Мистика,паранормальное (Истории из жизни)

"Немедленно домой! Срочно!" История эта приключилась со мной прошлым летом. Приехала я к старшему брату в гости. У него свой дом в деревне, живет один, семьей пока не обзавелся. Разница в возрасте с братом у нас 10 лет. Когда я была маленькой он постоянно меня поучал, наставлял, следил, чтобы я не натворила чего-нибудь. Эта привычка сохранилась за ним и сейчас. Я уже выросла, а он постоянно навязывает мне свое "правильное" старшее мнение. Из-за этого мы бывает сильно ссоримся. Вот и в этот день брат начал капать мне на мозги. Мол не нравится ему мой ухажер, не подходит мне. Я сильно обиделась на братика, выбежала из дома и спряталась в сарае: пореветь и успокоить нервы. Сидела я там уже пару часов, домой идти не хотелось, опять выслушивать очередную "лекцию". Вдруг слышу голос брата зовет меня. Но я же на него обиделась, не разговариваю с ним, поэтому не стала откликаться и выходить. Снова слышу его, он уже кричит: - Светка! Немедленно в дом! Срочно! Я рассердилась, чего это он раскомандовался. Это просто наглость! Я сердито сопя, выхожу из сарая и направляюсь в дом. И в этот момент слышу позади себя грохот. Оборачиваюсь и вижу, что на том месте, где я только что была, груда обвалившихся досок с торчащими гвоздями. Я испытала настоящий шок, когда представила, что меня могло всем этим завалить. Я вряд ли осталась жива после такого. Позабыв все обиды, я побежала в дом поблагодарить брата за спасение. Вижу как он входит в ограду и бросаюсь ему на шею, реву в три ручья и говорю: - Спасибо, Сашенька, родненький! Спасибо тебе! Он просто ошалел, стоит не понимает ничего, спрашивает: - Что случилось? Я рассказала брату что произошло. Опять благодарю, что так вовремя позвал меня домой. И тут он сообщает мне, что его вообще не было дома. Он уходил к соседу и только что вошел во двор. Я опять в шоке! Я ведь четко слышала его голос и мне это не показалось. Не знаю, как объяснить произошедшее, и кто звал меня, когда во дворе никого не было. Но это сверхъестественное событие спасло мне жизнь. С тех пор наши с братом отношения улучшились и я стараюсь меньше на него обижаться. Ведь я знаю, что он любит меня и всегда придет на помощь! Даже в виде такого необъяснимого чуда!

В прощённое воскресение я с мужем приехала к родителям “на блины”. Наши посиделки прервал телефонный звонок. В трубку что-то неразборчивое кричала бабушка. Поняв, что случилось что-то страшное, мы прыгнули в машину и были у неё в доме через 10 минут. Она стояла, склонившись над телом дедушки, побледневшая и испуганная. Это был шок. Будучи здоровым и бодрым, дедушка внезапно умер… В то время, как мы все бегали и суетились, бабушка постоянно говорила: ” Мама предупредила…” Позже бабушка рассказала, что и как произошло тем вечером. Дедушка сидел в комнате, смотрел телевизор. Бабушка вышла на кухню попить чая. Смеркалось. Внезапно за окном она увидела тень, которая двигалась к входной двери. Не разглядев никого в темноте, она обернулась и вскрикнула от испуга. Перед ней стояла её мама – моя прабабушка, которая уже давно умерла. Бабушка уверяла, что видела её очень отчётливо. Через несколько секунд образ растворился в воздухе, оставив легкий дымок. Бабушка поняла, что мама даёт ей какой-то знак. Она захотела рассказать это дедушке, но, зайдя в комнату, она увидела, что он уже умер. Всё это случилось буквально за 5 минут. Теперь моя бабушка, тяжело переживая потерю любимого мужа, с которым прожила 50 лет, постоянно приговаривает: ”Что-товсё – таки на свете есть…” И я верю…

Жил по соседству с нами д. Саша (когда заселялись одновременно в новостройку, то на момент знакомства мне было 3 года всего, поэтому так дальше буду его называть), работал он во вневедомственной охране старшим экипажа. Жена, сын, трехкомнатная квартира, все хорошо. Год был, по–моему, 85. Однажды, будучи на дежурстве, выехали на драку в ресторане, в ходе разбирательства (обстоятельств не знаю) его напарник выстрелил из автомата, пуля срикошетила и попала д. Саше в позвоночник. Скорая, реанимация, операция... Когда он оклемался, то сказали окончательно — ходить не будешь. Пришли жена с сыном, проведать, он им сказал, что теперь передвигаться сможет только на инвалидной коляске, жена сразу же ответила, что инвалид ей не нужен, а нужен здоровый мужик, подала на развод. Срок нахождения в больнице подходил к концу, выписывать его уже нужно было (кстати, забыл упомянуть ребят, его коллег, которые практически постоянно возле него находились), и, на тот момент, его лечащий врач, Людмила Прокопьевна спросила, почему жена не приходит. Он ей все рассказал, как есть... В общем, стали они вместе жить. Отдельно опишу эту Женщину (да–да, именно с большой буквы) — рост более 180 см, вес за 100, доктор медицинских наук, преподаватель на кафедре нейрохирургии Медицинского института, действующий на тот момент врач–нейрохирург. Привезла она его к нему же домой, (детей у нее не было, до этого жила со своей мамой), оборудовала на кровати тренажеры, чтобы д. Саша не скучал, а тот еще увлекся чеканкой по жести (мы пацанами со всего двора ему банки из–под консервов таскали, до сих пор игольница у мамы висит). Мужики с работы постоянно к нему приезжали, пандус сделали, наше славное государство "Запорожец" дало, с ручным управлением. Иногда сын к нему приходил, денег попросить, он давал... Не забуду никогда, как его впервые увидел в коляске, понять не мог, как взрослый (недавно ходивший) дядька теперь сидит в кресле на колесах, сильное впечатление... Однажды был срочно госпитализирован я в госпиталь УВД с диагнозом "нейропатия лучевого нерва слева" (двое суток не спал, заснул неудобно, рука онемела), при осмотре лечащий врач мне сказал (женщина), что был у них такой же моего возраста, ничего сделать не смогли, инвалидность второй группы дали ему. Я, естественно, поник, да еще список лекарств дала, на один курс выходило (включая стоимость обследования в диагностическом центре) более 10 тыс. рублей, а зарплата тогда у меня была 7 200 рублей. Поехал я в диагностический, там выяснил, что ветеранам БД назначенная мне бесплатная процедура (об этой процедуре можно отдельно рассказать!), все прошел, дай, думаю, домой заеду. Приехав домой зашел к Людмиле Прокопьевне, объяснил что к чему, показал ей список лекарств (нейрохирургия все–таки рядышком с неврологией). Посмотрела она. Слышала бы аудитория ее мат, вычеркнула почти все, написала, какие нужно препараты, какие процедуры. Когда выговорилась, спросила: –"А кто у тебя лечащий?" Я ответил, далее, с ее слов: "Вот ведь сука же, ****!!! Троешница драная, дай мне ее номер телефона, сейчас ей позвоню! Как она вообще туда устроилась?!". Я дал, Людмила Прокопьевна корректно попросила меня уйти и стала ей звонить. По прибытию в госпиталь я занес результаты ДЦ лечащему врачу, та меня встретила со слащавой улыбкой и спросила, откуда я знаю Людмилу Прокопьевну, я ей рассказал, она давай ее нахваливать, рассказывать, что училась у нее и т.д. В общем, после этого нашлись бесплатные лекарства (из списка), куча процедур было назначено, в т.ч. массаж, 6 инъекций в ягодицу ежедневно, 3 капельницы. Короче, я обалдел от этого внимания к своей персоне. Далее все нормально, вылечили. ... А три года назад д. Саши не стало. Рак сожрал, там, по тому адресу я уже не жил, на похороны приехал, гроб вынесли к подъезду. Соседи, родственники пришли, и бывшая жена пришла, с розами. Так Людмила Прокопьевна эти розы взяла, и в лицо ей кинула, молча. Через год после смерти д. Саши Людмилу Прокопьевну госпитализировали с диагнозом — рак мозга. Она осознавала это все, все результаты обследований требовала приносить ей лично, сама назначала препараты и различные манипуляции (врачами по большей части были ее ученики). Потом, когда уже было понятно, что поздно, назначила себе курс применения обезболивающих, так в больнице и ушла в лучший из миров, к д. Саше. P.S. Потроллить еще перед уходом успела — квартиру завещала соседке парикмахерше, которая д. Сашу подстригать приходила.

