Про крымских татар... и не только...
ЧТОБЫ ПОМНИЛИ…
В 1979 году – в силу жизненных обстоятельств, я была вынуждена перевестись из Ленинградского Педагогического института, где училась на отделении физфака – физика на английском, в Самаркандский Государственный университет, то есть вернулась домой…
Для меня это была трагедия на уровне обрушения мира. Тем первосентябрьским утром я прилетела из Питера,переоделась дома в красивое шелково-оранжевое платье, заплела косу русую и поехала в СамГУ. Добрая тетя из деканата завела меня в аудиторию, где уже шла лекция – как сейчас помню – по теоретической механике... представила меня – новая студентка из Ленинграда - и ушла, оставив меня одну в этом во всем. Аудитория была большая, лекция поточная и 40 пар глаз посмотрели на меня оценивающе. 2 ряда парт были полностью «засажены» возбужденно - красивыми студентами… каникулы закончились, а впечатлений много, и делиться надо прямо на лекции, но шепотом.
И вот под этот шепото-гул я размещаюсь за последней партой полностью свободного ряда. Достаю книжку Рэя Бредбери «Вино из одуванчиков» на английском – тогда такие книги можно было купить разве что в Академкниге на Литейном – и это было большой удачей. В общем, готовлюсь читать Рэя, типа – а что еще здесь делать… Этот юношеский снобизм, перемешанный с максимализмом – штука препротивная и весьма вредная, жаль, что понимаешь это только тогда, когда, что называется, жизнь проживешь…
Но тетрадку и ручку моя внутренняя отличница все ж достала. И двух строчек книжки открытой я не прочитала, как мое ухо поймало, посередь гула, Текст… Казалось, что там особого может быть на вводной лекции по теоретической механике, однако, я хватаю ручку и начинаю записывать… каждое слово. И думаю – ничего себе! – и если здесь есть хоть бы и один такой преподаватель, то моя жизнь будет прожита не зря.
Потом выяснилось, что это был РОЛАН КАДЫЕВ.
Вот что нашла про него в интернете уже сейчас:
«Ученый–физик, правозащитник, участник национального движения. Роллан Кадыев родился 9 апреля в 1937 г. в с. Азек Бахчисарайского р–на КАССР (с. Плодовое). Известный правозащитник, убежденный и решительный борец за национальное равноправие крымских татар, Роллан Кадыев был одним из лидеров и идеологов национального движения.
Ученый-физик, кандидат физико-математических наук, он занимался проблемами релятивистской теории. Роллан Кадыев был единственным ученым из южных республик, включенным в Совет астрофизики и гравитации Академии наук СССР. (Мы знали, что он рассчитал какие-то координаты, и там оказалась новая звезда – интересно, чьим именем названа…) Научную деятельность он сочетал с работой на кафедре теоретической физики Самаркандского государственного университета.
За правозащитную деятельность советская власть “наградила” Р. Кадыева двумя тюремными сроками (1968 и 1979 гг.), по три года каждый. А мировая общественность – премией Дома свободы (1968 г. Нью–Йорк). Роллан Кадыев был очень разносторонней личностью, писал стихи на крымско-татарском и русском языках. (Господи, где бы достать эти стихи…)
Умер Р. Кадыев 15 мая 1990 г. в возрасте 52 лет, прожив всю свою жизнь в изгнании, вдали от Крыма.»
А еще - он был одним из учеников АНДРЕЯ САХАРОВА, а и просто у Ролана Кималовича был портрет Андрея Дмитриевича с надписью «Любимому ученику», о чем нам язвительно поведала газета «Самаркандская правда».
Еще будучи студентом-пятикурсником физфака (моя соседка училась с ним вместе, и она мне это рассказала), Ролан попал в Америку на конференцию по теорфизике, прочитал там доклад, и он был замечен крупными учеными. Как и кого? - выпустили – не понятно, тоже ошибались…не смогли предугадать, что уже скоро станет врагом советской власти и никуда больше не выедет за пределы Империи.
Диплом физфака СамГУ- таки защитил и получил, кандидатскую защитил и всю оставшуюся жизнь числился ассистентом кафедры теоретической физики. Скорее всего, его расчеты, материалы, не вошедшие в его кандидатскую, опубликованы.Кто-то, наверняка, защитил на них свою узбекскую фамилию и, наверняка, – не одну. Тогда это было нормой, главное, чтоб соискатель был узбеком и партийным.
И я тогда еще не знала, что мое счастье слушать Ролана Кималовича будет длиться всего 2 месяца. Накануне хлопковой компании, когда массово вывозили школьников и студентов в поля собирать это «белое золото», прибегает ко мне на факультет одноклассник, студент мехмата и говорит:
– Женька, побежали в библиотеку, нам срочно надо что-то прочитать… Побежали, прочитали… «правдивую» и большую статью в республиканской газете «Правда Востока» про врага Ролана Кадыева. Там была правда такого рода – что экс - Премьер министр Израиля, «киевлянка, ставшая мифом», Голда Меир приезжала инкогнито в Самарканд для встречи с гражданином (товарищем никогда не был) Кадыевым, что он инкогнито несколько раз ездил на встречу с врагом Сахаровым…
И я несусь в свой корпус – у меня сейчас начнется лекция по теормеху. Уши мои почему-то горят, сердце колотится…я понимаю, что это будет последняя лекция Ролана.
