Предыдущая публикация
ЖЕНЩИНЫ В ЖИЗНИ ПОЭТА
... Слухи о том, что у Миши Лермонтова роман с мисс Блэк-айз, долетели до Москвы с необычайной быстротой. Лермонтов счел необходимым объясниться с Марией Александровной Лопухиной, а через нее -- с Варварой.
23 декабря 1834 года он отправляет в Москву письмо. Ему так хочется убедить дорогую Мари, а через нее и мадмуазель Барб не судить об его истинных чувствах по внешнему поведению!.. Пусть ничто не переменится на Молчановке! Эта мольба о великодушии -- безрассудна, безумна... Ведь он уже отступился, отказался... Чего ему еще надобно?.. Ведь и так яснее ясного: все кончено между ним и его детской мадонной!..
Господин Бахметев посватался. Его предложение было принято. 25 мая по старому стилю в Москве, на Молчановке состоялась свадьба...
Выходя замуж, Варенька сразу всех освобождала: Лермонтова -- от каких-либо обязательств, родных -- от забот, себя -- от соблазнительных надежд на новую встречу... Видимо, и в самом деле была умна...
Не понял сути происшедшего, как ни странно, Лермонтов. Сначала был только шок , вызванный известием о предстоящем замужестве В.А. Лопухиной...
И встала обида... Не только сам считает, но и открыто говорит, что брак Лопухиной и Бахметева сладили деньги -- "серебро", "мильон"... Ему так хочется, чтобы оскорбительный намек дошел до ушей "изменницы".
И не понимает, что таким образом выдает себя с головой. Так больно, так опрометчиво бьют только ослепленные болью, помноженной на обиду, когда уже не разобрать, кто виноват...
Но тут судил не здравый смысл и справедливость, а чувство невосполнимой -- навеки! -- потери...
Свой первый офицерский отпуск -- "на шесть недель, по домашним обстоятельствам" Лермонтов получил лишь 20 декабря 1835 года.
По зимнему пути одолел расстояние от Петербурга до Тархан в десять дней, да еще с остановкой в Москве -- для выяснения отношений с Варварой Александровной, теперь уже не Лопухиной, а Бахметевой...
В Тарханах Михаил Юрьевич появился перед самым Новым годом -- 31 декабря 1835-го.
Стояли морозы... Сердце было занято "происшествием, случившимся в Москве", то есть свиданием с Бахметевой...
Но Лермонтов все-таки заставлял себя, несмотря ни на что, в одно и то же время садиться за письменный стол. Надо же доказать предавшим его Лопухиным, что и он, их маленький Мишель, способен на нечто большее, чем пописывание стишков! Ведь стишки в ту пору сочиняли все. Даже его двоюродные деды -- Столыпины... Иное дело -- драма!..
Любовь к Вареньке , в чисто человеческом плане, была спасением. И как ни были суровы обстоятельства, стоявшие перед ними: молодость Мишеля, нерасположенность родных Варвары Александровны к нему как жениху, -- они были все-таки преодолимы.
Возможность счастья отнимали у Лермонтова не люди и их претензии, а именно... "страшная жажда песнопенья", которую он не мог обменять ни на одно из земных благ. Даже на союз с девушкой, к которой тянулось все лучшее, что было заложено в его существе.
Когда в августе 1832 года он уехал неожиданно в Петербург, поставив и Вареньку, и ее родных, так сказать, перед фактом, он так объясняет в письме свое "бегство" : "Тайное сознание, что я кончу жизнь ничтожным человеком, мучит меня...".
Путь из ничтожества был известен: "Деятельный гений" требовал пищи, то есть событий, действий, перемен, страстей -- словом, всего того, что московская жизнь ему не могла дать...
(А. Марченко. С подорожной по казенной надобности.)
Следующая публикация
Комментарии 1