Ведьмина дочь Дуняша сидела на полу, заливаясь слезами, над ней грозной громадой навис отец с кнутом в руке. - Не надо, тятенька! - взмолилась, девушка, зажмурив глаза и прикрывая голову руками. Она знала, что все ее увещевания бесполезны, в гневе отец был страшен. - Охолонись, Захар! - раздался прямо над ухом властный голос матери, - Убь ешь дев ку! Открыв глаза, Дуняша увидела, что мать обеими руками вцепилась в могучую руку отца, а тот, красный от злости, пытается освободиться из мертвой хватки. Но вот он разжал пальцы, кнут со стуком упал на пол, прямо возле рыдающей девушки. - Да хоть и прибью! - воскликнул отец, стряхнув, наконец, руки жены, - Туда ей и дорога! Опозорила нас, ни о себе, ни о сестрах не подумала! Кто теперь ее замуж возьмёт, порченую? Вот измажут тебе ворота дёгтем, тогда не так запоешь, защищать ее перестанешь! Он сплюнул на пол и вышел во двор. Мать присела рядом с Дуняшей, положила ее голову себе на колени, стала гладить по голове, приговаривая: - Успокойся, дочка, ты же знаешь отца: покричит, поругается, кулаками помашет, пар выпустит - и отойдет. Вот тогда и говорить будем! - Прости, меня, маменька! - всхлипывала Дуняша, - Что же теперь будет? Прав тятя, опозорила я семью! - Сделанного не воротишь, надо думать, как теперь дальше жить, - задумчиво проговорила Аглая, - дитё родится - не скроешь. А попробовать все одно можно. Придумаем что-нибудь. А пока ты из дома не выходи, людям на глаза не показывайся, скажем, что захворала сильно. Поняла меня? - Поняла, маменька. - Слушай меня, делай все, как велю. Я тебе добра желаю. Ничего, выкрутимся, с божьей помощью. Семья у Захара и Аглаи была крепкая, большая, зажиточная. Хозяйство мужик вел твердой рукой, никому спуску не давал, все сам лично контролировал. Везде успевал: и в поле, и в лесу, и со скотиной, и на ярмарке. Жена его родила семерых ребятишек. Двое не дожили и до года - прибрал господь. Осталось четыре дочери и сын, наследник. Прада мал ещё, всего восьмой годок, но парень хваткий, смышлёный, хороший помощник растет! Да и дев ки тоже удались: высокие, крепкие, румяные - кровь с молоком! Косы в руку толщиной, глаза, как у матери, синие, словно васильки, - одним словом, красавицы. Да и приданое за каждую давал Захар богатое, так что от женихов отбоя не было. Старшую, Марью, уже успели замуж отдать, за хорошего парня, в уважаемую семью. Остались Дуняшка, Дарья да Нюра. Второй, Дуне, тоже уже жениха подыскали, на днях сговор должен быть, а тут такое! Стали замечать, что полнеет дочь, округляется. Ходит сама не своя, глаза отводит. А раз мать с ней в баню пошла - так и ахнула! За косу из бани домой приволокла в одном исподнем - погляди, отец! А у дочери живот-то уж не скрыть. Стали выяснять, что да как. Покаялась дев ка - связалась с Ванькой - пастухом, это у которого ни кола, ни двора, значит, голь перекатная. Не такого мужа дочери искал Захар, да и сам парень жениться вовсе и не собирался. Как теперь быть? Думали-думали и придумали. Пока на сносях Дуня, пускай дома сидит, на улицу и носа не кажет. Сговор отменили, сослались на болезнь тяжёлую. В дом посторонних никого не пускали, да и своим крепко-крепко наказали язычком не трепать - чтоб ни одна душа про срам не прознала! Дев ки - не ду ры, молчат, замуж-то охота! А Егорка мал ещё, не понимает, что произошло. - А как родится дитё, я сразу его в лес снесу, к Серафиме! - говорила Аглая мужу, - Она одна живёт, будет ей помощник! Да и все на глазах, хоть издали, да и то посмотрим на внука, чай не чужой! - А коли откажется Серафима? - сомневался Захар. - А я тайно подкину, ночью, она и не узнает, чей. - Она ведьма, все видит, все про всех знает! - возражал Аглае муж. Ему было боязно отдавать ребенка колдунье, про которую в деревне говорили всякое. Хоть и приблудный, а все одно,, внук ведь! - Ну другого выхода я не знаю! - разводила руками Аглая, - Попытка - не пытка! Чует мое сердце, что примет Серафима мальца. *** В ночь на Купалу в доме Захара царила суматоха. Младших дев ок на гулянья отправили,а потом к тётке родной, и Егорку с ними. Сам Захар с женой были возле Дуни: затопили баню, воды нагрели, дочку туда проводили. Повитуху звать не стали - мало ли, слухи пойдут. Решили, что сами справятся. Дуняша промучилась всю ночь, лишь к рассвету появилась на свет здоровая горластая девочка. Матери ее не показали: Аглая обмыла, спеленала, уложила в заранее приготовленную корзину и ушла в лес. Как ни просила девушка хоть разок взглянуть на дитя, как ни плакала, - родители были непреклонны. Измученная трудными родами, она вскоре забылась тяжёлым сном, в котором видела маленькую светленькую девочку. Та тянула к ней руки и звала: - Мама! Мама! Но как ни старалась Дуняша, так и не смогла догнать ее. Аглая вернулась к обеду, усталая, но довольная. - Все, сладила дело! - улыбаясь, рассказывала она хмурому Зазару, - Я девчонку к крыльцу поставила, а сама в орешнике неподалеку притаилась, жду. Тут она голосить начала. Вышла Серафима, глянула, руками всплеснула. Потом по сторонам огляделась, корзину взяла и в избу занесла. Приняла, значит! В доме запретили даже вспоминать о девочке. Каждого, кто ослушается, ждало суровое наказание. Дуняша горевала, но через некоторое время успокоилась. Тут и жениха ей подыскал Захар - не прежнего, другого, из соседнего села. Семья у него хоть и не богатая, да за достойное приданое готовы глаза закрыть на некоторые моменты. Да и то, что уедет дочь подальше - к лучшему! Новую жизнь начнет. *** Маленькая девочка, на вид лет пяти, лежала на печи в жару. Ее красивые белокурые кудряшки разметались, щечки горели, сухие потрескавшиеся губки бессвязно что- то бормотали. Рядом с печью на скамье сидела женщина. Она была уже немолода, но всё ещё очень хороша собой. В густых волосах ее цвета зрелой пшеницы то тут, то там проглядывали седые пряди, вокруг больших изумрудно-зеленых глаз, обрамлённых длинными черными ресницами, собралась сеточка морщин, однако это совсем не портило Серафиму. Гордая осанка, правильные черты лица, стройная фигура - все в ней было прекрасно и гармонично. Она тихонько напевала какую-то очень печальную песню, помешивая и растирая что-то в тяжёлой каменной ступке. - Мама! Маменька! - раздался слабый голосок, и женщина тотчас же отложила свою работу, бросилась на зов: - Что доченька, что, голубка моя? Пить? - Нет! Посиди со мной! - Посижу, конечно, только сначала давай попьем. Я травы целебные заварила, выгонят они твою хворь, снова будешь здорова! - Они горькие! Не хочу их пить! - заупрямилась девочка. - В горечи их вся сила, вся польза! Зато мигом на ноги тебя поставят! - Ладно, выпью, только ты мне за это сказку расскажи! - согласилась малышка, хитро глядя на мать синими глазками. - Вот и славно! - Серафима налила в кружку отвар, и девочка, морщась, выпила, - Вот и умница! Какую сказку ты хочешь? Серафима знала, что сейчас услышит, и ответ дочери подтвердил ее догадку: - Расскажи, как я у тебя появилась! - Так уж сколько раз сказывала, ты уж ее, наверное, лучше меня знаешь! - засмеялась женщина, обтирая разгоряченное лицо дочери влажной тряпицей, - Давай лучше другую? - Нет, не хочу другую! - Ну ладно, тогда слушай! Серафима усадила девочку себе на колени, и, устроившись поудобнее, начала рассказывать: - Живу я в этом лесу давным-давно, одна-одинешенька. Травки собираю, корешки, ягоды целебные. Приходят ко мне люди разные, каждый со своей бедой, и всем я помочь стараюсь. Только так мне тоскливо одной жилось, так хотелось рядом иметь родную душу, что повадилась я ходить в чащу лесную, на поляну заветную, где живут лесные духи. Стала я просить их, чтобы послали они мне дочку, маленькую да ладненькую, чтобы было мне веселее жить на свете и людям помогать. Услышали меня лесные духи и просьбу мою выполнили. Раз, на Купалу, только рассвело, слышу я, будто дитё кричит. Вышла на двор - и точно: стоит корзина, а в ней - крошечная девочка, замёрзла вся, плачет. Оглянулась я по сторонам - нет никого! Ну тогда-то и поняла, что это духи мне тебя принесли, подарили мне доченьку. Забрала я тебя в дом, перепеленала, молочком козьим напоила (тогда у меня ещё козочка жила, Лада). Сижу, на руках тебя качаю да думаю - как же мне тебя назвать? А ты смотришь на меня глазенками своими синими, словно васильки, серьезно так смотришь, внимательно. Ну и решила я тогда - будешь Василисой! С той поры уж, почитай, шестое лето будет, как ты со мной. И нет у меня никого роднее и дороже. Не устаю я благодарить лесных духов, что такой умницей и красавицей одарили меня! Взглянув на дочь, Серафима увидела, что та сладко спит, свернувшись калачиком у нее на руках. Жар спадал, а значит, болезнь отступала. Женщина смотрела на спящую малышку и вспоминала, как нашла ее тогда, совсем кроху, только рожденую, как выхаживала, выпаивала. - Спи Васенька, - приговаривала она, перебирая пальцами светлые кудряшки девочки, - Спи, моя любушка! Долго я тебя ждала, знала, что придёшь. Ведь по судьбе тебе быть ведьминой дочкой, а с судьбой не поспоришь, все равно будет так, как на роду написано. Всему тебя научу, что сама знаю, все тебе передам! Сила в тебе великая скрыта, вырастешь - станешь сильнее меня! А пока спи, выздоравливай. *** С весны и до осени учила Серафима Василису сложной науке - различать травы и коренья, запоминать, где водятся, когда собирать, отчего помогает то или иное растение. В лесу женщина чувствовала себя, как дома. К растениям и животным относилась бережно, уважительно, и тому же учила дочь. - А вот это, гляди, трипутник, или ещё чирьева трава - трава особая. Он и от ран, и от чирьев хорош, если приложить. А отвар при кашле, да ещё хорошо его пить при болях нутряных. Запомнила? - Запомнила, маменька, трипутник. - А вот еще трава Петров крест, гляди, растет кустом, все корешки его сплелись крестом. Малым ребятишкам дают его отвар в молоке, чтобы никакая хворь не привязалась. А путника, кто далече ехать собрался, убережет он от врагов и случайной смерти. - А вот эта травка злых духов отгоняет, - воскликнула девочка, указывая на неприметное растение, затерявшееся среди других трав. - И правда! - ахнула Серафима, приглядевшись, - Откуда узнала? - Она мне сама рассказала, маменька, - бесхитростно ответила малышка. Она и правда умела различать голоса растений и животных, понимала их. А зверь лесной никогда не трогал девочку, напротив, даже волк, и тот ластится к ней, словно дворовый пёс. Василисе все было интересно, все влекло ее. Училась она быстро и легко, чем несказанно радовала мать. К пятнадцати годам девушка уже знала все заговоры, все щепотки и причитки, которыми владела Серафима, могла приготовить любой отвар, любой порошок или настой. Серафима, видя, что научила девочку уже всему, ,что сама знала и умела, решила, что пришло время показать ее людям. Раньше, когда приходили к ней за помощью, она отправляла Василису в лес, чтобы никто не прознал про нее. Но теперь девушка вместе с лесной ведьмой начала помогать людям. Тут-то и открылся ещё один ее дар - Василиса руками чувствовала, где и что болит у человека и знала наперед, сможет помочь ему или нет. Серафима только диву давалась, как