Предыдущая публикация
НАМ ЕСТЬ КЕМ ГОРДИТЬСЯ!
Протоиерей ВАСИЛИЙ АНТОНИК (Антоник Василий Филимонович )
Священник Свято-Антониевского храма г.Коссово, спасший во время Великой Отечественной войны коссовчан от неминуемой гибели
Антоник Василий Филимонович родился в с. Замешье Гродненской губернии (Западная Белоруссия). В 1913 году окончил церковноприходскую школу при Успенском монастыре в г. Жировицы, а в 1915 году - церковно-певческие курсы при Супрасльском монастыре Гродненской епархии. Служил псаломщиком в различных храмах.
После революции в эмиграции в Польше в связи с изменением государственных границ. В 1937 году рукоположен во диакона, в 1941 году - во пресвитера. Был настоятелем Свято-Антониевского храма в г. Коссово Брестской области. Обладал хорошим голосом, знал и любил церковное пение, был незаурядным регентом и создал в Коссове хороший церковный хор.
Хор Коссовской церкви
(Слева в последнем ряду первый из мужчин-мой дедушка
Ласько Степан Иосифович)
Священник вышел за штат по болезни в 1959 году. Скончался 11 мая 1972 года после продолжительной болезни, на 77-м году жизни (информация из Журнала Московской Патриархии. 1973. № 12. С. 28)
Историю о том, как коссовский священник Василий Антоник во время войны спас коссовчан от неминуемой гибели ,знают, конечно, многие. Легендарная личность для нашего городка. Я иногда думаю о том, что если бы не заступничество священника, если бы немцы ему не поверили, возможно, многих из нас не было бы на свете..Захотелось вникнуть в эту тему и понять, что тут правда, а что, возможно, вымысел.
Как удалось священнику подобрать нужные слова, чтобы убедить немцев в том, что среди коссовчан нет партизан? А ведь старожилы рассказывали, что священник поклялся перед немцами на кресте... И наших бабушек и дедушек, наших малолетних родителей не постигла горькая участь Хатыни.
В своем рассказе я буду опираться на воспоминания тех людей, которые знали лично Василия Антоника и сами участвовали в тех страшных событиях.
Интересные факты из жизни Василия Антоника мне посчастливилось разыскать. Его двоюродный внук Профессор Минской духовной семинарии протоиерей Виталий Антоник в своих воспоминаниях «Из семейной хроники» пишет:
«Когда отец мой после революции находился в Сызрани, родители каким-то образом сообщили ему, что собираются уезжать на родину в Белоруссию. А дело было так. Узнав о заключении мира между Советами и Германией группа белорусов со Слонимщины, проживавших на Тамбовщине, засобиралась домой. Но требовались документы для проезда по территории Советской России. Чтобы получить такие документы, переселенцы отправили из Тамбова в Москву «ходоков» к Ленину. В числе их был и мой двоюродный дед Василий Филимонович Антоник. Ленин принял «ходоков», но встреча ни к чему не привела. Вождь победившего пролетариата «запел» известную песню про мировую революцию, про то, что советская власть скоро установиться во всей Европе и ехать пока нет смысла, дескать, потом поедете куда захотите – будут более широкие возможности. Короче говоря, от Ильича «ходоки» вышли подобно некрасовским просителям: «разводя безнадежно руками». Но кого-то вдруг осенила мысль: «Айда к Чечерину» (в то время это был нарком иностранных дел). У Чечерина о визите к Ленину, естественно, ни слова. Нарком выслушал просителей и… приказал выдать нужные для беспрепятственного проезда бумаги.
В жизни Василия Филимоновича, уже в бытность его священником в Коссово, произошел еще один замечательный случай. Когда в августе 1942 года партизаны разгромили немецкий гарнизон в Коссово, на следующий день городок оцепили каратели. Они начали сгонять жителей на окраину селения. Намерения немцев были более чем ясны: толпу людей оцепили автоматчики, напротив установили пулеметы. Видя это, запричитали женщины, подняли плач дети.
Тогда отец Василий, в рясе и с Крестом, направился к стоящей в стороне группе офицеров и смело сказал, что они собираются совершить большой грех, предав смерти неповинных людей. Тогда один из офицеров, видимо старший, в свою очередь обратился к отцу Василию: «Думаю, вас надо расстрелять первого как пастыря плохо воспитавшего свою паству. У вас везде одни бандиты». На это отец Василий ответил: «Я вас уверяю, что среди жителей поселка нет партизан. Это простые люди, жизнь которых проходит в трудах и заботах о куске хлеба». Что же касается меня, – добавил он, – то я готов разделить участь своей паствы. Это мой долг». Помолчав, офицер спросил: «И вы как пастырь можете клятвенно подтвердить, что это мирные жители, лояльные к немецкой власти и ничего общего не имеющие с большевиками и партизанами?». Получив утвердительный ответ, офицеры начали совещаться между собой, и скоро последовала команда убрать пулеметы. Затем немцы разрешили жителям расходиться по домам.
