Я думала, Россия - это книжки.
Все то, что мы учили наизусть.
А также борщ, блины, пирог, коврижки
И тихих песен ласковая грусть.
И купола. И темные иконы.
И светлой Пасхи колокольный звон.
И эти потускневшие погоны,
Что мой отец припрятал у икон.
Все дальше быль, в туман со стариками.
Под стук часов и траурных колес.
Россия - вздох.
Россия - в горле камень.
Россия - горечь безутешных слез.
Ларисса Николаевна Андерсен
Подмели крылечко, затопили печку –
Вот тебе и счастье… отчего не быть,
Вьются над домами белые колечки,
Вкусно пахнет хлебом – дальше можно жить.
Деревенским людям на красивом блюде
Никаких подарков жизнь не поднесла.
Руки не приложишь – ничего не будет,
Здесь нельзя без дела и без ремесла.
Жить не так-то просто, и не всем по росту,
Но зато на воле, но зато простор,
Неба – сколько хочешь, поле в травах росных…
И зовёт деревня, манит до сих пор.
Как ты там, родная? Нелегко – я знаю,
И моя есть тоже пред тобой вина.
С отчего порога нас легко срывает,
А назад дорога чересчур длинна –
Жизнью мерить надо… Только и отрады –
Белые колечки взглядом провожать,
И, шаги замедлив у чуж
«Гибнем!..» — слышен крик с телеэкрана.
Ну а бабка, выйдя из чулана,
Ахает и думает: «Ну да,
Плохо, чай бы ехали сюда.
Курочка ещё несёт яички,
В магазине есть и соль и спички,
Хлебушко завозят иногда.
Слава Богу, в подполе картошка,
И в метель не дует из окошка.
Вон в колхозе дел невпроворот,
Если не калека, не урод.
Это ж надо, страсти-то какие,
Знать, с ума свихнулись городские —
Цельный день на улицах народ.
Что кричат? Чего руками машут?
Лучше приезжают пусть да пашут
Здесь — не суетясь, не мельтеша, —
На земле отмякла бы душа,
Потеплела, — умирать не надо.
А уж я за всех была бы рада.
Господи! Как жизнь-то хороша…
Николай Рачков.