уверенно девушка готовит снадобье, лишь слегка поводив руками над больным. Поначалу она сама перепроверяла, не ошиблась ли дочка по неопытности, но всегда все было верно. Серафима нарадоваться не могла на такую помощницу. Лишь одно не давало женщине покоя: больше всего на свете боялась она, что решит однажды Василиса покинуть ее, уйдет в большой мир, к людям. Слух о молодой колдунье быстро разнёсся по округе, вскоре к лесной избушке стали приходить страждущие и из дальних сел, в надежде на чудесное исцеление от своей хвори. Однажды пришли к ним муж с женой. Серафима, лишь взглянув на них, поняла: не из местных. Сразу было видно, шли долго, плутали. Одежда вся пыльная, местами порвана об колючки да ветки. Сами усталые, хмурые. - С чем пришли, люди добрые? - спросила ведьма, выйдя на крыльцо. - Ты Серафима? - спросил мужик, - Нам Серафима нужна, колдунья. - Ну я, - спокойно отвечала та, разглядывая незнакомцев. Мужчина был хорош собой: высокий, статный, плечи в сажень шириной, довольно молодой, крепкий. Жена его не представляла собой ничего особенного - обычная ба ба, каких много. Но когда она подняла на нее глаза, Серафима ахнула - васильковый их цвет был точной копией глаз ее дочери. - Обождите на дворе, сейчас я, - Серафима спешно прошла в избу, велела: - Вася, собирайся! В лес пойдешь! Да не через сени иди, а задней дверью. - Что случилось, маменька? - удивлённо спросила девушка, которая в это время как раз связывала пучки свежесобранных трав и подвешивала их к потолку на просушку. - Потом все, ступай! - голос матери стал грозным, и дочь, не смея ослушаться, взяла корзину и осторожно вышла через заднюю дверь избы прямиком в лес. *** Убедившись, что дочь ушла достаточно далеко, Серафима вновь вышла к ожидавшим ее супругам. - Знаю, зачем пришли! Проходите в избу, там говорить станем! Мужик смело направился в дом, жена же его робела, все озиралась по сторонам - боязно ей было идти в избу колдуньи. Уж сколько знахарей, травников, зелейников обошли они, а помочь так никто и не сумел. На Серафиму была последняя надежда. Вздохнув, женщина поправила платок и шагнула через порог вслед за мужем. - Я Архип, а это вот Дуняша, жена моя, - представился мужик, присаживаясь на скамью, - из Лугового мы, что за речкой. - Знаю, - задумчиво сказала Серафима, глядя прямо в глаза своей гостье, - И зачем пожаловали, тоже знаю! Живёте давно, а деток не народили, пустая досталась тебе жена, Архип! - Как? Откуда? - мужик вскочил со скамьи, во все глаза глядя на лесную ведьму. - Забыл, к кому пришли? - усмехнулась женщина, довольная произведенным эффектом, однако сразу стала вновь серьезной - Зря пришли! Не помогу я вам, не смогу! Нет никакой хвори у твоей жены, тело ее здорово, а вот душа... Грех на ней большой, давно, ещё в девках, совершила. Вижу дитё... Извести хотела, чего только не делала: и тра вила, и ведра пудовые таскала, и в бане выпаривала... Да все без толку! А как родила, так и отдала на суд родителям, а уж те не пожалели внучка! Позора избежать хотели! С каждым словом голос Серафимы становился все грознее, все громче. Да и сама она как будто стала больше, выше, заполнила собой почти всю избу. Дуняша не выдержала, упала колдунье в ноги, взмолилась: - Хватит! Прекрати! Каюсь, есть на мне грех! Есть! Молодая была, глупая... Польстилась на сладкие речи, а как понесла, не знала, что и делать. Сестры у меня... Боялась и на них свой позор перенести. Да, сначала вытравить хотела, а потом, как толкаться стала дочь, так и думать забыла о таком, хотела бежать, да куда я с дитем? А как родилась дочка, забрали ее у меня, даже взглянуть на нее не дали, унесла матушка ее куда-то, сказала, добрым людям отдала. Я всю жизнь свою теперь только и живу надеждой, что хорошие попались ей родители, что не обижают кровиночку мою! - В лес она ее снесла, зверю лесному на растерзание! - гневно воскликнула Серафима, - Такой судьбы ты ей желала? Дитя невинное извели! Кто такое совершил, нет тому прощения, не будет у вас ребятишек, век вам бездетными вековать! А теперь идите, некогда мне! Дуняша так и осталась сидеть в ногах у колдуньи, заливаясь слезами. Муж ее тоже не сдвинулся с места, было видно, что он не ведал ничего о прошлом своей суженой и теперь не мог поверить в услышанное. - Ну, чего сидите! Больше повторять не стану! - грозно прикрикнула на них Серафима. Архип встал, поклонился ей в пояс: - Благодарствую, будем хоть знать теперь, за что кару несём! Не серчай, сейчас уходим. С этими словами он поднял с пола жену свою и, придерживая, повел к выходу из избы. Когда они ушли, Серафима устало опустилась на скамью: "Ушли, выпроводила, обманула! - с облегчением думала она, - Не прознали они про дочку, не заберут ее у меня!" Несколько дней тому назад было ей видение, что встретится Василиса с матерью родной и уйдет жить в ее дом, покинет ведьмину избушку. Потому-то и испугалась Серафима, увидев на своем пороге женщину, так похожую на ее дочь. Потому-то и отправила девицу в лес, с глаз долой. Она надеялась, что обманула судьбу, обвела вокруг пальца. Да только что кому на роду написано, того не миновать. Заплутали в лесу Архип с Дуняшей. Долго кружили, да вместо опушки все больше уходили в чашу. Поняли они, что не выбраться мм самим, стали кричать, звать на помощь. Когда уже совсем отчаялись, вдруг вышла к ним девица невиданной красоты - сама стройная, ладная, кудри русые до пояса, кожа белая, а глаза, словно васильки. Глянула на нее Дуняша и ахнула: признала в этой лесной красавице дочь свою. А девица подошла к ним,спросила ласково: - Заплутали, люди добрые? Так я помогу, выведу из леса! - Благодарствую, красавица! - отвечал Архип, - Срвсем с пути сбились, без помощи твоей не справимся. - А для чего вы в такие дебри забрели? - по дороге стала расспрашивать их незнакомка. - К Серафиме мы приходили, за помощью, да только не помогла она нам, напрасно такой путь проделали! - - Так может я посмотрю? - предложила незнакомка, - Матушка не все может исцелить, у меня лучше получается. - Так ты дочка ее? - воскликнула Дуняша, все ещё во все глаза глядя на девушку. - Да, меня Василисой звать. Ну, рассказывайте, с чем пришли? - Вот уже пятнадцатый год живём мы с женой, а деток не народилось у нас, - начал Архип, - К кому только не обращались мы, и к травникам, и к лекарям - все пустое. Последняя наша надежда была на Серафиму, только вот и она не помогла. Василиса подошла к Дуняше, провела руками возле ее живота: - Хвори нет никакой, - нахмурившись, проговорила она, - Да только обманываете вы меня, есть у вас дитя. Тут женщина не выдержала, схватила ее за руки: - Посмотри на меня, дочка! - воскликнула она, - Как ты на меня похожа в молодости, особенно глаза! Ты и есть мое дитятко потерянное! Обманула ведьма проклятая, не растерзали тебя звери лесные! Она, она украла! Спрятала тебя! Василиса вырвала руки из цепкой хватки, отшатнулась: - С ума что ли ты сошла? - воскликнула она,- Я в этом лесу родилась и выросла, а мать моя - Серафима! И дар ее мне перешёл по крови! - Да как же ты не видишь! Вот и пятнышко родимое на ушке, точь в точь как у меня! С этими словами Дуняша сняла платок и показала пятнышко на ухе, по форме напоминающее треугольник. - Вот, гляди, теперь веришь? - с надеждой спросила она. Девушка стояла, вся бледная, и не знала, что ей и думать. Наконец, она сказала: - Опушка уже недалече, дальше сами дойдете, а мне воротиться надобно к маменьке. - Послушай, девица, - обратился к ней до сих пор молчавший Архип, - Ты расспроси Серафиму, может статься, расскажет она тебе правду. Если и впрямь ты Дуняшина дочь, воротись к нам, будем жить семьёй. Деток у нас нет своих, так хоть ты старость скрасишь нашу, а уж мы тебе все нажитое оставим. - Нет, здесь мой дом! - твердо ответила Василиса. - А ты сразу не отвечай, подумай! Мы в деревне остановимся у Дуниных родителей, два дня будем ждать. Коли не явишься - к себе обратно уйдем и больше тревожить не станем. Сказав это, он с женой направился к опушке, Василиса же со всех ног бросилась к лесной избушке. *** Серафима не могла найти себе места от беспокойства: вот уж смеркается, а дочери все нет. Не случилось ли беды? Она уже несколько раз выходила во двор, вглядывалась в лесную чащу, прислушивалась - ничего. Когда колдунья в очередной раз вышла на крыльцо, вдруг послышались торопливые шаги, и вскоре из леса к избушке выбежала Василиса. Девушка часто дышала, щеки ее разрумянились от быстрого бега, волосы растрепались, глаза горели. - Маменька! - бросилась она к Серафиме. Та прижала ее к себе и почувствовала как бьётся в груди сердечко - часто-часто, словно пойманная птичка в клетке. - Что стряслось, голубка моя? - ласково спросила она дочь, встревоженно вглядываясь в ее разгоряченное лицо, - Кто напугал тебя? Кто обидел? - Никто, маменька! Да только встретила я сегодня в лесу странных людей. Мужа с женой. И женщина эта стала дочкой меня звать, обнимать. Я сначала решила, что она рассудком тронулась, да только глаза у ней такого же цвета, как мои, а на ухе пятнышко родимое. Серафима, услышав о встрече дочери с родной матерью, вся похолодела. "Вот и сбывается виденье мое! - обречённо подумала она, - Уйдет Васенька, оставит меня!". А вслух спросила: - Что ещё она тебе сказала? - Ты не удивилась даже, маменька? Как будто знала! - внимательно глядя в лицо ведьме, произнесла Василиса. - Давно нам надобно было поговорить с тобой, дочка, - Серафима устало присела на крыльцо и жестом пригласила девушку присесть рядом, но она осталась стоять, настороженно глядя на ту, кого всегда считала своей матерью. - Помнишь сказку, которую я тебе сказывала, когда ты была ещё маленькой? - Про то, как я у тебя появилась? - Да, твоя любимая сказка была. Ты меня каждый день просила ее повторять, других и не признавала. Так вот, не сказка это вовсе, а быль. Род наш ведовской очень древний, по легенде, мы вместе с лесом этим появились. Так и живём здесь, людям помогаем. Вот только жизнь-то она не вечная. Кто продолжит род и дело наше? Когда половина предначертанного ей пути была пройдена, каждая ведьма шла на поляну заветную, к духам лесным. Просила их послать продолжительницу рода. И духи всегда помогали. Это всегда по-разному происходит, иногда у самой ведуньи ребёночек нарождается, а когда и чужого укажут. Главное, что дитя это не простое, силой одаренное. И непременно девочка. Так вот и я однажды пошла на поляну заветную. Лет мне уже немало, надо, думаю, подготовить ту, кому знания передам. Попросила я духов послать мне дочь, как раз в ночь на Купалу это было. А ровно через год, ранним утром, подбросили к моему крыльцу корзину с младенцем. Услыхала я писк, вышла и обомлела! Лежит дитё, глазками синими смотрит. Развернула я пеленки, смотрю - девочка, и впрямь! Тогда и поняла, что духи мою просьбу исполнили. Стала растить тебя, как родную, всем сердцем тебя полюбила. И не украла я тебя, не верь! Сами они тебя мне принесли, не нужна ты им была, родилась от незамужней дочки, век бы им о позоре напоминанием служила. - Я верю тебе, маменька! - Василиса подошла к женщине, взяла ее руки в свои, - Я знаю, что ты любишь меня как родную. И я тебя люблю. Но хочется мне посмотреть, как живут люди там, за лесом, в большом мире. - Я понимаю, - со вздохом ответила Серафима, - И держать тебя не стану. Если решила - иди.