10 лет – не хрен собачий.
Сегодня, 6 июня, дети пишут ЕГЭ, физику. Закончился ещё один учебный год. Десятый год моего учительского стажа. «Округлость» любой даты - штука весьма условная, но всё же захотелось отрефлексировать прошедшие десять лет. Всё дальнейшее – частично структурированный поток сознания, лонгрид, вы предупреждены.
В преподавание (не люблю слово «педагогика», его семантика мне до сих пор не ясна) я попал совершенно случайно. Летом 2012 года я уже почти год был безработным, стоял на учёте в центре занятости (железным прутом ковырялся в мусорных баках, ночевал под мостом, зачёркнуто). До того – проработал чуть больше года начальником отдела в крупной телекоммуникационной компании, которую сожрала ещё более крупная телекоммуникационная компания. Меня тоже пожевали слегка и выплюнули, как и многих других, о чём я ни минуты не жалею – всё это было не моё, не интересное, сопровождалось валом бумажной и электронной отчётности, необходимостью выслушивать мат высокоуровневого начальства и сидеть на бесконечных совещаниях. (Учителя городских школ любят жаловаться на бесконечные бумажки. Это они не работали в крупной телекоммуникационной компании, руководимой эффективными московскими менеджерами.)
Так вот, летом 2012 года, в возрасте 49,5 лет я сидел без работы, моё резюме отовсюду отфутболивалось, прежде всего по возрасту, но и по причине трезвого взгляда на мою трудовую биографию, которая сводилась к четырём периодам:
а) работа в науке, физика конденсированного состояния, теория групп, фазовые переходы, аспирантура, защита диссертации (всё это было мной брошено в 1995 году по причине безденежья, и если бы не Сорос, спасибо ему человеческое огромное, я бы даже защиту не смог организовать);
б) работа в компании Интерсвязь, лучшие годы с точки зрения общения и знакомств;
в) собственный малый бизнес (торговля железом, локальные сетки, охранная сигнализация);
г) упомянутая крупная телекоммуникационная компания.
И вот в августе 2012 года сижу я такой красивый и безработный дома, жалею себя, потихоньку восстанавливаю навыки программирования (а вдруг?), заполняю базу данных домашней библиотеки (вбиваю в комп пять тысяч какую-то позицию), и вдруг звонит мне хорошая и добрая знакомая, которую я давно знаю по физфаку и после, и говорит, что в Одном Лицее срочно нужен физик, не хочу ли я попробовать?
Господи, конечно же я не хочу. НЕ ХОЧУ!!! Есть ли более несовместимые вещи, чем я и учительство? Во время учёбы на физфаке распределение в школу считалось позором, уделом лузера, признаком профессиональной непригодности. Там же, в школе - тупая элементарная физика, ни тебе интеграл взять, ни тебе дифур решить, ни тебе тензор преобразовать. А кроме того, там же, в школе, дети! ДЕТИ! Тридцать гавриков в классе, занятых своими психосексуальносоциальными проблемами. О, я очень хорошо помню свои старшие классы и одноклассников. Пьянство, курение анаши, уничтожение классного журнала, унижение забитого паренька-практиканта из пединститута… (Однако же в 10 классе неслыханно повезло, нас взял Юрий Самойлович Вильдавский, пожилой замечательный учитель физики, благодаря ему я и оказался на физфаке.) Нет, я не хочу. Ни за что. Я и дети? Я мизантроп. Я не люблю детей (чужих). Я их просто-таки боюсь (чужих). Я интроверт. Я «сова». У меня нет харизмы. Я согласился.
Я согласился, потому что рассудил: пахать до старости школьным учителем – это такой безрадостный жизненный путь, а ведь пахать до старости всё равно придётся, потому что пенсия, она…, ну, вы в курсе её размеров. Так вот, другое дело репетиторство – хорошее почтенное занятие, оно кормит и поит, ты сам себе хозяин, возраст не помеха (если не накроет альцгеймер). Но для всего этого необходимо узнать и понять, что нынче происходит в школе и что такое эти дети. Я согласился.
Спасибо Одному Лицею за бесценный опыт. Не скажу, положительный или отрицательный, но бесценный. Вообще-то меня туда взяли, потому что прошёл слух, что в ростовский мед будут брать с обязательным ЕГЭ по физике, а лицей этот как раз туда детей и готовил. Мне дали четыре десятых класса, 20 часов физики в неделю, учебник Касьянова, начинать послезавтра в 8-30 утра. Мама дорогая. И вот тут я понял, что всю физику я забыл прочно и основательно. Но надо было с чего-то начинать, и я начал с фейнмановских лекций и задач. Этими задачами я детей напугал больше, чем они меня. Поначалу был ужас, но не ужас-ужас.
