Трубят рога: скорей, скорей!- И копошится свита. Душа у ловчих без затей, Из жил воловьих свита. Ну и забава у людей - Убить двух белых лебедей! И стрелы ввысь помчались... У лучников наметан глаз,- А эти лебеди как раз Сегодня повстречались. Она жила под солнцем - там, Где синих звезд без счета, Куда под силу лебедям Высокого полета. Ты воспари - крыла раскинь - В густую трепетную синь. Скользи по божьим склонам,- В такую высь, куда и впредь Возможно будет долететь Лишь ангелам и стонам. Но он и там ее настиг - И счастлив миг единый,- Но может, был тот яркий миг Их песней лебединой... Двум белым ангелам сродни, К земле направились они - Опасная повадка!
Люблю в осенний день несмелый Листвы сквозящей слушать плач, Вступая в мир осиротелый Пустынных и закрытых дач. Забиты досками террасы, И взор оконных стекол слеп, В садах разломаны прикрасы, Лишь погреб приоткрыт, как склеп. Смотрю я в парки дач соседних, Вот листья ветром взметены, И трепеты стрекоз последних, Как смерть вещающие сны. Я верю: в дни, когда всецело Наш мир приветит свой конец, Так в сон столицы опустелой Войдет неведомый пришлец. __________ Валерий Брюсов Дачи осенью 8 сентября 1900 г. Фото с сайта
Собака сторожила гладиолусы, Маячило ей счастье впереди, И ветер на собаке гладил волосы И ей шептал: "С надеждой вдаль гляди!" Но грянул гром, помялись гладиолусы, Их качественность снижена была. Собака взвыла ненормальным голосом - И умерла! _________ Вадим Шефнер Собака сторожила гладиолусы Из "Когда я был русалкой" Фото с сайта
И вот в лицо пахнуло земляникой, смолистым детством, новгородским днем... В сырой канавке, полной лунных бликов, светляк мигнул таинственным огнем... И вновь брожу, колдуя над ромашкой, и радуюсь, когда, услыша зов, появятся сердитые букашки из дебрей пестиков и лепестков. И на ладони, от букетов липкой, нарочно обещая пирога, ношу большую старую улитку, прошу улитку выставить рога... Ты все еще меня не покидаешь, повадка, слух и зрение детей! Ты радуешь, печалишь, и взываешь, и удивляешься, пьянея от затей. Но мне не страшно близкого соседства, усмешек перестарков не боюсь, и время героическое детства спокойно входит в молодость мою. Рассвет сознания. Открытые миры. Разоблаченье старших д
Хозяин погладил рукою Лохматую рыжую спину: — Прощай, брат! Хоть жаль мне, не скрою, Но все же тебя я покину. Швырнул под скамейку ошейник И скрылся под гулким навесом, Где пестрый людской муравейник Вливался в вагоны экспресса. Собака не взвыла ни разу. И лишь за знакомой спиною Следили два карие глаза С почти человечьей тоскою. Старик у вокзального входа Сказал:- Что? Оставлен, бедняга? Эх, будь ты хорошей породы… А то ведь простая дворняга! Огонь над трубой заметался, Взревел паровоз что есть мочи, На месте, как бык, потоптался И ринулся в непогодь ночи. В вагонах, забыв передряги, Курили, смеялись, дремали… Тут, видно, о рыжей дворняге Не думали, не вспоминали. Не ведал хозяин, что
Все в доме пасмурно и ветхо, скрипят ступени, мох в пазах... А за окном - рассвет и ветка в аквамариновых слезах. А за окном кричат вороны, и страшно яркая трава, и погромыхиванье грома, как будто валятся дрова. Смотрю в окно, от счастья плача, и, полусонная еще, щекою чувствую горячей твое прохладное плечо... Но ты в другом, далеком доме и даже в городе другом. Чужие властные ладони лежат на сердце дорогом. ...А это все - и час рассвета, и сад, поющий под дождем, - я просто выдумала это, чтобы побыть с тобой вдвоем. _________ Вероника Тушнова Все в доме пасмурно и ветхо Фото с сайта