Но знай, что я всегда тебя жду, что бы ни случилось. Обрадованная Василиса решила идти в деревню утром, на заре. Мать помогла собрать ей все необходимое в дорогу, дала с собой разных трав и корешков, на всякий случай, вдруг, кому помощь понадобится. Когда девушка уснула, Серафима ещё долго сидела рядом с ней. Губы ее почти беззвучно шевелились, произнося слова древнего, почти забытого защитного заговора. Коли над кем проведешь такой обряд - тому смерть от врага или по неосторожности будет не страшна. Убережёт он от лихих людей, предупредит об опасности. Утром Серафима проводила дочь до опушки. Прощаясь, сняла с шеи амулет на шнурке, надела Василисе. - Носи, дочка, не снимай! Убережёт он тебя от беды. Да и мне сообщит, а я на помощь приду, если нужда такая будет. - Хорошо, маменька, - со слезами на глазах отвечала девушка, - Не печалься, я вернусь! С этими словами она твердой и уверенной поступью пошла в сторону деревни, ни разу не оглянувшись. Серафима долго смотрела ей вслед, а потом тихо произнесла: - Я знаю, дочка! Вернёшься, но только после всех испытаний, предначертанных тебе судьбой. Не сумела я спрятать, уберечь тебя, теперь придется тебе самой справляться. Но ты сильная, я знаю, что ты все вынесешь. Правда больше уже никогда не будешь такой светлой и чистой, как сейчас. Дорога в деревню была девушке незнакома, но Серафима ей подробно все объяснила, так что путь был лёгким и приятным. Солнце только недавно встало, на травинках вдоль дороги блестела роса, воздух был чист и свеж. И на душе у Василисы было легко, несмотря даже на то, что шла она в дом к людям, которым с самого рождения была не нужна, к тем, кто без зазрения совести отнес ее в лес к колдунье, даже не подумав о том, что с ней будет дальше. Душа Василисы была чиста, она верила людям, пыталась оправдать их. Ей хотелось увидеть род, из которого она происходит, познакомиться с корнями своими, с истоками. Она и впрямь не собиралась оставаться жить среди людей, однако ей было любопытно, как они живут, как у них все устроено? Вдали показались крыши домов, откуда-то сбоку донёсся запах дыма и собачий лай. Деревня была уже близко, но девушка не спешила. Она сошла с дороги в небольшую берёзовую рощицу, легла на траву. Ей хотелось напоследок насладиться единением с природой-матушкой, напитаться силой ее. Полежав так около получаса, Василиса встала, отряхнулась и вновь пошла по дороге прямо навстречу своей новой жизни. Она не задумывалась о том, как встретят ее люди, как найдет она нужный дом, ведь ничего, кроме имени Дуняши, девушка о своей родне не знала. Но в жизни ее все проблемы всегда решались легко и просто. Василиса привыкла полагаться на свое ведовское чутье и верила: сердце подскажет путь. *** Деревня была большой, многолюдной. По обочинам то тут, то там гуляли куры и гуси, лаяли собаки, по улицам бегали босоногие ребятишки, у колодца столпилось несколько баб с коромыслами - ждали своей очереди. Они неприязненно взглянули на приветливо улыбнувшуюся им Василису. - Ишь, бесстыжая! - воскликнула одна из них, - простоволосая, растрепанная! Это ж где это видано, чтоб девица так на людях ходила? - Да она не наша! - подхватила другая, - Не из наших мест! Василиса, не знакомая с порядками и обычаями деревенских жителей, очень смутилась. Ей и в голову не могло прийти, что ее одежда или прическа могут быть неприличными. Неловкими движениями она начала собирать свои роскошные локоны в косу. - Вот то-то же! - назидательно сказала женщина, первой начавшая ее отчитывать, - Слушай старших, плохому не научат! Ты откуда к нам пожаловала- то, дев ка? Видать, издалече, и одета не по-нашему. - Я к родне пришла, с дальней деревни, за рекой. А где дом их, не знаю! Никогда не была в этих местах. - А родню-то как звать? - полюбопытствовала вторая баба. Василиса молчала. Она не знала ничьих имён, кроме Дуняши, да и та, насколько известно, давно живёт с мужем своим за рекой. - Ты что же это, дев ка, не знаешь, как родичей звать? - засмеялась первая ба ба. - Постойте-ка, - перебила ее ещё одна, до этого наливавшая воду в ведра, - Уж больно она на Захарову Аглаю в молодости похожа! - Да, точно, их порода! - согласно загудели остальные. - Ты что же, к деду Захару? -Да, - согласно закивала Василиса, решив, что лучше будет не спорить. - Так и сказала бы сразу, их дом все знают, хорошие люди, порядочные! Пойдем, проведу тебя! - сказала одна из женщин, поднимая коромысло, - Тут недалече. Дом Захара, большой, добротный, был виден издалека. Его окна глядели на улицу резными ставнями, ворота были украшены причудливым орнаментом. Все кругом было прибрано, ни соринки нельзя было найти возле дома. Сразу видно, что добрые хозяева здесь живут, подворье свое в порядке держат. Василиса попрощалась со своей провожатой и робко вошла на просторный двор. Учуяв чужака, огромный цепной пёс залаял было, кинулся на нее, но девушка ласково шепнула что-то, и вот уже грозный сторож ластился к ней, весело виляя хвостом. На шум из дома вышла Дуняша. Увидев девушку, она бросилась к ней: - Пришла! А я уж и не чаяла. Отцу с маменькой сказала о тебе, так они тоже так обрадовались, очень им хочется хоть одним глазком взглянуть на внучку! Пойдем в дом! "Ага, как же! - думала Василиса, проходя вслед за Дуняшей в просторные светлые сени, а затем - в избу, - Столько лет не нужна была, не вспоминали, даже говорить обо мне не разрешали, а тут вдруг внучка им понадобилась!" Захара дома не было - ещё до свету ушел он на дальнее поле вместе с зятем и сыном. Аглая хлопотала возле печи. Годы не пощадили ее, из красивой, полной сил женщины она превратилась в старуху. Волосы не были следы, лицо избороздили глубокие морщины. Только прекрасные васильковые глаза оставались такими же ясными, как в молодости. Увидев Василису, она ахнула, прижала руки к груди: - Жива! Вот радость-то! Ты прости меня, внученька! Это я, я тогда тебя ведьме проклятой снесла! Дочек своих спасала! Кому б они нужны были после того позора, что накликала на нас мать твоя! Я уж потом раскаялась, хотела вернуться за тобой, да побоялась Серафиму прогневать, мало ли что она могла на нас наслать. Василиса смотрела на эту изможденную каждодневным непосильным трудом женщину и невольно сравнивала ее с Серафимой. Были они примерно одного возраста, однако ведунья выглядела гораздо моложе, здоровее и краше. И дело тут было явно не в колдовстве. Просто незачем было в лесу держать огромное хозяйство - лес давал им почти все необходимое, а остальное приносили люди, как плату за услуги. Аглае девушка не доверяла. Нутром чуяла, что бабка не так проста, как хочет показать. А вот Дуняша, в отличие от матери, была искренне рада ей, старалась угодить. Она показала Василисе дом и подворье, попутно рассказывая о своем детстве, об отце с матерью, о брате и сестрах. Потом они вместе готовили ужин, Вася помогала управляться по хозяйству. За домашними хлопотами не заметили, как вечер настал, вернулись мужики. Первым в дом вошёл Захар. Он хоть и постарел, но был все так же могуч и грозен - истинный глава семьи. Глянул на Василису из под кустистых бровей: не сробела дев ка, глаза не отвела. Спокойно стояла под изучающим взглядом деда. Улыбнулся Захар: - Наша порода! Архип поздоровался со всеми, девице приветственно кивнул. Последним шел Егор - младший брат матери. Он весело поздоровался с гостьей, оглядел приветливо: - Хороша, вылитая Дуняша в молодости! Признали Василису в семье, приняли. Поначалу ещё сторонилась она всех, да и они не приставали, дали время обвыкнуться. Но через пару недель девушка чувствовала себя в этом большом доме своей. К тому времени весть о внучке Захаровой, невесть откуда взявшейся, облетела уже всю деревню. А так как Аглая о ней говорить на людях лишнего не стала, да и Дуня словно воды в рот набрала, появление девушки обрастало в рассказах и сплетнях все новыми и новыми подробностями. А уж как узнали, что воспитывала Василису с младенчества ведьма Серафима, так и потянулась в дом вереница местных жителей: кто-то помощи попросить, а кто просто хоть одним глазком на юную ведьму глянуть. Как ни пыталась Аглая отвадить незваных гостей - куда там! У тому же Василиса никому не отказывала, всем старалась помочь - так учила ее Серафима. Однажды уже под вечер прибежала к ним ба_ба, заголосила: - Помоги, дочка! Не откажи! Сына моего змея ужалила! Помирает! Василиса вскочила, схватила свой мешок, и они бегом выбежали из дому. Нужная изба была рядом, через несколько дворов. Войдя внутрь, девушка увидела лежащего на лавке молодого парня. Лицо его было бледно, глаза закрыты. Он часто дышал, на лбу выступил холодный липкий пот. Нога, на которой был укус, распухла, посинела. - Сколько времени прошло? - спросила Василиса - Да уж, почитай, порядочно! Пока он до косарей дошел, пока до дома донесли .. - Воды мне горячей! Ткань чистую и ступку. Из мешка извлекла нужные травы, корешки, приготовила отвар. На рану порошок специальный наложила. Отвар парню пришлось вливать по глоточкам - сил пить у него не было. - Поите теперь постоянно всю ночь до утра, утром приду, новый приготовлю. Он яд выведет. Сопровождаемая благодарностями, девушка вернулась в дом к деду. Утром, едва рассвело, она поспешила проверить больного. Выглядел он гораздо лучше: был в сознании, кожа его порозовела, опухоль значительно уменьшилась. Увидев Василису, он чуть приподнялся, оперевшись на локоть: - Благодарствую, спасительница моя! Век тебя помнить буду! Как звать тебя, красавица? - Василисой, - от чего-то смутившись, отвечала юная ведьма. - А я - Назар! - Рада, что лучше тебе, Назар, - сказала девушка,- Но говорить с тобой мне недосуг, нужно готовить отвар целебный, чтоб змеиный яд до конца из тела твоего выгнать. С этими словами она отошла к печи и стала готовить снадобье, изредка посматривая в сторону нового знакомого. Парень был очень хорош: высокий, статный, плечи широкие, богатырские, кудри янтарные, глаза -будто молодая листва. Очень приглянулся он девушке, но она старалась гнать от себя такие мысли - не для этого здесь. Ещё целых десять дней навещала она Назара. За это время успели они подружиться. Много говорили обо всем на свете, она ему про жизнь свою лесную рассказывала, а он - про свою, обыкновенную. Однажды обмолвился, что есть у него невеста, Марфа. Что свадьба будет осенью. С тех пор пуще прежнего старалась гнать девушка мысли о молодом красивом юноше. В последний визит стала Василиса прощаться: - Вот и здоров ты, Назар! Больше нет мне нужды приходить. - Век благодарить тебя не устану, Василиса! Вот, возьми! - он протянул ей кошель, но девушка отпрянула, не взяла: - Что ты! Не нужно ничего! Это долг мой - помогать людям. - Ну позволь хоть проводить тебя! - не унимался парень. - Проводи, - согласилась Василиса. Ей очень хотелось побыть с ним ещё хоть немного. Шли молча. Чувствовалось, что каждый хочет сказать что-то, да все не решается. Наконец, Назар не выдержал, заговорил: - Скажи, Василиса, почему не смотришь на меня? Али