✔ ZВЕЗДЫ В Шоке

Купили морскую свинку для разведения, над результатом ржем уже неделю Муж моей подруги – зоолог, кандидат наук, работает в зоопарке кем-то там главным. Дома у них тоже мини-зоопарк – и кошки, и собака, и варан какой-то в террариуме, и очень мохнатая морская свинка, Геной зовут, так как папа их определил, что это мальчик. Когда мы со своим 5-летним сынишкой зашли в гости, это чудо-свинка на него произвела неизгладимое впечатление и он загорелся желанием иметь такую же. Муж подруги обрадовался, говорит, давайте купите девочку – и будем разводить этих дорогих свинок.Так и договорились. На следующий день вместе пошли в зоомагазин, где он пересмотрел всех свинок той же породы и выбрал самую красивую девочку. Купили все, что надо, принесли домой. Сын счастлив, нам тоже интересно. Назвали Соней.Через некоторое время подруга с семьей сделали визит к нам, а с собой в переноске прихватили Гену – знакомиться с Соней. На удивление, свинки, быстро нашли общий язык, начались игры разные. Чтобы ребенка они не смущали, мы Гену с Соней закрыли на кухне, а сами за столом хорошо посидели. В общем, гости ушли, а наша Соня оказалась вся грязной, муж решил ее помыть. В процессе купания муж у Сони обнаружил, ну как сказать, мужские фаберже. То есть, никакая это не девочка, а самый настоящий морскосвинский мужик! Да, блин, еще и голубой, если с подругиным Геной любовь крутил!Мы решили их не расстраивать – уже как есть. Свин остался Соней, только теперь это он Соня – спать очень любит. Потом как-то все это и забылось.А тут пару дней назад звонит подруга:— Знаешь, а наш Гена ночью родил! Троих! Точно таких, как ваша Соня! #рассказы

Схема жизненная 😂

Профессионал 🔥 Готовимся к выходным на @yaplakal

Яп поужинал 🥰

Девушки на природе в Австралии решили перекусить 😂

Голос сердца Ранним утром в село, расположенное на окраине леса, въехала машина и остановилась у ворот небольшого дома. Из кузова, на землю, спрыгнул молодой офицер, и, раскинув руки, пошел навстречу пожилой женщине, выбежавшей на улицу. - Мама! – ласково произнес он, обнимая ее. – Здравствуй! Уткнувшись лицом в военный китель на груди сына, она прошептала, роняя слезы: - Игорь, сынок, как я рада тебя видеть! Рядом, ожидая очереди обнять сына, топтался, выбежавший вслед за женой Сергей Николаевич: - Ну, хватит тебе, мать, сырость разводить. Дай-ка и мне с сыном поздороваться. Открылась дверца кабины, и из нее вышла молодая женщина. - Леночка! – Оставив сына, Ирина Владимировна устремилась к ней. - Посвежела, похорошела-то, как! - обнимая ее, проговорила она. Смущенно улыбаясь, молодая женщина посматривала на мужа. - Ох, Господи! Что же это я? - засуетилась пожилая женщина. - Пошли в дом. На столе уже дымился наваристый борщ, исходила паром картошка, источал аромат большой кусок говядины. Налили полные стопки, чокнулись, выпили. Старики почти ничего не ели, а любовались, как, проголодавшиеся с дороги дети, уминали содержимое тарелок. Ирина Владимировна отвела взгляд в сторону и глубоко вздохнула. Только Сергей Николаевич знал, чем был вызван этот вздох. Жена давно мечтает о внуках, да и сам он рад был бы подержать на руках маленьких крикунов. Но вот уже пять лет, как Игорь с Леной женаты, а детей все нет... Когда были розданы подарки, улеглись волнения встречи и удовлетворены все вопросы, для молодых началась деревенская жизнь. В перерывах между домашними делами Игорь с Леной ходили на речку, купались, загорали. А однажды, захватив с собой корзины, молодые люди отправились за грибами. Утренний лес казался сырым и неуютным, и требовалось какое-то время, чтобы привыкнуть к этому ощущению. Некоторое время они шли по опушке, а затем углубились в чащу. - Смотри гриб какой! – воскликнула Лена и бросилась к огромному боровику. Грибов было много. Они гнездились под каждым кустом, на каждой полянке. Корзина была почти полная, когда Лена разогнула спину. Она провела рукой по лбу, откидывая взмокшие от росы волосы. И тут из глубины леса донеслось призывное мычание. - Ты слышал? – спросила Лена своего мужа. - Это корова. Их тут много бродит. - Я знаю, что корова, но почему она мычит как-то призывно? - Тебе показалось. Снова послышалось мычание. На этот раз, оно было более продолжительным, и закончилось каким-то утробным выдохом. - Идем, посмотрим, - сказала Лена и нырнула под нависшие ветки деревьев. Через несколько шагов они вышли на поляну, залитую солнечным светом. На противоположном конце стояла корова, а в траве у ее ног что-то белело. Подойдя ближе, они увидели сверток, перевязанный веревочкой. Лена присела над ним и стала разворачивать. Вдруг она отпрянула и повернула к мужу бледное лицо. - Это ребенок, Игорь! - словно боясь, что ее услышат, прошептала она. - Не может быть! - растерялся тот. Наклонившись, Игорь почувствовал, как по спине пробежали мурашки. Действительно, это был новорожденный мальчик. Изможденное тельце, искусанное муравьями, было покрыто множеством волдырей. Обессилевший от крика, он еле слышно пищал. Лена беспомощно осмотрелась. Как ребенок попал сюда? Почему? Но эти вопросы остались без ответа. По-прежнему ярко светило солнце, да мирно покачивались верхушки деревьев. А корова смотрела на молодых людей, словно спрашивая: «Правильно ли я поступила?» Лене стало невыносимо жутко, и, взяв ребенка на руки, прижала к своей груди и заплакала. - Пошли в деревню, там все узнаем, - сказал Игорь. Старики долго перебирали в памяти жителей села, но тех у кого, по их мнению, имелись бы новорожденные дети, не нашлось. В комнату вошли