Рыбалко не хотел, чтобы Виля считали «генеральским сынком», которого папа пристроил на «тёплое место». Молодой лейтенант убыл на фронт, и очень скоро Надежда Давыдовна получила убийственное известие: их единственный сын пропал без вести в Харьковской области, при неудачной попытке наступления Красной Армии.
Что творилось в душе несчастного Павла Семёновича после этого? Какие терзания испытывал он? Каких моральных усилий стоило ему скрывать свою боль отца, потерявшего единственного ребёнка?
Павел Семёнович никому из своих сослуживцев не обмолвился о своей беде. Написал лишь письмо жене Надежде, чтобы та сделала повторный запрос. Ответ был тот же. И только тогда Рыбалко проговорился своему комиссару Семёну Мельникову.
В мемуарах Семёна Ивановича так описывается этот тягостный эпизод.
«Однажды, сидя в блиндаже после совещания командиров, Павел Семёнович вдруг сказал: «Беда у меня с сыном, Семён… Беда! Пропал без вести» – «Где?» – «Не знаешь, где пропадают сыновья? На войне!», – резко ответил Рыбалко. И потом, уже смягчившись, произнёс: «Под Харьковом… Моя Надежда не раз просила, мол, Павлуша, возьми Вилю к себе. Но я говорил: сколько сыновей вдали от отцов воюют, а ты хочешь, чтобы хлопец по отцу шёл, как генеральский сынок? Как я после этого другим батькам в глаза смотреть буду? Вот и досмотрелся…»
После этого единственного эмоционального порыва Павел Рыбалко снова замкнулся в себе. Комиссар Мельников, не говоря ни слова своему командиру, чтобы не бередить его душевную рану, пытался лично расследовать обстоятельства исчезновения лейтенанта Вилена Рыбалко. Рассылал запросы, уточнял.
Когда советские войска снова заняли Харьков – стал вместе с Рыбалко ездить по сёлам, опрашивать местных жителей, бывших окруженцев и военнопленных, которых немцы содержали в лагере возле города. Павел Семёнович надеялся найти сына среди них, живым.
Комментарии 9