Предыдущая публикация
Деревня Дасаевых, Ножкиных и ласточек
1. По Большой Козлейке охотно сопроводит пенсионер-активист Виктор Фёдорович Иняев, не раз уже являвшийся героем публикаций районной газеты.
2. Вообще, Виктор Фёдорович для нас, газетчиков, свой человек, поскольку он – настоящая находка для журналиста. Редкий экземпляр, что называется. Едва ли найдётся тема, в подготовке материала по которой он не сможет помочь. Особенно, что касается, его родных мест.
3. В своей деревне Большая Козлейка (примечание: местные жители её ещё величают Старой) В. Ф. Иняев не просто трудяга из трудяг, активист из активистов. Он – настоящий авторитет. И тут, поскольку в последние десятилетия это слово приобрело несколько иной, чем имело первоначально, «окрас», стоит сказать весьма и весьма утвердительно: авторитет в самом настоящем и в самом положительном смысле слова. Судя по отношению к Виктору Фёдоровичу односельчан, назвать бы его даже воеводой – почему-то именно это слово на ум идёт. Он вездесущ, энергичен, работоспособен в свои 70 и трудолюбив, а также коммуникабелен. И люди к его мнению прислушиваются.
4. Впрочем, довольно предисловий. Отправляемся с В. Ф. Иняевым в путь – знакомиться с деревенькой и оставшимися в ней жителями, которых уж – раз, два и обчёлся...
5. Как многие малые населённые пункты Вадинского края, Большая Козлейка исконно условно поделена на несколько местечек, микрорайончиков – как кому угодно, каждый из которых тоже в свою очередь имеет собственное «имя». Впрочем, козлейцы их (местечки, части деревни) именуют «отвилками». Распростиралась в былые времена деревня в длину аж на 8 километров.
6. – Мой отец говаривал, – замечает Виктор Фёдорович, – «Если в Козлейке пожар случись – это конец, всё сгорит». Ведь двор с двором рядом строились. Это сейчас остались: один тут, другой там…
7. Сначала едем по дороге, что петляет влево, в Камышовку. Она расположилась между Малой и Большой Козлейками. В Камышовке всего 4 жилых дома. Первым по дороге на улице Набережная встречает дом супругов Сергея и Любови Дасаевых. Это жилище, как и его жильцы, одно из самых «молодых» в деревне (раньше в нём располагались школа и медпункт). Его хозяйка – депутат Комитета местного самоуправления.
8. Невооружённым глазом видно, что Любовь – творец. Её дом «играет» нарисованными на стенах картинами. Фантазия художника «перебежала» и на противоположную сторону улицы. В разных персонажей превратились старый подвал, кроны деревьев, пни, бочка для воды, покрышки от автомобильных колёс…
9.
10. Следующее на Набережной жилище пенсионера М. А. Сомова. Дедушка, вызванный из дома, немного посетовал, что только-только собирался побриться. Не успел.
11. Уже шесть лет Михаил Антонович живёт один, похоронив супругу. Навещает его сын, который приезжает из Пензы – он регулярно наведывается в отчий дом и помогает, собственно, поддерживать его в благопристойном виде – обкашивает территорию.
12. Хозяйство у М. А. Сомова небольшое: на огороде только картошка, из животины – 2 кошки (была третья, но её не так давно задавили), одна усатая-полосатая питомица принесла потомство.
13.
14. Чтобы добраться до следующего жилища Камышовки, надо сделать приличный крюк, обогнув деревеньку по бывшим полям. На них, кстати, в конце августа кипит работа. Трудяга-трактор согребает высохшую траву. Заготовкой сена занимается Владимир Муковнин (он из Малой Козлейки) – делает запасы корма для скота. Владимир, получается, приносит двойную пользу – помогает тем, кто ещё держит кое-какую живность в обеспечении её на зиму пропитанием, ну, и не даёт козлейским просторам уж совсем зарасти бурьяном. Это обстоятельство (забурьянивание), к слову, повлияло на увеличение в окрестностях количества змей – люди убивают их каждое лето, по несколько особей.
15. Сопровождающий рассказывает, что в своё время земли, что вокруг Большой Козлейки – порядка 2000 гектаров – принадлежали колхозу «Победа». Позже в результате укрупнения они отошли колхозу имени Мичурина, у которого было приблизительно 6000 гектаров.
16. – После укрупнения коллективных хозяйств сёла и деревни стали обезлюживаться, – говорит Виктор Фёдорович. – Плохо люди стали жить – и постепенно народ начал «перетекать» в Ягановку.
17. Сейчас, кстати, отток оставшегося населения продолжается. Прошедшим летом одна из супружеских пар (тоже из молодых), купила дом в Ягановке, а в Козлейке, имея самое современное, а вернее построенное в деревне последним, жилище, продала.
18. …По грунтовой дороге идёт путник. Мужчина опирается на бадик.