Конечно, приведенный мной диалог отца Василия с немцами – не стенографическая запись, но я хорошо помню его суть, так как не раз слышал об этом событии из уст моего отца, который бывал у отца Василия и слышал обо всем лично от него самого.
Спасение жителей Коссово от расстрела несомненно Божие волеизъявление: ведь немцы, как говорят, стерли с лица земли Хатынь всего лишь за одного убитого около деревни солдата вермахта, а в Коссово их было убито несколько десятков (!).
Подтверждением тому, что отец Василий своим мужеством и дерзновенным заступлением за свою паству был орудием Божьего Промысла, служит, хотя и косвенно, тот факт, что за все время пастырского служения в советское время отца Василия ни разу не побеспокоили местные власти, которые так любили перемещать священнослужителей с прихода на приход, не взирая ни на семейные обстоятельства, ни на возраст. Более того, советские власти ни разу не предпринимали попыток закрыть храм в Коссово. Этим власти молча признавали своего рода заслугу отца Василия в спасении жителей Коcсово от расстрела, хотя открыто и не могли этого признать – на то они и богоборческая власть.»
Профессор Минской духовной семинарии протоиерей Виталий Антоник
И еще к воспоминаниям одного человека мне хочется обратиться .Это мой дядя, Евгений Иванец — доктор наук, историк и русист, чрезвычайный профессор Высшей Школы Международных Исследований в Лодзе, многолетний научно-педагогический работник Университета г.Лодзь. Дядя родился 10 октября 1931 г. в Коссово Полеском.
Евгений Иванец
В своей работе "Коссов Полесский и Меречевщина в период немецкой оккупации (1941-1944)" он пишет:
"Без сомнения, если бы не шумное нападение на Коссово с применением орудий, в результате которого оккупационные власти на время оставили город, а также преувеличение партизанами их мнимого успеха, Коссово не оказался бы в кругу интересов командования карательной операции, которая едва не привела к большой трагедии жителей этого мирного, лежащего на отшибе местечка. Так, ранним утром одного безоблачного сентябрьского дня 1942 г. (в точности я не помню), где-то часов около 8 утра в город со стороны Нехачева (железнодорожной станции Коссов Полесский) въехала колонна автомобилей с гитлеровцами. Часть этой колонны прибыла в город уже вечером. Видели ее люди, выходившие около 18 часов из костела. Обогнули они город и окрестные поля. Все вместе жители города с детьми и стариками выгнаны из домов и согнаны около 10 утра на стадион (собственно футбольная площадка). С одной стороны стадиона размещены старики и женщины с детьми, а с другой стороны мужчины. С полей согнали людей, работавших на уборке картофеля или выполнявших другие полевые работы, часто оторвав от коней и плуга. За собранными на стадионе жителями следили немцы, обращаясь с ними вначале с очень строго. Нельзя было им свободно ни сидеть, ни вставать, только лежать под дулами наставленных на них пулеметов. В это время другие гитлеровцы обыскивали дома и хозяйственные постройки, разыскивая, возможно, скрывавшихся людей, а также оружие. Стреляли в привязанных собак, если не могли войти в какое-то здание. Таким образом, погибла моя любимая собака Бобик.
Без сомнения, командование штрафной экспедиции воспринимало согнанное население как симпатизирующее и сотрудничающее с советскими партизанами. Все указывало на то, что гитлеровцы имели намерение расправиться с прокоммунистическим — по их мнению — населением, о чем могли свидетельствовать выстроенные наготове на главной улице Т. Костюшко (теперь 3 Февраля) и на улице Независимости (в настоящий момент Т. Костюшко) 12 больших авто, прикрытых брезентом, что недвусмысленно указывало на то, что немцы прибыли с намерением вывезти собранное на стадионе население за город и расправится с ним, подобно тому, как, например, сделали с коссовскими евреями. Немцы требовали выдачи коммунистов, а также евреев из смешанных семей, которым удалось сбежать незадолго до ликвидации гетто. По мнению В. Савицкого [Sawicki Wladyslaw], знающий немецкий язык Александр Курецкий [Kurecki Aleksander] (1895-1946) сосед моего дедушки Иосифа Ласько [Lasko Józef] (1869-1944) и учитель, пан Витольд Стражецкий [Strazecki Witold], старались убедить командира штрафной части, что согнанные на стадион люди никогда не были коммунистическими активистами, не сотрудничали с советскими партизанами и не замечены в чем либо плохом немецкими властями. Эти старания, однако, не дали никакого результата.