Да, финансовая составляющая: оклад у меня был шестнадцать тысяч, с учётом учёной степени. Ещё раз: 16 000 рублей в месяц. Это к вопросу, почему в стране такая жопа с образованием и учителями. Не только поэтому, конечно же, но и поэтому тоже. Мой лицей это МАОУ, буква «А» значит автономное, автономное значит возможны премии. Первые три месяца мне премии действительно платили. Выходило тысяч 25 в месяц с учетом этих премий. Потом премии платить перестали, поскольку испортились отношения с директором.
Нелирическое отступление.
Особенности муниципальных школ. Строжайшая иерархия и чинопочитание. Директор – царь, обладающий жреческими полномочиями. Учителя боятся директора до дрожи в коленках, делают всё, что он прикажет, независимо от того, имеет ли это отношение к процессу преподавания или не имеет. Завучей тоже боятся, но поменьше. Тёток из районо видят редко, это небожители, их волю транслирует директор. Никаких коллегиальности и обсуждений. Педсовет – способ донести информацию, не более.
А что я? Я отказался от работы в избирательной комиссии, я не стал ходить по району, проверяя по домам наличие детей и сверяя паспортные данные жителей (это милая такая противозаконная обязанность, спускаемая районо, учителя жалуются на опасные ситуации, бомжей и алкашей, деятельность эта явным образом нарушает закон о защите персональных данных, меня за отказ стыдили, но безрезультатно), и вообще поставил руководство лицея перед фактом: я – физик, предметник, обучаю детей физике, всё остальное – не ко мне. Меня терпели два года. Я выпустил параллель из четырёх классов и уволился. Дети ко мне отнеслись нормально, некоторым было интересно. Мне стало интересно тоже: вспомнить физику, придумать как объяснить некоторые непростые темы, например, теорему Гаусса «неспециальным» гуманитарным детям, настроить демонстрационные эксперименты из того, что нашлось в подсобке.
Нелирическое отступление.
Первая основная причина неэффективности школьного образования – это большие классы. Невозможно научить чему-либо серьёзному 25-30 человек. Дети все разные. Большинство немотивированно. Скорость мыслительных процессов у всех различна. Индивидуальный подход нереализуем. В результате процесс сводится либо к работе на очень среднем уровне, либо к работе с 3-4 действительно заинтересованными и способными ребятами. Я верю, что где-то есть гениальные учителя, работающие на высочайшем уровне со всеми в большом классе. Эти маяки, святые люди, суть то оправдание учительского сословия, благодаря коему на нас в последние времена не прольётся дождь из огня и серы, однако же я и большинство моих коллег не из таких. Поэтому – только группы из 6-8 человек. Никаких больших классов.
Вторая основная причина неэффективности школьного образования. Непрофессионализм и некомпетентность учителей (не всех, конечно же, без обид). Плохое знание предмета. Неумение не то, чтобы решить олимпиадную задачу, но и неумение решить задачу ЕГЭ. Следствие отвратительного образования в педвузах (где учат чему угодно, но не предмету) и издевательски низких зарплат. Помнится, в январе 2013, я проиграл битву с химиками, биологами и вторым физиком на тему чудесных свойств святой крещенской воды. У нас, конечно, светское государство, всё такое, церковь отделена, однако иконы в директорских и завучских кабинетах – это сейчас норма. В другом лицее, где я работал, рядом с расписанием уроков на официальном стенде вывешивали расписание богослужений в ближайшем храме. Я с этим боролся, иногда успешно (ссылаясь на конституцию и поликонфессиональность населения).
Третья основная причина неэффективности школьного образования. Привычка к списыванию и прочему читерству. Тянется с младшей школы. Цвело при совке, цветёт и сейчас. Стало уже разъедать олимпиадное движение. Сюда же – накрутка оценок медалистам и прочим детям нужных для школы родителей. Я участвовал в нескольких тягостных эпизодах, когда меня убалтывали поставить годовую пятерку одной непростой барышне, знающей предмет на три с минусом. Выслушал трогательный рассказ про хорошего мальчика из хорошей семьи, которому злодей учитель зарубил медаль, но родители, не желая травмировать обиженное чадо, заказали ему золотую медаль у ювелира.
