Предыдущая публикация
Интересненькое, но старенькое.
А мне все не дают покоя сокровища Зыкиной.
Лет пять назад их распродавали на аукционе и в числе лотов были знаменитые "Мои серьги". Не мои, конечно, а Людмилы Зыкиной.
Это было первое дорогое украшение, которое купила певица, заплатив за них цену "Москвича".
Серьги она очень любила, потому так и называла: "мои серьги".
И даже на памятнике на Новодевичьем ее запечатлели в этих сережках.
Ну в общем, любопытно то, что перед началом торгов поднялся хейт и куча экспертов стали наперебой доказывать, что "мои серьги" - это безвкусица, колхоз, камни там плохие, сапфир слишком черный и стартовая цена в миллион рублей слишком велика.
А я тут была на выставке в Челябинске. В Краеведческий музей привезли сокровища Фаберже, найденные в тайнике.
Ювелир, перед тем, как отъехать, напрятал у надежных людей самые дорогие сокровища. В девяностые такой клад нашли на Солянке и он стал известен по всему миру. Ну так и вот, среди экспонатов я с удивлением увидела серьги Зыкиной. Не сами серьги, конечно, но очень похоже.
И эти украшения хранятся не абы где, а в Кремле, как особо ценные.
То есть, пусть кто скажет теперь, что Зыкина носила колхозные украшения.
Любить бриллианты Людмилу Зыкину научила министр культуры Фурцева. Однажды министр увидела Людмилу Георгиевну в бижутерии и пожурила: «Ах, как нехорошо. Негоже большой певице в дешевых украшениях ходить. Вы же, голубушка, страну как-никак представляете».
После этих слов Зыкина пластиковые сережки навсегда с себя сняла, а вместо них вставила другие - дорогие сапфиры, обрамленные бриллиантами.
И эти украшения хранятся не абы где, а в Кремле, как особо ценные.
То есть, пусть кто скажет теперь, что Зыкина носила колхозные украшения.
Любить бриллианты Людмилу Зыкину научила министр культуры Фурцева. Однажды министр увидела Людмилу Георгиевну в бижутерии и пожурила: «Ах, как нехорошо. Негоже большой певице в дешевых украшениях ходить. Вы же, голубушка, страну как-никак представляете».
После этих слов Зыкина пластиковые сережки навсегда с себя сняла, а вместо них вставила другие - дорогие сапфиры, обрамленные бриллиантами.
С тех самых пор у большой певицы появилась маленькая слабость. Она так полюбила драгоценности, что перещеголяла саму Фурцеву. За долгую восьмидесятилетнюю жизнь золота, брильянтов и дорогих аксамитов русская певица накопила столько, что хватило бы заполнить не одну пещеру Али-Бабы.
После смерти Зыкиной в 2009 году эксперты оценивали всю ее коллекцию в 160 млн евро. Однако на деле сокровища оказались мифом. По крайней мере так считали до недавнего времени.
Почему провалился аукцион
В 2019 году провели аукцион, где родственники распродали богатства Зыкиной.
Накануне торгов в Историческом музее открыли выставку сокровищ певицы, и зрители разве что двери не высаживали. Чего там только не было. И браслеты шириной в бинт с высунувшимися, словно рыбий глаз, блямбами камней. И сверкающее колье от Гейдара Алиева (бывший президент Азербайджана) - роскошный подарок, который, как гласит легенда, стоил жизни директору ювелирного завода. И широченные перстни, которые надевались на два больших пальца, а «великанша с добрым сердцем» (как называли японцы Зыкину) носила на одном безымянном...
За то, что попало на аукцион, рассчитывали получить как минимум 50 миллионов рублей. Однако выручить удалось всего 4 миллиона 187,4 тысячи. Большая часть украшений ушла по стартовой цене, а некоторые лоты вроде старинной гранатовой броши и изумрудного кольца с бриллиантами, которое Зыкина подрезала у Фурцевой, вообще остались без покупателя.
Разговоры о происках некой бриллиантовой мафии ходили и раньше, а после торгов усилились многократно. Мол, племянник певицы Сергей Зыкин стал заложником нехороших людей, а эти нехорошие люди специально провалили аукцион, ведь им куда выгоднее, чтобы родственники не выставляли ценности на всеобщее обозрение, а по дешевке сдавали в ломбард.
При этом биограф певицы Юрий Беспалов утверждал, что никаких особенных ценностей у Людмилы Георгиевны не было, лучшее и самое дорогое она потеряла, а то, что осталось, не стоило свеч. Якобы она совершенно не разбиралась в сокровищах, восхищалась огранкой фианитов, принимая их за бриллианты, да к тому же ее постоянно обманывал ее собственный ювелир, втюхивая стекляшки вместо камней.
Людмила Зыкина очень любила дорогие украшения, и под конец жизни они стали ее страстью.
