Алапаевское отделение МАВ - ГСОВГ-ГСВГ-ЗГВ

Часть пятая.....А ты дедка сегодня вырядился, праздник иль как? На тебе китель офицерский, галифе, сапоги хромовые и фуражка со звездою, не видывал я тебя таким Наверное кто из родственников подарил? Хорошо бы коли так было, да растеряли мы всех сродственников. Это зараз после войны, стали наезжать солдатики фронтовые, коих бог миловал и жизню им  дал...А приезжали оные в обмундировании, а в нем лес валить не с руки, да и истощенные, до молочка, яиц, мяска охочие...И у нас энтого не лишку, но мало по малу выделял, вот и осталась от них горемычных память. Вспомню и одену...Ну да ладно, на чем мы окончили, сказывай, памятку твою попытаю...Ладно уж тараторить и я уловил. Больше народу появляться стало, с мест далеких, нам не знаемых. Поговоришь, послушаешь и антирес пробуждается. Больша земля наша, у уж чудного в ней не счесть....Дела шли по порядку направленные. Дочурка подрастала и уж в школу скоро определять надобно будет. А мы с бабкой старели и до работ торфяных, каменных и лесных не больно пригодны были. Я определился сторожить лабаз с провиантом и конюхам подмогать. Бабка кашеваркою в артель, для не женатых мужиков, да девок безмужних- стол общий был. Оно и правильно было, намаются на работах то, да и себя надобно обиходить. А в поселке парень и менялось все быстро. Втору дорогу железную протянули до колеи широкой, большого поселка Ясашного. Оно и правильно было задумано, в тех местах лес начинали рубить, а его много надобно, вся страна строилась. А одной железке не справиться, ибо и завод снабжать нодобно материалами, Лист железный кровельный везти по городам и много прочего. Паровушки только туды сюды сновали, весело перестук колесный стоял, гудели, да свистели и до нас доносилося. Народец в поселке стал обустраиваться, да энто и не мудрено. Достаток появился, лес бесплатный стал и делов то, пришел к леснику, заявку дал и отвел он тебе делянку-руби не ленись. Энто во времена ранешние леснику поднести надобно было и штоф поставить... маята была. Кирпичи печные ладить затеяли, печи обжиговые обустроили, справное дело богоугодное.,.Ранее мы сами кирпичики ладили, наложишь глины в форму дощатою, придавишь плахою тяжелою и сушить вынимаешь...Да вы и вон яму с глиною  видите, тамо и формы еще сохранилися, плахи лежат. Видели мы все и сами пробовали кирпичи делать, везде свой нос совали, где нас и не ждали. Колун паровой с кирпичным делом рядом установили, ох и ухал он аж на всю округу слышно было. Дров много надобно для обжига и в поселок. Большое облегчение получилось, только и делов то грузи в сани аль в телегу и вези. Сейчас электрический колун, ухает, но тишае. Колхоз создался, гуртом общим скот держать стали и сообща работать. Бурчали поначалу многие, да пообвыкли, притерлись. Как не крути, сообща и горы сворачивали. Вскоре два трахтура на больших железных колесах  объявилося. Чудо дивное и только, но землицу они споро вспахивали, энто тебе не с плужком ходить, коня маять, да и саму в мыле быть. В поселке и ране лечебница была, но сейчас порасширилась. Лекарей да лекарок поболе стало, обиходливые, приветливые. Бывало с какой немочью и прибудешь, всего тебя обслушают, обстукают, распросят. Микстур да порошков пропишут, если и надобно в палату положат. Там тебя колют, кормят и поють, лежишь себе, как кум королю аль сват министру. Обособливо зубодерка есть, а без нее ни куды, коли боль от зуба нестерпимая. Прибежишь, оная уколет в десну, щека одеревенеет, дерг и нет его окаянного. Благодать....В поселке весело стало по вечерам гармоники пиликают, балайки бренчат, грамафоны (патефоны) поют и играют. Клуб большой каменный строится. По вечерам, дням праздничным и воскресным парни да девки табунами ходют, частушки озорные поють и пляшут до упаду. А ребятня кто во что горазд футболу гоняют, в городки и прочее играют, но и дерутся озорники, да не в злость, сила младая у вас прет в наружу...Да и в нашей глухомани стало так же, только помене...Время шло, ребятня росла и в школу пошли. И Макарушка свою определил. Люди добрые в поселке приютили, как и прочих ребят, из поселочков окрестных.  Соберешь котомочку с провиантом и отправишь на недельку. А времена тревожные надвигались, мы нутром это чуяли. Люди газеты читали, начальники наезжали много сказывали. Германец в силу вошел, снова на нас крысится. Но мы считали, что быстро ему рога обломаем, да видимо не учли наши люди большие многое. Обломали, но с потерями не виданными, горя  нахлебавшись и океанами слез горючих пролитых....Продолжение следует....

