Стал однажды старший брат рисовать моё будущее - ну что ж, - сказал он, подшучивая, - и ты куда-нибудь поступишь, когда подрастёшь, будешь служить, женишься, заведёшь детей, кое-что скопишь, купишь домик, - и я вдруг почувствовал, так живо почувствовал весь ужас и всю низость подобного будущего, что разрыдался… "Жизнь Арсеньева"
В июне того года он гостил у нас в имении - всегда считался у нас своим человеком: покойный отец его был другом и соседом моего отца. Пятнадцатого июня убили в Сараеве Фердинанда. Утром шестнадцатого привезли с почты газеты. Отец вышел из кабинета с московской вечерней газетой в руках в столовую, где он, мама и я еще сидели за чайным столом, и сказал: - Ну, друзья мои, война! В Сараеве убит австрийский кронпринц. Это война! На Петров день к нам съехалось много народу, - были именины отца, - и за обедом он был объявлен моим женихом. Но девятнадцатого июля Германия объявила России войну... В сентябре он приехал к нам всего на сутки - проститься перед отъездом на фронт (все т
Выньте Бунина из русской литературы, и она потускнеет, лишится живого радужного блеска и звёздного сияния его одинокой страннической души. Максим Горький
От праздности и лжи, от суетных забав Я одинок бежал в поля мои родные, Я странником вступил под сень моих дубрав, Под их навесы вековые, И, зноем истомлён, я на пути стою И пью лесных ветров живительную влагу... О, возврати, мой край, мне молодость мою, И юных блеск очей, и юную отвагу! Ты видишь - я красы твоей не позабыл И, сердцем чист, твой мир благословляю... Обетованному отеческому краю Я приношу остаток гордых сил. 1890 г.
"Раз возвращаемся с Чеховым с поздней прогулки. Он очень устал, идёт через силу, молчит, прикрывает глаза. Проходим мимо балкона, за парусиной которого свет и силуэт женщины. И вдруг он открывает глаза и очень громко говорит: «А слыхали? Какой ужас! Бунина убили! В Аутке, у одной татарки!». Я останавливаюсь от изумления, а он быстро шепчет: «Молчите! Завтра вся Ялта будет говорить о вашем убийстве!»" (Из воспоминаний И. А. Бунина)
Тот, кто называется "поэт", должен быть чувствуем, как человек редкий по уму, вкусу, стремлениям и т. д. Только в этом случае я могу слушать его интимное, любовное и проч. На что же мне нужны излияния души дурака, плебея, лакея, даже физически представляющегося мне противным? Вообще раз писатель сделал так, что потерял моё уважение, что я ему не верю - он пропал для меня. И это делают иногда две-три строки. Иван Бунин. Из дневника, 1922 г.
И цветы, и шмели, и трава, и колосья, И лазурь, и полуденный зной... Срок настанет - Господь сына блудного спросит: "Был ли счастлив ты в жизни земной?" И забуду я всё - вспомню только вот эти Полевые пути меж колосьев и трав - И от сладостных слёз не успею ответить, К милосердным Коленам припав. 1918 г.
Мария Павловна Чехова (сестра А. П. Чехова) писала: "Антон Павлович чувствовал большое расположение к Ивану Алексеевичу, был очень ласков с ним и всегда просил, когда тот бывал в Ялте, каждый день, и пораньше, приезжать к нему. Целые дни они проводили вместе в беседах. Оба они любили тонкий юмор, шутку, часто придумывали вместе подробности, эпизоды какого-нибудь смешного рассказа, и порой из кабинета брата слышались взрывы громкого смеха. Бунин великолепно читал ранние юмористические произведения Антона Павловича. Обычно брат сначала старался слушать Бунина серьезно, но, сколько ни крепился, все-таки не мог удержаться от смеха, слушая свои собственные старые рассказы. Антон Павлович называл