На корабле управления крейсере "Адмирал Сенявин" проекта 68У2 имелись все виды связи по состоянию на средину 1972 года, в том числе, станция звукоподводной связи для надводных кораблей (ЗПС) МГ – 26 "Хоста". Для её испытаний была выделена дизель-электрическая подводная лодка-цель проекта 690 “Кефаль” с совместимой станцией ЗПС МГ – 25. По программе испытаний командир корабля после погружения подводной лодки должен был обеспечить на корабле полную тишину. Крейсер лёг в дрейф, в действии оставили минимально необходимое количество механизмов (по методике испытаний). Экипаж, не занятый вахтой, был уложен в койки по корабельному плану тренировки “Отбой личного состава”. На корабле установилась воистину тишина, передвижение личного состава запретили, дабы не топали на трапах и не стучали дверями. Я был на ходовом мостике помощником вахтенного офицера и наблюдал картину, которую описываю ниже. Командир крейсера капитан первого ранга Ю.Ф. Карпов, от нечего делать (экипаж в койках, корабль дрейфует), прогуливался по сигнальному мостику, погода позволяла. Его сопровождал вахтенный офицер капитан второго ранга Терских А.М., командир БЧ-2. И тут командир обратил внимание, что снизу на площадках поста командира зенитного дивизиона (ПКЗД) до сих пор не отбита, не очищена ржавчина и всё это не покрыто суриком, не говоря уже о покраске! Ржавчина на любого крейсерского офицера действует как красное на быка, а на командира многократно сильнее. На всё это было указано Терских в самых категорических тонах, ибо являлось его заведованием. Усатый побагровел, и приступил к устранению замечаний. Боевая часть два (невзирая на режим “тишина”) была построена по сигналу “Большой сбор” в рабочей одежде и с подручным инструментом для отбивки и очистки ржавчины. Короткий энергичный инструктаж и, свободный от вахты, личный состав БЧ-2 во главе со старшинами и офицерами ринулись на штурм броневой башни. Серьёзность их намерений подчёркивали верхолазные пояса и каски. Сразу после равномерного распределения матросов и старшин по площадкам начался такой тарарам, что воспроизвести его можно только на такой же натуре. Минут через десять от начала авральных работ на ПКЗД, на ходовой мостик вышел ответственный сдатчик (между прочим, главный строитель Дальзавода!) и, задумчиво глядя в утверждённый командиром и подписанный им самим план испытаний, спросил Карпова: “Юрий Фёдорович, а чем мы, собственно говоря, занимаемся?”. На что командир ответил: «Испытываем звукоподводную….» Терских!, что за шум вы тут устроили во время испытания звукоподводной связи!? Кто обязан следить за выполнением плана испытаний? Я что ли? Шум немедленно прекратить, и будете наказаны за не своевременно проявленную инициативу”. Так на флоте переводят стрелки. В это время с подводной лодкой пропала звукоподводная связь. Оказалось, что мы не готовы передавать на ПЛ сигнал на экстренное всплытие взрывами серий гранат с заданными временными интервалами. Немедленно я, помощник вахтенного офицера, был снабжён секундомером и сумкой с гранатами (как единственный минёр на борту крейсера) и отправлен на ют, установил связь с ходовым мостиком и остаток вахты провёл в качестве гранатометателя, так и не метнув ни одной гранаты, в связи с тем, что звукоподводная связь с подводной лодкой была восстановлена и испытания продолжились. Вот так на крейсере всё без меры глобально и достаточно бестолково.
https://topwar.ru/243875-tajvan-gotovitsja-ispolzovat-protiv-korablej-vms-noak-bezjekipazhnye-katera-sobstvennoj-razrabotki.html
Присоединяйтесь к ОК, чтобы подписаться на группу и комментировать публикации.
Нет комментариев