— Отец, гляди — кась, какого к нам гостя заморского занесло, незнамо, негаданно. Отец с матерью стояли на крыльце дома, тесно прижавшись друг к другу. Мать прятала счастье под нарочитой суровостью, отец тоже старался сдержаться и не пуститься в пляс от радости, не кинуться на шею сыну Василию, старшенькому, неприкаянному, как считали старики. Много лет Василий не был дома, как уехал счастье искать так и мотался, присылая телеграммы, из разных уголков страны.
Из- за родителей выглядывала светловолосая девушка, младшенькая сестра Василия, последушек Олька.
— Олюшка, — позвал Василий из- за забора, просовывая руку в щель, чтобы открыть калитку, — Олька, чего ты, не узнала, ну.
— Братка, братка, — с визгом прыгнула на шею Василию девушка, — браточка, милый, хороший, Васенька, маманя, батя, ну что же вы, это же Васятка…
Василий кружил свою выросшую сестричку, как когда-то в детстве, а она хохотала, счастливая, раскрасневшаяся.
Родители степенно подошли и стояли улыбаясь, наблюдая за встречей брата с сестрой. Вот такая она Олька, любой лёд растопит. Обижались старики на сына, несколько лет носа не показывал, всё мотался по свету, всё счастье искал… Подошли, поздоровались.
Любопытные соседи выглядывали из окон, из палисадников, а кто-то вышел и на дорогу… Всем было любопытно, кто это на такси прикатил к Самариным, и удивлённо рассматривали высокого, загорелого мужчину, Василий, Василий, шептались соседки.
— Мальца то с чемоданами забирать будешь, или мне их назад вести? Таксист оборвал поток радости, очарование от встречи. Василий вдруг засуетился, начал вытаскивать чемоданы из багажника, а потом вызволил из машины и мальчишку, худенького, бледного, одетого в шортики, белую рубашечку с коротким рукавчиком и белые же гольфики.
— Мама, пап, Олюшка, знакомьтесь. Это Илька, Илья мой… сын. Мальчик стоял понурив голову, прижавшись к ноге отца.
— Сыыыын, — выдохнула мать, сыыын…
— Ну чаво ты, ково остолбенела, пойдёмте в хату, чё на улице стоять, давайте, давайте, Оля, Вася, внучик…
Но большое ухо соседки Клавдии уже услышало то что ей было нужно, и побежала, понеслась по селу, разнося свежую новость… Васька, Васька Самарин приехал, да не один, а с пацаном, сын, Васька то, Васька, ты гляди…
В доме продолжалась суета, Олька бегала от брата к племяннику, накрывала на стол, крутилась у зеркала примеряя обновки…
Когда все успокоились, поужинали, уложили спать Илюшу, Олька унеслась к подружкам, похвастаться обновками, тогда мать с отцом приступили с расспросами к Василию.
Рассказал Василий невесёлую историю своей семейной жизни. Женился он на Зинаиде, прожили четыре года, как в сказке жили, а месяц назад, приехал с работы, а она пылает, температура, собирались ехать сюда, знакомиться. Только не успели, остались они вдвоём с Илюшкой.
— Постой, — спохватилась вдруг мать, — как четыре года, как месяц назад, пацану — то никак лет шесть…
— Шесть, поднял голову Василий, — вот потому и не знакомил, её это сын, её и… мой. Я его с двух лет воспитываю, он не знает другого отца, кроме меня. Приютите? Аль выгоните… Нет у него кроме меня никого, а Зина сиротой была…
— Што там говорить, — стукнул отец кулаком по столу, — наш это внук, а ты мать, не вой, не вой, мужика воспитали, гордись.
Так Василий приехал домой, и остался. Устроился работать агрономом, целыми днями пропадал в полях, а вечером помогал по хозяйству, и занимался с сыном. Мальчик молчал, так на него подействовал уход матери, врачи сказали отойдёт. Но когда отойдёт и заговорит никто не знал.
Все старались заниматься с Илюшкой. Он уже умел писать, красиво рисовал, а говорить не мог. Очень полюбил бабушку, ходил за ней, как привязанный, да и деда с тёткой тоже, ласковый мальчик, ласковый.
Правда нет, нет, да и взгрустнёт мать, не было бы того немтыря, женился бы Васенька, детей бы своих завёл, а то кому он нужен с дитём — то, да ишшо и больным, эхмааа, жаль ей Васеньку жаль сыночка, за что же судьба- то такая, и дитя жалко. Сирота ить, эх
А по селу тем временем поползли слухи что мол инвалид пацан — то у Самаровых, немтырь, дурачок, и ещё хуже, кто-то сболтнул, что и не сын он вовсе Василию. И как только прознали… А село, оно и есть село. Только попади на язык, доболтались до того, что приехал на дом участковый Федор Иванович, так и так мол, сигнал поступил, что чужого гражданина, несовершеннолетнего у себя держите. Пришлось показывать документы на мальчика, что вот мол так и так, наш, Самаринский…
Пришла мать в магазин, и Илюшка с ней, бабы что-то живо обсуждали, а при виде бабушки с внуком примолкли. Стоят, смотрят во все глаза, немтыря знать осматривают, чтобы было о чём языками чесать. Но молчат, все знают крутой нрав Валентины Николаевны.
— Што примолкли? Кости — то все уже перемыли, никакая непогода не страшна, ныть не будут, чистенькие. Клавдия, ты чем языком чесать, да сплетни нести по селу, лучше приди, я тебе шерсти дам, перепряди, да внучатам варежки с носками повяжи… Ааа, я ж забыла, ты ить ничё не умеешь делать, токмо сплетни носить, это ты первая мастерица, затейница.
— Што бабоньки, чего уставились? Нешто работы нет, а? Стоите, языками чешете, ну ладно Клавка, она шлёндра известная, недаром её Наши Вести все зовут, а вы то, вы то куда? Интересно, подойдите, да спросите. Ишшо услышу худое про мою семью, берегитесь бабоньки, ой бойтесь.
Присоединяйтесь к ОК, чтобы подписаться на группу и комментировать публикации.
Комментарии 8