не люб тебе я? - Невеста у тебя есть, свадьба скоро, мешать не стану, - грустно отвечала девушка. - Не нужна она мне! - горячо воскликнул Назар, - Если только ответишь, что люб, завтра же сговор разорву и сватов зашлю! У юной ведуньи дух перехватило от таких слов, от искренности, с которой убеждал ее Назар в своей любви. Она тихо ответила: - Люб... Глаза юноши загорелись надеждой и радостью: - Значит, решено! Завтра же жди сватов. - А родители? - с опозданием испугалась девушка, - Это ведь отец тебе невесту подыскал - Да и что мне родители? Надо будет, и против отца пойду! Я как увидел тебя, сразу понял - вот судьба моя! *** ~ Опоила она его, ведьма прок лятая! ~ кричала сквозь слезы молодая чернобровая красавица, ~ Как есть, опоила! Зелье при ворот ное давала вместо лечебного настоя! ~ Успокойся, Марфа! Не кричи! Будет! ~ строго сказала ей Пелагея, мать Назара. ~ Да как же мне не кричать, коли милый мой сговор разорвал? Ведь ужо все к свадьбе готово было, а тут появилась змеища эта! Да чтоб провалилась она в пекло! ~ Мне, окромя тебя, другой невестки не надобно, потому я и здесь, - Пелагея гладила по спине всхлипывающую девицу, ~ Мы с отцом колдунью в семью никогда не примем, так Назару и сказали намедни. Да только он разве послушал? Ежели вбил себе в голову что, так теперича не отступится. Не испугался даже, когда отец пригрозил, что отрекается от него! Вот как сильно она его приво рож ила! Кроме нее и не видит никого, и не слышит! Вот ведь свалилась на нашу голову! И сама я уже не рада, что в дом свой ее впустила. Да лучше б по мер тогда Назар, чем ведьме достался! Марфа при этих словах заголосила пуще прежнего: ~ Опозорил он меня, горемычную! Перед самой свадьбой бросил! Кому же я теперь после такого нужна буду? Кто замуж меня возьмет? ~ А ты не спеши, погоди маленько! ~ учила ее Пелагея, ~ Нам пока затаиться надобно, пусть думают, что смирились мы с выбором Назара, что согласны. А потом, когда успокоится все, мы змею эту на чистую воду выведем! Не будет им житья, уж я постараюсь! Все равно разведу, женится на тебе Назар! Твоим станет! Назар слово свое сдержал. На другой же день сам лично сходил в дом к Марфе, отменил свадьбу. После чего пошел к Захару, просить отдать за него внучку. Сватов, желающих пойти с ним, не нашлось: вся родня осуждала поступок парня и не принимала его решения. Василиса сидела ни жива, ни мертва. Что решит дед? Без его согласия не бывать свадьбе. Таков порядок. Захар молчал, хмурился. Знал он, что должен был парень жениться на другой, знал и то, что родители его против такой невестки, как Василиса. ~ Твердо ли ты решил? ~ наконец произнес он, глядя прямо в глаза юноше, ~ Крепко ли намерение твое? Не пожалеешь ли? ~ Не пожалею! ~ уверенно отвечал Назар, - жизнь без Василисы мне не мила. Надо будет, ото всего отрекусь, лишь бы с любушкой моей быть рядом! ~ Жить где станете? Слышал я, отец твой против, в своем доме вас не примет. ~ Я свой дом поставил, на краю села, большой, добротный. Немного осталось доделать и можно заходить. ~ Ладно, ~ удовлетворенно произнес дед, поглаживая бороду, ~ Вижу, парень ты неплохой, серьезный, честный, работящий! А ты, милая? ~ обратился он к внучке,~ Что скажешь? Люб тебе Назар, пойдешь за него? Неволить тебя не стану. ~ Пойду, ~ тихо ответила девушка, не поднимая глаз. ~ Ну, быть посему! ~ Захар хлопнул по столу тяжелой ладонью, ~ Мать, Дунька, слыхали? Внучку замуж отдаю! Готовьте свадьбу! Да такую, какой не видывали еще на селе! Выйдя на двор, Василиса сказала Назару: ~ Надобно нам с тобой еще и у матушки моей благословения просить, у Серафимы. Без ее согласия я ни за тебя, ни за кого замуж не пойду! ~ Так чего тянуть? Сей же час и отправимся! ~ весело отвечал ее жених. *** Серафима встретила дочь приветливо. Она очень тосковала по ней, беспокоилась. Увидев Назара, колдунья улыбнулась: парень ей понравился. Чувствовала она, что намерения его серьезны, что полюбил он Василису всей душой. ~ Вот и выросла ты, голубка моя! ~ ласково произнесла она, глядя на дочку, ~ Вот и в твое сердечко любовь постучала. Я вашему счастью мешать не стану! Живите, любите, детишек рожайте! Через все трудности вместе идите, рука об руку, тогда все преодолеть сумеете! ~ Придешь к нам на свадьбу, маменька? ~ спросила Василиса ~ Нет, дочка! Не пойду! Ты не обижайся! Лишняя я там, боятся меня люди. Зачем праздник портить? Вы веселитесь, а я за вас здесь тихо порадуюсь. Свадьбу хотели сыграть, как только будет готов новый дом. Как раз к осени управился Назар. Спешил, хотел скорее зажить в нем вместе с молодой женой. Зазар на расходы не поскупился: приданое собрали богатое, Василису обрядили, будто царицу. Столы накрыли ~ любо-дорого поглядеть: от яств ломятся, чего только нет! Пригласили на праздник все село, да только многие прийти отказались. Здесь уж Пелагея с Марфой расстарались: каждому встречному и поперечному рассказывали о том, что приворожила Василиса жениха, да еще разного всего ей приписывали: у кого скотина издохла ~ она извела, у кого ребеночек захворал ~ она сглазила. Стали сторониться люди ведьму, боялись ее. А вдруг чем не угодят ~ нашлет она на них беду. Невеселая получилась свадьба: со стороны жениха ни одной живой души не явилось, со стороны невесты ~ только дед с бабкой да дядька Егор, Дуняша с Архипом давно к себе в дальнее село ушли. Да и гостей можно было по пальцам пересчитать, и те сидели хмурые, настороженные. Вечером вошли молодые в свой новый дом. Изба получилась светлая, просторная. Так в ней было хорошо, что Василиса и думать забыла об испорченном празднике.Главное, что они с Назаром вместе, что теперь настоящей семьей стали. А люди пусть говорят себе, что хотят, на всех не угодишь, всем мил не будешь, насильно полюбить себя не заставишь! *** Вот уже полгода Василиса с Назаром счастливо жили своей семьёй. Родня мужа так и не приняла ее, но молодых это ни капли не огорчало. Дом их стоял на краю села, поэтому к ним часто заглядывала Серафима. Приходила она ближе к ночи, осторожно, чтобы никто не увидал ее, оставалась до утра, а ещё до рассвета покидала гостеприимный дом дочери. Василису очень радовали такие визиты. С матерью она могла говорить обо всем на свете, делиться своими страхами, переживаниями. Подруг в деревне у нее не было: никто не хотел водить дружбу с ведьмой, тем более свекровь и бывшая невеста Назара не уставали распускать про нее слухи, любое несчастье списывая на колдовские козни. Их усилия не пропали даром: как прорастает зёрнышко, брошенное в благодатную почву, так день ото дня росла и крепла сначала людская настороженность, а потом и ненависть к молодой ведунье. Забыли они, сколько Василиса им добра сделала, скольких от хворей исцелила, скольким из них жизнь спасла. Хорошее быстро забывается. А вот дурное прочно заседает в памяти людской. Василисе с Назаром не было дела до людской неприязни. Они жили дружно, в любви и согласии. А недавно обрадовала девушка мужа новостью: скоро быть ему отцом. Вот счастье-то! Пуще прежнего стал заботиться он о молодой жене, пылинки с нее сдувал. Раз летом отправился Назар на дальний покос траву поглядеть. Ушел с первыми петухами, да путь неблизкий, пока дошел, уж за полдень перевалило. Устал он с дороги, решил отдохнуть чуток, а потом уж домой вертаться. Разморило его на жаре, и сам не заметил Назар, как уснул крепким сном. Долго спал, как проснулся - вечерело уже. Заторопился в обратный путь. Неспокойно было у него на душе, не хотелось оставлять Василису в ночь одну. А тем временем Пелагея с Марфой прознали, что нет Назара дома, и что вернётся нескоро, решили таким случаем воспользоваться, чтобы извести Василису. Ради этого обе они не пожалели скотины своей - по тра ви ли быка и корову. А потом давай по дворам причитать: дескать, враз у обеих скотина полегла, неслучайно это, ведьмины проделки. Ой, люди добрые, надо ведьму из села выгонять, а не то до каждого доберется, никому житья не даст! Собрались мужики, бороды почесали, стали думать, как быть, да и порешили ночью идти к дому Назара и требовать от Василисы убираться подобру-поздорову. А Василиса дома по хозяйству управляется, мужа ждёт. И не ведает, какая беда над ней нависла. Вдруг слышит, будто в доме есть кто-то. Вошла, а за столом сидит Серафима - откуда появилась, она и не заметила. - Маменька? Ты чего среди бела дня к нам пришла? Случилось что? - испугалась девушка. - Беда, дочка! Было мне виденье. Придут лихие люди, обвинят тебя во всех их горестях да несчастьях, дом спалят! Уходить тебе надо! Не уйдешь - пог иб нете с дитем! - Да что ты, маменька! Люди здесь хорошие, кто на такое отважится? - Послушай меня, дочка! Пойдем в лес! - Никуда я из своего дома не пойду! Да и Назара нет, сначала его дождаться нужно. Поняла Серафима, что дочь не переубедить, осталась с ней. Еле уговорила собрать кое-какие пожитки, да одеться в дорогу, чтобы, если что, сразу уйти. Вот и ночь наступила, а Назара все нет. Сидят Василиса с матерью во дворе на лавке, прислушиваются. Тишина вокруг, только слышно, как стрекочут сверчки да жалобно кричит где-то ночная птица. Но вот странный гул нарушил тишину! Будто ропот множества голосов. Выглянув за ворота, Василиса обомлела: со стороны деревни к их дому шла большая толпа. В неровном свете горящих светочей насчитала она больше двадцати мужиков с вилами и топорами. Как завороженная, стояла девушка и смотрела, как подходят они все ближе. Вот уже слышны отдельные выкрики. - Сжечь ведьму! - кричат мужики. Серафима силой затащила ее во двор, заперла ворота. - Теперь веришь мне? Уходить надо, дочка! Ещё немного, и поздно будет! - А Назар? - Потом его найдем! Бежим. И две женщины лёгкими тенями обогнули дом, добежали до леса, скрылись в спасительных зарослях. Они видели, как долго стояли мужики вокруг дома, что-то кричали, не решаясь войти внутрь. Наконец, один из них бросился к воротам, остальные, будто ждали сигнала, последовали за ним. Ворвавшись в дом, они, как ни старались, не нашли ведьму. Тогда решили, что она просто спряталась, ведь некуда ей больше было деваться. Подпалили дом - выкурим змею про клятую! Пламя занялось, красные язычки его, весело подрагивая, поглощали все на своем пути. Ещё издали увидал Назар зарево, со всех ног бросился к дому. Глянув на мужиков, сразу все понял: - Где жена моя? Что вы с ней сотворили? - Так в доме она, давно уж должна была выйти! - сказал кто-то. Дальше Назар уже не слушал. Не раздумывая, он кинулся в самое пекло, туда, где, как он думал, находятся его Василиса и их ещё нерожденное дитя. Василиса видела, как муж ее исчез в пла мени пож ара, и как почти сразу после этого рухнула, обвалилась крыша их дома, по хо ро нив под горящими обломками того, кто был ей дороже жизни. Вскрикнув, бросилась она обратно, к дому, к мужу, но Серафима обхватила ее руками и крепко держала, не давая выдать себя. Девушка билась в руках у матери, словно пойманная в силки птица, но вдруг обмякла - лишилась чувств. Очнулась Василиса в родной избушке. Над ней склонилась мать, что-то шептала, отбирала водой. Девушка вспомнила все, что произошло, вновь зарыдала: - Ты знала, маменька? Скажи? Ты видела, что погибнет