На втором году моей деятельности стали неожиданно появляться ученики. Я довольно быстро осознал, что заниматься традиционным репетиторством, то есть «подтягивать» отстающих и готовить середнячков мне неинтересно. Я становлюсь злобным и раздражительным, у меня портится настроение, я осознаю, что всё тлен, тщета и томление духа, а работа должна не только деньги приносить, но и удовольствие… Ученики, конечно же, не должны чувствовать твоё настроение, профессионализм и в этом тоже, уважение, уважение и ещё раз уважение к ученику, но иногда приходится отказываться от занятий. Короче говоря, идеальный сферический ученик в вакууме – это умный, хорошо математически подготовленный старшеклассник, участвующий в 3-4 олимпиадах, задающий неудобные вопросы, умеющий работать без ограничения времени и сил, в пределе умеющий решать задачи лучше меня. Иногда в природе встречается нечто похожее в первом приближении, тогда это радость и счастье.
Достаточно быстро выяснилось, что даже элементарная физика может быть неэлементарной, да и вообще надо много чего вспомнить из университетской программы общей физики и матана. Также выяснилось, что я во студенчестве успешно профукал целые куски этой самой общей физики, а что не профукал, то прочно забыл. Пришлось составлять свой курс, используя годные школьные и вузовские учебники (трехтомник Ландсберга, пятитомник Мякишева, тома Сивухина, Савельева, Джанколи, Орира, Фейнмана, Берклеевский курс). А также надо уметь решать сложные задачи олимпиадного уровня. Я не был олимпиадным ребёнком, в детстве всё это, включая задачи из Кванта, прошло мимо меня. На физфаке, ясное дело, были сложные, но вузовские задачи. Удивительно, что и в педвузах нет хотя бы спецкурса по решению олимпиадных задач. Со второго года своей новой деятельности я начал регулярно решать задачи Всероса, Физтеха, ПВГ, Росатома, Курчатова, МОШ (это всё олимпиады из перечня Минобра, победа в них даёт вкусные плюшки при поступлении в топовые вузы). Оказалось интересно. Очень хороший тренинг для мозгов, позволяет быть в тонусе и (надеюсь) отсрочить маразм. Раньше с этой целью (в том числе) я играл в ЧГК, теперь – только задачи, только хардкор. (Увы, последние три месяца не получается нормально решать. По причине общей херовости происходящего.) А вообще-то решение сложной задачи приносит кайф и слегка колеблет чувство собственной неполноценности и некомпетентности, коему я подвержен, как и большинство невротиков. Хотя, должен сказать, решение сложной, но научной задачи доставляет гораздо больший кайф, сравнимый с длительным оргазмом. Пару раз со мной такое было во времена занятий наукой. Задачи были не фундаментальные, но поставленные мной и решённые. Кайф от их решения искупал тягомотные 95% пахоты и вычислений. Ребёнок (при прочих равных – хорошем бэкграунде, работоспособности и т.п.) может стать успешным олимпиадником только если научиться а) работать, б) получать от этой работы кайф. Я это всегда детям говорю при первой встрече – готовьтесь тяжело и долго пахать, но ловить кайф от успеха. Не у всех получается.
Третий год я провёл в другом лицее. Там, увы, не сложилось, несмотря на техническую направленность выпускных классов. По-видимому, я нарушил привычную модель. На меня стали жаловаться родители, мол, Андрей Яковлевич всё рассказывает и объясняет, вместо того, чтобы выписать формулу, дать алгоритм и решить десяток однотипных задач. Я был удивлен. Ну да ладно, год поработал и хватит.
Не имея педобразования, что бы оно не значило, я в преподавании пытаюсь исходить из логики и из здравого смысла. Рассказывать так, как мне бы нравилось слушать самому в юности. Никакой обязаловки. Никаких жестких проверок домашки – мотивированные дети будут сами работать, немотивированные всё равно найдут способ списать. Сами себе злобные буратины. По минимуму ответов у доски. Бубнение отвечающего слышит только учитель, да и то с трудом, для остального класса это потеря времени. Максимум самостоятельности, уважения и доверия. Олдскульный стиль хорошего вузовского семинара. И да, я никогда не следовал тематическому календарному плану. Календарь и коммуникация должны исходить из логики предмета.
Начиная с 2014 года я преподаю в КЭО. Подробно про КЭО я говорить не буду, это школа в Ростове известная и, пожалуй что, лучшая. По самому объективному критерию – списку вузов, где учатся выпускники. Сначала я вёл группы в центре КЭО, готовил к ЕГЭ. Потом получил десятый класс Лицея, и это был лучший мой класс. Два года интересной работы и интересного общения, все дети поступили в выбранные вузы Москвы и Питера, высокие баллы ЕГЭ, победы в олимпиадах. Сейчас я продолжаю работать в Центре КЭО и веду олимпиадную группу в Лицее КЭО. Но основная моя работа – индивидуальная подготовка к ЕГЭ и олимпиадам. Чаще получается, чем нет.
