«Счастье всегда приходит в последнюю минуту. Если вам у Смоленского рынка нужно сесть в трамвай номер 4, а там, кроме четвертого, проходят еще пятый, семнадцатый, пятнадцатый, тридцатый, тридцать первый, Б, Г и две автобусных линии, то уж будьте уверены, что сначала пройдет Г, потом два пятнадцатых подряд, что вообще противоестественно, затем семнадцатый, тридцатый, много Б, снова Г, тридцать первый, пятый, снова семнадцатый и снова Б.
И вот, когда вам начнет казаться, что четвертого номера уже не существует в природе, он медленно придет со стороны Брянского вокзала, увешанный людьми. Но пробраться в вагон для умелого трамвайного пассажира совсем не трудно. Нужно только, чтоб трамвай пришел. Если же вам нужно сесть в пятнадцатый номер, то не сомневайтесь: сначала пройдет множество вагонов всех прочих номеров, проклятый четвертый пройдет восемь раз подряд, а пятнадцатый, который еще так недавно ходил через каждые пять минут, станет появляться не чаще одного раза в сутки. Нужно
...Ещё
«Счастье всегда приходит в последнюю минуту. Если вам у Смоленского рынка нужно сесть в трамвай номер 4, а там, кроме четвертого, проходят еще пятый, семнадцатый, пятнадцатый, тридцатый, тридцать первый, Б, Г и две автобусных линии, то уж будьте уверены, что сначала пройдет Г, потом два пятнадцатых подряд, что вообще противоестественно, затем семнадцатый, тридцатый, много Б, снова Г, тридцать первый, пятый, снова семнадцатый и снова Б.
И вот, когда вам начнет казаться, что четвертого номера уже не существует в природе, он медленно придет со стороны Брянского вокзала, увешанный людьми. Но пробраться в вагон для умелого трамвайного пассажира совсем не трудно. Нужно только, чтоб трамвай пришел. Если же вам нужно сесть в пятнадцатый номер, то не сомневайтесь: сначала пройдет множество вагонов всех прочих номеров, проклятый четвертый пройдет восемь раз подряд, а пятнадцатый, который еще так недавно ходил через каждые пять минут, станет появляться не чаще одного раза в сутки. Нужно лишь терпение, и вы дождетесь».
"— Ты действительно думаешь, что человек поднялся в результате эволюции выше животных?
— Конечно, — ответил я. — А разве нет?
— Нет, — сказал он. — Он опустился гораздо ниже. Сегодня только ушедший от дел миллионер может позволить себе образ жизни животного: жить на природе в самых подходящих для организма климатических условиях, много двигаться, есть экологически чистую пищу, и при этом вообще никогда ни о чем не волноваться. Подумайте: ведь никто из животных не работает.
— А белочки? — спросила Гера. — Они ведь собирают орехи.
— Милая, это не работа. Вот если бы белочки с утра до ночи впаривали друг другу прокисшее медвежье говно, это была бы работа. А собирать орехи — это бесплатный шоппинг."
-Йа. Это священный египетский слог, которым навозники уже много тысячелетий называют свой шар, - торжественно ответил отец. - Пока твой Йа еще маленький, но постепенно он будет становиться все больше и больше. Часть навоза дадим тебе мы с мамой, а потом ты научишься находить его сам. Мальчик так и сидел на корточках, недоверчиво глядя на отца. Отец улыбнулся и чмокнул губами. - А где я буду находить навоз? - спросил мальчик. - Вокруг, - сказал отец, и указал рукой в туман. - Но там же никакого навоза нет, папа. - Наоборот там один навоз. - Я не понимаю, - сказал мальчик. - Держи. Сейчас поймешь. Чтобы все вокруг стало навозом, надо иметь Йа. Тогда весь мир окажется в твоих руках. И ты будешь толкать его вперед. - Как это можно толкать вперед весь мир? Отец положил руки на шар и чуть толкнул его вперед. - Это и есть весь мир, - сказал он. - Чего-то я не понимаю, - сказал мальчик, -как это навозный шар может быть всем миром. Или как это весь мир может стать навозным шаром. - Не все сразу...Ещё-Йа. Это священный египетский слог, которым навозники уже много тысячелетий называют свой шар, - торжественно ответил отец. - Пока твой Йа еще маленький, но постепенно он будет становиться все больше и больше. Часть навоза дадим тебе мы с мамой, а потом ты научишься находить его сам. Мальчик так и сидел на корточках, недоверчиво глядя на отца. Отец улыбнулся и чмокнул губами. - А где я буду находить навоз? - спросил мальчик. - Вокруг, - сказал отец, и указал рукой в туман. - Но там же никакого навоза нет, папа. - Наоборот там один навоз. - Я не понимаю, - сказал мальчик. - Держи. Сейчас поймешь. Чтобы все вокруг стало навозом, надо иметь Йа. Тогда весь мир окажется в твоих руках. И ты будешь толкать его вперед. - Как это можно толкать