Жизнь в подарок дали нам, Дальше выбираешь сам, Как захочешь, так и проживёшь... Если оптимист в душе, То тебя не сбить уже, Всё равно своё всегда возьмёшь! Припев: Живи в любви, всегда кайфуй! Свободу дай себе рискнуть, С друзьями смейся от души, Серьёзным стать ты не спеши. В жизни нашей есть предел, Да делай всё, что ты хотел, Не запрешай душе летать, Позволь себе больше мечтать! Кто сказал, что вся жизнь боль? Просто счастью быть позволь, И увидишь красочный сюжет.. Ты не верь чужому мненью, А поддайся искушенью И скажи всему плохому "Нет"! Будет много точек зрений, Разных лиц и поколений... Только этот путь совсем не твой. Каждому своё даётся, Кто грустит, а кто смеётся, Ну, а ты жив
Кто сказал, что время лечит, Тот не знал большого горя. Не заживают раны в сердце, Просто привыкаешь к боли. С каждым часом, днем и годом Горечь от потери глубже. Лишь тоска холодным потом Стягивает сердце туже. Только образ твой печальный Отодвигает время вдаль. Сильна боль воспоминаний, В душе плещется печаль. Не смириться мне с потерей, Сердце рвется за тобой. Без тебя и жизнь бесцельна, Не найти душе покой... Автор: Ирина Погорелова
Рассказ бойца Рассказ бойца Константин Фролов-Крымский Окопы. Воскресенье. Тишина. Мы не стреляем. Укры не стреляют. В посадке их позиция видна, И нас лишь сотни метров разделяют. Один из наших, парень заводной, Кричит, вдыхая воздух полной грудью: «Привет, хохлы! Сегодня выходной! Быть может, в этот день стрелять не будем?» Тот край обычно отвечал огнём, Жужжали пули в бреющем полёте. И вдруг в ответ: «Давайте отдохнём! И если вы серьёзно – мы не против!» Вновь оживился резвый паренёк, И диалог продолжился по-русски: «Давайте вместе проведём денёк! У нас есть самогон, но нет закуски!» На фронте не расскажешь обо всём, Что жизни неожиданно спасало… «Ну, хорошо! Мы сало принесём. А то не
Она спала. А он не мог уснуть. Он на неё смотрел, как на картину. Он думал: вот почти и пройден путь, хотя вчера казалось - середина. И на подушке белый лунный свет к седым корням её волос подходит. В какой момент он стал ей, как сосед? Они договорились о свободе. Они решили вместе: поживём, как сложится, а дальше будь, что будет. Мы делим крышу, ужин и жильё, мы сотню лет уже родные люди, мы видели друг друга без трусов, в трусах с дырой, в протертой старой майке, нам, чтоб поговорить, не надо слов, мы не зовём друг друга "котик-зайка“, и мы давным-давно не про любовь. А хочется бурления и страсти. Она во сне, как раньше, хмурит бровь. Кто смог у них самих, когда, украсть их? Ему не спится.
За столиком в кафе сидела пара. Коньяк, остывший кофе на столе. Глядя в глаза его, она молчала, А он молчал с улыбкой на лице. Она молчала, думая о прошлом, Что к сожаленью, к счастью ль не вернуть. И был в глазах её вопрос – возможно ль Всё заново начать и не свернуть? Не спрятаться в кусты, как тот трусишка, Свою же тень, увидев за углом, А быть готовой радостно открыться, Когда любви опять услышит гром. А он, хитрец, чему же улыбался, Читая, молча тот её вопрос? Нет, не хитрец, он просто наслаждался Глазами, прядью сбившихся волос. И так вот незаметно шли секунды, Три тысячи шестьсот – всего лишь час. И, Боже мой, ведь ни одной минуты Не оторвали друг от друга глаз... Взгляд души в душу..
Когда тебе за шестьдесят, Не важно, что там говорят, Кто что подумал за спиной, А важно, кто сейчас со мной. Кто близкий друг, а кто чужой, И кто предать рад за спиной. Совсем не важен сплетен круг, А важно, чтоб был рядом друг. Не важен писк последней моды, Важней условия погоды. И, в сумке зонт, на шее щарф, За шестьдесят- так много прав. Имеешь право просто жить, И не в обязанность дружить. И выпить кофе не спеша, С тем, к кому тянется душа. Не хочешь- можно не звонить, Дежурных фраз не говорить, Жизнь хороша за шестьдесят, Не лезут в душу все подряд, Там только те, кто точно друг, Пусть небольшой остался круг, Но он надежней, чем скала, Так пусть седеет голова. Не унывать, и не грустить.