ТМ Юмор за Одессу и... Еврейский АнеКККдоТ...

— Тaмapa Apкaдьевнa, вoт вaш кoфе... — Спaсибо, Цилечкa. Ты сaмaя лyчшaя невеcткa в миpе. A гдe мoя утренняя рюмочкa коньячкa? — A доктор скaзaл, шо сердце… — Тa де тот доктор. — И дaвление… — A мое сердце скaзaло, шо мое дaвление не против. — Может лучше снaчaлa тaблеточку? — Может не будем спорить — Может тaдa лучше для дaвления шоколaдочку? — Aх, может и лучше ,но где вы сейчaс нaйдете хороший шоколaд , одно фуфло. И коньяк везде дрянь. Только спaсaет Гришa, у него шикaрный сaмогон. И кофе…Не, ну кофе покa норм. Покa рaботaет порт, a в порту есть боцмaн Михaлыч, то кофе будет хороший. — Тaмaрa Aркaдьевнa, дaвaйте по тихонько я вaс пересaжу в кресло нa верaнде. Погодa сегодня хорошaя. — Цилечкa, токa не зaговaривaй мне зубы. Кофе, коньяк, сигaреты и кaрты. И ты свободнa до обедa. — Хорошо. Нa обед будет куриный бульон. — A я хочу юшку. С чесночным сaлaмуром. — Тaмaрa Aркaдьевнa, a кaк же холестерин. — Циля, если я буду есть твою диету, предстaвляешь кaкой я стaну вредной свекровью. Потерпи , моя девочкa, ещё двa дня. Зa мной приедет мой Дaвидик и я поеду выедaть мозги другой невестке. — Тaмaрa Aркaдьевнa, ну что вы…., мне с вaми совсем нетрудно. — Циля , мне нaдо дaть всем своим детям нaслaдиться общением со мной …. нaпоследок. Чтобы никто не плaкaл, a говорил….»Кaк хорошо, что онa перестaлa мучaться сaмa и перестaлa терзaть других» Я хочу ,Циля, чтобы мой уход был сопровожден не слезaми горя, a слезaми рaдости. -Тaмaрa Aркaдьевнa, я не знaю ,что вaм нaпел вaш доктор, но вы переезжaете по детям уже по пятому кругу. — Циля, ты слишком много знaешь. Девочкa моя, иногдa нaдо притвориться тяжело больной, чтобы тебе многое прощaлось. Вот ты же со мной почти не споришь. Знaчит мой метод действует. Тaк что нa обед, солнце мое, юшку с чесноком... /Мaринa Гарник/

А помните ? Вчера покупала продукты в маленьком магазинчике. Очередь небольшая скопилась, стоять скучно. Продавщица средних лет выдала мне требуемое, и тут я вспомнила, что мне нужны спички... — И дайте мне, пожалуйста, КЦ для гравицапы, а то мой пепелац еле летает... Продавщица прищурила глаз и улыбнулась. — И мне лучше подойдёт КЦ с орлом, а которые с розочкой, те просто кю. Очередь насторожилась. И понятно. Старики уже забыли подробности, что там было в Союзе, а молодые и вовсе не в теме. — Работаешь тут, как последний пацак, а чатлов всё равно не хватает, — вздохнула продавщица... — Да чатлы в основном чатлане воруют, ицик им с гвоздями, транклюкировать бы их всех нахрен, — поддержала я беседу... Очередь перестала дышать... В общем, забрала я пакет с продуктами и КЦ, но чувствую, какая-то незавершённость во всём этом. Слегка раскинула руки, слегка присела и сказала продавщице на прощание: — Ку! Она заржала и тоже кукнула. В полной тишине я покинула магазинчик... (с)

