Левая колонка
Ованес Туманян в переводе Самуила Маршака «Капля мёда».
Один купец в селе своем
Торговлю всяким вел добром.
Однажды из соседних сел
К нему с собакою пришел
Пастух – саженный молодец.
«Здорово, – говорит, – купец!
Есть мед – продай,
А нет – прощай».
«Есть-есть, голубчик-пастушок!
Горшок с тобой? Давай горшок!
Мед – вот он: что укажешь сам,
Отвешу мигом и продам».
Все по-хорошему идет,
За словом слово – тот же мед.
Отвешен мед, но как алмаз
На землю капля пролилась.
Жзз… муха. Сладкий чуя мед,
Жужжит, звенят и к капле льнет,
Хозяйский кот бочком-бочком.
За мухой крадется. Потом
В один прыжок
На муху – скок!
И в тот же миг пастуший пес
Ощерился, наморщил нос.
Рванулся, взвыл
Что было сил,
Кота
Один купец в селе своем
Торговлю всяким вел добром.
Однажды из соседних сел
К нему с собакою пришел
Пастух – саженный молодец.
«Здорово, – говорит, – купец!
Есть мед – продай,
А нет – прощай».
«Есть-есть, голубчик-пастушок!
Горшок с тобой? Давай горшок!
Мед – вот он: что укажешь сам,
Отвешу мигом и продам».
Все по-хорошему идет,
За словом слово – тот же мед.
Отвешен мед, но как алмаз
На землю капля пролилась.
Жзз… муха. Сладкий чуя мед,
Жужжит, звенят и к капле льнет,
Хозяйский кот бочком-бочком.
За мухой крадется. Потом
В один прыжок
На муху – скок!
И в тот же миг пастуший пес
Ощерился, наморщил нос.
Рванулся, взвыл
Что было сил,
Кота
Нагибин проводил меня до калитки дачи.
- Вот умру, - сказал мне, прощаясь, - годика через два и публикуй наш разговор в большой прессе. Когда улягутся обиды, успокоится душа.
И ткнулся в мою щеку сухими губами...
- Юрий Маркович, что такое счастье?
- Вы помните "Прощай, оружие!" Хемингуэя? Там лейтенант Генри отвечает на ваш вопрос: счастье - в любимой женщине. Когда я прочел этот ответ лейтенанта, то, помню, подумал: Боже мой, как бедно... Гораздо большее счастье в творчестве, в путешествиях, приключениях...
Такое запоздалое мушкетерство во мне говорило. Уж любимая женщина, она всегда найдется, думал я.
Мне скоро 75 лет, и я пришел к этой необычайной мудрости лейтенанта Генри и Хемингуэя:
- Вот умру, - сказал мне, прощаясь, - годика через два и публикуй наш разговор в большой прессе. Когда улягутся обиды, успокоится душа.
И ткнулся в мою щеку сухими губами...
- Юрий Маркович, что такое счастье?
- Вы помните "Прощай, оружие!" Хемингуэя? Там лейтенант Генри отвечает на ваш вопрос: счастье - в любимой женщине. Когда я прочел этот ответ лейтенанта, то, помню, подумал: Боже мой, как бедно... Гораздо большее счастье в творчестве, в путешествиях, приключениях...
Такое запоздалое мушкетерство во мне говорило. Уж любимая женщина, она всегда найдется, думал я.
Мне скоро 75 лет, и я пришел к этой необычайной мудрости лейтенанта Генри и Хемингуэя:
Он был моей жизнью...
___
Сен-Тропе полвека назад - сонный приморский городишко на Лазурном Берегу, с ресторанчиками, где пахнет старым деревом, смесью лаванды и розмарина да свежей рыбой. У мола пришвартованы бело-голубые рыбачьи лодки, на рассвете вернувшиеся с лова; жёлтые сети, раскинутые для просушки, украшают вековой скалистый ландшафт.
