Деревенская жизнь

Дороги деревенские, приятные глазу…

Художник Татьяна Юшманова

Художник — Ксения Яровая. «Деревенское утро»

Художник Жемерикин Вячеслав "Старики. Еще одна весна"

Мы перед мамами всегда в долгу, Любите Матерей не на бегу. В аптеку за лекарством заскочить, Продукты или фрукты закупить. Мам, ты звонила и меня звала? Так я ж недавно у тебя была! Почаще заходить? Нет, не могу. Работы много. Ладно, побегу. Ты отдыхай. Давай таблетки пей, Вот фрукты, ешь. Не кисни, не болей! И часто детям невдомек, Что горек наспех купленный кусок. Им слово доброе бы услыхать, Кровиночку родную повидать. Ведь Матери не птицы, что с гнезда, Птенцов в путь выпускают навсегда. Потом найдется время вместе быть, За чашкой чая, что-то обсудить, Да только с кем? Они ушли туда, Откуда не вернутся ни когда. Любите матерей не набегу, Не обещаниями, что забегу

Первый муж, за которого выдали когда-то Евфросинью, смешливую и задорную девку, Никон Оседкин — пропал в тайге на третьем году после свадьбы. Осталась от Никона память — дочь Анна, рослая да пышнотелая, в мать. Второго — ухаря и гуляку Василия — присушила Евфросинья не могучим своим телом, а тем добром, что сумела нажить. Вдовый, серьезный, пожилой плотник Семен Кулагин стал третьим. Добрую пятистенку срубил он на пасеке, рядом со старой Евфросииьиной халупой. В халупе были поселены куры и поросенок. Но, жадный не по годам на работу, надорвался Семен Петрович, ворочая в одиночку тяжелые бревна. А Евфросинья выла, обижаясь на вечное свое вдовство. В утешение остался Евфросинье дом, п

Баба Еня. Как у нее гостил внучок Баба Еня без зубов Сильно шепелявит. Половину ее слов Никто не понимает. Баба Еня, как скелет, Что обтянут кожей. Ну, а сколько бабе лет, Никто сказать не может. Помнит бабушка страну Из эпохи царской И далекую войну, Что зовут гражданской. И по-прежнему встает Баба с петухами. Если лето, в лес идет За ягодой-грибами. А зимой кидает снег С крестьянской благородностью, Удивляя снова всех Своей трудоспособностью. Ну, устанет иногда, Сядет на завалинке И устроит от труда Перекурчик маленький. И спросила бабу Света: - Что-то вы одни сейчас. А ведь каждое же лето Кто-нибудь гостит у вас. И вздохнула: - Ох, не знаю! Может быть

Последняя гастроль Она пришла во сне. Не приснилась, а именно пришла. Такая, как её рисуют на всех картинках- худая , с косой и в чёрной накидке с капюшоном. Села на край - баба Дуся даже услышала, как скрипнули пружины старенького дивана. - Лежишь?- неласково спросила она. - Лежу,- ответила баба Дуся.- Рано ещё, только светать начинает, вот и лежу. - Ну лежи- лежи.. Недолго уж тут. Предупредить зашла, чтоб планов не строила. И тут закричал свою утреннюю песню петух. Баба Дуся посмотрела на кровать. Никого на ней не было, одеяло как лежало, так и лежит.. "Померещилось, видать... Ну а что, чай, не молоденькая, через три месяца 82 стукнет, тут чего хочешь померещится!,- рассуждала баба

Помню бабушку свою... Хлебушек как резала На столе (не на краю), Мягко, очень бережно. Всех рассадит нас рядком. Маслом смажет ломтики, Верх посыплет сахарком... Вкусно! Словно тортики. Чаю в чашки нам нальёт С молочком горяченьким. Дуем в блюдце, чай мы пьём. Не обжечь бы пальчики. Крошки хлеба соберёт В теплую ладошечку И отправит прямо в рот. Не уронит крошечку... Хочется сказать о том, Что была чистюлею. Драила речным песком Казанки с кастрюлями. Скромною всегда была, Преданная дедушке. В 30 лет она вдова... Зыбко счастье женское. На дороге поперёк Камень, сук валяется... Не моргнув, всё уберёт, Нет, не постесняется. С чистой совестью жила, Чест

Ты мурлычешь, как маленький трактор, И суешь мокрый носик в ладошку. Говоришь: " Без тебя я не плакал, Просто было мне грустно немножко. Я поспал, посидел на окошке, Похрустел недоеденной сушкой. Ни к чему даже полная плошка, Если некому гладить за ушком. А потом я улегся в прихожей, И минута, как вечность тянулась. Слышу смех, на хозяйкин похожий... Вот и ты!!! Наконец - то вернулась!!!!! Елена Кушниренко