несколько женщин. Слух о найденном в лесу ребенке, с быстротой молнии облетел село, и к дому на окраине потянулись жители. Мальчик лежал поперек кровати и плакал. Его крохотное личико покраснело от напряжения, а на висках вздулись тоненькие голубоватые венки. Лена хлопотала около него, успокаивала и старалась завернуть в чистую пеленку. Но все ее усилия были напрасны. Не хватало опыта и сноровки, поэтому она и сама была готова заплакать вместе с ребенком. С пузырьком в руках подошла Ирина Владимировна. Ласково отстранив невестку, умелыми движениями спеленала мальчика и стала кормить. Измученный ребенок, насытившись, уснул... Проходил день за днем. Подключились соседние села и милиция, но безрезультатно - мать ребенка не находилась. Все эти дни Лена возилась с мальчиком: меняя мокрые пеленки или купая его в цинковом корыте, она научилась всему и теперь не нуждалась в помощи свекрови. По ночам, когда ребенок плакал, вставала и, успокаивая, долго носила на руках. Забота о мальчике приносила ей огромное наслаждение. Молодая женщина даже не подозревала, как много радости может принести такое крохотное беспомощное существо. Для нее было большим счастьем держать его на руках, прижимать к своей груди и слушать тихое сонное сопение. С каждым днем молодая женщина чувствовала, что привязывается к ребенку все больше и больше, в то же время, ощущая на сердце щемящую тоску от мысли, что скоро с ним придется расстаться. Где-то в глубине души теплилась крохотная надежда, что мать ребенка не найдется и тогда она усыновит его. Наблюдая за мужем, Лена видела, как и Игорь тянется к мальчику, нянчит его, робко и неумело держит на руках, и была уверена, что он ее поддержит. Она уже собиралась поговорить об этом с мужем, но ее опередила свекровь. Тихим ласковым вечером, когда солнце почти скрылось за горизонтом, Лена с Игорем сидели на лавочке у ворот. Лена держала на коленях спокойно спящего мальчика, постоянно отгоняя от его лица назойливо гудящих комаров. Вышла Ирина Владимировна, и, присев на краешек лавочки, некоторое время наблюдала, а потом неожиданно обратилась к сыну: - Вам надо усыновить мальчика? Так многие делают. Берут ребенка из детдома и оформляют на себя. Лишь бы желание было, и, взглянув на невестку, спросила: - А ты, дочка, что молчишь? - Не знаю, - застенчиво произнесла молодая женщина и смущенно опустила глаза. - Я же вижу, как ты привязалась к ребенку. А раз он тебе по душе, почему бы не усыновить? - Давайте, отца подождем, - предложил Игорь. - Когда он приедет, тогда все и обсудим. Сергей Николаевич в очередной раз уехал в милицию. Вернувшись поздно вечером, он вошел в комнату и посмотрел на притихшую семью. - Ну, что? - взглянув на мужа, спросила Ирина Владимировна. Старик тяжело вздохнул и, опускаясь на стул, проговорил: - Сказали, сдать мальчика в приют. Мать так и не нашли. - Отец, - заговорила Ирина Владимировна. - Я предлагаю детям усыновить мальчика. - А что? - встрепенулся старик. - Это было бы очень хорошо. Но, как они сами-то, согласны? - Я согласна. Вот только, как Игорь? Лена глянула на мужа и, в ожидании ответа, затаила дыхание. - Честно сказать, я тоже полюбил и привязался к нему, и готов считать своим сыном, - после минутного молчания сказал Игорь. И тут же услышал, как вздох облегчения вырвался из груди молодой женщины, а в глазах ее увидел столько благодарности, радости и счастья, что она готова была броситься к нему на шею. - Вот и молодцы! - воскликнул Сергей Николаевич. - От всей души рад за вас! - Ой, старый! - засмеялась Ирина Владимировна. - Скажи лучше, за себя рад, что внука приобрел. Кстати, ему ведь имя надо дать. - А это уж пускай Лена назовет. Она будущая мать, ей и карты в руки. При слове «мать» Лена встрепенулась. Чем-то близким, родным и, в то же время, незнакомым повеяло от этого слова и заставило вновь покраснеть. Выросшая в детском доме никого, кроме свекрови, не называвшая мамой, Лена почувствовала, что в этом коротком слове сосредоточено что-то важное, что-то большее, чем просто буквы, из которых оно состоит. Она поняла это сейчас, когда услышала обращенное к ней слово «мать». В нем заключались и серьезность данного поступка, и полная ответственность за дальнейшую судьбу ребенка, и что-то еще, чего она не могла понять. Молодая женщина смело взглянула на свекра и твердо проговорила: - В честь дедушки назовем его Сережей, если вы не возражаете. Возражений не было. Наоборот, это предложение вызвало одобрение, особенно был доволен Сергей Николаевич, который просиял при словах сказанных Леной. - Ай, дочка, ай, молодец! Удружила, спасибо тебе! - и он низко поклонился невестке. А мальчик в это время лежал в кроватке и безмятежно спал. Он спал, пускал пузыри и не знал о том повороте судьбы в его, только что, начавшейся жизни. Лена, радостная и счастливая, наклонилась над ним и долго смотрела на его розовое личико, на его еле заметный курносый носик, на его влажные губки, и думала о том, что это крохотное существо теперь ее сын, и никто его не отнимет. «Каким ты будешь, когда вырастешь?» - подумала Лена и, не выдержав, прильнула губами к виску мальчика, в том месте, где пульсировала тонкая голубая жилка, и счастливо улыбнулась... Прошло еще несколько дней. Остались позади хлопоты по оформлению документов на усыновление. Отпуск Игоря заканчивался, и нужно было уезжать. В день отъезда провожать их пришли почти все жители села. Одни давали советы, другие совали на дорогу овощи и фрукты. Молодые люди смущались и краснели. Облегченно вздохнули они лишь тогда, когда