Назар? Серафима посмотрела на нее с грустью и сочувствием: - Чему быть, того не миновать, дочка! Да, я видела, но промолчала, иначе бы не увела тебя. Назару суждено было погибнуть этой ночью, такова судьба. Что кому на роду написано, от того не спрячешься. Нам вот предписано век одним вековать. Тебе ещё повезло, ты познала любовь и счастье иметь семью. А я всю жизнь одна... - Зачем ты увела меня? Как мне теперь жить без милого моего? - плакала Василиса. - Теперь ты не одна, думать тебе надо о том, кто внутри. В тебе частичка твоего мужа, а значит и весь он рядом с тобой. Воплотится в дочери твоей твоя любовь, не умрет, не исчезнет. С того дня, как сгорел дом ведуньи и по гиб в огне Назар, на деревню обрушились несчастья. Сначала затяжные дожди сгубили урожай, не дали запасти сена скотине. Потом неизвестная хворь унесла жизни почти половины населения. Не пощадила и Марфу с Пелагеей - долго мучились они, моля, чтобы скорее закончились их страдания. - Это мстит Василиса за Назара, за свою семью! - шептались ба бы между собой. Решили оставшиеся жители идти к ведьме, каяться, просить пощадить их. Долго плутали по лесу, да так и не смогли отыскать избушку. Ведь знают, что здесь была - а даже следа от нее не осталось. Через несколько лет опустела деревня. Многие побросали свои дома, уехали кто куда. Остальные померли от старости или от хвори. Проклятым местом стали называть ее, никто не хотел здесь больше селиться. А далеко-далеко от тех мест, в лесной чаще, красивая молодая ведьма вела за руку прехорошенькую девочку с янтарными кудрями и глазами цвета весенней листвы. - Маменька, а расскажи как я у тебя появилась? - просит малышка - Духи лесные мне тебя подарили! - отвечает Василиса, любуясь своей красавицей. Права была Серафима: не умер ее Назар, вот он, рядом с ней, и любовь их жива, воплотилась в маленькой девочке, которой суждено продолжить древний род, вырасти сильной лесной колдуньей. Автор Уютный уголок /рассказы для души

Болезнь. Не прошло и месяца после свадьбы она по не понятным причинам начала болеть, то на пальце, на который надела обручальное кольцо, откуда ни возьмись появился нарыв. Побегала по врачам, удалили, и началась череда болезней. Простуды уже не считались за болезнь, когда через пол года семейной жизни врачи поставили диагноз - рак. Пустота в душе, не восприятие болезни, но боли не отпускали и надо было лечиться. Направили на химию, но по счастливой случайности аппарат был на профилактическом ремонте и выписали химию в таблетках. Болела сильно, боли не давали расслабиться, похудела, под глазами появились синяки, таблетки приносили мало облегчения. Назначили операцию. Подготовка к операции пролетела как кадры в кино: положили в больницу, назначили кучу таблеток, утро перед операцией. Перед операцией в ночь сбежала домой, муж сказал, что приснилось, что она умерла и он её хоронил. Но она была оптимистична, хотя её утром ругал врач что сбежала, ведь назначил сильнейшие таблетки, но всё обошлось. Операция прошла успешно, анализы отправили в область в лабораторию для подтверждения диагноза. Началась жизнь после операции, облегчение пришло, но появились побочные болезни, которые даже не пытались отступить. И тут о чудо, она беременна. Врачи против: сильные лекарства ещё не вышли с организма, да и рожать с таким диагнозом (рак подтвердили в лаборатории), как говорили неизвестно сколько проживёшь. Первый аборт, первая беременность, как всё повернётся, только неизвестность впереди. Жизнь испытывала или недобрые люди стояли на пути? Но жизнь продолжалась, прошло около года после операции, болезнь "уснула", и снова беременность, как она хотела ребёнка и обязательно сына и она решила будет рожать. Через сколько кругов ада она прошла сказать трудно, врачи, недоброжелатели, даже муж, который действительно надеялся на её смерть, но преодолела всё. Родила. Сын, первый сын, как она его любила, и опять беременность и опять желание родить, почувствовала отчуждение мужа, надеялась на лучшее. Врачи так же против родов, для кого рожаешь, как чувствовали напряжение в семье. Родила, доченька, любимая, родная, красавица. Но жизнь жестока, да и люди окружавшие её не подарок. Муж загулял, начал пить. Прошло девять лет, жить тяжело, на работу с двумя детьми не берут, выживали случайными подработками, муж пить не прекращал, да и жизнь разгульная затянула. И тут третья беременность, да ещё с запущенным сроком на аборт, долго думала как быть и решилась, родила девочку. Но как можно было убить такое чудо она не могла понять после родов, каждый ребёнок это новая любовь и самоотдача детям. Пробовала поговорить с мужем, но поняла, что биться о стену самоубийство, а она нужна детям. Подала на развод. Прошло много лет, она подняла детей, болезнь отступила перед её желанием поднять детей. Но одна женщина ей сказала, что болезнь ей "подсадили благодаря мужу" и дети были её спасением.

Подарок — Нет, я никогда не решусь надеть это. Преподаватель в университете, и вдруг кафф в ухе. Да еще такая вычурная серьга... Нет, я не смогу это носить, — слабо отнекивалась Лера от подарка свекрови. В то же время она украдкой посматривала на свое отражение в зеркале, восхищенно разглядывая искусно сделанного дракончика с рубиновым глазком, украшенного множеством переливающихся фианитов. Какая красота! Она давно мечтала о каффе, но не могла себе представить, как станет носить это необычное украшение — Валерия Викторовна преподавала экономику студентам ВУЗа. — Но я же вижу, как тебе понравилось, Лерочка. Ты еще молодая женщина, не отказывай себе в удовольствии. О том, чтобы носить это на работу, и речи быть не могло. Найдется доброхот, который донесет, что она разгуливает с вызывающим украшением в ухе — в этом Лера не сомневалась. Но не могла себя заставить отказаться от такой изящной вещицы, великолепно подчеркивающей идеальную форму ее маленького ушка — Тебе очень идет. А это тебе от меня, — Татьяна робко протянула имениннице вязаный шарфик. Книжные праздники на ЛитРес! Скидки до 90% Свекровь брезгливо покосилась на голубенький шарф: — Ух ты, какой хэнд-мейд... Сама вязала, Танечка? — с издевкой в голосе спросила Ариадна Павловна, недолюбливавшая лучшую подругу невестки. Опустив глаза, Таня кивнула. Ей было стыдно, что другие приглашенные принесли подруге подарки побогаче, чем связанный собственными руками шарфик. Танюша была университетской подругой Лерочки, но в отличие от нее, доучилась только до четвертого курса. Забеременев от непутевого однокурсника, который тут же сбежал от нее в другой город, Таня бросила университет и вскоре пополнила ряды матерей-одиночек. Ребенок родился слабеньким, к маленькому сынишке Тани липли все болячки. Сверкая новым украшением, Лера пригласила гостей к столу. Праздник прошел весело, но на следующий день у Леры сильно разболелось горло. Сперва Лерочка не придала этому значения, списав боль в горле на выпитый во время праздника холодный морс. Неделю промучившись от болей в горле, она все же решила обратиться к врачу. ЛОР-врач диагностировал воспаление лимфоузлов, но что-то его насторожило, поэтому он настоял на более тщательном анализе. Узнав результат анализа, Валерия впала в ступор — у нее обнаружили опухоль. В ожидании результатов следующего анализа (на онкологию) Лера не могла себе найти места. Молодая женщина не верила в Бога, но ноги сами принесли ее в церковь. Не зная ни одной молитвы, со слезами на глазах молодая женщина обращалась к ликам святых с единственной просьбой — лишь бы не онкология. После службы Лера вышла на крылечко и замешкалась, чтобы оглядеть небольшую церковную площадку. Мгновенно перед ее носом возник пластиковый стаканчик, протянутый морщинистой рукой. Сунув руку в карман, Лера торопливо высыпала в стакан всю мелочь. — Имя. Скажите имя, за кого я должна помолиться, — неожиданно басовито для тщедушной старушки, произнесла нищенка. — Спасибо, не надо... — бесцветным голосом произнесла Лера. Старушка заметила слезы на лице молодой женщины. — Заболела? Лера удивленно вскинула глаза на говорившую: — Да... А откуда вы знаете? Старушка недовольно пробасила: — Догадалась. Такие, как ты, в церковь приходят, лишь когда заболеют. Пока здоровы, их сюда калачом не заманишь. Бабулька вновь недовольно покосилась на Леру, затем скрюченным старческим пальцем указала на вязаный шарфик: — Сама вязала или дареный? Лера схватилась за горло. На минуту ей показалось, что шарф сдавил ей горло, не давая дышать. — Подруга подарила, — растерянно ответила молодая женщина. — А ты знаешь, что в вязаной вещи каждую петельку заговорить можно, чтобы сделать переклад болезни? Подружка-то твоя здорова? — сердито прошамкала бабка. Лера на секунду задумалась. — Подруга здорова, но вот ее мальчик... Не договорив, Лера сорвалась с места. Через минуту она уже ловила попутку. Продиктовав таксисту адрес Тани, Лера велела ему ехать быстрее. Едва переступив через порог квартиры Тани, Лера сухо ткнула ей в руки шарф. — Забери его! Обалдевшая от ее тона Татьяна молча разглядывала вязаный шарфик. — Ладно, заберу... Видно, не угодила тебе с подарком, уж извини... Видя, что подруга искренне недоумевает, не понимая причин ее поступка, Лера вдруг расплакалась. Захлебываясь и давясь слезами, Лерочка рассказала Тане обо всем — о своем диагнозе, о старушке. Не умолчала и о том, что подумала о подруге плохо, решив, что Таня специально сделала переклад на нее болезни сынишки. Татьяна молча ее выслушала, затем холодно резюмировала: — Если бы я хотела сделать на тебя переклад болезни сына, то у тебя б из носа сопли потекли. Если ты веришь во всю эту чушь, рассказанную бабкой, тогда тебе нужно искать либо онкобольного, либо человека, у которого проблемы с горлом. Таня крепко обиделась на подругу, а Лере вдруг стало очень стыдно. Неловко попрощавшись, она ушла. Идти домой к мужу не хотелось. Лерочке почему-то вдруг захотелось женского общения. Она решила поехать к свекрови, которую давно считала своей подругой. — Что ты выдумываешь, какая онкология? — выслушав Леру, сказала свекровь. — Вон, у Ивановых отец семейства после праздников за печень схватился — думал, что рак, паникер. Испугался сам, перепугал родных. Сделал УЗИ, оказалось, что он просто перепил. Не нужно паниковать, пока не готовы анализы. Ты слишком впечатлительная, Лерочка. Свекровь ушла в кухню, чтобы поставить чайник. Пользуясь ее отсутствием, Лера кинулась к буфету. Из ящика она извлекла пухлую медицинскую карточку свекрови и принялась жадно ее листать. Так и есть! ЛОР диагностировал Ариадне опухоль в горле, УЗИ подтвердило. Лера быстро вынула смартфон, чтобы сфотографировать результаты анализов — она совершенно не разбирала почерк врача, да и была крайне несведуща в медицинских терминах. Стараясь сохранять самообладание, Лера выпила предложенный свекровью чай и засобиралась домой. Перед тем, как зайти в свою квартиру, Лерочка забежала к соседке бабе Маше, которая раньше работала фармацевтом. Водрузив на нос очки, баба Маша принялась разбирать докторские каракули. В итоге она подтвердила догадки Леры — судя по диагнозам врачей, у ее свекрови была начальная стадия онкологии. Валерия