Предыдущая публикация
Соня Абрамовна жарила на примусе минтай прямо во дворе...
Вы таки нюхали двор, где жарят минтай? О… Непременно найдите такой и понюхайте. Это же фольклорный аромат!
Дядя Фима, розовый от жара примуса, кушал рИбку — и весь мир, блистая, улыбался ему.⠀
Между тем, из подъезда показался впечатляющих размеров бюст, а вслед за ним, буксиром выкатилась сама тётя Песя, в ситцевом халатике в мелкий горошек, в мохнатых тапочках на босу ногу и с затаенным восторгом в печальных еврейских глазах.
На лице тети Песи образовалась блаженная улыбка, сегодня ей таки было чем удивить соседей.⠀
— Освободите двор, Соня Абрамовна. Мы Йосечке приобрели музыкальную пианину. Пианина уже на подходе, её будут вносить грузчиками.⠀
Тётя Соня встрепенулась, словно поняла, чего ей не хватало в это утро, сплюнула рыбьей костью в кота и вступила с повышенных:⠀
— Какая нахальства! Я освобожу этот двор, только уперёд ногами! Вносите Вашу музыку в обход тёти Сони, и молитесь, таки чтоби тётя Соня не обиделась!
Она на мгновение задумалась, чего бы добавить еще такого эдакого, приняла угрожающую позу и изрекла:⠀
— И стоило людЯм рожать, шо би потом так тратиться? Фима, Ви не знаете?⠀
Фима не знал. Невозмутимый, как пейзаж, Фима кушал рибку.
Тётя Песя открыла было рот, возразить мнением, но тут раздался сигнал.
Рабочие, в кепках на голые, блестевшие от пота, головы, уже вносили лаковую роскошь.
Роскошь называлась «Прелюдия», золотыми буквами.
По двору зашаркали штиблеты и послышались восторженные ахи…
Но уже через мгновение случилось страшное — подъезд тёти Песи оказался не настолько широк, чтобы принять в себя пианину.
Ой, что тут началось...
Рабочие пыхтели, потели, выражались нецензурно и тянули инструмент в разные стороны.
Тётя Соня давала ценные советы. Фима кушал рибку. Акация цвела. А тётя Песя, мать Йосечки, причитала:
— Внесите мне эту пианину, или я закончу мою жизнь!
Молитвы тети Песи услышаны не были…
«Прелюдия» уехала обратно, затаив в себе не только музыку, но и чудный аромат жареного минтая.⠀
А вечером, когда окна осветили двор, и соседи расселись за общим чаем, тётя Песя вытерла руки о живот и на выдохе сказала:
«Не жили хорошо, таки нечего и начинать»...
И все согласились…
/Сергей Лазарев/
Следующая публикация
Нет комментариев