– Сарочка, а шо у нас сегодня на ужин? – Сема, на улице пока ещё тока завтрак. Я за ужин ещё не думала. – А может на ужин винегретик? – За винегретик надо было думать вчера, там свекла долго варится. – А мама делала по-одесски, сырой винегрет. – В смысле " сырой"?. Это шо сырую свёклу жевать? – Та, не... ты позвони, она расскажет. – Ой, ей тока позвони... – Мама, а ваш Семочка очень хочет ваш винегретик, я забыла рецептик, напомните. – Здрасьте, она забыла... она и не знала. У вас в вашем Задряпинске и не знают про нормальную еду для людев, тока знают для поросят и адиетов. Слухай сюдой пока я жива и шо-то помню. Идёшь делать базар. Нужна морковка, бурачки, картошечка , соленные огурцы, квашенная капусточка и масло – жаренная семочка. Ищешь и покупаешь, хотя у порядочной хозяйка это все есть всегда дома. Но тебе до порядочной хозяйки ещё лет десять пешком идти. Так. Записала? Овощи помыть, почистить от шкурки. Надо две морковки, два бурачка и три картошечки. И порезать кубиками. Кубиками, а не лишь бы шо. Приготовить казанчик, литра на три. У тебя есть казанчик? Так. Наливаешь у казанчик чуток подсолнечного масла. Кидаешь тудой слой морковки, потом свеколку, потом картошечку и накрывает крышкой. Через пять минут, када пошел запах масла, делаешь ма-а-ленький огонь и ждёшь минут 20. Крышку не открывать. Через 20 мин открываешь крышку и пробуешь картошечку, она должна быть готова. Если не готова, крышку на место и жди ещё минут пять. Када усё готово, то все овощи выкладываешь у мисочку и ждёшь пока остынут. Режешь тудой огурчик соленный два штуки и капусточку и поливает усё маслом, то, которое жаренная семочка. Поняла? И будет вам песня. Бурачки покупай маленькие, как твои кулачки, хотя нет... у тебя кулаки, как у банщицы, огроменные, лучше как Семочкины кулачки, а морковку среднюю, как твой нос, нет лучше как Семочкин носик, а картошку.., какую возьмёшь, такая и будет. У тебя точно есть казанчик? Каструля не подойдёт. Если нету, я щас привезу.. – Не надо ехать мама, у нас все есть. – Так, об исполнении доложить.. Иначе я буду мучаться бессонницей... /Марина Гарник/

Когда Люся сделала ремонт в своей крохотной полуторке и переставила мебель, выяснилось, что стена в комнате как-то пустовата. Что-то просто просилось быть повешенным на эту стену. И Люся поняла, что именно и где это найти. По выходным художники оккупировали сквер. Реализмом там и не пахло: на пьяной улице танцевали пьяные развеселые дома, странная многоногая лошадь скакала по фиолетовому полю, и на фоне занавески цвета запекшейся крови сидела еще более странная женщина — одновременно и в фас, и в профиль. Сами художники были под стать своим произведениям. Не сразу Люся нашла то, что надо. На картинах у солидного дядьки в берете — красивые девушки вбегали в набегающие волны, выглядывали из-за белоствольных берез, лежали, жарко раскинувшись в разнотравье, глядя на зрителя со скромным лукавством. Правда, смущало то, что девушки были голыми, а та, что вся в лютиках и васильках, напоминала хрестоматийные строки: «Под насыпью, во рву некошеном, лежит и смотрит, как живая». — А вы пишете портреты? — спросила Люся. — На счет раз, — ответил художник. — А сколько это будет стоить? Художник ответил. Люся про себя ахнула, но не отступила: — А с котиком на руках можно? — Хоть с крокодилом, но за котика придется доплатить. И хоть у художника и было заказов по горло, но как раз сейчас он оказался немного свободен, так что начнет портретирование уже сегодня вечером. Художник пришел, как договаривались, но не с кистями, красками и мольбертом, а с дешевой «мыльницей». — Сейчас так все делают. Вот Никас Сафронов — страшные тысячи за портрет берет, а тоже по фотографиям, — объяснил художник. — Ну, давайте пожелания. — Знаете, — сказала Люся, смущаясь, — я бы хотела быть на портрете помоложе. Немножко. Чуть покрасивее. В голубом платье — любимый цвет. Потом... Вот волосы... У меня, видите ли, аллергия на любую краску, а всегда хотелось быть с такой рыжинкой. Ну, вы понимаете? — Чего ж тут не понять, — сказал художник. — Все так хотят, чтоб с рыжинкой. Идите, переодевайтесь. И кота берите. Люся замялась: — Платье я не купила. Такие цены! Что платье — сносишь, и как не было. А портрет на всю жизнь. Вы уж как-нибудь сами платье придумайте, пожалуйста. А котик у меня такой, знаете, своеобразный. Пушок! Иди сюда! Пушок! Художник только крякнул, увидев Пушка, подобранного в младенчестве и за два года превратившегося из трогательного, жалобно мяукающего комочка в наглую, бесчувственную и прожорливую скотину, причем все эти качества явственно читались на его шкодливой морде. Но Люся его нежно любила. — Котика тоже подправим, — решительно сказал художник. Нафотографировал Люсю, кота и ушел с авансом. Но не исчез, не обманул, через неделю принес портрет. Тетки из Люсиной бухгалтерии, пришедшие посмотреть и ремонт, и портрет, проглотили свои раздвоенные языки. С портрета со скромным лукавством глядела сидевшая в кресле молодая красивая женщина, с рыжеватыми волосами, в открытом голубом платье, немножко похожая на Люсю, а на руках у нее был огромный рыжий кот, чрезвычайно умильного вида. Но было на портрете кое-что еще, отчего заткнулась даже главная кобра Кира Семеновна. Рядом с креслом на картине был придуман дверной проем в прихожую, и художник даже нарисовал в этой прихожей вешалку, на которой висели мужской плащ, мужская куртка и черная мужская шляпа. Все-таки это был очень хороший художник... /Наталья Волнистая/