за поворотом скрылся последний дом села. К месту службы Игоря они приехали поздно вечером. Лена искупала Сережу, накормила и уложила спать. Рано утром их разбудил долгий, требовательный звонок. Лена открыла дверь и увидела соседку - жену полковника. - Извините за беспокойство, но я пришла рассказать вам страшную новость, - заговорила она, забыв поздороваться, что на нее было совсем не похоже. - Проходите, - пригласила ее Лена и оглянулась на вышедшего в прихожую мужа. - Спасибо, я на минутку. Боюсь, девочка проснется и испугается, что одна осталась. - Какая девочка? - Дочь лейтенанта Игнатова. - А, почему она у вас? - Так ведь она теперь сирота. - Как, сирота? А где же Игнатовы? - Ой! Тут без вас такой ужас был, что вспоминать страшно, соседка взглянула на молодых людей и, тяжело вздохнула. - Вы ведь знаете, каким ревнивцем был лейтенант? Ревновал жену, чуть ли не к каждому солдату. Стоит ей с кем-то заговорить, тут же вспыхивает, как порох. Последнее время совсем с ума сошел. Каждый день скандалы, крики, ругань. А две недели назад докладывают мужу, что Игнатов, в порыве ревности, стрелял в жену. Тут же опомнился, бросился к ней, стал зажимать руками рану на ее груди и просить прощения. А когда она умерла, выстрелил себе в голову. И все это на глазах ребенка. - Какой кошмар! – едва сдерживаясь, проговорила Лена. – Бедный ребенок! Каково ей пережить такое?! И, что же теперь с ней будет? - Вот я и пришла к вам. Я подумала... может, вы ее к себе возьмете? Была бы у вас дочка. Сами знаете – нет у них родни – они же были детдомовцы, а теперь и девочка сиротой останется. Из комнаты послышался плач Сережи, извещавший о том, что он проснулся. Лена бросилась нему, а соседка вопросительно посмотрела на Игоря. - Кто это у вас плачет? - Наш сынок, - появляясь в дверях с ребенком на руках, проговорила Лена. Соседка была поражена. Молодая женщина уезжала в отпуск без каких-либо признаков беременности и вдруг этот мальчик. Лена рассказала ей о том, что произошло в деревне. - Вот оно, что, - задумалась соседка. - А я-то думала, что вы возьмете девочку. Жалко в детдом отдавать. Она сама не своя от пережитого. Я мужу предлагала оставить девочку, да он на мое сердце не надеется - хандрит оно у меня. Вот прихватит, и девочку на ноги не успею поставить. Ну, ладно, я побежала, а то она проснется, увидит, что никого нет, и испугается. После ее ухода молодые люди долго не могли прийти в себя. Вдруг Лена остановилась напротив мужа и, глядя ему в глаза, тихо произнесла: - Давай, возьмем ее к себе! Где один ребенок, там и другой! Будет Сереже сестричкой. - Что ты, Лена! - удивился тот. - Такой вопрос не решается так сразу. Надо подумать. - Что тут думать? Не отдавать же ее в детдом. Я сама оттуда!.. И знаю, что это такое. - Я все понимаю! Знаю, как трудно тебе пришлось, но и поспешно решать такой важный вопрос тоже нельзя. Ведь у нас есть Сережа, а там и свои дети могут появиться. - Ну, и, что? Разве мы с тобой старики? Всех вырастим. - А ты хорошо подумала? - Я и не думала вовсе. Мне сердце подсказывает - взять девочку! И я не в силах этому противиться. Игоря поразили ее слова: «С каких это пор у нее заговорило сердце? - подумал он. - А может, оно давно говорит, только я не замечал?» Оказывается, он плохо еще знал ее, и даже и не подозревал о том, сколько мужества, благородства и душевной доброты таится в этой хрупкой женщине - его жене. «Моей жене!» - гордо подумал он и мягко проговорил: - Взять-то можно, но тебе будет очень тяжело... - и тут же увидел, как радостно взлетели вверх ее брови и она вся, просияв, бросилась к нему на шею. Вечером Лена пришла в соседскую квартиру и увидела милую девочку лет трех. Она играла с плюшевым медвежонком, укладывая его спать. Девочка оторвалась от своего занятия и внимательно посмотрела на молодую женщину. - Ну, здравствуй! - приветливо сказала Лена. - Пойдем к маме, милая? - А у меня нет мамы, - грустно ответила Наденька. – Ее папа убил, а потом сам убился... Лена еле сдержала слезы. - Нет, Наденька, это были не совсем папа с мамой... Это были твои крестные родители. Девочка не поняла, кто такие «крестные», и пристально посмотрела Лене в глаза, словно требуя объяснения. Лена с трудом выдержала не по детски серьезный взгляд и продолжала: - Крестные: это родители, которые на время заменяют настоящих. А мама у тебя совсем другая. - Где же моя мама? - Твоя настоящая мама - это я! Девочка удивленно посмотрела на Лену. Ее взгляд выражал обиду, недоверие и недоумение. - Где же ты была? Почему со мной не жила? - засыпала она вопросами Лену. Та на мгновение растерялась, но, скрыв смущение, ответила: - Мы с папой очень сильно болели, и нас положили в больницу. Ты еще маленькая была, и одну тебя нельзя было оставлять - вот и отдали тебя на время крестным родителям. А теперь мы вылечились и приехали. - А где мой… папа?.. - девочка запнулась на слове «папа». - Он на работе и скоро придет. Идем домой и будем ждать папу... Так Наденька обрела новых родителей, к которым привыкала тяжело и долгое время никак их не называла. Лена не торопила, и терпеливо ждала. Ей было очень неловко за свой вынужденный обман, но она верила в то, что, если тайна когда-то и раскроется, доченька простит ее. Однажды Лена возилась на кухне, куда прибежала Надя и одним духом выпалила: - Мама, иди скорее, Сережа плачет! Лена почувствовала, как нежная волна охватила ее душу и слегка затуманила сознание. Присев перед дочкой на корточки, она прижала ее к груди, и незаметно смахнула непрошеные слезы. Девочка притихла и покорно положила головку на плечо матери. Так был разрушен последний барьер, отделявший девочку от новых родителей. Иван Морозов #авторскиерассказы

