ЗАРЕ НАВСТРЕЧУ !

И шла весна красиво , неспеша , И восхищался ею небосвод , И ликовала от радости душа , - Весна идёт , весна идёт , идёт ! Вокруг всё оживало и цвело , И в воздухе кружился аромат , Как будто , белым снегом замело Из лепестков черёмух старый сад ...

Вот такие пирожки...- Бабулечка, это тебе! – Ниночка протянула бабке Трифонихе конфету, завёрнутую в яркий фантик.- «Бабулечка», - передразнила бабка, - Никакая я тебе не бабулечка! И конфет мне твоих не надо, зубов на них не напасёсси. - А ты её за щёчку положи, - не унималась девчушка, игнорируя бабкино ворчание, - Она у тебя в ротике и растает, вкууусно. Трифониха взяла конфету, лишь бы отвязаться от маленькой липучки. Трифониха слыла бабкой нелюдимой и вредной, но деваться председателю сельсовета было некуда. Он только что расселил агронома, ветврача и нескольких механизаторов с семьями, а тут такая удача, даже не фельдшер, а целый врач к ним в село пожаловала, да еще и насовсем. И старушке одинокой будет веселее, да и с докторским приглядом будет. Знал, что болеет она, но больницы до жути не любит. Помнил ее председатель с измальства красивой, шебутной, весёлой, работящей, первой запевалой да плясуньей. Равных ей не было. Многие парни сватались, да красавица Варвара отказывала всем, а любимому условие поставила - замуж пойду только в свой дом! Вот без ума влюбленный в нее Пётр Трифонов с отцом да братьями и расстарались, быстро отстроили самый приметный в селе добротный дом с резными наличниками да карнизами. Свадьбу здесь же, в просторном дворе играли, три дня, как положено. Да и зажили счастливо. Детки пошли в отца с мамой, красивые, крепкие, работящие. Глебушка с Бориской. Но с третьей Варвариной беременностью что-то пошло не так, её отправили на обследование в больницу, а тут и беда подоспела. Ночью Трифоновский дом, вспыхнул, как спичка, сгорели Пётр с мальчишками. Варя, как узнала о том, дочку скинула. Была семья и не стало. Как Варвара горе пережила, как умом не тронулась, одному Богу было известно. Только именно Бога она во всём и винила. Поджигателя, кому чужое счастье глаза застило, так и не нашли, хоть и определили, что поджог был. Вернулась Варвара в отчий дом и жила, что доживала. Вроде и есть она, а вроде как и нет, тень от прежней её только и осталась. Те двенадцать лет, что счастлива была с Петенькой своим, жизнь в ней и теплили. Постепенно из Варвары Алексеевны она превратилась по людской молве в Трифониху, а ей все равно. Она почти ни с кем и не зналась. И тут месяц назад председатель заявился к ней, попросил приютить врача Алёну Анатольевну с пятилетней дочуркой, пока дом врачихин достраивают. Посулил дров в зиму и покосившуюся от старости избенку подлатать. Как не хотела Трифониха брать на постой жиличку с дитём, но не откажешь ведь председателю. Да и врачиха она, на дому полечить может. А дочка ее, Ниночка, не пристроенная в детский сад по причине частых простуд, была на бабкином попечении, пока её мама работала. Трифониха уж и не рада была, что повелась на уговоры о присмотре, девчонка ходила за ней хвостиком и постоянно донимала. - Бабулечка, а ты пирожки печь умеешь? - Умею, и что с того? – отмахнулась она от девчушки, как от мухи. - А меня научи! – глазёнки Ниночки радостно заблестели, - Бабулечка, ну что тебе стоит?! - Вот зуда! – бабка хлопотала по хозяйству, попутно отбирая у девочки то веник, то полотенце, то вымытые тарелки, - Поди вон, в куклы свои поиграй, не досуг мне с тобой лясы точить. - А ты не точи, бабулечка, ты покажи, а я повторять стану, - Ниночка ухватила Трифониху за руку и легонько погладила, - Ну, пожалуйста! Бабка отдёрнула руку резко, словно обжегшись. Из самых глубин памяти вдруг всплыло тепло, взбудораженное этой непосредственной детской лаской, и на мгновение окунуло ее в нежные объятия её маленьких сыновей. Трифониха даже увидела их улыбающиеся личики. Видение тут же исчезло, а по щекам Трифонихи покатились крупные, горячие и горючие слёзы. Ухватившись за стол, она тяжело опустилась на табуретку и заскулила-завыла, закрыв лицо руками. Тридцать лет она не плакала. Тридцать лет! Она уже давно привыкла к ноющей боли, выжигающей всё нутро. А сейчас девочка... Как она это сделала? На какой нерв смогла нажать, чтобы так внезапно выбить её из кокона, который Варвара усердно плела многие годы? Ниночка испугалась не на шутку. Она всегда чувствовала, что бабулечка никакая не злюка, как говорили в селе, что её просто заколдовал какой-то злой волшебник. А, может, надо было её давно поцеловать, ну, как спящую царевну?! Но бабулечка так внезапно переменилась, что девчушка от страха за нее стала подвывать в ответ, и в порыве жалости стала гладить её по голове, как маленькую, как гладит Ниночку её мама. Усталая Алёна вернулась в свой временный дом после тяжёлого рабочего дня, но Ниночка её не встретила, как обычно. Услыхав на входе сдавленные стоны и тихий вой, Алёна вбежала в горницу и застыла. Всегда угрюмая и неразговорчивая Варвара Алексеевна, усадив Ниночку на колени, рассказывала ей о своих мальчиках, о муже, о былом счастье, рассказывала, срываясь на стоны, словно исповедуясь, а Ниночка сочувственно подвывала, обнимая бабулечку и, как мантру, твердя: - Не плачь, бабулечка. Не плачь, я тебя люблю.. У Ниночки никогда не было бабушки. Алёнина мама умерла, когда той было 16, а мать мужа ненавидела сноху по каким-то своим причинам, внушала сыну, что Ниночка нагулянная (мерзость то какая!). Долго внушала. Вода камень точит. Вот он и выгнал их с Ниночкой в одночасье, и они оказались здесь. *** - Эй, егоза, пирогов просила, а сама спишь, - баба Варя колготилась на кухне, встав с первыми петухами. - Бабулечка, что ж ты меня раньше не разбудила, я бы тебе помогла, - Ниночка потёрла заспанные глазки и отхлебнула из кружки душистый чай. - У Бога дней много, внученька, поможешь еще не раз, - улыбнувшись, баба Варя чмокнула малышку в макушку, - Мамка-то куда с утра пораньше унеслась, вроде выходной у неё? - Наверное, к дяде Семёну. Она вчера сказала, что нужно у него помощи попросить для переезда, - уплетая пирожок проговорила Ниночка. Варвара Алексеевна враз сникла, съёжилась, без сил присела на табуретку. А она-то себе надумала, намечтала… Трифониха потянулась к столу, стряхивая с клеёнки не существующие крошки. Сердце засаднило. Ну и ладно, ну и пусть. Она глотнула воздуха. Ну и будет... Алёна быстро вернулась и велела собирать вещи. - Я вам помогу, - сдержанно сказала Трифониха. - Варвара Алексеевна, да Вы свои вещи-то соберите! Вы что из мебели хотите взять в новый дом или всю новую купим? – упаковывая чемодан, спросила Алёна. - Я? – сглатывая внезапно подступивший к горлу комок, - спросила баба Варя, - Так я же… - Так Вы же наша бабулечка. Как мы с Ниночкой без вас? - Алёна улыбнулась, - Так что берём-то? - Там в комоде фотографии и документы. А в нижнем ящике…иконы. Забери, дочка. И у тёти Любы возьми котенка, первым впустим в новый дом. И пирожки. Много напекла, как знала, людей угостим.инет #жизнь

