РОКОВЫЕ СОРОКОВЫЕ (Воспоминания Крохина М.В.) часть 2.
1944-1945 учебный год особенно памятен и учителям, и учащимся. Радио приносило радостные вести о победном наступлении наших войск на всем фронте от Кольского полуострова до Черного моря. Освобождены от оккупантов советские республики, военные действия шли на территории европейских государств, громили врага на его земле - в Германии. Фронтовики слали домой посылки с трофеями, в родные семьи возвращались из госпиталей воины-инвалиды. Народ переживал те же, что и раньше, трудности, но настроение было иное: недалеко победный день, вернутся оставшиеся в живых мужья и братья, и наступит совершенно иная жизнь. Казалось, после тяжелых испытаний войны все будут жить в мире, дружбе и согласии, в любви и уважении друг к другу. Прежние конфликты и ссоры казались глупыми, мелкими, незначительными. Одной жизнью со страной жила и школа. Испытавшие горе, страдавшие от холода и полуголодного существования дети с особым нетерпением ждали конца войны.
После реэвакуации Овруцкой в школе за год сменилось три директора. По несколько месяцев поруководили А.И.Ягодин и Е.Е.Макаров, а в январе 1945 года коллектив возглавил Иван Павлович Куракин, инвалид войны. Цепкий и предприимчивый хозяйственник, он установил крепкие связи с руководителями колхозов, что дало возможность заметно улучшить положение с топливом и открыть интернат для учащихся дальних сел. Весной школе выделили участок земли в Софии, засеяли пшеницей, а осенью силами учителей и технических работниц урожай был убран и передан школе. Распоряжался им, разумеется, только директор. Человек властолюбивый, грубый, Куракин принимал решения единолично, не советуясь с учителями, что вызывало, конечно, недовольство и протест в коллективе. Любое возражение и замечание побивалось окриком: "Кто в школе хозяин, я или вы?". Распоряжения его нередко были нелепы и неразумны. Весной, например, он оригинально решил вопрос озеленения школьной территории. Из леса привезли сотню срубленных молодых сосенок и врыли их в землю, создав аллею с дорожкой, посыпанной песком; ходить по дорожке почему-то не разрешалось, и учителям приказано было следить за "порядком", ибо так, по мнению директора, воспитывается дисциплинированность.
Пришел давно ожидаемый День Победы. В Казачьей рано утром 9 мая каким-то путем узнали, что этот день объявлен праздничным, нерабочим в честь Великой Победы: в Берлине подписан акт о капитуляции Германии. Ликование было всеобщим и повсеместным. Люди собирались группами на улицах, в учреждениях, школах, обходились без торжественных речей, просто вспоминали прожитое, говорили об утратах и потерях, радовались и плакали.
Выпускники 1945 года впервые в истории советской школы должны были сдавать экзамены на аттестат зрелости. Учеников ознакомили с присланными экзаменационными билетами и инструкцией. Новыми были многие требования: экзамены принимали комиссии, состоявшие только из учителей с высшим образованием; в каждую школу назначался представитель областного отдела народного образования, на письменных экзаменах каждый ученик должен сидеть за отдельной партой; получивший неудовлетворительную оценку не допускался к последующим экзаменам; в аттестат зрелости шла оценка, полученная на экзаменах, годовая оценка не учитывалась. За недостатком учителей с высшим образованием создали одну комиссию для нашей и Сурской школ, ученики из Суры месяц жили во Вьясе.
Взволнованные, тихие, даже какие-то напуганные ученики пришли в школу 1 июня задолго до звонка, каждый старался выбрать парту подальше от стола экзаменаторов. В 9 часов председатель комиссии, он же представитель облоно Н.В.Беляев, учитель из Аришки, вскрыл пакет, присланный из Пензы, и объявил темы сочинений. Первые полчаса все сидели неподвижно: раздумывали, сомневались, опасались, а затем, выбрав тему, все шесть часов писали, проверяли, исправляли, переписывали начисто. Неудовлетворительные оценки за сочинения из-за слабой грамотности получили четыре ученицы из нашей школы и две – из Сурской. Так жалко было этих тихих, старательных девушек, у которых десять лет труда пропали без результата, и помочь им мы ничем не могли.
Аттестаты зрелости получили 16 человек. 13 юношей и девушек осенью продолжили учебу в высших учебных заведениях, чему мы, учителя, были искренне рады. Через 38 лет, в июне 1983 года, выпускники Победного года собрались в школе на встречу со своими учителями, со своей юностью.
Уже в июне стали возвращаться домой фронтовики. Понемногу восстанавливалась нормальная сельская жизнь. Ремонтировались и строились новые дома (участникам войны бесплатно отпускали лес), в колхозах приобретали автомашины и тракторы, заметно облегчилось положение женщин. Вечерами на улицах вновь стали слышны песни и смех, в семьях стали отмечаться праздники. День Победы в первые послевоенные годы выделялся как самый важный, самый радостный и поистине всенародный праздник.
К новому учебному году вернулись в школу учителя А.В.Зайцев, Н.И.Линьков, В.Р.Городецкий, пионервожатой назначили участницу войны Пашу Андрееву. Число учащихся, особенно в старших классах, заметно выросло. 1 сентября сели за парты более 70 восьмиклассников из Большевьясской, Ломовской, Казачьепелетьминской, Ильминской и Трескинской неполных средних школ. Классное руководство в 8-Б классе выпало на мою долю.
Из выпускников разных школ предстояло создать единый работоспособный и дисциплинированный коллектив. Опыта у меня было маловато, полагался в основном на здравый смысл, много заимствовал у А.С.Макаренко, труды которого читал и перечитывал не один раз. К концу учебного года можно было сказать, что класс стал дружным, правда, озорным и способным на всякие проказы, но живым, любознательным, очень близким мне и готовым выполнить любое трудное, но понятное ученикам дело. Многие ребята по моей рекомендации прочитали "Очерки бурсы" Помяловского и понравившееся им слово "бурса" закрепили за своим классом как самоназвание.
Жизнь продолжалась. Уроки, тетради, драматический и литературный кружки, работа с классом, планы и отчеты - все это заполняло мои дни и вечера, а ночные часы уходили на подготовку к занятиям и чтение. Засиживался до двух часов ночи, а около восьми часов утра уходил в школу.
Школа расширялась, росло число классов, увеличивался и педагогический коллектив, которым с января 1946 года руководил довоенный директор Ф.П.Яковлев. В 1947 году после окончания пединститута приехала Мария Андреевна Киржаева, преподаватель русского языка и литературы. Ей передали девятые и десятые классы, у меня остались восьмые и пятый. Немножко обидно и жалко было расставаться с "бурсой", но все сделано справедливо: у меня нет высшего образования. Необходимо было заочно учиться в пединституте. Поздно я образумился! Мои товарищи Д.Винокуров и Е.Макаров уже близились к получению дипломов. С Киржаевой у меня установились добрые, дружеские отношения. Она не козыряла высшим образованием, часто обращалась за советом, мы вместе готовили литературные вечера и концерты, посещали уроки друг друга, охотно беседовали на литературные и школьные темы.
Публикуется в группе только для прочтения. Распространение и публикацию фрагментов не разрешаем. Если понравится, пишите, выложим еще.