Помощь с того света Автор: Зинаида Чванькова Это случилось в начале 70 годов прошлого столетия. Работала я тогда в регистратуре поликлиники. В институт не поступила. Провалилась и решила поработать поближе к медицине, готовиться и на следующий год поступать опять. Коллектив регистратуры был хороший. Меня приняли в его довольно доброжелательно. Среди всех сотрудников особенно выделялась Надя, как ее все любовно называли Надюша. Это была молодая женщина, на вид ей было лет 30. Высокая стройная, с длинной русой косой. Она была очень доброжелательна и отзывчива к просьбам больных. Больные ее примечали и обращались к ней по имени: «Надюшенька». Была она замужем. Муж работал недалеко от нашей поликлиники на обувной фабрике начальником цеха. Это был молодой, красивый, веселый человек, влюбленный в свою жену. Звали его Сергей. Если ему позволяло время, то он всегда приходил в поликлинику, ждал Надюшу и они вместе шли домой. Женщины завидовали такой преданности и любви, а кто знал их ближе, то завидовал меньше. У них не было детей. Первая беременность Нади закончилась выкидышем, а вторая была внематочная. Она чудом осталась жива. Когда, идя на работу, у нее лопнула маточная труба, и она могла умереть от потери крови. Все обошлось, но ей сказали, что детей у нее больше не будет. Сергей и Надя смирились с этим и всю нежность и любовь они дарили друг другу. Все праздники и дни рождения мы отмечали своим коллективом. Сергей тоже был членом нашего коллектива. Он был заядлый рыбак. В выходные дни ездил ловить рыбу, сам ее потом готовил и даже угощал нас. Близился конец зимы. Стало больше солнечных дней. В воздухе появился особый, чуть уловимый аромат весны. Все ждали тепла. Затянувшаяся зима уж больно всем надоела. В коллективе пошли разговоры о нарядах, об отпусках, о весне и лете. Одна Наденька была грустной и какой-то уставшей. Мы стали замечать, что она стала худеть, бледнеть и уставать. Насильно заставили Надюшу пройти обследование у всех врачей. Обследование показало, что у нее развивается анемия, то есть малокровие, но причину не нашли. В то время не было УЗИ, фиброгазстроскопа, компьютерограмм. Порекомендовали больше кушать, принимать витамины, больше быть на свежем воздухе, и таблетки от малокровия. Сергей старался как мог, да и мы ему помогали. Надюша уже не работала, была дома, слегла. Мы по очереди ее навещали. Сергей ездил к бабушкам, привозил заговоренную воду, на рынке покупал всякие травы, деликатесы, но ничего не помогало. Надя угасала прямо на глазах. Прошло около месяца, наступила весна. Мы думали, что весной Наде будет лучше, и она пойдет на поправку, но оказалось все куда хуже. Как-то вечером прибегает Сергей к нам на работу и говорит: - Девочки Надя умирает! Просила зайти Вас к ней проститься. Мы побросали свои рабочие места, кто мог, и пообедали домой к Наде и Сергею. Надюша лежала на кровати в белой ночной рубахе, распущенной косой, вся такая светящаяся, тонкая. Казалось, что подует легкий ветерок и Надя начнет парить в воздухе. Мы подошли ближе к кровати. Она промолвила: - Девочки, мои дорогие. Я умираю. Я это знаю. Очень прошу, чтоб меня не вскрывали. Помогите Сергею с похоронами. Не оставляйте его одного. Я боюсь за него, чтоб не спился или еще хуже. Родные девчонки не плачьте, мене не больно, мне ничего не болит, просто кто-то забрал у меня жизнь. Не плачьте. Я же не плачу. Так вот случилось. Я очень люблю Сергея и свою любовь уношу с собой. Я знаю, что любить его буду даже там, где я не знаю где. Мы по очереди дежурили у постели Нади и день и ночь. Утром следующего дня Надя тихо угасла. Мы договорились с главным врачом, чтобы дал справку на похороны без вскрытия. Похороны справили по всем православным обычаем. Сергей был убит горем и не отходил от гроба все два дня и три ночи. Плакал, обнимал ее в гробу. Постоянно говорил ей слова любви. Клялся в верности и был не утешим. Мы поддерживали его как могли. После похорон целую неделю навещали его, убирали в квартире, готовили ему обед, утешали как могли. Договорились, что на девятый день после похорон встретиться в церкви, а затем поехать на кладбище. Сергей к церкви пришел весь черный от горя. Постоял с нами на панихиде, выйдя из церкви, сказал: - А у меня еще неприятность. Пропал мой партийный билет. Нужно было принести его в партком, чтобы отметить взносы, а я его не нашел. Мне дали срок две недели найти свой партийный билет, в противном случае меня исключат из партии, понизят в должности, а может и уволят. Как я буду жить без Надюши да еще и без работы. Горе мне. Девчонки, может вы, когда убирали квартиру после похорон, где-то нашли мой партийный билет и знаете, где он лежит? Мы хором сказали, что не знаем, но поищем. Мы перебрали все вещи в квартире Сергея. Перетрясли мусор в мусорном ведре, поотодвигали мебель в надежде, что может билет завалился, но все было напрасно. Билета не было. Приближался день, когда Сергея грозили исключить из партии. Утром к нам в поликлинику пришел Сергей, весь возбужденный запыханный, со словами: - Девчонки, помогите. Я не знаю что делать. Снится мне сегодня Наденька. Будто приходит она ко мне, садится на кровать, и говорит: «Сереженька, не убивайся так. Мне здесь хорошо, а твой билет у меня. Подыми меня, только лицо не открывай». И ушла. Что мне делать? Чтобы эксгумировать труп, нужны веские доказательства, а них у меня нет. Если можете, помогите. Мы