19. – Это Александр Дасаев, – поясняет В. Ф. Иняев. – Идёт домой. Мы к ним как раз и едем.
20. Берёмся Александра Павловича подвезти. Он живёт с мамой Татьяной Ефимовной. Женщина, кстати, сидит в тенёчке – поджидает, видимо, сына. Визиту нежданных гостей немного удивлена.
21.
22. У Т. Е. Дасаевой есть ещё один сын и две дочери: одна живёт в Пензе, вторая в Мурманской области. Пенсионерка дочками, не так давно гостившими у неё, не нахвалится.
23. – Приехали – сделали ремонт, вставили пластиковые окна! – рассказывает бабуля, добавляя, что помогут дочери и картошку копать.
24. – Спасибо, что они такие хорошие: и сажают всё, и в доме убирают, – говорит Татьяна Ефимовна. – У меня же 20 человек: дети, внуки, правнуки! Всем на дни рождения деньжат даю.
25.
26. Дасаевы и подошедшая на говор их соседка Мария Семёновна, тоже, кстати, Дасаева (однофамилица), рассказывают о своём житье-бытье. Не очень-то оно сладкое в опустевшей деревне. Однако нельзя сказать, что козлейцы жалуются.
27. Татьяну Ефимовну навещает соцработник. Порадовало, что в деревне выписывают «районку» (почтовый ящик у Дасаевых прикреплён к стволу берёзы).
28. М. С. Дасаева говорит, что её папаня погиб на войне, оставив на руках жены девятерых детей. Сейчас Мария Семёновна коротает дни в одиночестве.
29. В Большой Козлейке, как и в других малых населённых пунктах, проблема с доставкой сжиженного газа – его в деревню давным-давно не привозят. Дасаевым заправка 5-ти баллонов в Нижнем Ломове обошлась в 2,5(!) тысячи рублей.
30.
31. Распрощавшись с камышинцами, возвращаемся к развилке, что на въезде в деревню, возле бывшего магазина, по дороге расспрашивая В. Ф. Иняева о жизни: о возрасте домов и их жильцов, наличии скота, транспорта в деревеньке.
32. – Я первый из всех здесь машину купил, «копейку». Было это 40 лет назад, в 1977-м, – повествует Виктор Фёдорович. – Сейчас-то у меня уже третья по счёту «Нива».
33. А вот его бессменный помощник в хозяйстве трактор МТЗ-50 родом как раз из тех далёких 70-х прошлого века. На нём, впрочем, пенсионер не только на себя «пашет», но и по мере возможностей помогает односельчанам – зимой расчищает дороги, летом обкашивает их. Подзаросла-то Большая Козлейка жуть как – крапива, репейник да лебеда буквально окружили заброшенные дома, едва-едва не добравшись под самые крыши.
34. …А путеводитель по Козлейке Виктор Фёдорович тем временем продолжает рассказывать, что на тракторах он начинал работать ещё в колхозе. Вспоминает, было дело, на К-700 в другие районы зерно возил.
35. – В Кузнецк я однажды 10 часов ехал!
36. За перевозку эшелона зерна ударник социалистического труда был награждён орденом Трудового Красного знамени.
37. За рассказами да разговорами прибываем в следующий «отвилок» (или следующую «отвилку» – Бог их знает!) — здесь в кое-каких домах теплится жизнь. Вот бабуля из-за газеты, которой занавешено изнутри, видимо, от солнца окно, выглядывает. Здесь и дом Иняевых. Дальше – изредка ещё несколько обжитых домиков.
38. В домохозяйстве Виктора Петровича Петяева полный порядок. Все строения покрашены, побелены. В палисаднике весёленько так смотрятся разноцветные ульи. Пчелиные домики однако, как сказал вышедший навстречу хозяин, пустуют. Рои погибли 2 года назад. В прошлом году, правда, прилетел один, но тоже погиб.
39.
40. У Виктора Петровича и его супруги Пелагеи Григорьевны гости – приехала навестить родителей дочь с мужем. Поэтому не будем долго донимать дедушку вопросами-расспросами.
41. Возле кирпичного на первый взгляд домика встречаем местного почтальона Антонину Ивановну Ножкину. Она категорически против фотографирования. А в целом весьма общительная и разговорчивая. А как иначе почтальону?!
42.
43. Антонина Ивановна (сама она, к слову, уроженка с. Ушинка соседнего, Земетчинского района) и её супруг Иван Алексеевич – это как раз и есть вторая молодая семья в Большой Козлейке. Это и есть та семья, которая перебирается в Ягановку. Сейчас Ножкины живут, можно сказать, на три дома. Первый – тот, у которого и встретилась почтальон. Это дом родителей Ивана Алексеевича. Мужчина, кстати, тоже присоединился ненадолго к беседе, выйдя в пчёлозащитной экипировке. Пригласил на пасеку, угостил мёдом.