Фото: Анатолий ЖДАНОВ
Главный лот
Топовым лотом торгов считались серьги, выполненные в форме «малинка» из сапфиров-кабошонов и обрамленные двадцатью бриллиантами. Зыкина их очень любила, надевала чаще других и называла просто: «Мои серьги». Эксперт аукционного дома Владислав Кириченко восхищался этим изделием и говорил, что за такую красоту и десяти миллионов рублей будет мало.
Однако лот ушел всего за 2,3 миллиона.
- Купеческая побрякушка, работа ремесленная, не художественная, - охарактеризовал серьги эксперт Александр Савинов.
По его словам, плохи были и камни в украшении: сапфир совсем не кашмирский, как говорили аукционщики, а чуть ли не бракованный, слишком темного цвета. «В камне ценят цвет и чистоту, а кабошон (способ обработки камней. - Ред.) призван скрыть включения», - припечатал эксперт. Он считал, что цена, по которой стартовал лот, была сильно завышена.
Однако торги удивили даже бывших владельцев сережек. По их словам, в начале шестидесятых Зыкина приобрела «мои серьги» за сумму, равную цене автомобиля «Москвич» (4500 руб.). Очень большие по тем временам деньги! Спустя годы стоимость украшения, ставшего раритетом, должна была вырасти.
Об этом рассказал журналист Алексей Боярский. Оказалось, что украшение было куплено певицей у его бабушки, дочери одесского контрабандиста.
- Откуда прадед достал эти сережки, я не знаю, одно понятно, что они были дореволюционные, - говорил Алексей.
По его словам, бабушка дружила с Евгенией Шмелевой, одной из сестер - исполнительниц песни «Ах Таня, Таня, Танечка» в «Карнавальной ночи». Именно Евгения и предложила украшение Людмиле Георгиевне.
Возможно, происхождение и ценность серег так бы и остались тайной, если бы не совсем уж удивительный поворот.
Фото: Анатолий ЖДАНОВ
Главный лот
Топовым лотом торгов считались серьги, выполненные в форме «малинка» из сапфиров-кабошонов и обрамленные двадцатью бриллиантами. Зыкина их очень любила, надевала чаще других и называла просто: «Мои серьги». Эксперт аукционного дома Владислав Кириченко восхищался этим изделием и говорил, что за такую красоту и десяти миллионов рублей будет мало.
Однако лот ушел всего за 2,3 миллиона.
- Купеческая побрякушка, работа ремесленная, не художественная, - охарактеризовал серьги эксперт Александр Савинов.
По его словам, плохи были и камни в украшении: сапфир совсем не кашмирский, как говорили аукционщики, а чуть ли не бракованный, слишком темного цвета. «В камне ценят цвет и чистоту, а кабошон (способ обработки камней. - Ред.) призван скрыть включения», - припечатал эксперт. Он считал, что цена, по которой стартовал лот, была сильно завышена.
Однако торги удивили даже бывших владельцев сережек. По их словам, в начале шестидесятых Зыкина приобрела «мои серьги» за сумму, равную цене автомобиля «Москвич» (4500 руб.). Очень большие по тем временам деньги! Спустя годы стоимость украшения, ставшего раритетом, должна была вырасти.
Об этом рассказал журналист Алексей Боярский. Оказалось, что украшение было куплено певицей у его бабушки, дочери одесского контрабандиста.
- Откуда прадед достал эти сережки, я не знаю, одно понятно, что они были дореволюционные, - говорил Алексей.
По его словам, бабушка дружила с Евгенией Шмелевой, одной из сестер - исполнительниц песни «Ах Таня, Таня, Танечка» в «Карнавальной ночи». Именно Евгения и предложила украшение Людмиле Георгиевне.
Возможно, происхождение и ценность серег так бы и остались тайной, если бы не совсем уж удивительный поворот.
Те самые «мои серьги» работы предположительно знаменитого ювелира.
Фото: Сергей СЕЛЕДКИН
Клад с Солянки
Фото: Сергей СЕЛЕДКИН
Клад с Солянки
На днях Музеи Кремля привезли в Челябинск выставку драгоценностей «Карл Фаберже и русские ювелиры XIX - XXI вв.». Многие вещи выставлялись впервые.
Каково было мое удивление, когда среди бесценных сокровищ я увидела те самые зыкинские серьги. Описание совпадало один к одному: темные сапфиры-кабошоны, форма-«малинка», алмазное обрамление.
И происходили они не абы откуда, а из знаменитого клада Фаберже, найденного на столичной улице Солянке.
В девяностые годы рабочие, трудившиеся здесь на реконструкции дома № 13, наткнулись на тайник в межэтажных перекрытиях: там были захоронены жестяные коробки из-под «солодовых конфект», заполненные украшениями с бирками торгового дома Фаберже - их прятали прямо с прилавка.