поблагодарила соседку и ушла. Очутившись в своей квартире, Лера надолго заперлась в ванной комнате. Когда-то, еще до замужества Леры, они с Таней посещали гадалку, и все ее предсказания про личную жизнь обеих подруг сбылись. Ей повезло — гадалка быстро сняла трубку. Выслушав Леру, она велела ей вернуть подарок свекрови, причем так, чтобы свекровь приняла его обратно добровольно. Через неделю свекровь планировала праздновать свой юбилей. Преподнести подарок — не проблема. Но как заставить ее принять обратно злосчастный кафф, который она сама же и подарила невестке к ее дню рождения? Немного поразмыслив, Лера принялась звонить знакомому ювелиру. В назначенный день Лера с мужем отправились поздравлять юбиляршу. Именинница выглядела отлично. Будто помолодевшая, Ариадна Павловна ухаживала за гостями, с улыбкой принимая подарки. Когда дошла очередь, Лера протянула свекрови бархатную коробочку. Свекровь быстро «клюнула» невестку в щеку, обняла сына, а затем приподняла бархатную крышечку. На белом муаре покоился роскошный кафф в виде дракона. — Лера, как можно... Нельзя возвращать и передаривать подарки, это дурной тон! — скривила нос свекровь, пытаясь вернуть коробочку невестке. Лера подняла голову и взглянула свекрови прямо в глаза: — Нет-нет, вы мне дарили не этот кафф! Второго дракончика я сделала на заказ специально для вас! Ведь вам тоже нравятся такие украшения, но вы не решались их носить, как и я. Но вы уговорили меня принять красивую вещь, теперь и я хочу убедить вас носить эту вещицу! А ваш подарок на месте, — Лера откинула завитой локон, продемонстрировав на своем ушке идентичного дракончика. Пришлось Ариадне Павловне принять подарок невестки. Она сразу как-то сникла, осунулась на глазах. Заметив перемены в настроении хозяйки, гости не стали засиживаться и довольно скоро ретировались, а Лера с мужем остались, чтобы помочь Ариадне Павловне убрать со стола и помыть посуду. Стоя рядом с невесткой, свекровь все время приглядывалась к ее уху, стараясь получше разглядеть скрытое волосами украшение. Занятая мытьем посуды, Лера машинально заправила за ухо завиток. Глаз дракончика засверкал изумрудом, а свекровь застонала от бессильной злобы — она поняла, что невестка обвела ее вокруг пальца. На свой день рождения она получила в подарок того самого заговоренного дракона с рубиновым глазом. Через неделю пришли анализы — оказалось, что у Леры довольно безобидная липома. А Ариадна Павловна бросила все силы на борьбу со своей болезнью. -- Автор рассказа: Ирина Ганье

Наверняка Вы замечали хоть раз, что Ваши домашние питомцы следят за кем-то в пустоте. Сколько помню, кошки мои или знакомых частенько пучеглазили на невидимые объекты, принюхивались или шипели… Я никогда не придавала этому особое значение. Около 7 лет назад у меня появилась трехцветная кошка Мася. 😺😺😺😺 Кошка мне досталась с «помойки» с крайне пакостливым характером. Просто когда я ее увидела, я поняла что это именно моя кошка По приходу домой на протяжении года меня ждала одна и та же квартира: опрокинуты цветы, разодранная макулатура, разграбленное мусорное ведро… Любые мои меры не приносили плодов. Странности у котенка тоже были. Например, сидя в своем любимом домике в уголочке, она ласково мурлыкала, будто ее кто-то наглаживает. Бегала за невидимым существом по всей квартире, и казалось, будто кто-то с ней играет в мышку на веревочке. Иногда выгнется колесом и шипит на темноту в коридоре, а потом бросится с характерными боевыми кликами в темноту... Когда Масе было около 2 лет, она выпала из окна. И не просто так – а будто ее толкнули. Очень долго мы лечились, и после этого ее как подменили. Она стала озлобленная, ко всем кроме меня, часто кидалась в пустой темный коридор. Бывало, сидишь вечером, читаешь книгу - она лежит мурлыкает рядом, вдруг соскочит – начинает рычать и убегает в коридор, откуда становятся слышны звуки битвы. Когда я за ней иду – она просто садится в угол, уставится в точку, рычит. Иногда невидимая точка начинает движение, и незамедлительно от Маси следуют ответные выпады в сторону невидимого объекта. Когда в квартире гремит посуда, хлопнет от сквозняка дверь, скрипнет половица, громко засмеются соседи – Мася впадает в боевую позу и спешит на разборки к источнику звука. 😻😻😻 Однажды вечером у нас во всем районе отключили электричество из-за аварии, я дома осталась одна. Делать нечего, и я как в старину при свете свечки читала книжку. Как вдруг услышала четкие шажки с кухни до коридора. Было ощущение, что маленький ребенок быстро топает. Мася зарычала и сорвалась на разведку. Привыкшая к ее выпадам, я продолжила свое занятие. Через пару минут кошка вернулась. Но тут появились шаги примерно с того же места где закончились, и быстро затопали по длинному коридору в сторону большой комнаты, где я лежала. Мася с еще более агрессивной стойкой убежала на защиту. Вернувшись всклоченной, она как-то странно смотрела на меня, не переставая тяжело дышать. Только я захотела ее взять и погладить, как шаги раздались вновь, уже на пороге моей комнаты. Кошка зашипела, выгнула спину, стала похожей на большую распушенную колючку. Мне стало жутко, ведь в данном случае я не могла найти логичное объяснение четким звукам приближающихся шагов. Мася, не отходя от меня ни на шаг, шипела с удвоенной силой. Звук переходил в хрип. Я уставилась на порог, как вдруг, нечто невидимое запрыгнуло на край дивана, на котором я лежала. На мягком пледе оставались четкие следы от невидимых ножек. Кошка резко кинулась в сторону следов, и началась ужасная битва. Как будто дерутся две кошки, только одну ты не можешь видеть. В этот момент включили свет. И битва прекратилась. Мася долго сидела рядом со мной, и строго сопровождала меня в тот вечер по квартире. 😸😸😸 Теперь в моей квартире свет горит всегда и везде, а если где то перегорает лампочка, я слышу шлепающие торопливые шаги в мою сторону, и вижу вздыбленную шерсть моей защитницы.

Проклята матерью Я росла а прекрасной благополучной семье. Была поздним ребенком — когда появилась на свет, маме было 35 лет, а отцу уже 40. Мама ушла с работы, чтобы всё своё время уделять семье. Благо, что папа зарабатывал достаточно — сначала на правительственной должности, а потом в собственном бизнесе. Плюс оба мои родителя происходили из обеспеченных семей, так что и наследство им досталось приличное -движимое и недвижимое. Помимо материального благополучия, в нашем доме царили любовь и уважение. Я никогда не слышала, чтобы родители ссорились. Они нежно и трепетно относились друг к другу — и ко мне. Меня никогда не ругали — да и повода я не давала. Я была тихим и послушным ребенком, ласковым и беспроблемным. Правда, причиняла родителям немало беспокойства из-за слабого здоровья. С самого рождения я часто болела. Перенесла, кажется, все возможные детские болезни. Родители баловали меня безмерно — у меня было все, о чем многие дети той поры могли лишь мечтать. Но излишества не портили меня — я хорошо учились, примерно себя вела. Но при всех дарах, судьба меня обделила везением. Я была жутко неудачливой. Окружающие удивлялись — как у таких везучих родителей мог родиться такой ребенок? Мало того, что я все время болела — так я еще и умудрялась влипать в неприятности. Если, к примеру, мы шли компанией детей по мостику через реку, то именно подо мной проваливалась гнилая доска. Если я была не слишком хорошо готова к урокам — то именно с меня учитель начинал опрос, и на мне — к удивлению — и заканчивал. Если в округе появлялась бешеная собака, то угадайте, кого она кусала? Меня! Если мне покупали велосипед, то он обязательно ломался, когда я на него садилась. Одежда на мне горела, вещи терялись. Но мамочка с папочкой только переживали за мое здоровье, никогда не ругая меня за порчу вещей. Время шло. Я окончила школу, потом — институт. Все подружки повыскакивали замуж, только я все оставалась одна, что безмерно печалило и меня, и родителей, которые мечтали о внуках. Однажды Ляля, лучшая подруга, потащила меня к гадалке — за компанию. Ей очень хотелось узнать, есть ли у ее мужа Гришки любовница. Гадалка сначала сосредоточилась на Лялиной проблеме, а потом вдруг переключила внимание на меня. Побледнела и сказала: «На тебе — материнское проклятие. Потому и невезучая такая!» Я, шокированная, попыталась узнать подробности того, что увидела гадалка. Но она не пожелала говорить. «Придет время — узнаешь. Тебе самой надо отработать карму, распутывая этот клубок.» Какой клубок, какая карма? Я была в полном недоумении. Как это моя любимая и любящая мамочка могла меня проклясть? Это просто невозможно! Нереально! Как это — распутать клубок? Подойти к маме и спросить: «Мамулечка, а ты меня, случайно, не проклинала?» Я выкинула слова гадалки из головы, почтя ее за шарлатанку, и успокоилась. Потому что представить, что родители меня проклинают, не могла даже в порядке бреда. Жизнь покатилась дальше. Мне не везло не только в личной жизни, но и в работе. Да и вообще в быту. Лялька смеялась: «Ты, Соня, как царь Мидас, только наоборот. Он к чему ни прикасался, все в золото обращал. А ты — в г..!» Я смеялась вместе с ней, а что еще мне оставалось делать. Ну, вот такая я вышла несуразная! Зато — любимая дочь прекрасных родителей, хоть в этом повезло. В принципе, я могла не волноваться о карьере, деньгах, жилье. У меня все было -все мне дали родители. Так что на общей неустроенности моих знакомых я, даже невезучая с собственной точки зрения, была в шоколаде. И поклонники водились, хоть и без серьезных намерений, материальное положение прекрасное — хоть и не мною достигнутое. Так я и дожила почти до 30 лет, когда случилось страшное. Мои родители отправились на отдых. Арендовали машину, добравшись до места ехали по серпантину,папа не справился с управлением… Машина упала в пропасть. Оба погибли… Новость меня раздавила. Я не знаю, как выжила тогда, хотела умереть с ними, единственными близкими людьми… Когда со смерти родителей прошло 40 дней, мне исполнилось 30 лет. Конечно, никакого праздника я не устраивала. Просто решила навести порядок в родительской квартире, разобрать вещи, фотографии… Почтить память. И тогда, среди старых бумаг, я нашла это… Документы об усыновлении. Я — не родная дочь. Я — приемыш… Мама с папой взяли новорожденного отказника из роддома… Господи! За что мне все это! Пережив все эти ужасы, я решила — родители у меня одни, других не надо. Я не стану плевать на светлую память мамочки и папочки не буду искать тех, кто меня бросил, кто отказался от меня, видимо еще до рождения. Надо жить дальше. И я — зажила. Через 2 года, после гибели родителей, я встретила Андрея. Моя задержавшаяся любовь оказалась взаимной и на редкость счастливой. Андрей имел собственный бизнес, был вполне обеспеченным. Мы поженились, все шло прекрасно. В 33 года я забеременела, легко выносила и родила здоровую доченьку, вопреки пессимизму врачей, бубнивших об отрицательном резусе, о том, что я — старо-родящая, о том, что у меня слабое здоровье. Андрей носил меня и дочку на руках. Но через год все изменилось… Мой спокойный и внимательный муж стал хмурым и раздражительным. И хотя я чувствовала, что он нас по-прежнему любит, но что-то шло не так. На мои вопросы он отвечал одно «Успокойся, малыш,все хорошо, я люблю вас!» И нежно целовал меня в губы, а дочку-в лобик. И крепко обнимал. Я на некоторое время оттаивала и успокаивалась. Однажды, зараженная нервозностью мужа, я все-таки не выдержала и закатила скандал. Упрекала Андрея в том, что он где-то пропадает допоздна, что у него какие-то тайные переговоры, непонятные звонки среди ночи. Андрей, взъярившись, накинул куртку и ушел из дому, буркнув: «Пройдусь. А ты остынь!»