Хозяин усадил нас на подоконник, сам опустился на ложе. Поэты закурили, и Саша рассказал следующее.
Когда раздался звонок, ему крикнули соседи, что это фининспектор, он ловко нырнул под тряпки и притворился спящим. „Фин“ долго его будил, потом положил бумаги на окно и стал строго допрашивать о заработках, договорах, наживе. Введенский вяло сознался, что „что-то было, что он ничего не помнит, что деньги сует в карман, отходя от кассы, их не считает и сейчас же пропивает в культурной пивной под Детгизом“. Они долго пререкались, около часу стоял над лежащим Сашей собиратель налогов и наконец, сказал:
— Я опишу имущество.
— Пожалуйста.
— Да у вас ни черта нет!
— Как же — вот, описывайте.
На двери огромным гвоздем была прибита черная дамская перчатка.
— А стола нет — где едите?
— В столовой Ленкублита.
— А стихи где пишете?
— В трамвае.
— Да неужто вы здесь спите?
— Нет, я сплю у женщин.
— Закурить есть?
Введенский вынул из кармана смятую коробку:
— Прошу.
Они сели рядом на тряпки, и фининспектор сказал:
— Да, ну и житуха у вас, хуже нашей — собачья».
Вторая лекция из курса Валерия Шубинского про обэриутов посвящена Александру Введенскому — эпатажному, противоречивому, мрачному и неуловимому. Слушайте по подписке у нас на сайте и в приложении: https://arzamas.academy/courses/161/2?app=direct
Присоединяйтесь к ОК, чтобы подписаться на группу и комментировать публикации.
Нет комментариев