Зато решающую роль в этой трагической ситуации сыграл «батюшка» отец Василий Антоник [Wasilij Antonik] (1895-1972), православный священник, который в сутане и с крестом на груди клялся, что в городе нет коммунистических активистов. Вторил ему другой православный священник, иеромонах из села Мизгеры, которого гитлеровцы привели на стадион с мельницы, куда он как раз в этот день приехал молоть зерно. По мнению Екатерины Кикун [Katarzyna Kikun] урожд. Чуловской [Czelowska] (род. 1926) у немцев был свой переводчик, но и при его посредничестве с. В. Антоник долго убеждал командование штрафной экспедиции. И напоследок заявил: «Я клянусь на кресте и на своих детях, что ни партизан, ни коммунистов у нас нет. А если вы хотите кого-нибудь убить — говорил — это я ну-ну меня в первую очередь, а только потом других». В дальнейшем благословил наперсным крестом согнанное население, долго молился и еще раз благословил и отошел. «Если бы не он, всех убили бы»
. Конечно, отец В. Антоник обманывал, в Коссово были коммунистические активисты, хоть не в таком числе, как представляли это себе немцы. Позднее, когда «священнику» бросали, что, будучи священником, солгал, тот заявил: «Если врешь для спасения невинного человека, это не грех», а он ведь спасал, прежде всего, невинных.
Я утверждаю, что до сознания немцев начали доходить утверждения православного священника, потому что они точно знали, что власти коммунистической Белоруссии перед началом войны преследовали православное духовенство и закрывали церкви. Поэтому для них он мог быть наиболее правдивым представителем согнанного на стадион населения.
Проведенные переговоры задержали намерение командования штрафной экспедиции, но не полностью его убедили, потому что, несмотря на все это немцы зачитали список из 12 заложников, который составил Иван Жук [Zuk Iwan] (1907-1970), — задерживаемых жителей — мнимых коммунистов или коссовских активистов. Были там Ольга Богдусевич [Bogdusiewicz Olga] (1906-1993), Павел Дылько [Dylko Pawel] (1905-1980), Антон Плискевич [Pliskiewicz Anton] (1898-1967), Иван Кравцевич [Krawcewicz Iwan] (19051992), Мария Слушник [Slusznik Marija] (1906-2006)11, Владимир Туркиневич [Turkiniewicz Wladimir], и другие.
Из этого списка 11 человек немцы вывезли в Нехачево и поместили в барак, окруженный колючей проволокой. В селе находилось командование карательной группы для окраинных местностей. В дальнейшем перевезли их в село Затишье [Zacisze] и поместили в сарае с очевидным намерением сжечь их живьем.
Двенадцатым лицом, которого не оказалось на стадионе, была моя мать, Люба Иванец [Iwaniec Luba] (1906-1995), которой в то время не было в Коссово. В список заложников она попала наверно только потому, что в 1939-1941 годах была членом Городского Совета. В совет была избрана по рекомендации школы, которая хотела иметь своего беспартийного представителя в городских органах. Большинство учителей в школе были приезжими, а нужен был кто-то, кто представлял бы местное население. Мать соответствовала почти всем критериям, требуемым в то время: была «тутейшей» [tutejsza], происходила из малообеспеченной семьи, владела белорусским, польским и русским языками. Однако, будучи наставницей младших основных классов в Коссовской десятилетней школе, постоянно имела конфликты с руководством школы и партийными властями за свои религиозные убеждения и активное участие в богослужениях, что в те времена считалось недопустимым.
Я не знаю в точности, почему репрессивные силы не решились на совершение группового убийства собранного на стадионе гражданского населения. Наставленные на них пулеметы наводили ужас на согнанное население, а на телефонных столбах аж до леса сидели немецкие стрелки, вызывая ужас и беспокойство. Не было никаких шансов для побега, хоть двум парням, Сергею Филиповичу [Filipowicz Siergiej] (род. 1931) и Михаилу Плискевичу [Pliskiewicz Michail] (1928-1999), это удалось. Выскользнули они по долине реки Мутвицы и с чердака сарая Филиповича наблюдали за ходом событий, потому что домой боялись вернуться.
По возвращении со стадиона многие жители застали свое жилье сильно разгромленным. Кроме того, когда жителей разгоняли по домам, многих били, не щадя даже старух. Восьмидесятилетнюю Елену Шлезник [Sleznik Jelena], слабую, болезненную старушку гитлеровцы били плетью, покрикивая «что, не хочешь идти домой!». Напуганная старушка, полуживая, едва дотащилась домой и сразу упала на колени перед иконой, заливаясь слезами звала: «Боже, что же это. Мать с отцом меня никогда не били, а сейчас со мной делают такое на старость!
Командование карательных частей решило около 18 часов отпустить всех домой. Голодные люди были истощены не только физически, но и морально. Некоторые даже спустя некоторое время не ночевали дома в опасении, что гитлеровцы могут еще изменить решение".
Лично для меня ясно одно: Василий Антоник-легендарная личность для нашего городка. И мы гордимся этим замечательным человеком .
Теперь на доме, в котором когда-то жил протоиерей Василий Антоник, установлена мемориальная доска. Его именем названа улица.
Информация и фото из работы Евгения Иванца
Следующая публикация
Комментарии 13
Рассказывайте об этом своим ученикам, они должны знать историю своего города.
Всего самого доброго
Вам !
Коссова от бабушки
Марии и от мамы.
В нашей семье почитали
Антоника.
Только людей загоняли на босейн.
.
Царство ему небесное вечный покой