Это был один самых богатых среди найденных кладов. Эмигрируя из страны, знаменитый ювелир отдал часть своих сокровищ на хранение надежным людям. Кто-то был честен и нашел способ переправить богатства на Запад к владельцу, а кто-то за чужой счет умножил личное благосостояние. А бывший содиректор ювелирного магазина Фаберже на Кузнецком Мосту Владимир Аверкиев поступил как собака на сене: спрятав лучшие вещи из магазина, он не вернул хозяину-ювелиру ни подвески, но и сам сокровищами не воспользовался. Аверкиев устроился юрисконсультом Металлотреста и жил на Солянке вплоть до ареста в 1929 году. Бывший директор ювелирного магазина умер в заключении, так и не выдав схрон.
В девяностые клад оценили в триста тысяч рублей, это равнялось цене тридцати «Волг» (примерно по «Волге» за каждое украшение), но скоро выяснилось, что цена была сильно занижена. Эксперты поняли, что имеют дело с настоящими произведениями искусства. К сожалению, большая часть коллекции ушла в Гохран, и ее никто никогда не видел, однако тринадцать экспонатов из клада на Солянке попали в Музеи Московского Кремля.
ГЛАВНЫЙ ВОПРОС
Как родилась легенда?
Могли ли сережки Зыкиной быть на самом деле сережками от Фаберже?
В свое время эту версию озвучил антиквар Владислав Кириченко. Эксперт утверждал, что это совсем не кустарщина, а, скорее всего, работа «Шестой артели», «чьи изделия ценятся почти как Фаберже».
«Форма у них традиционная... Но размер - королевский! По качеству серьги отличные, вторых таких «малинок» вы не найдете», - уверял Кириченко.
В «моих серьгах» Зыкина появлялась на многочисленных выступлениях, снималась на конверты пластинок. Они срослись с образом русской певицы настолько, что в итоге остались с ней навсегда. Именно в них Людмила Георгиевна запечатлена на памятнике, установленном на Новодевичьем.
И есть какая-то справедливость в том, что это никакой не «колхоз», не вульгарщина и кустарщина, а что русская певица навсегда осталась в правильных украшениях. Возможно, от самого Фаберже...
Бриллианты Зыкиной
В роскоши камешков Людмила Георгиевна соревновалась с самой «кремлевской принцессой» - дочкой генсека Галиной Брежневой
Кольца и браслеты с зелеными кристаллами очаровали известную коллекционершу раз и навсегда. В те времена редкую красоту из колдовских камней изготавливал Малышевский ювелирный завод.
Любимцем Зыкиной был шикарный перстень с ярко-зеленым изумрудом в 5,25 карат. Камень завораживал и манил, окруженный бриллиантовой россыпью в благородном золоте. Певица обожала надевать сразу несколько приметных колец одновременно, щедро сдабривая королевский образ такими же дорогими браслетами и ожерельями.
Сказочные перстни артистки отлично сочетались с еще одним изумрудным сетом, с изумрудными каплями. Эксперты предполагают, что эти украшения принадлежали знатному индийскому роду и передавались потомкам из глубины веков. Возможно, благодарные индийцы преподнесли шикарной Зыкиной редкий гарнитур. И там нашлись ценители ее уникального таланта. Наверняка, гастроли по жаркой стране запомнились надолго. Ведь ее коллекция пополнилась историческими изумрудами.
Вся артистическая богема Москвы отлично знала вкус Людмилы Георгиевны. И угодить ей было очень легко, я имею в виду в плане подарков: стоило лишь преподнести эксклюзивную бриллиантовую драгоценность, как сердце женщины пело от восторга. Но обойтись одним лишь маленьким колечком или скромными сережками было невозможно. Зыкина обожала полноценные ювелирные комплекты. И золотой сет с причудливыми золотыми завитками, цветочные узоры с бриллиантовыми вкраплениями, прослыл безоговорочным любимцем нашей героини. Сверкающее колье, «цветочные» серьги и такое же кольцо были украшены полутора сотнями природных кристаллов.
«Золотой голос» Союза публика, конечно, обожала, особенно благоволили те, кто был при власти. Как вы можете представить, ни один концерт народной артистки не обходился без подарков. И те, кто имели такую возможность, осыпали легенду украшениями.
Так, президент Азейрбаджана отдал приказ: изготовить эксклюзивный презент для любимой певицы.
Из рук Алиева она получила нечто сказочное, колье из желтого и белого золота, прекрасное, как восточное утро, и сплошь усыпанное бриллиантами.
Так, президент Азейрбаджана отдал приказ: изготовить эксклюзивный презент для любимой певицы.
Из рук Алиева она получила нечто сказочное, колье из желтого и белого золота, прекрасное, как восточное утро, и сплошь усыпанное бриллиантами.
Сто двадцать семь кристаллов, украшение очень дорогое! Я думала, что это всего лишь семейная легенда, но нет. Алиев, действительно, преподнес Зыкиной сказочное изделие. Она же в долгу не осталась: тут же сняла с руки перстень с бриллиантами и вручила президенту. Памятное кольцо от великой певицы хранится в азербайджанском музее. А песни ее все помнят до сих пор. Вечные, душевные, по-настоящему народные. Такие же чистые, как безукоризненные бриллианты.
Следующая публикация
Нет комментариев