Доброе утро, — сказала женщина, проходя мимо мужчины, валявшегося на земле. Тот оторопело поднял на неё глаза. Сразу было видно, что женщина хорошо зарабатывает — дорогое пальто и ухоженные руки говорили сами за себя. Сначала мужчина решил, что она издевается над ним, как и многие другие, каждый день проходящие мимо него. — Оставьте меня в покое, — со злобой проговорил он. к его изумлению, женщина не сдвинулась с места. Она улыбнулась, обнажив ровный ряд белых красивых зубов. — Вы голодны? — спросила она. — Нет, — ответил он, улыбнувшись. — Я только что отобедал с президентом. Идите уже, куда шли! Улыбка женщины стала ещё шире. Вдруг он почувствовал её руку на своей руке. — Что вы делаете, леди? Я сказал, чтобы вы оставили меня в покое! Рядом дежурил полицейский, который, услышав крики, подошёл ближе. — Какие-то проблемы, мэм? — спросил он. — Нет, что вы, офицер, — ответила она. — Я просто пытаюсь поднять этого человека на ноги. Не поможете мне? Офицер озадаченно почесал затылок. — Это де старина Джек. Он живёт на этой улице в течение нескольких лет. Что вы хотите от него? — Видите тот кафетерий неподалёку? — спросила она. — Я хочу отвести этого мужчину туда и накормить. — Вы с ума сошли, леди! — бездомный сопротивлялся изо всех сил. — Я не хочу идти туда! Вдруг он почувствовал, как сильная рука офицера подхватила его с другой стороны и подняла с земли. — Отпустите меня, офицер! Я ничего не сделал. — Она хочет помочь, Джек, — офицер ответил. — Не спорь с ней. Наконец, не без труда, женщина и офицер полиции отвели Джека в кафе и усадили за столик в углу. Было позднее утро, завтрак уже прошёл, а время обеда ещё не настало, поэтому людей было мало. Менеджер тут же подошёл к их столику. — Что здесь происходит, офицер? — спросил он. — Что все это значит, этот человек в беде? — Эта леди привела его сюда, чтобы угостить ланчем, — ответил полицейский. — Не здесь! — раздраженно ответил менеджер, — присутствие такого рода людей вредит бизнесу. Старина Джек улыбнулся беззубой улыбкой: — Видите, леди, я же говорил вам. Теперь, отпустите меня, пожалуйста! Женщина повернулась к работнику кафе: — Сэр, вы знаете «Эдди и Ко», банковскую фирму дальше по улице? — Конечно, — ответил тот, — они проводят свои еженедельные собрания в одном из наших банкетных залов. — О, и вы, наверное, имеете неплохую выручку с этих встреч? — А вам какое дело? — Простите, сэр, я Пенелопа Эдди, президент и главный исполнительный директор компании. — О, — только и смог вымолвить шокированный менеджер. Женщина снова улыбнулась: — Я думаю, это меняет ситуацию, правда? — Она взглянула на полицейского, который изо всех сил старался не рассмеяться — Хотите присоединиться к нам на чашку кофе и ланч, офицер? — Нет, спасибо, мэм, — ответил он, — я на службе. — Тогда, возможно, чашку кофе с собой? — Да, мэм. Было бы очень великодушно с вашей стороны. Менеджер пришёл в себя и быстро промолвил: — Ваш кофе сейчас будет готов, офицер. Офицер обернулся к женщине: — Ловко вы его поставили на место. — Я не ставила себе такую цель. Верьте или нет, но у меня другие причины. Она присела за столик напротив обескураженного бродяги и пристально посмотрела ему в глаза: — Джек, вы помните меня? Старина Джек внимательно изучал взглядом несколько минут: — Ну, вы выглядите знакомо. — Я немного старше сейчас. И уж точно полнее, чем в дни моей юности, когда вы работали здесь. Однажды я зашла именно в это кафе, голодная, замерзшая, в дешевой одежде. — Вы, мэм? — Стоявший рядом офицер не удержался от комментария, он не мог поверить, что такая шикарная женщина когда-то могла выглядеть иначе. — Я тогда только закончила колледж, — продолжила рассказ женщина, — приехала в город в поисках работы, но так ничего и не смогла найти. В конце концов, закончились деньги и меня выселили из съемной квартиры. Был февраль, стоял жуткий мороз, мне некуда было пойти, и я забрела в это кафе, чтобы погреться. Лицо Джека вдруг озарила широкая улыбка. — Теперь я вспомнил! — вскрикнул он , — я стоял за стойкой, вы подошли и спросили, можно ли поработать здесь в обмен на еду. Я тогда сказал, что это против правил заведения. — Именно так, — ответила женщина, — затем вы сделали мне самый огромный сэндвич, который был в меню, угостили горячим кофе и не взяли с меня денег. Я боялась, что из-за меня у вас будут неприятности с начальством. Потом я увидела, как вы положили свои деньги в кассу за мой ланч. — Так, вы начали свой бизнес? — в нетерпении спросил старина Джек. — Я устроилась на работу на следующий день. Я сама прокладывалась себе дорогу к успешной жизни. В конце концов я начала свой собственный бизнес и, с Божьей помощью, он стал расти и процветать. — Она открыла сумочку и достала визитную карточку: — Когда мы закончим здесь, я хочу, чтобы вы нанесли визит мистеру Лайонсу. Он директор по персоналу нашей компании. Я поговорю с ним, и уверена, он найдёт для вас подходящую работу в офисе. — Она улыбнулась: — Думаю, что он сможет даже дать вам аванс, чтобы вы купили себе одежду и нашли жильё, пока вы сами не встанете на ноги. И запомните, если вам когда-нибудь что-нибудь понадобится, мои двери всегда открыты для вас. — Спасибо вам! — по щекам бродяги текли слёзы, — Как я могу отблагодарить вас? — Не благодарите меня — ответила женщина, — Господь помог мне через вас, теперь Он помогает вам через меня! Выйдя из кафе, офицер и женщина остановились у входа на минуту, прежде чем их пути разошлись. — Спасибо за вашу помощь, офицер. — Напротив, мэм, — ответил он, — благодаря вам я увидел сегодня чудо, я никогда не забуду этого. И… спасибо за кофе! Что посеешь, то и пожнешь… /Олег Кушнирчук/

