Овчарка-моя жизнь!!!

КУБАНСКИЙ ПАРЕНЬ...

=оффтоп= РОТВЕЙЛЕР (Мат 18+) Иду с рыбалки. Поля. Перелески. Места безлюдные. Дикие даже. Чаще лося можно встретить, чем человека. Раза в два. Чаще. Я засекал. Иду, значит, весь в себе. Тропочка-то – и не тропочка. Так. Ниточка в траве. И вдруг навстречу на всех парах несется ротвейлер. Мощный такой. Ухоженный. Язык на сторону. Давно, видно, бежит. А в этих местах ротвейлеры встречаются в четыре раза реже людей. Я засекал. Соответственно, в восемь раз реже лосей. Короче. На восемь виденных мной в этих местах лосей это был первый ротвейлер. Да. Вы бегущего ротвейлера видели? А бегущего на вас? Я встал. Наблюдаю. А что остается? Красиво бежит. Точно на меня. Смотрит, правда, неестественно как-то. Не вперед, а куда-то вверх. Так и скачет, башку задравши. Ну я так подобрался слегка. Не, я собак-то никаких не боюсь. Кроме неадекватных пекинесов. И то больше из-за хозяек. Но этому-то куда тут еще так спешить, кроме как на обед мной? Он мимо меня – шшшшух! Красивую такую переставку сделал, огибая. И дальше. Токо трава полегла. И, пардон, мошонка на место вернулась. Я вслед посмотрел – а он уже за кустами. А там дальше нет ничего. Река. И все. И луга на той стороне. Загадка. Только я снова тронулся, нате. Из того же перелеска, откуда токо что псина выскочила, мчится мужик. Ага. И бежит, главное, точно так же, как этот ротвейлер. Ухоженный, лоснится, язык на сторону, и башка куда-то кверху задрана. До меня добегает. Останавливается. Согнулся, руки в коленки упер. Хрипит. Видно же – редко бегает. Сдох, марафонец. - Мужик! Пых-пых-пых! Бля! Пых-пых-пых! Тысобаку – пых – тут – пых – не видел? Хрррр! - Ротвейлера? – я закурил. - Точно! Пых-пых! Хрррр! - А вон туда побежал. – я махнул сигаретой за спину в сторону реки. - Вот сука! Хрррр! Пых-пых-пых! Ух! Все! Не могу! – и упал жопой в траву. - Вернется. Там дальше бежать некуда. Река. Болото. Он же через реку не поплывет. - А вот хуй его знает! Хрррр! Если шарик не съебется – поплывет как нехуй делать. Дай закурить, – мужик потихоньку приходил в себя. Я протянул сигарету. - Чего он ломанулся-то? - Блять! За шариком! - За каким Шариком? - Понимаешь. Мы мимо просто ехали. Остановились поссать. Ну а этому же размяться надо? Шесть часов в машине. Ну я шарик и надул. Ему шарик надувной – лучше ничего не надо. Будет его пендюрить, пока не лопнет. Я его к этим шарикам со щенка приучил. Специально. Ну, чтоб петард не боялся. Фейерверков этих ебаных. Звуков, короче, громких. Он шарик гоняет-гоняет, потом или прокусит, или лапой. Тот хуяк – и лопнет. У меня этих шариков полный бардачок. А хули? Не самому же мне с ним прыгать? Мужик передохнул. Я ждал. Все ясно. Шарик ветром подхватило – пес за ним. - Ну, хули. Я стекла пока протираю. Этот резвится. С шариком. Он шарик-то носом поддел, тот хуяк – и на кусты. Бах! И лопнул. Ну и пиздец. Шарик лопнул – можно ехать. Мужик вздохнул и сделал круглые глаза. - И вдруг. Смотрю. Бля! Точно из этих кустов. Где шарик лопнул. Только далеко. Выплывает этот ебаный дирижабль! Красный! Как наш шарик. Этот как увидал, у него видно в мозгу чего-то закусило, и он кааааак ебанет! За этим статосратом. Я – за ним. Блядь! Даже машину не закрыл! - Тут нет никого. Только лоси, – успокоил я. - Какой сратостат? - Ну ты чего, мужик? Вон же! – и ткнул рукой мне за спину и вверх. Я обернулся. С той стороны реки, километрах в двух навскидку, высоко в небе висел ярко-красный огромный воздушный шар. Настоящий. Большой. Взрослый. И визуально, если прикинуть, он да, точно соответствовал размерами обычному надувному шарику метров с десяти. Я аж присвистнул. Откуда? И как я его раньше не заметил? - Жопа! – сказал мужик. – А ты говоришь – не ебанет за речку. Как два пальца! Он же на этих шариках повернутый. Пока не лопнет – хуй отстанет. - Слышь? А ведь если на ту сторону ебанет, сам обратно не вернется. Не поплывет. - Точно? – я кивнул. - Точно! Не знаешь, где тут ближайший мост? - Знаю. Сам долго не найдешь. Я покажу. Пойдем сначала на реку глянем. Там далеко видно. - Блядь! Слушай! А машина? - Что за машина? - Джип. Паджера. Может я ....? - Да ладно. Местные не тронут. Мы быстро. Тут пять минут до реки-то. Если переплыл – увидим. Там поля, на той стороне. Может сплаваешь. Речка неширокая. А я к машине схожу. Покараулю. Или наоборот. Только он меня слушать не будет. - Ладно. Пошли. Решим. – мужик явно приободрился. – Бля, слушай, спасибо тебе. Я без собаки отсюда один хуй не уеду. Год жить буду. - Найдем. Я потянулся за удочками. Он тяжело поднялся, отряхивая задницу. И вдруг заорал: - Ну что, сука?! Нашароебился, засранец? Я оглянулся из-под руки. От кустов, виновато тупя башку и поджимая то место, где у большинства собак хвост, мокрый как цуцик, понуро брел ротвейлер. - Иди сюда, сынок! Иди, ссученок! – радостно орал мужик и притопывал от счастья. – Ща те папка знатных пиздюлей вваливать будет! Не доходя до нас метров десяти, пес вдруг остановился. Повернулся к реке. Задрал башку и зло и обиженно гавкнул. Потом присел на задницу. Глянул в нашу сторону. И натурально, в голос, заплакал. Там, за рекой, высоко в небе, непонятно каким ветром занесенный, парил огромный красный воздушный шар...