вперед весь мир? Отец положил руки на шар и чуть толкнул его вперед. - Это и есть весь мир, - сказал он. - Чего-то я не понимаю, - сказал мальчик, -как это навозный шар может быть всем миром. Или как это весь мир может стать навозным шаром. - Не все сразу, - сказал отец, - подожди, пока твой Йа станет побольше, тогда поймешь. - Шарик же маленький. - Это только так кажется, - сказал отец. -Посмотри, сколько навоза я тебе сегодня дал. А мой Йа от этого совсем не уменьшился. - Но если это весь мир, то что же тогда все остальное? - Какое остальное? - Ну, остальное. Отец терпеливо улыбнулся. - Я знаю, что это сложно понять, - сказал он. -Но кроме навоза ничего просто нет. Все, что я вижу вокруг, - отец широким жестом указал в туман, - это на самом деле Йа. И цель жизни -толкать его вперед. Понимаешь? Когда смотришь по сторонам, просто видишь Йа изнутри. ("Жизнь насекомых"
"Смотритель Сорокин знал только два разговора: серьезный и смешной. Когда разговор он считал серьезным, то смотрел внимательно и с опаской: как бы не забыть, если что важное, а больше испытывал, нет ли подвоха. Недоверчивый взгляд. С непривычки иной арестант пойдет нести, и правду даже говорит, а глянет Сорокину в глаза - и вдруг на полуслове заплелся и растаял. А Сорокин молчит и жмет глазами - оттуда, из-под стрехи бровей. Арестант корежится, стоять не может и уйти не смеет. Тут Сорокин твердо знал: на службе разговор серьезный всегда. За столом он не знал, какой разговор, и не сразу решал, к смешному дело или по-серьезному. Но уже когда вполне уверится, что по-смешному, то сразу весь морщился в улыбку и неожиданно из хмурой физиономии выглядывал веселый дурак. Он тогда уж безраздельно верил, что все смешно, и хохотал кишками и всем нутром, до слез, до поту. И когда уж опять шло серьезное, он все хохотал."
Если вы не можете отказать себе в чем-либо, например, в мороженом, то мороженое управляет вами. Если вы ограничиваете себя в мороженом — то оно имеет над вами двойной контроль. Поскольку теперь к дискомфорту по поводу его отсутствия примешивается ненависть к себе и чувство вины в случае, если вы не смогли удержаться. Если же вы полностью отрицаете мороженое — то оно властвует над вами, ведь ему удалось отрезать кусочек вашей реальности.
Так же с остальными желаниями: алкоголь, секс, сигареты, деньги, адреналин. Бросить курить сложно не вследствие химической зависимости, а потому что бросающий зависит от сигарет куда больше курящего. Монах-аскет никогда не победит «страсть плоти» — он останется рабом отрицания. Принятие и отторжение — всего лишь метаморфозы зависимости.
Мудрость заключается не в самоограничении, не в тотальной аскезе, а в балансе. Вы становитесь свободными от своих желаний тогда, когда сохраняете внутренний комфорт, вне зависимости о того, получаете ли в
...Ещё
Если вы не можете отказать себе в чем-либо, например, в мороженом, то мороженое управляет вами. Если вы ограничиваете себя в мороженом — то оно имеет над вами двойной контроль. Поскольку теперь к дискомфорту по поводу его отсутствия примешивается ненависть к себе и чувство вины в случае, если вы не смогли удержаться. Если же вы полностью отрицаете мороженое — то оно властвует над вами, ведь ему удалось отрезать кусочек вашей реальности.
Так же с остальными желаниями: алкоголь, секс, сигареты, деньги, адреналин. Бросить курить сложно не вследствие химической зависимости, а потому что бросающий зависит от сигарет куда больше курящего. Монах-аскет никогда не победит «страсть плоти» — он останется рабом отрицания. Принятие и отторжение — всего лишь метаморфозы зависимости.
Мудрость заключается не в самоограничении, не в тотальной аскезе, а в балансе. Вы становитесь свободными от своих желаний тогда, когда сохраняете внутренний комфорт, вне зависимости о того, получаете ли вы желаемое или нет. Прелесть такой свободы в том, что вы — неуязвимы.
Все дети рождаются разными, но внешность некоторых вызывает не только умиление, но и удивление. Настоящим сюрпризом для родителей и врачей стало появление на свет Бенце.
Комментарии 14
«Счастье всегда приходит в последнюю минуту. Если вам у Смоленского рынка нужно сесть в трамвай номер 4, а там, кроме четвертого, проходят еще пятый, семнадцатый, пятнадцатый, тридцатый, тридцать первый, Б, Г и две автобусных линии, то уж будьте уверены, что сначала пройдет Г, потом два пятнадцатых подряд, что вообще противоестественно, затем семнадцатый, тридцатый, много Б, снова Г, тридцать первый, пятый, снова семнадцатый и снова Б.
