ЯСНО СОЛНЫШКО

Не будем, Таня, тратить жизнь на плач по мячику.
Купи другой и пусть лежит, тобой оплаченный…
А тот, оплаканный давно, — забудь и вычеркни.
Он был похож на полный ноль до неприличия, он был как прочие мячи — непримечательный, среди других неразличим…
Ну что ж ты плачешь-то? Да ладно, было б по кому, Танюш, ну что же ты? Пустой — ни сердцу, ни уму, почти ничтожество…
Любила? Знаю. Ну и что? Жизнь продолжается.
Носить водицу решетом — достойно жалости. Он не утонет без тебя — уже проверено.
Такие часто норовят отплыть от берега, пропасть из виду, а потом причалить заново, и — вот он, к подвигам готов, резина драная…
Прости, я снова сорвалась — я ж не железная.
Но я не дам тебе гулять п

ЖИЛИ ДВЕ СТАРУШКИ В ОДНОЙ ИЗБЕ...
— Сто семьдесят на двоих.
Мавре шел восемьдесят шестой год, Устинье — восемьдесят четвертый. Они не были родственницами и когда-то жили своими домами, но уже лет пятнадцать, как они говорили, коптили белый свет сообща: топлива шло вдвое меньше, харч расходовался тоже экономнее и есть с кем перекинуться словом. А то от одиночества у них начался в голове звон, и обе стали рассуждать сами с собой. Поселились они у Устиньи, потому что изба ее крепче, а Маврин дом со всеми пристройками сломали на дрова. Отоплялись они им лет пять и нужды не знали. Раньше у них имелось хозяйство — коза, куры. Но с каждым годом все труднее было его вести. Вот дошли до того, что

Когдa вaм очень не хвaтaет рaдости...
Когдa судьбa вaм преподносит гaдости...
Нaлейте чaя и купите слaдости )
И все проблемы преврaтятся в блaгости....