направили делегацию к главному врачу. Человек он умудренный жизнью и опытом. Выслушав наш рассказ, он не посмеялся, не сказал, что это только сон, а промолвил: - Кто его знает? Может все так и есть. Бывают же случаи, когда снятся вещие сны. Попробую договориться с судебной медицинской экспертизой. Ведь мы ее не вскрывали, причина смерти не установлена. Завтра я скажу, что у меня получилось. На следующий день у нас уже была справка об эксгумации трупа. Подняли гроб, открыли. Тело Нади было все закрыто гипюровым покрывалом, а на покрывале лежала красная книжка партийного билета. Видно когда Сергей оплакивая Надю, прощался с ней, партийный билет и выпал. Эксперт поднял покрывало и все отпрянули в ужасе. На лице Нади, свернувшись клубком, вылезший из ее рта, лежал огромный солитер, метров двадцати, личинки которого, видно попали в организм Нади с рыбой. Вот такая правдивая, неправдоподобная история. #АвторскиеРассказы

Врачебная ошибка. В январе к Антоновне пришел климакс. Поначалу никаких особых проблем это событие не принесло. Не было пресловутых приливов и отливов, потливости, учащенного сердцебиения, головных болей. Просто прекратились месячные и все: здравствуй, старость, я твоя! К врачу Антоновна не пошла, и так много читала и знала что к чему. Да и подруги о себе часто рассказывали, делились ощущениями. Тебе, говорили, Антоновна, крупно повезло. Это же надо, так легко климакс переносишь! Как сглазили подруги. Стали вскоре происходить с Антоновной странные вещи. Понимала она, что это гормональные изменения в организме, которые бесследно не проходят. Отсюда, наверное, и беспричинная смена настроения, и головокружение, и слабость. Все труднее стало Антоновне наклоняться к внучке Лизоньке, аппетит пропал, спина болеть стала как-то по-новому. По утрам часто отекало лицо, а по вечерам -- ноги. Какое-то время на свои недомогания Антоновна особого внимания не обращала. Первыми забили тревогу невестки: какая вы, мама, квелая стали, бледная. Сходите к врачу, сделайте УЗИ, не тяните, с такими делами не шутят! Антоновна молчала. Сомнения, что с ней что-то неладно, и так уже давно поселились в ее душе. А тут еще стала сильно болеть грудь, ну просто огнем горит, не дотронуться. Низ живота тянет, спать не дает. Часто бессонными ночами под мерное похрапывание мужа, лежала Антоновна на спине, уставившись в потолок, и тихо плакала, думая о будущем и вспоминая прошлое. Ну как же не хотелось ей умирать! Ведь только пятьдесят два еще, до пенсии даже не дотянула. С мужем дачу начали подыскивать, решили на природе побольше побыть. Сыновья такие замечательные, на хороших работах. Невестки уважительные, не дерзят, помогают седину закрашивать, советуют, что из одежды купить, чтоб полноту скрыть. Внучка единственная, Лизонька, просто золотая девочка, не нарадоваться. Фигурным катанием занимается, в первый класс осенью пойдет. Рисует хорошо, уже вязать умеет – бабушка научила. Как же быстро жизнь пролетела! Кажется Антоновне, что и не жила еще совсем. Вот младшего сына только что женила, еще детей от него не дождалась, а тут болезнь, будь она неладна! Утирала Антоновна горячие слезы краем пододеяльника, а они лились и лились по ее щекам. По утрам под глазами образовывались синие круги, лицо потемнело, осунулось. *** Кое-как пережила Антоновна весну и лето, а к осени совсем ей плохо стало. Одышка, боль в спине страшная почти не отпускает, живот болит нестерпимо. Решилась, наконец, Антоновна записаться на прием к врачу и рассказать о своих страданиях мужу. В женскую консультацию Антоновну сопровождала почти вся семья. Муж, Андрей Ильич со старшим сыном остался в машине, а обе невестки ожидали ее в коридоре. С трудом взобравшись на смотровое кресло и краснея от неловкости, Антоновна отвечала на вопросы докторши: когда прекратились месячные, когда почувствовала недомогание, когда в последний раз обследовалась. Отвечала Антоновна долго, успела даже замерзнуть на кресле, пока докторша заполняла карточку, мыла руки, натягивала резиновые перчатки. Докторша осматривала Антоновну основательно, все больше хмурясь и нервничая. Потом бросила короткое «одевайтесь» и подсела к телефону. Антоновна трясущимися руками натягивала непослушную юбку и с ужасом слушала разговор докторши. -- Онкодиспансер? – кричала та в трубку. – Это из пятой. У меня тяжелая больная, нужна срочная консультация. Срочная! Да, да… Видимо, последняя стадия. Я матки не нахожу. Пятьдесят два… Первичное обращение. Да, не говорите… Как в лесу живут. Учишь их, учишь, информация на каждом столбе, а лишний раз к врачу сходить у них времени нет. Да, да, хорошо, отправляю. Закончив разговор, докторша перешла к столу и стала оформлять какие-то бумаги. -- Вы сюда одна приехали, женщина? -- Нет, с мужем, с детьми, на машине мы, -- тихо ответила Антоновна онемевшими губами. Только сейчас почувствовала она сильнейшую боль во всем теле. От этой боли перехватывало дыхание, отнимались ноги, хотелось кричать. Антоновна прислонилась к дверному косяку и заплакала. Акушерка выскочила в коридор и крикнула: -- Кто здесь с Пашковой? Зайдите! Невестки вскочили и заторопились в кабинет. Увидев свекровь, все поняли сразу. Антоновна плакала и корчилась от боли, словно издалека доносились до нее обрывки указаний докторши: немедленно, срочно, первая больница, онкология, второй этаж, дежурный врач ждет… Вот направление, вот карточка… Очень поздно, сожалею… Почему тянули, ведь образованные люди… В машине ехали молча. Андрей Ильич не стесняясь шмыгал носом, время от времени утирая