44.
45.
46. Тут хочется несколько слов сказать всё-таки именно о доме. Помните: на первый взгляд он кирпичный? В действительности же деревянный, но сделан в технике «под кирпич». Какую же трудоёмкую, кропотливую работу выполнил отец И. А. Ножкина, вырезав лобзиком на стенах строения столько «кирпичиков»! Сколько труда вложено!
47.
48. Чуть дальше, на этой же стороне улицы, у Ножкиных ещё один дом. Это свой собственный. Самое последнее, новое жилище, построенное в Большой Козлейке. Но, вернее, он уже не их – его хозяева продали (правда, ещё не съехали).
49. Ножкины строятся в Ягановке – обустраивают купленный дом, делают пристрой. Из-за стройки супруги содержат, кроме нескольких десятков ульев, немало скота – корову, телёнка, поросят, кур. Помогают по мере возможностей и детям (сын и дочь перебрались в Пензу).
50. На вопрос, жалко ли оставлять деревеньку, Антонина Ивановна реагирует эмоционально:
51. – А что тут жалеть-то? Только природа красивая. А так глухомань. Змеи в дома уже заползают…
52. По дороге к проданному дому Ножкиных проезжаем жилище многодетных супругов Кашаевых.
53. Один из козлейцев догоняет на велосипеде и озадачивает вопросом:
54.
55. – Вам кошки не нужны?
56. – Нет, спасибо.
57. – А то я полмешка могу наложить!
58. – Сколько?..
59. – Да штук 30!
60. Мужчина с цигаркой в зубах (курить-то – вредно, молодой человек!) и с кепкой, про которую он сказал: «Я что нашёл, то и надел!» (на головном уборе логотип одной из партий, прошедших, к слову, в ходе выборов, состоявшихся 10 сентября, в региональный парламент). По всему видно, местный философ. Поговорить, порассуждать – охотник.
61. Узнав, что наведались гости всего-навсего из райцентра, Евгений Кашаев приогорчился…
62. – А-а-а!.. – протягивает он.
63. Дескать, не его уровень, мелко плаваем.
64. Ну, уж вряд ли, товарищ, в ваши Кучугуры ступит нога не то что журналиста какого-либо центрального СМИ, но и регионального. Впрочем, как знать? Ничто, как говорится, не вечно под луной. А вдруг жизнь вот так вот – раз(!) и переменится. И заживут вновь благополучно и Малая с Большой Козлейки, и другие вадинские сёла и деревни, да что там – поднимется с колен российская деревня. Да… ЕСЛИ БЫ… Мечтать – не вредно. Вредно – не мечтать.
65. Но вернёмся к Кучугурам. Именно так называется одна из «отвилок» (или один из «отвилков»?) Козлейки.
66. – А вы что же и туда, дальше, поедете? – машет рукой новый знакомый Евгений Кашаев в сторону высоко бурьяна, в коем «пропадает» вовсе с глаз долой даже какое-то подобие дороги.
67. – Вы там не проедете, – добавляет мужчина. – И там моя коза... Она вас забодает.
68. Да нам не страшен серый волк. Но ехать дальше – это значит не ехать в действительности, а ползти, чертить днищем машины по высоченной траве и всему, что под ней сокрыто.
69. В. Ф. Иняев и пришедшая к своему-несвоему жилищу Антонина Ножкина поясняют, что как раз там, куда ни проехать, раньше были ещё две «отвилки» – Кучугуры и Котовка. Там давным-давно никто не живёт, как и в доме, где прошло детство Почётного гражданина Вадинского района В. Г. Десятова (жилище напротив экс-дома Ножкиных).
70. Уговорив-таки сфотографироваться Антонину Ивановну и «щёлкнув» ещё раз её пса Тяпу (имя собаке дано по сказке «Морозко»), умеющего пить, ловя языком струю воды, льющуюся из бутылки, банки и пр., прощаемся и трогаемся в обратный путь.
71. Тысяча благодарностей Виктору Фёдоровичу – побольше бы таких людей! А человек-то, как и все козлейцы, очень хороший. Кладезь! Не зря же у него на подворье селятся ласточки. Десятки птиц облепили провода возле его дома. Знают они, кто главный в деревне. Надежда, поддержка и опора. На его долю выпало служить людям, творить добро. Как на долю ласточки, – быть символом добра. Считается, где ласточка совьёт гнездо, там добрые люди живут. У христиан эта птица – символ воскрешения. Как знать? А может быть, и воскреснет, возродится деревня Дасаевых, Ножкиных, а по уличному Сергуниных, Солдатовых. Раз живут в деревне ласточки, может, и людям в ней жить? И жить деревне?
(Газета Вадинские Вести 21.09.2017)
Следующая публикация
Комментарии 11
Деревня служилых дворян.