Константин Павлович Романов
Напомню, что декабристы этим воспользовались, чтобы оспорить легитимность нового императора, и шли на Сенатскую площадь под лозунгами, среди которых был «Константина и Конституцию!». Многие солдаты, как мы помним, думали, что Конституция — это жена Константина, будущая императрица.
С тех пор, собственно, у императрицы, супруги Николая I, появилась экзема. Он сам очень нервничал и переживал на почве декабристского восстания, ибо действительно был на волосок от гибели. Будь декабристы порешительнее, они конечно захватили бы Зимний дворец и положили бы Николаю I конец. Он называл их «mes amis de 14» («мои друзья по 14 декабря»), относился к ним весьма жёстко и не давал никому вернуться при своей собственной жизни. Хотя, естественно, по советским, тоталитарным временам — да, может быть, даже и по нынешним временам — гонения на «mes amis de 14» кажутся уже далеко не такими суровыми. Но по тем временам они были суровыми вполне.
И вот, соответственно, было создано 3-е отделение, которое сначала состояло из 4 подразделений, именуемых экспедициями. Затем в отдельную 5-ю экспедицию была выделена цензура — официальная цензура, существовавшая в Российской империи. Круг ведения 3-го отделения Императорской канцелярии в указе 1826 года был определён так:
«Все распоряжения и известия по всем вообще случаям высшей полиции. Сведения о числе существующих в государстве разных сект и расколов, об открытиях по фальшивым ассигнациям, монетам и так далее. Подробные сведения о людях, состоящих под надзором полиции. Высылка и размещение людей подозрительных и вредных. Заведование (наблюдательное и хозяйственное) всех мест заключения, в которых заключаются государственные преступники. Все постановления и распоряжения об иностранцах, в России проживающих, а также обо всех без исключения происшествиях».
Легендарен был и Александр Христофорович Бенкендорф, глава 3-го отделения, о котором существует много пикантных исторических сведений и баек — в частности, о том, что во время наводнения 1824 года он стоял на одном балконе Зимнего дворца с императором Александром I (помните пушкинского «Медного всадника»?) и прямо с балкона нырнул в Неву, чтобы спасать людей. Поверить в это невозможно, но легенда красивая.
Есть несколько цитат, которые свидетельствуют о деятельности Бенкендорфа. Например, из отчёта 3-го отделения за 1827 год: «Чиновники — под этим именем следует разуметь всех, кто существуют своей службой. Это сословие, пожалуй, является наиболее развращённым морально. Среди них редко встречаются порядочные люди. Хищения, подлоги, превратное толкование законов — вот их (то есть чиновников) ремесло. К несчастью, они при праве. И не только отдельные, наиболее крупные из них, но, в сущности, все, так как им всем известны все тонкости бюрократической системы. Они боятся введения правосудия, точных законов и искоренения хищений. Они ненавидят тех, кто преследует взяточничество, и бегут их как сова солнца».
Известна опять же легендарная фраза Бенкендорфа, сказанная Дельвигу: «Законы пишутся для подчинённых, а не для начальства, и вы не имеете права в объяснениях со мной на них ссылаться или ими оправдываться». Герцен сказал о Бенкендорфе: «Начальник этой страшной полиции, стоящей вне закона и над законом, имевший право вмешиваться во всё».
3-е отделение было ликвидировано Александром II только в 1880 году в феврале по инициативе его любимого министра внутренних дел Михаила Тариэловича Лорис-Меликова. Немудрено, что ровно через год Александр II был убит. Опять же, какой в России император без политической полиции?
Кстати, Александр Христофорович Бенкендорф был и опекуном Александра Сергеевича Пушкина по линии Николая I. Натан Яковлевич Эйдельман, известнейший наш историк, сказал об этом так: «Бенкендорф искренне не понимал, что нужно этому Пушкину, но чётко и ясно понимал, что нужно ему, генералу, и высшей власти (то есть Николаю I). Поэтому когда Пушкин отклонялся от правильного пути к добру, генерал писал ему вежливые письма, после которых не хотелось жить и дышать».
Нет комментариев