Мужа не было всю ночь. Я с ума сходила, думая, что он ушел к любовнице. Лучше бы к любовнице… Я задремала под утро, когда меня разбудил звонок в дверь. Я подумала: «Зачем Андрей звонит, у него ведь есть ключи…» На пороге стояли два милиционера. Один из них поинтересовался, здесь ли проживает гражданка такая-то. Я сказала, что это я. И мне сообщили страшную новость… Тело мужа нашли несколько часов назад в близлежащем парке с тремя ножевыми ранениями в области живота. Он умер от внутреннего кровотечения. «Сожалеем». Я не знаю, как я вообще умудрилась сохранить сознание и ясность ума. Держала маленькая дочка. А после похорон — новый удар. Оказывается, почти все наше имущество Андрей потерял. Он ввязался в сомнительное предприятие в бизнесе — и прогорел. Отсюда и нервы. Он знал, что крах близко — отсюда и его поведение. За оставшиеся долги у меня отобрали почти все. Родительскую квартиру пришлось продать, так как содержать огромную жилплощадь средств у меня не было. Я купила малогабаритную двушку и вышла на работу, устроив дочку в садик. Не прошло и полгода после похорон Андрея, как случилась еще более страшная беда. Моя малышка, моя Лизонька проглотила в детском саду пуговицу. Воспитатель не сразу это заметила — Лиза спряталась в игрушечном домике. А когда кинулись — было поздно. Лиза задохнулась… Я спрашивала Боженьку: за что мне это все? Я потеряла всех. Я потеряла все. Зачем жить? И тут мне вспомнилась почему-то гадалка с ее словами про материнское проклятие. Пришло озарение: так мамочка меня и не проклинала. Возможно, меня прокляла та, которая меня родила. Может, мне нужно ее найти, чтобы понять, что происходит в моей разоренной жизни? Я начала поиски. Самостоятельно докопаться ни до чего не удалось. Близких родственников со стороны родителей не осталось, а дальние ничего не знали. Тем более тайна усыновления накладывала дополнительные сложности. На то, чтобы оплатить услуги детектива, требовались деньги, и немалые. Я, скрепя сердце, продала большую часть фамильных драгоценностей, которые остались от мамы и которые я раньше не хотела продавать даже при большой нужде. Детектив сумел найти старшую сестру моей биологической матери. Ее звали Светлана. Она и пролила свет на эту историю. Насти, моей кровной мамы, уже не было в живых к тому моменту. Она умерла 20 лет назад, отравившись алкоголем. Она в последние годы жизни сильно пила но судить её за это я не могу — кто знает что она чувствовала неся на душе такой груз. Настю изнасиловали, когда ей было 16 лет. Насильника не нашли, а Настя оказалась беременной. Аборт делать побоялись, Настины родители не дали на это согласия. Решили так: она родит, от ребенка откажется. Настя проклинала и насильника, и его плод -то есть, меня… Она мечтала, чтобы я умерла в ее утробе, прыгала со шкафа, глотала водку, лежала в ванне с горчицей. В общем, делала все то, что предписывали народные (варварские, точнее) методы «аборта». Но я выжила. И меня оставили в роддоме. О дальнейшей моей судьбе Света не знала вплоть до нашего знакомства. Настина же жизнь покатилась под гору. Она связалась с дурной компанией, стала гулять, пить. Даже наркоманила. Быстро опустилась. Родные боролись за нее — но Настя, казалось, запустила программу самоуничтожения. И она сработала в итоге… Теперь я не знаю, как мне жить дальше. Я появилась на свет из-за того, что недочеловек, недомужчина изнасиловал мою несовершеннолетнюю мать. Мать проклинала меня еще до рождения и из-за меня — хоть и косвенно — умерла. Мои близкие погибли, как я считаю, из-за проклятия, которое я несу на себе, как печать разрушения. Конечно, говорят, есть знающие люди, которые умеют снимать материнские проклятия. Но разве могут они стереть мою память, разве могут они подарить мне новую судьбу, без этой тяжкой правды, без этой страшной реальности? Это мое письмо последнее что я говорю свету. Я ухожу в монастырь и принимаю обет молчания. Скоро у меня будет новое имя. И новая жизнь, посвященная Богу. Надеюсь, я успею до своей смерти отмолить грехи родителей…

Старичок в поезде Случилось это этой весной, когда я и моя подруга решили ехать на западную Украину. В поезде ехать нам было больше суток, и чем занять себя мы так и не придумали, но уповая на волю случая, что-то вроде «по ходу придумаем», мы пошли на поезд, закончилась посадка. Часа 4 мы ехали спокойно, кроме нас в купе никого не было, становилось уже скучно, когда к нам в купе подсел старичок, худенький, волосы жиденькие, рыженький и бородка, как у попа в мультиках, острая, глаза закрывала шляпа-котелок, да и одежда чем-то напоминала трудоголика-ученого позапрошлого века. Было часов 8 вечера в тот момент. Вскоре стало совсем скучно, и мы с подругой начали шутить между собой, минут через 10 старичок выпрямился, внимательно посмотрел на нас своими чуть фиолетовыми глазами, затем и в окно, достал из кармана карандаш, что-то начертил, сложил салфетку и в карман: — Вам лучше, за что-то держаться, сейчас хорошенько тряхнет. Только не пугайтесь, ничего страшного... пока что. Мы переглянулись, но на всякий случай сели к стене, через минуту, плюс-минус, поезд резко затормозил, и погас свет. Нам стало не по себе, да еще и посреди поля, через минут 10 свет появился, и поезд двинулся дальше. Когда все побежали спрашивать, что это было, проводники сказали, что машинист сам не знает, просто резко перестало поступать электричество, и так же резко подача восстановилась. Спать мы не могли и тихо переглядываясь, поглядывали на старичка, часа в 2 ночи он достал снова карандаш, начертил снова, что-то на салфетке, сложил и отправил в тот же карман: — Ох и неудачный я поезд выбрал-то… Надолго мы тут застрянем… Через минут 20 пошел сильный ливень, а еще минут через 20 состав резко затормозил, причем так, что даже сидя мы слетели на пол. Как оказалось, в локомотив попала шаровая молния, на ремонте мы простояли 4 часа, если не больше. Когда состав тронулся, старичок был явно немного угнетен: — Видать не успею я теперь домой… Затем вышел из купе и с концами, ближайшая остановка была через час, может больше. Прошло полчаса, дедули нету, мы пошли узнать у проводницы, куда делся наш попутчик, все-таки возраст, мало ли, да еще и такой странный. Выслушав нас, она явно удивилась, потому что на 15 место билета не было... то есть там вообще никого не было, оно было свободным с самого начала, а по описанию она о таком пассажире впервые слышала, хотя когда он выходил, чуть лбами не столкнулись. Когда мы сели и начали обдумывать потом это событие, Настя (моя подруга) сказала: — А ведь вещей-то у него не было… и зашел он, когда поезд уже полчаса, как ехал… не на ходу же этот старичок в поезд влетел-то… Кто был тот старичок, откуда он взялся, мы так и не поняли, но вопросы эти нас мучают до сих пор… Автор: неизвестен

Когда мне было 17, подруги предложили мне подработку в Доме отдыха "Мечта" на летние месяцы. Делать было нечего, да и возраст такой, когда хочется почувствовать вкус собственных заработанных денег. Дом отдыха находился за городом. Красивые места, речка. Работа была не из легких, но это время я вспоминаю с особенно добрыми чувствами. Работали мы на кухне этого шикарного заведения. Шеф-поваром у нас работала добрейшей души человек, профессионал своего дела - тетя Люба. Так мы ее и называли. Пафос она не приветствовала среди своих "горе - работничков", как она нас называла. Ездили мы на работу в 5:00 утра на автобусе этой организации. Я уже упоминала, что дорога уходила далеко за город, пролегала она мимо пригородного кладбища. Однажды, возвращаясь в автобусе со смены, усталая, но довольная, я нашла свободное место в салоне. Оно оказалось на одном сидении с т. Любой. Мы разговаривали, она любила поговорить. Когда мы стали проезжать мимо кладбища, т. Люба вдруг, посмотрев в его сторону, сказала: - Сегодня 20 лет со дня смерти моей доченьки. Надо будет помянуть! - я удивленно посмотрела на нее и спросила: - У вас была еще дочь? У вас ведь есть еще взрослые дети? - Да, есть взрослый сын, но 20 лет назад, в возрасте 10 лет, умерла моя первая дочь Ольга, - ответила она. На мою ненавязчивую просьбу рассказать, при каких обстоятельствах это произошло, она мне поведала эту нелегкую историю: "Она родилась у нас , как говорят в народе, с "пустыми глазницами". Видела когда-нибудь такие глаза? Это когда во внутреннем уголке глаза у человека незаметен слезоточивый канал. Особенно это видно на фотографиях. Это плохая примета - говорят, что такие люди долго не живут. С годами тревога уже не давала о себе знать, только когда Оле исполнилось 9 лет, мы ей с отцом купили красивое пальто. Просили примерить ее обновку, мы так радовались, но она еще тогда, скучно его примерив, сказала нам: "Все равно мне его не носить" и оставила его лежать на кресле. Она была у нас странным ребеночком. Замкнутая, задумчивая, любила книги, они и были друзьями, но мы не чаяли в ней души. Она очень любила воду. Т. е. находиться рядом с водоемами, будь то река или озеро. Обожала ездить с отцом на рыбалку. И вот однажды, они снова вдвоем поехали ловить рыбу на нашу речку. Когда они только прибыли, она уже, по рассказу мужа, нырнула в воду и больше не выплыла... В этот день ко мне прибежала моя сестра, Олина тетка. Еще не разувшись, в коридоре она сразу же спросила у меня: "Где Ольга?" Я сказала, что уехала с отцом на рыбалку. Сестра же в страшном волнении поведала мне свой сон, который увидела накануне: "Снится, будто вижу я Ольгу, сидящую на берегу реки. Вдруг из воды вылезла огромная черная рука, как будто туча, и забрала с собой Ольгу в воду." Я встревожилась, сердце заколотилось, но возможности связаться в сей же час с ними у меня, в те времена, естесственно, не было. ....Позже приехал мой муж, привезя с собой эту самую страшную весть в моей жизни..." Тетя Люба замолчала. Я тоже молчала. Я только смотрела на лицо этой женщины, в которое, наверное, только сейчас смогла по-настоящему вглядеться. Всегда смешливая, полна сил, в свои 50 лет могущая дать фору любой из нас, она сидела и сейчас, держа голову прямо, и практически не моргая глазами. " Ее нашли только на третьи сутки. Вытащили водолазы. Мой обезумевший муж не уходил с того берега все эти дни. Я уж и подавно не могла подняться с постели. Оказывается, она зацепилась волосами за корягу, лежащую на дне, а уж потом тело занесло в какую - то ямку, поэтому и не смогли найти ее сразу. "Вот так вот, моя хорошая, сегодня 20 лет как ее нет", - и уже усмехнувшись добавила: "Вот и не верь потом в приметы. Народные - то. Пора выходить. Ну что? Пойдем, красавица? " из интернета