Пахнет черёмухой улица… Ветер с сиренью целуется, Локоны гладит пушистые… Шепчет про помыслы чистые…

ДРУЗЬЯ МОИ! ХРИСТОС ВОСКРЕСЕ! С ВЕСТЬЮ РАДОСТНОЙ, БЛАГОЮ- МИРА, СЧАСТЬЯ И ПОКОЯ!

29 АПРЕЛЯ – МЕЖДУНАРОДНЫЙ ДЕНЬ ТАНЦА! Жить, танцуя телом и душой, могут только яркие и талантливые люди. Танец — это не просто движения. Это стиль жизни, эмоции, ощущения, полет души. Всех профессиональных танцоров и любителей танца поздравляем с праздником! Пускай во время ваших выступлений включается магия! Зажигайте, вдохновляйте и влюбляйте в себя всех вокруг! Инет

Поздравляем со схождением Благодатного Огня в Иерусалиме! Еще одна Победа Жизни над Смертью, Света над Тьмой! Благодатный Огонь в переводе с греческого языка означает Святой Свет, который возникает над Гробом Господним в разное время, но неизменно его появление в Страстную субботу перед Пасхой. Божий Свет, выносимый из Кувуклии перед празднованием Пасхи, является символом воскресшего для всех христиан Иисуса Христа. Первым нерукотворный Свет увидел апостол Петр, когда вбежал в пустую гробницу. Была ночь, но Петр был поражен увиденным ярким сиянием, исходящим от Гроба Иисуса Христа. В храме Гроба Господня в Иерусалиме завершилась церемония схождения Благодатного огня.После крестного хода в кувуклию удалился Иерусалимский патриарх,и спустя время чудо произошло.Частички огня тут же разошлись по храму зажглись сотни свечей,которые заготовили все присутствующие.