Часть третья....Долго ли коротко, но дошли мы с Савичем, до революций и войны Гражданской. А уж мы пацанье тех лет эту тему знали досконально,  но на самом деле и далеко не так...Школа давала нам знания обширные, кино два раза в неделю, в маленьком клубике с кинопередвижки, да и очевидцы тех лихих лет были еще живы. А кино крутили в основном военное, нас было не оторвать от белой простынки натянутой на стене. В кого только мы не перевоплощались после неоднократного просмотра военного кино: Чапаевцы, Буденновцы, Ворошиловцы, Котовцы, Панфиловцы, Чкаловцы и еще во множество других героев. Но вернемся к Макарушке, прошедшему две ему не понятные войны, с искалеченной судьбой и телом. Возвернулся он снова к разбитому корыту. Деток нет, красавица жена превратилась в пожилую бабу и хозяйство захудало...Царя Николашку  извергли с трона, появился какой то Керенской и большие пустые "керенки". На них мало что и прикупишь, да и заробить их еще надобно. Война продолжалась и власть буржуинская осталась. Здесь позволю пояснить вам уважаемые читатели, что выражения: "Николашка", Буржуины" истинные, а других мы и не слышали. Заводик катал листовое железо, начинался выпуск лопат. Работа была и впрягся Макарушка опять в хомут работника. Торф добывать, камень ломать, лес заготовлять и хозяйство становить...Но время было уже голодное. Хлебушек с половой,да того не в досталь, но приварок к столу кой какой давало хозяйство, козочки и куры. Собирали ягоды грибы, а если и удавалось то рябчишку или тетерева добудешь...Ничего жили, сыты не были, но и не мерли, как мухи. Но детишек хотелось, а женка не бралась, видимо застудила нутро бабье в торфяной холодной жиже. Осенью 17го опять свершилась революция. Война с немчурой заканчивалась. Стали возвращаться к очагам своим солдатики. Израненные и очень крикливые. В поселке Шайтанском красными флагами махали и горькую пили...Но мало помалу угомонились и в работу впряглись. А изменений Макарушка и не почувствовал сразу, сменился на заводе управитель, стал полномочным комиссаром, а приказчики остались прежними. Но зимой 18го изменения пошли, сбылось не виданное и не слыханное: установили по восимь часов робить, день воскресный свободный, отпуску три аж недели. "Керенки" отменили и стали Революционные "боны" (бонусы), сколь наробишь столь и получишь. Ожил народ, силой воспрянул, во власть поверил...Но счастие продолжалось не долго. Пришел на Урал Колчак....Постреляли в поселке заводском маленько, кой кого зашибли. Большаки ушли, пришли Колчаки один сотник и около семи казачишек. Скажу правду, я их и не видывал, а люди сказывали. Лавки и кабаки вели торговлю, а завод встал. Ох внучок и наголодались мы пока Колчак был, думали и помирать придется. Но слава богу, что быстро Колчаков выгнали и возвернулись большаки. Работу наладили почти сразу, хотя и мало, но появился хлеб, сахар, соль, спички, керосин....Ох уж как мы были довольны этому малому... Но  война в стране шла....Провианту становилось меньше. Много мужиков были без работы. Да всякой войне  мясо пушечное нужно и начался набор в нову Красну армию. Сначала по воле доброй, а с нову году 19го и по неволе призывать начали...Много младых мужиков ушло, да мало возвернулось. Жизнь парень она всегда берет свое, совсем замереть не получится, с трудом великим, но оживаем...Мудрым был Макарушка, слова его с делом не расходились...Нова власть набирала силу...Купчиков и лавочников поворошили, кой кого и сослали, да возврату не было. Гундели мужики зажиточные, да супротив власти в драку не лезли. Пообвыкли мы пообтесались, да и зажили чередом своим. Правда не без убытков, да дорожек кривых. А в 27 годике свалилось на Макарушку счастие, понесла женушка, да и разродилася здоровою дочерью...Продолжение следует....