Знаете, что сказал Дом Периньон, когда изобрел шампанское? — Он крикнул своим братьям-монахам: «Скорее идите сюда, я пробую вкус звезд!» *Джон Грин* Виноваты звезды* Немногие знают, что название шампанского «Дом Периньон» — это имя монаха, а не название какого-то там дома. Именно шампанского, того самого, настоящего, из французской провинции Шампань. И как же тогда монах стал шампанским? Дом (обращение к духовному лицу во Франции) Пьер Периньон был монахом- бенедиктинцем в Аббатстве Сан-Пьер в Шампани. Он заведовал виноградниками и был интендантом аббатства. Вполне скромное занятие. Но только вот остался он в истории, как изобретатель шампанского Да, Пьера Периньона можно назвать настоящим виноделом. Он начал с того, что привел в порядок все винодельческие материалы аббатства, а потом начал экспериментировать. Он хотел улучшить вино, тщательно смешивая разные сорта винограда, пробуя, оценивая. Его труды не прошли даром, и вино Шампани высоко оценил королевский двор Версаля. Но на этом Периньон не остановился. Монах решил найти новый способ закупорки бутылок. Для этого он решил запечатать партию бутылок пчелиным воском. Но все пошло не так, как он планировал. Через некоторое время бутылки, запечатанные воском, начали взрываться, пена растекалась повсюду. Секрет был в том, что сладкий пчелиный воск, капая в вино, начинал вторую ферментацию, что приводило к повышению давления в бутылке. И вино становилось игристым! Вот так и родилось шампанское- В результате неудавшегося эксперимента. Кстати, французы не сразу оценили новый напиток, считая пенистое вино бракованным. А вот англичане, что называется, «заценили» игристое вино, которое заставляло пробки выпрыгивать из горлышка... (с)

- Ты разбираешься в поэзии Серебряного века? - Конечно! - А Северянина от Ахматовой отличишь? - Легко! Показывай фотографии.