Силлогомания

— Ты посмотри на эту анкету! — радостно заорал 43-88-34 и от удовольствия замахал хвостом. — На свете есть и такое примитивнейшее существо! Послушай, я тебе прочту ответы. — Нет. — Нет. — Не умеет. — Не обучен. — Не способен. — Не знает. — Не может. — Не сможет. — Не имеет. — Не годен. — Нельзя. — Не летает. — Только на суше. — Не воспринимает. — Только семь цветов. — Только в трех измерениях. — Смертен. — Не регенерирует. — Только органикой. — Телепатией не обладает. — Телекинезом не владеет. — Не телепортируется. — Ясновидение отсутствует. Ну и дальше в таком же духе. Как тебе это нравится? — Ты прочитал анкету Человека, — прошептал 43-16-39. И 43-88-34 поджал хвос

Звонила мне любовница твоя и сообщила про твою измену. Я предложила интересней тему — о бренности хотя бы бытия. Она ж своё - про вашу про любовь, мол, любишь ты её уже полгода. А я ей рассказала про погоду от северных до южных берегов. Она сказала, что ты нужен ей, мол, видеть бы тебя хотела мужем. Я намекнула, что и мне ты нужен, и изложила сводку новостей (чем мужика несчастного делить): про Газу и Голанские высоты, про новости политики и спорта… Да мало ли что можно обсудить: Россию захлестнул энцефалит, а это не какая-то простуда! Hе поддержала тем твоя зануда. Скажи ей, пусть мне больше не звонит.

Когда миссис Корстон встречает во сне покойного сэра Корстона, Она вскакивает, ищет тапочки в темноте, не находит, черт с ними, Прикрывает ладонью старушечьи веки черствые И тихонько плачет, едва дыша. Он до старости хохотал над ее рассказами; он любил ее. Все его слова обладали для миссис Корстон волшебной силою. И теперь она думает, что приходит проведать милую Его тучная обаятельная душа. Он умел принимать ее всю как есть: вот такую, разную Иногда усталую, бесполезную, Иногда нелепую, несуразную, Бестолковую, нелюбезную, Безотказную, нежелезную; Если ты смеешься, - он говорил, - я праздную, Если ты горюешь – я соболезную. Они ездили в Хэмпшир, любили виски и пти шабли. А потом его нар

Моральный износ Человек, как лист бумаги, изнашивается на сгибе. Человек, как склеенная чашка, разбивается на изломе. А моральный износ человека означает, что человека слишком долго сгибали, ломали, колебали, шатали, мяли, били, мучили, колотили, попадая то в страх, то в совесть, и мораль его прохудилась, как его же пиджак и брюки. Борис Слуцкий.

..Взошло солнце, и река, и лес, и холм были так прекрасны, что от них нельзя было отвести глаз. Поэтому с утра Ёжик выбежал на берег, глядел и глядел, дышал и дышал, и никак не мог надышаться.— Дышишь? — спросил Заяц.— Дышу, — сказал Ёжик.— Дыши, — сказал Заяц. — А я побегу, потому что на ходу лучше дышится. И убежал. [...]Потом пришел Медвежонок. Он ничего не сказал, сел рядом с Ёжиком и зажмурился. Ёжик тоже зажмурился, и так они посидели молча.— Хорошо, да? — сказал Ёжик.— Ага, — сказал Медвежонок.— А все-таки смотреть лучше, — и Ёжик открыл глаза.Бледно-голубая река уходила за поворот и в дымке таяла. Ёжику было так хорошо, что хотелось лететь. Расправить крылья, взлететь высоко-высоко и

А, кроме того, дорогая супруга, съездите к нашему доктору, пока ему себе, как я уже полгода больной дурной болью сифилем. А на побывке у вас не открылся. Примите лечение. Супруг Ваш. Ан. Буков." Молодая женщнна зажала рот концом байкового платка, села на лавку и затряслась от плача. Завитки ее светлых волос, намокшие от растаявшего снега, выбились на лоб. - Подлец он? А?! - выкрикнула она. - Подпец, - твердо ответил я. Затем настало и самое трудное и мучительное. Нужно было успокоить ее. А как успокоить? Под гул голосов, нетерпеливо ждущих в приемной, мы долго шептались... Где-то в глубине моей души, еще не притупившейся к человеческому страданию, я разыскал теплые слова

....... Э л и з а. Но именно от вас я научилась хорошим манерам, а ведь это и отличает леди от уличной девчонки, не правда ли? Мне очень трудно было этому научиться, постоянно находясь в обществе профессора Хиггинса. Я ведь с детства привыкла себя держать в точности, как держит себя он: шуметь, кричать, ругаться за каждым словом. И я так и не узнала бы, что среди джентльменов и леди принято вести себя иначе, если б не вы. Х и г г и н с. О!!! П и к е р и н г. Но это ведь у него просто как-то так выходит. Он ничего такого не думает. Э л и з а. Вот и я ничего такого не думала, когда была цветочницей. Это у меня просто так выходило. Но я это делала, вот что важно. П и к е р и н г. Вы правы.

Отвоюй себя для себя самого, береги и копи время, которое прежде у тебя отнимали или крали, которое зря проходило. Часть времени у нас отбирают силой, часть похищают, часть утекает впустую. Но позорнее всех потеря его по нашей собственной небрежности. Вглядись-ка пристальней: ведь наибольшую часть жизни тратим мы на дурные дела, немалую - на безделье, и всю жизнь - не на те дела, что нужно. Укажешь ли ты мне такого, кто ценил бы время, кто знал бы, чего стоит день, кто понимал бы, что умирает с каждым часом? В том-то и беда наша, что смерть мы видим впереди; а большая часть ее у нас за плечами, - ведь сколько лет жизни минуло, все принадлежат смерти. Поступай же так: не упускай ни часу. Удер

Нет человека, который был бы как Остров, сам по себе: каждый человек есть часть Материка, часть Суши; и если Волной снесет в море береговой Утес, меньше станет Европа, и также, если смоет край Мыса или разрушит Замок твой или Друга твоего; смерть каждого Человека умаляет и меня, ибо я един со всем Человечеством, а потому не спрашивай никогда, по ком звонит Колокол: он звонит по Тебе. Джон Донн