Часть вторая.....Посиделки вечерние с Макаром Савичем продолжались, то у дома на завалинке, если позволяла погода, или в ограде под навесом. Савич не отказывал себе в бражке, но в меру. Но  все таки хулил питие и табакокурение и нам пацанам внушал, что питие уразумение разрушает... И возвернулся бравый кавалерист Георгиевский кавалер в свою деревушку никудышную. За время службы почил батюшка-отмаялся бедолага ( в те времена иначе не говорили, только отмаялись сердечные).Через полгодика ушла и матушка. Остались на хозяйстве брат с сестрицей. А домишко хиленький, хозяйство скудное. Худо будет жить, да жениться пора давно пришла. Окрутил Макарушка девку местную и сгоношили свадебку скромную. Кое какие золотые рублики были скоплены...Обвенчались в часовенке и стали поживать с миром. Но жить пришлось с родителями женушки. Не по нутру Макарушке в примаках ходить не имея жилья своего... И задумал бросить края родные, жизни вольной поискать. А на службе царской был у него дружок Семка Каргаполов. Родом с Урала, с поселка Нейво-Шайтанский из заводских работяг был. Чугуну плавил на "доменке" (плавильная печь, по Уральски "вагранка") . Погиб он сердечный, на глазах моих, самурай саблею зарубил. А у нас с ним был уговор, кто из нас возвернется, то передать "мулетку" родителям и весть принести. Да вот он и сказывал, что заводик государевый и довольствие денежное плотят справно. Хоть и не великое, да на жизнь хватает и еще хозяйство свое содержат. И решил он податься с женкою младою в края сие, счастия помыкать, да и уговор убиенного исполнить. Так и появился я нучок в краях ваших, да и обжился. Уговор исполнил, помянули сынка и друга, свечки в церкови поставили, заупокойную отстояли. Жить нас хозяева приютили в малушке во дворе, а меня с женушкой на завод определили. Я был приставлен торф возить с болота торфяного, а женка торфяные кирпичики ладить и на сушку складывать. А робили мы по 10 часиков в день, но жизнь нам казалась привольной.Обжились и задумал я перебраться сюда, где и сейчас сидим. Жили и здесь люди. У семь домов были и барак общий, банька справная. Пожили в бараке, да начал я строить домишко сей. Через годика полтора отстроился и наконец мы поимели свое жилье. Молодуха моя понесла и народился малец первый. Завели двух козочек и курочек с десяток. Огородишко раскопали, картошечка своя появилась и прочая мелочь. Не жизнь парень, а наслаждение. А робили мы тяжко, летом торф добывали в сырости и овод заедал. Зимой его возили или камень ломали в каменоломне, да и других работ была гора не мереная. Молоды были не в тягость,а в радость, да и достаток кой какой был. Пару штофов горькой беленькой позволял я себе у месяц. Но только после баньки и праздники престольные. Немного погодя народился и у второй малец. Чаял я, что помощники вырастут, да не сбылись чаяния...Опять война проклятущая. Николашка ввязался, а нам опять помирать и семьям горе горькое лаптями хлебать.Думал обойдется, да нет,  в у 16 ом снова шинельку одели. И определили меня на фронт турецкий коноводом при артиллерии, пушки таскать, да снаряды и прочее подвозить. Скажу тебе Николка намаялись мы там. Горы высоченные, ветры ураганные и стужа лютая. А на нас шинельки и обутки, по осени оно и ладно, но зимой не в моготу. Довольствие скудное и пожалуй от холодов, недоедания людишек больше сгинуло, нежели от турчаковских сабель и пуль. Снарядов и других припасов не хватало. Но и Турок был слабоват и труслив, не то что япошка, тот зверь лютый. Худо бедно но били мы их.Зимой 17 года меня шандарахнуло снарядом. Очнулся в лазарете, голова кругом идет, тела не чувствую и говорить и слышать не могу. Но думаю пропал я Макарушка, детки сиротками окажутся, да женушка от горя сгинуть может.. Да бог миловал, через деньков двадцать на поправку пошел...На ноги встал и списали меня в чистую. В голове мозги перекрутились, тело все избитое, но кости целые.. Кантузия это называется. Добирался я до дому более двух месяцев. Тогда кутерьма уже была. Николашку задвинули, появились большаки и меньшики. Понацепили лент красных,везде орут, каждый на свой лад. Офицерики и те  в лентах щеголяют, да многие и без погон. А где нам темным понять, о чем они гутарят? Нам бы домой быстрее, а там видно будет. Возвернулся, а и дома беда. Сыночки один за одним смерли. Женка исхудала и постарела. Совсем духом пал, да видимо судьбой мне определено умирать, но воскрешать. Так и вышло. Работа была, были еще руки и ноги в силе. Детишек еще народим и за живем...Но это уже другая часть жизни Макарушки будет. Да и не только Макарушки, а всей страны нашей... Продолжение следует...