Вы можете себе представить, что в аудиторию заходит человек, который уже точно знает, что будет с ним дальше (он уже проходил такое, его уже сажали-держали-выпускали). Мы все встали, приветствуя любимого Преподавателя, я как-то по- особому вытянулась, вот даже сейчас – через 36 лет – ком к горлу подкатывает…
Лекция началась с цитат из Вольтера, которые, как вы понимаете, тоже имеют отношение к теормеху. Записывать я не могла, только слушала всем, чем могла. Слова, которые цитировал Ролан, я не помню, но осталось в душе ощущение от силы - правды-мудрости тех слов. Потом он писал на доске какие-то формулы - сбивался, извинялся, вытирал, снова писал и объяснял– по каким - таким законам этой самой механики - кто куда доедет…
«Хлопок» начался и закончился, вернулись все… кроме Ролана. И уже потом, когда мы горько пили водку с третьекурсниками, которые жили вместе с Роланом на хлопке в одной комнате, они все в деталях рассказали. Как небезызвестный парторг Д. (препротивный тип, и по-русски плёхо-то говорил) спровоцировал Ролана на драку, и как очень быстро приехали районные милиционеры в тот кишлак, и увезли Ролана… И как странно-быстро прошло следствие по заведенному уголовному делу, и как чудо-кишлачный суд вынес приговор гражданину Кадыеву – три года в колонии, уж не знаю какого режима, для него, думаю, был приготовлен особый режим.
Вернулся он, когда мы учились уже на 5-м курсе – был странного вида. Добрые узбеки взяли его назад на кафедру, но читать разрешено было только вечерникам и заочникам, так вот те рассказывали, как он на лекциях заговаривался – испишет всю доску формулами – отойдет, посмотрит и говорит – это все неверно и стирает все, перепачкав весь пиджак мелом. А потом вышла статья его в «Самаркандской правде» про то, как хорошо сидеть в советских колониях – и агитбригада тебе, и пару книжек можно достать и еда хорошая…
И мы никогда не узнаем правду про то, что с ним там сделали. Но умер довольно скоро, в 1990-м и было ему 52.
Ярким и на всю жизнь воспоминанием осталось, как он со своей женой Джеммой ходил,по возвращении оттуда, по коридорам, взяв ее за руку…Джемма – это отдельная песня, моя большая любовь. Высокая, красивая с комплекцией, как у Людмилы Зыкиной, она начала читать нам квантовую механику на 3-м курсе. Это было мое счастье № 28. Трудно объяснить, особенно тем, у кого нет физического образования – что такое квантовая механика – короче, это так все красиво и заманчиво, но ничего не понятно…
Так вот, Джемма «исполняла» нам эту квантовую механику, как арифметику пятиклассникам – легко и весело. Я едва успевала записывать слова и формулы, потому что любовалась ею. А надо отметить, что Ролан уже сидел, и она была дома одна – кажется, их сын уже учился в Москве. Она как-то сказала: «Я так устала приходить домой и убирать разбросанные вещи – ну, сколько можно искать что-то, хоть бы прибирались за собой. Мне уже кажется, что за мной следят даже в ванной, я пью самые сильные психиатрические препараты, и все равно не могу спать…» Вот вам – и легко, и весело…
Знать бы, где ее могила, цветы самые красивые отнесла бы…
Прошло 27 лет, я работаю в Новороссийске в проекте КТК. Знакомлюсь с барышней – Ветаной Эминовой – мимо нее просто пройти было невозможно – она сидела в «банке» на входе и была начальником всех телефонных разговоров. Буквально – главный человек в проекте – не соединит одного с другим, чтоб порешали что-то – проект встанет. И как-то в курилке спрашиваю у нее – а ты татарка какая – крымская или казанская? Отвечает гордо – крымчанка я!
Ну, тогда я и рассказываю ей, что училась в Самарканде у одного выдающегося крымского татарина, звали Ролан Кадыев. Она замирает… «Так он же был другом моего отца, сегодня же расскажу папе». И добавляет шепотом: «Они сидели вместе в 1968- 1971»…
Интересуюсь – а кто у нас папа? Оказалось – наш папа – СЕЙТУМЕР ЭМИН – известный крымско- татарский поэт, высаживался с тем самым десантом на ту самую Малую землю двадцатилетним парнишкой …
На следующий день Ветанка на пороге мне сообщает – сказала все папе, а он заплакал…почему-то…
Мы с Ветаной уже на Сахалине работали, и однажды, возвратясь из отпуска из Новороссийска, она приходит ко мне и дарит – сборник стихов своего отца! А прекрасная Диляра, мама Ветаны, которая не видела меня ни разу, знала только из рассказов своей дочери, передала для меня хороший кофе и подарочное издание стихов Анны Ахматовой! Дорогого стоит…
СВЕТЛАЯ ВЕЧНАЯ ПАМЯТЬ РОЛАНУ, ДЖЕММЕ, СЕЙТУМЕРУ и ДИЛЯРЕ!..
Присоединяйтесь к ОК, чтобы подписаться на группу и комментировать публикации.
Нет комментариев