Предыдущая публикация
«Маша» - автор рассказа К.
Паустовский
«Тихон Петрович нетерпеливо дожидался весны, и не столько для себя, а для своих растений, или, как он выражался, для своего «древесного семейства». Потому что никакого другого семейства у него не было. Тихон Петрович жил в районном городе и работал в питомнике. Был у него и свой участок с садом, где он выращивал опытные растения.
К Тихону Петровичу постоянно приезжали садоводы из разных местностей России, и он охотно делился с ними своими познаниями. Поэтому в небольшом своем доме он поселился в мезонине, а 2 комнаты внизу отвел для приезжих. Каждое лето у него жили практиканты из сельскохозяйственного техникума.
С годами каждая зима казалась Тихону Петровичу все длиннее, и сам он все более представлял себя мало кому необходимым. На поверку выходило, что холостая жизнь все же плоха без семейной радости. «Хоть бы подарить кому-нибудь самое свое любимое, - думал Тихон Петрович. – Так и дарить некому»
Пришла весна и Тихон Петрович поехал в областной город по делам питомника. Обратно он ехал на палубе. Тут же сидели пильщики и молодая девушка лет 20 с девочкой.
Пожилой пильщик рассказывал побаску: «Упала в реку пчела, замочила крылья. Взмолилась пчела: «спасите, я вам за то отплачу». Все пчеле отказали, потому что мед они не ели. А скворец, который мимо пролетал, вытащил пчелу и говорит: «ты медом человека питаешь, а человек мне скворечни делает»
- Настюша, - тихо сказала маленькая девочка, - а я бы ее и так вытащила, не за мед.
- Правильно, девочка, - тихо заметил Тихон Петрович, - вот маму спроси, она тебе то же самое скажет.
- А она мне не мама, а сестра
- Что же это вы, сестрицы, вдвоем по белому свету странствуете?
- Я учительница, направлена на работу. Вот еду с сестрой Машей. Отец наш служит на Дальнем Востоке, а мама в 1942 в Ленинграде…
- Все ясно, - сказал Тихон Петрович. – В дом крестьянина вам идти незачем. Я живу в том городе. У меня домишко пока пустует. Одна комната будет вам.
Слабенькая эта маленькая девочка вызывала у него какое-то необъяснимое щемящее чувство.
В доме, встречаясь с Настей, Тихон Петрович смущался. Ему было совестно, что Настя и Маша считают его хозяином. Хозяин! И слово какое-то неприятное. Наконец, он не выдержал и сказал:
- Вы, Анастасия Михайловна, живите, как у себя дома. А то вы совсем застеснялись. Вот и в сад ко мне не ходите и Машу не пускаете.
На следующее утро Маша появилась в саду. Тихон Петрович поливал рассаду, дед Архип, помощник его, копал в углу грядки.
- Солнца у тебя в саду мало, - сказал дед Архип.
На землю около него упал свет – отблеск солнца. Он поднял голову и замер с лопатой в руках: за его спиной стояла девочка лет шести в розовом платье, с лентами в косах и умытая холодной водой так, что щеки ее горели.
- Так что, Архип, - спросил Тихон Петрович, улыбаясь, - нету солнца у меня в саду?
- Что зря говорить! – ответил Архип. – Бога-атое солнце у тебя. И где это ты раздобыл такую рассаду? Вырастет – не налюбуешься.
Маша, конечно, не понимала, о чем говорят старики. Она смущенно спросила:
- А как называется этот сад?
- Машин сад, - ответил Тихон Петрович.
Маша посмотрела на него, не понимая, наморщила брови. А дед Архип глубоко загнал лопату в землю, перевернул землю, начал медленно ее разрыхлять и сказал:
- Вот уж истинно не знаешь, где человек найдет, где потеряет. Везет тебе, Тихон. Гляди, как оно поворачивается, существование наше.
Воробьи, сидевшие на кустах, увидели у ног Архипа червячка, и все со страшным писком бросились на него и передрались. А Маша смотрела на них, всплескивала руками и смеялась.
Следующая публикация
Комментарии 2