слезы тыльной стороной ладони. Сын напряженно всматривался на дорогу, до боли в пальцах сжимая в руках руль. На заднем сидении невестки с двух сторон поддерживали свекровь, которую покидали уже последние силы. Антоновна стонала, а когда боль становилась совсем нестерпимой, кричала в голос, вызывая тем самым у Андрея Ильича новые приступы рыданий. Иногда боль на несколько мгновений утихала, и тогда Антоновна успевала увидеть проплывающие за окнами машины пожелтевшие кроны деревьев. Прощаясь с ними, Антоновна мысленно прощалась и с детьми, и с мужем, и с внучкой Лизонькой. Уж не придется ее больше побаловать вкусными пирожками. А кто теперь поведет ее в первый класс, кто встретит родимую после уроков? Кто обнимет ее крепко-крепко, поцелует, восхитится ее первыми успехами?.. *** В диспансере долго ждать не пришлось. Антоновну приняли сразу. Семья в ужасе, не смея присесть, кучкой стояла у окна. Андрей Ильич уже не плакал, а как-то потерянно и беспомощно смотрел в одну точку. Невестки комкали в руках платочки, сын молча раскачивался всем телом из стороны в сторону. В кабинете, куда отвели Антоновну, видимо, происходило что-то страшное. Сначала оттуда выскочила медсестра с пунцовым лицом и бросилась в конец коридора. Потом быстрым шагом в кабинет зашел пожилой врач в хирургическом халате и в бахилах. Затем почти бегом туда же заскочило еще несколько докторов. Когда в конце коридора раздался грохот, семья машинально, как по команде, повернула головы к источнику шума: пунцовая медсестра с двумя санитарами быстро везли дребезжащую каталку для перевозки лежачих больных. Как только каталка скрылась за широкой дверью кабинета, семья поняла, что это конец. Андрей Ильич обхватил голову руками и застонал, невестки бросились искать в сумочках сердечные капли, у сына на щеке предательски задергался нерв. Внезапно дверь кабинета снова распахнулась. Каталку с Антоновной, покрытой белой простыней, толкало одновременно человек шесть-семь. Все возбужденные, красные, с капельками пота на лбах. Бледное лицо Антоновны было открыто. Ужас и боль застыли в ее опухших глазах. Оттолкнув невесток, Андрей Ильич бросился к жене. Пожилой врач преградил ему дорогу. -- Я муж, муж, -- кричал Андрей Ильич в след удаляющейся каталке. -- Дайте хоть проститься. Любонька, милая моя, как же так, мы же хотели в один день… -- Дохотелись уже, -- медсестра закрывала на задвижку широкую дверь кабинета. – Не мешайте, дедушка, и не кричите. Рожает она. Головка вот-вот появится... *** В родильном зале было две роженицы: Антоновна и еще одна, совсем молоденькая, наверно, студентка. Обе кричали одновременно и так же одновременно, как по приказу, успокаивались между схватками. Вокруг каждой суетились акушерки и врачи. Пожилой профессор спокойно и вальяжно ходил от одного стола к другому и давал указания. -- И за что страдаем? – спросил профессор у рожениц во время очередного затишья. -- За водку проклятую, она во всем виновата, зараза, -- простонала студентка. -- Ну, а ты, мать? -- обратился профессор к Антоновне и похлопал ее по оголенной толстой ляжке. Антоновна помолчала немного, подумала, а потом тихо, ибо сил уже не было совсем, прошептала: -- Да за любовь, наверное. За что ж еще? Вот день рождения мой так с мужем отметили. Пятьдесят второй годок. Побаловались немножко… -- Не слабо, нужно сказать, побаловались, -- усмехнулся профессор. -- Так неужели, и правда, не замечала ничего или хитришь? -- Да что вы, доктор! Если б я знала, если б только подумать могла!.. Стыд-то какой! Ведь я уже бабушка давно. И толстая такая с самого детства, меня-то из-за фигуры по имени с двадцати лет никто не звал, только по отчеству... Уверена была, что у меня климакс и онкология в придачу. Вот и в консультации матки не нашли, сказали, что рассосалась, рак, последняя стадия... -- Срак у тебя, а не рак, -- профессор раздраженно махнул рукой. – Все мы живые люди, и, к сожалению, врачебные ошибки еще иногда имеют место быть. Но хватит разговаривать. Тужься, мать, давай, тужься. Твоя ошибка хочет увидеть свет! *** Акушерка вышла из родильного зала довольная и исполненная важности. Будет что подружкам рассказать –- не каждый день в наше время бабушки рожают. -- Пашкова Любовь Антоновна. Есть родные? -- Есть, -- хором ответила семья, делая шаг вперед. -- Поздравляю, -- с откровенным любопытством разглядывая мужскую часть семьи, сказала акушерка. -- А кто отец-то будет? -- Я, -- хрипло, не веря еще всему происходящему, прошептал Андрей Ильич. -- Он, – одновременно ответили невестки, указывая на свекра. – Обалдеть, -- не удержалась от эмоций акушерка и добавила уже с явным уважением. -- Мальчик у вас. Три пятьсот. Рост пятьдесят один сантиметр. Накрывайте поляну, папаша. Еще бы часик и неизвестно, что было бы… К самым родам поспели. Вот чудеса так чудеса. Зачем только в онкологию везли, не понимаю... #рассказы

По глазам видно - это не он! 🙄

