Эту часть моих воспоминаний о детстве в Шехмани я хочу начать с пропущенного отрывка в одной из предыдущих публикаций.
Был случай, когда мне друзья как бы поставили «ультиматум»…
Случилось это когда в Шехмань приехала семья каких-то новых учителей с сыном, который был младше меня на один или два класса. Поселились они в том доме, где сейчас проживает моя одноклассница Попова (Медведева) Галина Васильевна. И по какой-то причине мальчишки невзлюбили этого мальчика, имя которого я не помню. Не помню и фамилию, и как звали его родителей. Однажды мама и её подруга Попова Матрёна Сергеевна, работавшая в школе библиотекарем, посоветовали мне пойти к ним домой познакомиться с парнишкой, мол, у него здесь никого нет, и его как-то надо поддержать что ли. И я, как послушный сын, отправился в гости знакомиться. Как всегда, я зашёл к ним без стука… Наверное хозяева были немного озадачены, что вот так, без обиняков заявился некто знакомиться. Но моим прежним друзьям это показалось чем-то предосудительным, то, что я с ним стал дружить, и однажды, когда я был у него, и мы были в огороде за их домом, пришли ребята и сказали, что если я с ним буду дружить, то Михайлов и Шипилов со мной дружить не станут. Я не помню, что им ответил или не ответил.
И вот как-то мы с этим мальчиком, встретившись после уроков и отойдя немного от школы, столкнулись с группой разновозрастных ребят, так же шедших из школы, которые наверно даже поджидали нас, и они стали его задирать, а меня оттаскивать от него. Этот мой новый дружок, не долго думая, залепил одному кулаком по носу, после чего остальные держались на расстоянии. Кто-то из ребят сказал, что его так учил отец, мол, бей по носу… Меня за шиворот пальто пытались оттащить, но и я попытался сопротивляться, правда не очень эффективно, а скорее «загнанно», от безысходности. Уйти же я не мог, видимо думая о том, что это будет трусостью, хотя именно таких мыслей не было. Драки не случилось, но обида была. Он сказал, что назавтра обо всём расскажет в школе и хотел записать фамилии нападавших, даже достал тетрадь. Но, опять же, я не помню, чем всё закончилось. Через какое-то время и я от этой дружбы отошёл, но не потому, что мне угрожали, просто мы с ним были «разного поля ягоды», хотя он и был младше меня, но чувствовалось, что он как-то «давит». Я не знал о чём с ним общаться, чувствовал какую-то напряжённость в отношениях. Он мне казался каким-то заносчивым, стремившимся быть «главным». Так это или нет — это были мои субъективные ощущения. Наше общение у них дома в основном состояло из игры в шахматы, что мне не очень нравилось — нужно было думать, а я этого делать не любил, хотя отец учил меня этой игре.
В отличие от него, например, Шипилов Коля, или Михайлов со Спицыным, были простыми, как «гранёный стакан»… В наших отношениях не было ни заносчивости, ни ожидания подвоха, ни расчёта — мы просто были друзьями и нам нравились подвижные игры. Случались правда эксцессы, но это всё было такими пустяками, что наши размолвки и выеденного яйца не стоили.
Как-то поссорились мы с Тимохиным Геной… из-за рыболовного крючка. Было это уже когда мы учились в школе во втором (а может и в третьем, но это не суть важно) классе. Кажется я ему дал крючок взаймы на рыбалке, когда у него рыбка сорвалась вместе с крючком, а потом стал просит его вернуть. А Гена почему-то сказал, что не отдаст. Впрочем, я не помню всех предшествующих обстоятельств той ссоры. И вот, в школе, на переменке, мы вышли в коридор, а я уже и не хотел никакого крючка, но он стоял рядом и показывал мне «дулю», приговаривая, что не отдаст мне крючок. Мне это надоело и я как бы стукнул его по вытянутой руке, сказав: «Да убери уже свою руку». На что он отреагировал моментально, словно ждал повода, чтобы завязать драку. Разняла нас наша учительница Александра Ананьевна. Выяснив причину, сказала Гене, что надо вернуть крючок. На следующий день он принёс мне завёрнутый в бумажку крючок и потихоньку отдал. Кажется на этом ссора и закончилась.
Был ещё инцидент с Михайловым Колей, даже не помню из-за чего. Наверное это в то время, когда я познакомился с тем мальчишкой, о котором я упомянул выше. Собственно не с ним лично, а и с остальными, только Коля тут фигурировал особым статусом. Ребята пришли к нашему дому, а я собирался на велосипеде куда-то поехать и, зайдя в сарай, готовился вывести велосипед. Ребята заглянули в наш в сарай, увидели подвешенный на верёвках турник из бамбуковой палки, стали насмехаться, мол, ему, т.е. мне, отец сделал его, чтобы я на нём «висел», или что-то в этом роде. А Михайлов, найдя повод (наверное я его попытался оттолкнуть), ударил меня по щеке. Я, как последний слабак, заплакал, и все куда-то убежали, чего-то испугавшись. После этого я уехал на велосипеде к Засыпкину Саше, при чём «окольными» путями, через луг перед обрывом и в проезд у дома Севидовых, чтобы меня никто не видел и не стал вновь приставать. А когда вернулся, то ребята вновь пришли и Коля, видимо намереваясь ещё раз отвесить мне оплеуху, видя, что я не отвечаю, а ему это наверное понравилось (а я не был ни драчуном, ни «воином», даже когда служил в армии — частенько стал драться только в 7-м классе, и то не долго), направился ко мне, спрашивая с ехидной улыбкой, мол, как мне понравился «лещ»… Но эту сцену из окна увидела моя мама и постучала в окно, после чего все кинулись бежать, но она вышла именно с той стороны дома, куда они побежали и стала им что-то выговаривать. Я не помню чем закончился тот конфликт, но вскоре мы помирились, при чём инициатива исходила не от меня, и всё вернулось «на круги своя». Никто и не вспоминал произошедшего.
Кроме игр в лапту, футбол, догонялки и подобные другие, в которых участвовали как девчонки, так и мальчишки, ребята, как и все мальчишки, играли в «войнушку»… Оружие у нас был по большей части самодельным. Это просто приспособленные деревяшки, как например у Спицына Саши на фото.
Присоединяйтесь к ОК, чтобы подписаться на группу и комментировать публикации.
Комментарии 7