Днём домишки припекает солнце, несчётные узкие улочки змеятся от гавани к расположенной чуть выше Рыночной площади с её платанами, искривлёнными от мистраля. Самое оживлённое и всеми любимое место - бар, здесь назначают встречи как местные обитатели, так и съезжающиеся отовсюду
___
Сен-Тропе полвека назад - сонный приморский городишко на Лазурном Берегу, с ресторанчиками, где пахнет старым деревом, смесью лаванды и розмарина да свежей рыбой. У мола пришвартованы бело-голубые рыбачьи лодки, на рассвете вернувшиеся с лова; жёлтые сети, раскинутые для просушки, украшают вековой скалистый ландшафт.
Днём домишки припекает солнце, несчётные узкие улочки змеятся от гавани к расположенной чуть выше Рыночной площади с её платанами, искривлёнными от мистраля. Самое оживлённое и всеми любимое место - бар, здесь назначают встречи как местные обитатели, так и съезжающиеся отовсюду
Sergey Nikolaevich
3 дня назад ·
Сегодня все вспоминают Марлона Брандо. Все-таки 100! Как играл, как умирал, как возрождался всякий раз, когда одинокий луч с небес вдруг пробивался сквозь непроглядную голливудскую тьму, чтобы осветить его божественный профиль Антония. О фильме, который он не любил вспоминать. LAST TANGO IN PARIS
В «Последнем танго» главная роль предназначалась Жану-Луи Трентиньяну. После успеха «Конформиста» это было логично. Но он прочитал сценарий и сказал Бертолуччи: «Там слишком много голых сцен. Извини, я не готов. Для меня это всегда проблема. Поговори с Бельмондо. Он точно будет смотреться лучше».
Бельмондо даже не ответил на просьбу с ним встретиться. Ему явн
3 дня назад ·
Сегодня все вспоминают Марлона Брандо. Все-таки 100! Как играл, как умирал, как возрождался всякий раз, когда одинокий луч с небес вдруг пробивался сквозь непроглядную голливудскую тьму, чтобы осветить его божественный профиль Антония. О фильме, который он не любил вспоминать. LAST TANGO IN PARIS
В «Последнем танго» главная роль предназначалась Жану-Луи Трентиньяну. После успеха «Конформиста» это было логично. Но он прочитал сценарий и сказал Бертолуччи: «Там слишком много голых сцен. Извини, я не готов. Для меня это всегда проблема. Поговори с Бельмондо. Он точно будет смотреться лучше».
Бельмондо даже не ответил на просьбу с ним встретиться. Ему явн
ЛЕКЦИЯ О ВАСИЛИИ КАНДИНСКОМ ХУГО БАЛЛЯ*
7 АПРЕЛЯ 1917 ГОДА:
Три вещи до основания потрясли искусство наших дней, придали ему новый облик и поставили перед лицом нового мощного взлета: предпринятое критической философией обезбоживание мира, осуществленное наукой расщепление атома и, наконец, расслоение масс в современной Европе.
Бог умер. Мир развалился на куски. Я — динамит.
Мировая история распалась на две части: на время до меня и на время после меня. Религия, наука, мораль — феномены, возникшие у примитивных народов из страха перед неведомым. Время вступает в фазу распада. Тысячелетняя культура рушится. Нет больше устоев и опор, нет фундаментов, которые не были бы подвержены разрушению. Ц
7 АПРЕЛЯ 1917 ГОДА:
Три вещи до основания потрясли искусство наших дней, придали ему новый облик и поставили перед лицом нового мощного взлета: предпринятое критической философией обезбоживание мира, осуществленное наукой расщепление атома и, наконец, расслоение масс в современной Европе.
Бог умер. Мир развалился на куски. Я — динамит.
Мировая история распалась на две части: на время до меня и на время после меня. Религия, наука, мораль — феномены, возникшие у примитивных народов из страха перед неведомым. Время вступает в фазу распада. Тысячелетняя культура рушится. Нет больше устоев и опор, нет фундаментов, которые не были бы подвержены разрушению. Ц
На этом пока всё
Войдите в ОК, чтобы посмотреть всю ленту