Я работаю не со всеми детьми. Как правило, ко мне приходят ребята, которые в своих школах считаются звёздами. Старшеклассники, отличники, будущие медалисты. И часто выясняется, что надо начинать с математики 7 класса, учить дробям, векторам и тригонометрии. И физике с нуля. В принципе, за два года интенсивных занятий я могу выправить ситуацию. Здесь мы плавно переходим к теме «Современное российское образование».
Оно ужасно. Миллионный город, 150 школ. И только в 3-4 школах чему-то пытаются учить. В остальных нет физиков и нет физики. Дети, вопреки традиционному мнению, глупее не стали. Они своеобразнее, раньше взрослеют, прагматичнее, привязаны к гаджетам (на уроках это может стать проблемой). Но нет нормальных учителей. Да и откуда они возьмутся? Во-первых, смешные зарплаты. Во вторых даже на высокую зарплату фиг кого найдешь, поскольку вузовское образование разваливается даже быстрее школьного. В результате физики у детей нет. Есть, конечно же, всяческие центры подготовки к ЕГЭ, но руководство этих центров считает, что базовую физику дети получают в школах, и им нужен только легкий тюнинг. На самом деле, приходится начинать с нуля и в течение одного года впихивать в бедные детские головы невпихуемое – программу физики и математики за несколько лет.
Теперь про ЕГЭ. ЕГЭ – безусловное благо. Во-первых, это источник моего заработка. Во вторых, это один из немногих оставшихся социальных лифтов в нашем архаичном зацементированном обществе. В третьих, материал ЕГЭ по физике заметно улучшается по сравнению с началом процесса. Ребёнок, уверенно решающий задачи ЕГЭ (2 части), скорее всего, не будет испытывать серьезных проблем в вузе.
Я не обладаю мифологическим сознанием и не считаю (пломбир за 19 копеек) советское образование лучшим в мире. Оно было неэффективным и идеологизированным, иногда на общем дерьмовом фоне случались неплохие школы и неплохие учителя. Однако же, наверное, возможно, средний уровень высшего образования на исходе СССР был выше среднего уровня современного высшего образования. За минусом нескольких вузов, которые можно пересчитать пальцами на руках, остальные приближаются к состоянию руин. Но и упомянутые несколько вузов сейчас двинулись в том же направлении. Развал учебного процесса, симуляция деятельности, показуха и коррупция, рост хаоса и энтропии (коим немало способствовали ковид и удалёнка). Безвкусная и нелепая симуляция православия, самодержавия и народности, пока что в гуманитарной сфере. В школах, за немногими исключениями, картина аналогичная. Как мне повезло, что я преподаю физику, а не обществознание или, например, историю.
Что я понял за эти десять лет.
1. На любом месте работы, как бы оно тебе ни нравилось и как бы ты за него ни держался, надо вести себя так, как будто в любой момент тебе есть куда уйти. Не бояться выражать своё мнение и спорить с начальством.
2. Я не стал учителем, за которым ходят толпы детей с горящими глазами и считают тебя не учителем физики, а Учителем и Наставником. Барьер никуда не делся, харизма не отросла. Оно, может, и к лучшему. Чему-то я могу научить, некоторые дети довольны и благодарны, сарафанное радио работает, хотя в начале каждого учебного года я нервничаю, придут ли новые ученики.
3. Необходимо постоянно работать и поддерживать уровень. Изъезженная фраза из Алисы, что надо бежать, чтобы хотя бы оставаться на месте.
4. Преподавание – это не Служение, Сеяние, Сгорание и всякое такое пафосное прочее. Это таки сфера услуг, но таких услуг, где от клиента очень и очень многое зависит. Надо ставить конечные и прагматичные цели (сдать, поступить), а если при всём при этом ученик приобретает определенные взгляды и учится думать и анализировать – так это приятный бонус.
Что будет дальше – а фиг его знает. Всё как-то стрёмно.
Впрочем, если будут дети, школы и вузы, моя работа будет востребована. А если не будут, то прошедшие 10 лет были интересными и прикольными.
Всё сходство с реальными персонами и событиями не случайно.
В ходе написания этого текста ни один ребёнок не пострадал.
Кто смог дочитать – тем спасибо, кто не смог – я вас могу понять.
Присоединяйтесь к ОК, чтобы посмотреть больше фото, видео и найти новых друзей.
Нет комментариев