В палате умирает офицер, Врачи снуют и шепчутся растерянно, Решение: принятье срочных мер, Последний шанс, последний — не потерянный, Был месяц в коме молодой старлей, Вернее — плоть, изрытая гранатою, Одиннадцать легло богатырей Под полностью разрушенной заставою, А он один, оставшийся в живых, В бреду кричал, что бойня не кончается, Лишь под наркозом, наконец, затих, И, улыбнувшись, вымолвил: «Красавица!» Никто не понял этот тихий зов, Понятно: бред, сказал непреднамеренно, А он уже не слышал докторов, И острый скальпель впился в плоть уверенно... ...................................................... .......... В посёлке появился новый пёс, Вернее: псина — уши, хвост, как водится, Но в ранах бок, нет на спине волос, Да, не собака — чистая уродица, Вот ковыляет, лапу волоча, Оближет раны и лежит бессильная, Питалась бросом, так, по-мелочам, А ночью выла, ну, тоска могильная... Уродицей её и нарекли, Ругали, гнали и, порой безжалостно, Её сживали люди, как могли, А то: плеснут ей вслед помойной гадостью, Она терпела; с жалобой к кому Пойдёт собака тощая убогая? А ночью она выла потому, Что жизнь была с ней через меру строгою... .................................................... «Так, он спасён!? — воскликнул генерал,- Спасибо вам, профессор, преогромное!» «Мой сын живой и кризис миновал» — дублировал он в трубку телефонную.. .И не было счастливее отца В тот день во всей Вселенной обитаемой, Вторая жизнь для сына-молодца, Подарок Свыше, долгоожидаемый... Немедля, генерал завёл свой «Джип»: «Скорее, к сыну, повидаться, встретиться!», Нажал педаль, рукой к рулю прилип, «Какое счастье! Даже и не верится!» На полпути внезапно тормознул, Подумал, что виденье надвигается, Но, приглядевшись, радостно вздохнул, И, улыбнувшись, выкрикнул: «Красавица!» ................................................... Её нашли сдыхающим щенком, Разбита лапа, с голоду не лается, Кормили и лечили всем полком, И имя дали нежное — Красавица, Любимицею стала у солдат, В свободный час — утехой и забавою, Особенно её любил комбат, А сын его командовал заставою... И, часто, прихромав к передовой, Считая своим долгом обязательным, Она, как наблюдатель-рядовой, Смотрела вдаль внимательно, внимательно, Потом старлей её рукой трепал — И точно знал: ей очень это нравится, Какой восторг: он в ухо ей шептал: «Красавица, Красавица, Красавица»... ...................................................... ........... В один из дней случилось всё не так: Старлей был строг, не гладил по привычному, Собака ощутила — это знак, Случилось что-то... что-то необычное... И вот, зашевелилась полоса, На склоне гор, среди деревьев, в просини, Чужие загалдели голоса, Завыли миномёты, загундосили, Разрывы по-началу вдалеке, Потом всё ближе, метче и накладистей, Двенадцать залегли на бугорке, Отстреливаясь от незванной напасти, Тринадцатая, сжавшись вся в комок, Скулила, толь от страха, толь от жалости, Секунды, свист, внимание, прыжок, И стихло всё, растаяв в безвозвратности... ...................................................... ............ «Нельзя с собакой, да ещё с такой!» — кричала медсестра, смотря с тревогою, «Да не собака это, а герой! — с ней спорил генерал, неся убогую, -Он должен её первой увидать, Тогда посмотришь, сразу же поправится!» Сестра успела только лишь сказать: «Профессору такое не понравится!» А в это время, приходя в себя, Старлей, дыша под маской кислородною, Увидел бой и линию огня, Гранату рядом противопехотную, И несколько сосчитанных секунд, До взрыва... мысли: закричать иль каяться? И до того, как вверх взметнулся грунт, Собой его накрывшая Красавица...

Пускай меня фанатиком считают, На эту тему спорить не люблю. Пусть Розенбаум уткам посвящает, А я вам песню про собак спою. Пород на свете много, очень много, Любителей на них хватает, что ж, Кто любит гончих, кто легавых, кто бульдогов - И красота и сила есть, но все ж... Изящной рысью исполняешь танец, Бог силой, грацией тебя не обделил! Как прав ты был, почтенный фон Штефаниц, Когда тюрингцев с вютербергцами скрестил. Немецкая овчарка! Ты в жизнь мою вошла, Запас любви, и дружбы с собою принесла! Немецкая овчарка! Теперь ты мой кумир, Ты красотой своею очаровала мир!

Если Вы считаете себя авторитетным человеком — попробуйте покомандовать чужой собакой…