НЕНУЖНАЯ. -Маааам, а давай без Олеськи пойдём на праздник. -Это что ещё такое? Что за Олеськи, почему это мы без Олеси должны пойти? -Потому, - Юля нахмурилась, - почему она с нами опять? Мы без неё никуда не ходим, - капризничала девочка, - я не хочу, не хочу, чтобы она с нами ходила. -Успокойся! Быстро успокойся, слышишь?- мама встряхнула девочку за шиворот, - я сколько раз буду говорить? -Ууу, - заревела девочка. -Не плачь, - девочка чуть постарше, худенькая, бледненькая подошла к Юле,- почему ты плачешь? -Уйди, отойди, ненавижу! -Так!- Мама рассердилась, никто никуда не пойдёт, благодаря Юлиным капризам. Юля начинает плакать ещё больше. Олеся садится к окошечку, расправив все складочки на нарядном платье и вздохнув смотрит в окно. Мама уходит на балкон и там начинает нервно курить, Юля воет, Олеся вздыхает, а папа на работе. Еще есть Витя, старший Юлин брат, ну и теперь Олесин тоже, он хороший. Он не обижает Олесю, называет её мелкой и треплет по голове. Дверь открылась, бабушка: -А что это за слёзы, а кто это у нас плачет, кто обидел мою ягодку? -Бабушка, - воет Юля, -бабушка, ууууааа. -Да что такое, что случилось? -Мама, Олеська, ууу. -Что такое, что моя крошечка? Что моя ягодка? Тома, Тамара, почему плачет ребёнок, аж закатилась вся! -Мам, не лезь, я сколько просила, не лезь! -Что ты орёшь, ребёнок посинел, плачет, а она. Бабушка вышла на балкон к маме и зашептала: -Ты что, Томка, совсем с ума сбрендила, что этот подкидыш дочери дороже? -Мам, хватит! Что ты лезешь куда тебя не просят? И не смей настраивать Юльку против сестры… -Сестра, тьфу, зла не хватает. Что ты с ней носишься, у неё есть отец в конце концов! -Её отец мой муж и Юлин отец, не забыла? Мы семья, что ты лезешь, мам! В это время Юля доплакалась до икоты. Олеся, всё это время тихонечко сидящая на стуле, слезла с него и пошла на кухню, там набрав воды, принесла плачущей Юле. Но та взвизгнув, оттолкнула Олесю вместе с принесённым стаканом воды, Олеся упала, вода разлилась, Юля начала орать что есть сил. Подскочила бабушка, начала успокаивать раскрасневшуюся Юлю, зло зыркая на Олесю. -Иди, иди отсюда, довела девчонку, ууу, на нашу голову! -Мама! - взвизгнула появившаяся в дверях Тамара, - быстро собирайся и уходи, я тебя предупреждала! -Бабушка, - ревёт Юля, -бабушка не уходи! -Вот спасибо доченька, вот благодарность твоя, из-за подкидыша, из-за дворняжки… -Вон! - кричит мама на бабушку, вон! Олеся понимает что этот скандал из-за неё, она бы ушла, да ей некуда. Мама Олесина, она вышла замуж, и новый муж мамы не хочет видеть Олесю, а Олесина мама ещё молодая, она жить хочет. Поэтому она позвонила Олесиному папе и сказала, что или он заберёт девчонку, ну то есть Олесю, или она сдаст её в детский дом. Олеся не верила, что её мама, её любимая мамочка может стать такой...Такой злой. Олесе было страшно, она плакала, но мама, она будто стала чужая, она отцепила руки Олеси от себя и пошла туда, в новую и счастливую жизнь -Мама, - плачет Олеся, - мамочка… Но мама не слышит, она садится в автомобиль и уезжает, оставив Олесю у папиной сестры, тёти Тани. -Идём малышка, - говорит тётя Таня, - идём, так бывает. Скоро папа за тобой приедет, не плачь. Папа приехал и забрал Олесю. Они ехали всю дорогу молча. -Папа, ты меня в детский дом отдашь? -Нет, дочь, ты с чего это взяла… Олеся замолчала и начала смотреть в окно. Тётя Тамара понравилась Олесе, и про себя она стала называть её мамой. Юля тоже сначала обрадовалась, что появилась новая подружка для игр. Но когда поняла, что Олеся теперь будет жить с ними всегда, да ещё и в её комнате, что ей придётся делиться игрушками, и покупать теперь будут им всё пополам, а ещё услышала как папа называет Олесю дочкой, с девочкой приключилась истерика. Да ещё бабушка подливала масла в огонь, причитая зачем мама согласилась принять эту дворняжку Олеську. Ситуация накалялась, папа будто ничего не видел, мама крутилась меж двух огней. Юля всё сильнее закатывала истерики, Олеся становилась всё тише. -Мам, я у отца поживу, - сказал Витя, - мне готовиться к экзаменам надо, а эта орёт целыми днями, как бешеная. -Виктор! -так называемая эта, твоя родная сестра между прочим! -А у нас это семейное, Олеся ей тоже родная сестра, однако же Юлька истерит, будто ей чёрта лысого подсунули, всё, я пошёл. Вечером позвонил первый муж: -Том, а что случилось, почему ребёнок из дома бежит? -Он тебя напрягает? Пусть домой едет. -Нет, просто интересно. -Со своими проблемами разберись. Тома уже забыла когда в их семье было спокойствие. Вадик отмалчивался. Очень ловко перекинув все проблемы на жену. -Что-то я Витьку не видел давно. -Серьёзно? А ничего, что он месяц уже живёт у своего отца? -А что так?- удивлённо спросил Вадим. -Да потому, что ему надоел этот бедлам, творящийся у нас дома. Ты не видишь, что творится? -Нееет, а что? -Да ничего! Совсем ничего. Поговори с девочками. -А что? Что-то не так с Олесей? -А кроме Олеси у тебя нет другой дочери? И да, с Олесей тоже надо поговорить. Сказать ей, что ты любишь её, что она не одна. Юлька воет и истерит целыми днями. -Ну Том, это же ваши женские там дела. -Чего? Ты что совсем что ли? Ты привёз ребёнка, вот так толкнул её и всё! В общем ты либо решаешь проблему как-то, либо, либо... Я не знаю, я уйду...вот! -Как мне решить, Том? Что мне нужно сделать? -Я не знаю… Папа идёт к Юле. Юля опять плачет. Прыгает папе на шею, увидев Олесю показывает ей язык: -Уууу, дворняжка, подкидыш, ууу. Папа, не люби Олеську, не называй её доченькой, только я твоя доченька. -Юля, ты что такое говоришь? -Она плохая, её мамка бросила, она к нам приблудилась, дворняжка, она никому не нужна. -Юля! Она твоя сестра! -Нет! - топает ножкой Юля, нет! - и начинает опять реветь. -Вот видел, -говорит мама, - видел, у меня уже сил нет терпеть эти истерики, а ты молодец, ты будто ничего не видишь кругом. -Да это твоя мамаша Юльку настропалила! -Серьёзно? Моя мамаша? А что же ты, папаша, блин, что же ты не поговорил с дочкой, а? Ни с одной, ни с другой. Посмотри на Олесю, она же чахнет. Мне к ней подойти нельзя, Юлька орать начинает... Сделай же что-нибудь, Вадим! -Алё, Танюша, привет сестрёнка. Тут такое дело, не могла бы ты на время приютить Олесю? Что? На сколько? Ну не знаю...