И вот, когда вам начнет казаться, что четвертого номера уже не существует в природе, он медленно придет со стороны Брянского вокзала, увешанный людьми. Но пробраться в вагон для умелого трамвайного пассажира совсем не трудно. Нужно только, чтоб трамвай пришел. Если же вам нужно сесть в пятнадцатый номер, то не сомневайтесь: сначала пройдет множество вагонов всех прочих номеров, проклятый четвертый пройдет восемь раз подряд, а пятнадцатый, который еще так недавно ходил через каждые пять минут, станет появляться не чаще одного раза в сутки. Нужно
...Ещё«Счастье всегда приходит в последнюю минуту. Если вам у Смоленского рынка нужно сесть в трамвай номер 4, а там, кроме четвертого, проходят еще пятый, семнадцатый, пятнадцатый, тридцатый, тридцать первый, Б, Г и две автобусных линии, то уж будьте уверены, что сначала пройдет Г, потом два пятнадцатых подряд, что вообще противоестественно, затем семнадцатый, тридцатый, много Б, снова Г, тридцать первый, пятый, снова семнадцатый и снова Б.
И вот, когда вам начнет казаться, что четвертого номера уже не существует в природе, он медленно придет со стороны Брянского вокзала, увешанный людьми. Но пробраться в вагон для умелого трамвайного пассажира совсем не трудно. Нужно только, чтоб трамвай пришел. Если же вам нужно сесть в пятнадцатый номер, то не сомневайтесь: сначала пройдет множество вагонов всех прочих номеров, проклятый четвертый пройдет восемь раз подряд, а пятнадцатый, который еще так недавно ходил через каждые пять минут, станет появляться не чаще одного раза в сутки. Нужно лишь терпение, и вы дождетесь».
© И. Ильф, Е. Петров, «Двенадцать стульев»
"— Ты действительно думаешь, что человек поднялся в результате эволюции выше животных?
— Конечно, — ответил я. — А разве нет?
— Нет, — сказал он. — Он опустился гораздо ниже. Сегодня только ушедший от дел миллионер может позволить себе образ жизни животного: жить на природе в самых подходящих для организма климатических условиях, много двигаться, есть экологически чистую пищу, и при этом вообще никогда ни о чем не волноваться. Подумайте: ведь никто из животных не работает.
— А белочки? — спросила Гера. — Они ведь собирают орехи.
— Милая, это не работа. Вот если бы белочки с утра до ночи впаривали друг другу прокисшее медвежье говно, это была бы работа. А собирать орехи — это бесплатный шоппинг."
Виктор Пелевин. Пикабу.
Борис Житков "Виктор Вавич"
Если вы не можете отказать себе в чем-либо, например, в мороженом, то мороженое управляет вами. Если вы ограничиваете себя в мороженом — то оно имеет над вами двойной контроль. Поскольку теперь к дискомфорту по поводу его отсутствия примешивается ненависть к себе и чувство вины в случае, если вы не смогли удержаться. Если же вы полностью отрицаете мороженое — то оно властвует над вами, ведь ему удалось отрезать кусочек вашей реальности.
Так же с остальными желаниями: алкоголь, секс, сигареты, деньги, адреналин. Бросить курить сложно не вследствие химической зависимости, а потому что бросающий зависит от сигарет куда больше курящего. Монах-аскет никогда не победит «страсть плоти» — он останется рабом отрицания. Принятие и отторжение — всего лишь метаморфозы зависимости.
Мудрость заключается не в самоограничении, не в тотальной аскезе, а в балансе. Вы становитесь свободными от своих желаний тогда, когда сохраняете внутренний комфорт, вне зависимости о того, получаете ли в
...ЕщёЕсли вы не можете отказать себе в чем-либо, например, в мороженом, то мороженое управляет вами. Если вы ограничиваете себя в мороженом — то оно имеет над вами двойной контроль. Поскольку теперь к дискомфорту по поводу его отсутствия примешивается ненависть к себе и чувство вины в случае, если вы не смогли удержаться. Если же вы полностью отрицаете мороженое — то оно властвует над вами, ведь ему удалось отрезать кусочек вашей реальности.
Так же с остальными желаниями: алкоголь, секс, сигареты, деньги, адреналин. Бросить курить сложно не вследствие химической зависимости, а потому что бросающий зависит от сигарет куда больше курящего. Монах-аскет никогда не победит «страсть плоти» — он останется рабом отрицания. Принятие и отторжение — всего лишь метаморфозы зависимости.
Мудрость заключается не в самоограничении, не в тотальной аскезе, а в балансе. Вы становитесь свободными от своих желаний тогда, когда сохраняете внутренний комфорт, вне зависимости о того, получаете ли вы желаемое или нет. Прелесть такой свободы в том, что вы — неуязвимы.
Вы счастливы или... счастливы.