пока школу не закончит. Что? Нет, я не шучу... -Доча, поедем доча к тёте Тане. Что? Нет- нет, какой детский дом, ты что? Олеся смотрит в окно... -Олеся, девочка моя, проходи. -Папа, папочка, - плачет девочка, - папочка! -Побудь у тёти Тани, хорошо?- папа быстро целует Олесю в лоб, сует ей в руки медвежонка и поспешно садится в машиу, хлопнув дверью. -Алё, Том...Я конечно всё понимаю, зачем тебе чужой ребёнок, всё такое, но твоего-то ребёнка он принял, и воспитывает, как своего... Я даже сама не знаю зачем я позвонила. Брату уже сказала, теперь тебе скажу, какие же вы...подлые... Видеть вас не хочу, никого, забудь про наши хорошие отношения… Олеся сидит на стульчике и смотрит в окно. -Олесь, пойдём играть, - зовёт Катюшка, двоюродная сестра. -Олеся сидит и молчит. -Олесь, ты чего, - тётя Таня присаживается на корточки перед племянницей, - иди с Катюшей играть. -Тётя Таня, я у вас буду жить? -Да, малышка. -А Катя потом не будет кричать и плакать, что я живу у неё в комнате? -Катя? Катюююш, иди-ка сюда, ты не против если Олеся будет жить с тобой в комнате? -Здорово! -Мы будем покупать вам игрушки пополам. -Круто! У нас будет в два раза больше игрушек! -С чего бы это?- смеётся тётя Таня. -Ну как же, Олесе одну куклу, а мне другую.Зачем нам одинаковые. Олеся тоже заулыбалась, но вспомнив как кричала и топала ногами Юля, что ей нужно точно такую же куклу, как у Олеси, загрустила. А ведь можно было сделать так, как говорит Катя, печально думает девочка. -Мааам, -девушка заглянувшая на кухню счастливо улыбается, - мамуль, мы с Катюшкой сдали экзамен. -Да вы мои куколки, да вы мои девочки, отец, ты слышал? -А то! - смеётся довольный муж Тани, Николай, - эти стрекозы мне все уши прожужжали пока я их вёз... -Да, алё, -девушка меняется в лице, - а кто это? Мама? Какая мама? Я сейчас стою и смотрю на свою маму...Таню...Ах это та мама которая меня родила...Что вам нужно, мама? Извините, но мне некогда. -Кто там, Олесь? Номером ошиблись... -Там отец...он поздравить хочет и тёть Тома, ты как? -Пусть поздравляют, - равнодушно казалось бы пожимает плечиком девушка, - ой мамуль, я переоденусь. Олеся заходит в комнату, что на столько лет стала её родной, садится на кровать и слёзы начинают капать, как первые тяжёлые капли дождя, на сухую землю… Катюшка заглянула в дверь и тихонько прикрыла. -Что там, - спрашивает мама. -Она плачет, мам, - у Кати самой слёзы в глазах, - я пойду к ней. -Нет, я сама. -Доча, пусть мама, пусть, - папа Коля тоже еле сдерживает слёзы. Однажды эта малышка назвала его папой… -Доча… -Мамочка, за что они со мной так? Ведь не алкаши какие, не знаю, любили друг друга вроде, ну меня то точно любили, она ведь пылинки с меня сдувала, я помню. И он, на каждый праздник приезжал, постоянно подарки, зацеловывал, а потом то что? Что случилось? -Я не знаю детка, так бывает. Твой папа, он хороший, мы с ним рано одни остались, он всего на два года меня старше, но всегда помогал, всё время поддерживал. Но я всегда была сильнее по характеру, и вот он не научился решать проблемы. Раз и убежит, если что… А мать твоя...Там я вообще не понимаю, ты права, она тебя безумно любила казалось бы... Это она, мать звонила? Девушка кивнула. -Не простишь её? -Пока не могу, может быть позже… -Хорошо. Скрипнула дверь, в комнату пробралась Катюшка, она тоже обняла плачущих маму и сестру, так и сидели. Потом заглянул папа Коля и подросток Ванюшка, младший брат девчонок. -Женщины, а мы праздновать будем? А то у нас с Ваньком в животах урчит, что собака соседская черерз стенку рычать начала. -Да, да, -спохватилась мама, - я сейчас. -А ну, стрекозы, кто к папке на ручки быстрее, - и расставив в разные стороны руки, немного присев, папа хитро смотрит на девчонок. -Я, я, - кричат как в детстве. -Фигушки, я - орёт Ваня и лезет к папе на шею… -Ой, заполошные,- качает головой мама, вытирая руки полотенцем, - задавите отца, кони. -А ну, - папа подмигивает детям, - кто маму сильнее любит, - и всей ватагой двигаются вытянув вперёд руки и губы, как для поцелуя на маму. -Да ну вас, -хохочет мама Таня, -какие-то лизуны, идёмте есть… -Ура, нас покормят, о святая женщина, дающая нам обед, - хохочут её домашние. Это такое счастье, - думает Таня, такое счастье... Как легко оказывается можно перешагнуть через прошлые отношения, просто взять и уйти, забыть, вычеркнуть из памяти. Что? Ребёнок? Но ведь каждый человек имеет право на счастье, правда? Она ведь не в лесу бросила, а отцу родному отдала, такой же родитель, то что он не справился, ни её проблема. Что не звонила, не интересовалась? Но ведь деньги высылала, регулярно...Не понятно, к чему эти обиды? Ведь правда? Меня не перестанет трогать эта тема, тема ненужных детей при живых родителях. Почему? Ну почему бы не сделать экзамен на родительство? Я желаю вам никогда не встречать таких людей, в моей жизни почему-то они часто встречаются. Мне однажды знакомая сказала -Мавруш, ты заметила, вокруг тебя какие-то нерадивые мамашки. -Прям, - говорю я ей, просто парочка случаев...или три...или пять… А на некоторых смотрела и думала, лучше бы ты бывшему мужу отдала, зачем билась за ребёнка, ведь она тебе не нужна… Это не значит, что я такая супер-пупер мама, это значит, что нужно отдавать себе отчёт, что ребёнок это навсегда, это не супруг, которого ты можешь разлюбить, или он тебе надоел, это ребёнок, частичка тебя… Я желаю вам, мои дорогие, здоровья, добра и счастья! Удачи вам, любви и тихого семейного счастья. © #МавридикадеМонбазон