В первоначальной оптике, на свежий взгляд без предрассудков - все живые вокруг были наравне.
Между знаменитым режиссёром и Колей, курильщиком махорки - разница была только очная и самая существенная.
Как улыбается, во что одет, чем пахнет, какие слова говорит - и что чувствуешь в его присутствии.
Тянет к нему или отталкивает.
А то, чем человек занят на службе - было за кадром живой жизни.
Только потом ниточки связались - и имена в титрах любимых фильмов слились с соседскими знакомыми фигурами.
А покуда зрение и отношение детей были предельно аристократичными - со всеми ровно, не взирая на чины и таланты.
В подъезде слева жил художник-постановщик Александр Винокуров, фронтовик, как мой отец.
Он носил черную повязку через глаз, ходил неторопливо, производил положительное впечатление.
Голоса я его не слышал.
Наверное, он разговаривал так - как другие молчат.
А в подъезде справа от нас жил художник и режиссёр Борис Дёжкин.
Он носил чёрную повязку через другой глаз, ходил размашисто, всегда стремился быстро и молча покинуть наш двор.
Но внутренне Дёжкин непрерывно разговаривал - мне всё время слышались слова, которые он думал, пробегая.
Ещё при них с женой был боксёр, мускулистая собака-спортсмен.
А в следующем подъезде жил ещё один художник-мультипликатор Буся Бутаков, Буся - это студийное прозвище.
У Бутакова повязки не было, но у него от военного ранения и контузии было сильно перекошено лицо на сторону, а именно рот.
Когда он проходил мимо, я замечал кончик прозрачной лески, торчащий из щеки - а вообще старался зажмуриваться.
Потому что с непривычки облик казался угрожающим.
Это на первое непредвзятое знакомство - когда жизнь была волшебной сказкой и приключенческим фильмом.
Папа говорил, что Буся - человек лиричный и сердечный, с доброй детской душой, и художник вдохновенный.
Я уж пригляделся, научившись читать - Буся рисовал «Стрела улетает в сказку», «Дикие лебеди», «Баранкин, будь человеком!», «Рики-Тикки-Тави» и даже с отцом работал на «Петушке - золотом гребешке», где отец был режиссёром.
И стал я глядеть на Бусю без страха и с симпатией.
Винокуров был живописец-постановщик исключительного дара.
Лучше всего у него получались эскизы декораций - джунгли, дворцы, северный полюс Снежной королевы, русская весна в деревне…
В «Маугли» и в «Золотой антилопе» это он Индию нарисовал, а в «Аленьком цветочке» - сокровища чудища заморского.
Говорили даже так, что на праздник 8 марта Винокуров обходил всех дам на студии и дарил каждой по своему живописному наброску - март, берёзка, лесок вдали, снежок подтаял…
А Дёжкин оказался творцом моих любимейших мультфильмов про спорт.
«Необыкновенный матч» и «Старых знакомых» он с Пащенко делал на пару - Пащенко отвечал за общий замысел и за добрых мягких игрушек.
А Дёжкин - за развязных отрицательных персонажей, деревянных футболистов и их приспешников - а от них-то как раз глаз было не оторвать!
А потом в одиночку нарисовал «Шайбу, шайбу!» и «Матч-реванш» - там уж никаких мягких игрушек не надо было, там от всех и так было взгляд не оторвать.
Рассказывали, что студия Диснея официально звала Дёжкина на работу за океан, но наши ответили, что Дёжкин у нас один - и самим нужен.
Был ещё один художник на «Союзмультфильме», инвалид войны - Соболев.
Он хромал на прямой ноге и ходил с палкой.
В нашем доме он не жил, я его на работе у папы встречал.
И один раз Соболев приехал на Самоточку - у отца был отпуск, а Соболев без моего папы не хотел запускать фона в производство, не поленился сам приехал к нам на дачу уговаривать.
Потому что телефонов не было, и телеграммы на дачу не ходили.
И - уговорил, кстати.
Когда он появился из-за угла - я дрогнул.
Он хромал как Джон Сильвер, покачиваясь и подпрыгивая.
У него были чёрные усики с проседью, пронзительный взгляд и кругами тени под глазами.
Добрый человек широкой души, на самом деле.
И в целом - я ко всему этому так привык, что считал для всех обычным и понятным.
Это же мультипликация, сказки, где внешняя выразительность, даже карикатурность, гротеск - в порядке вещей.
И оказывается - сами мультипликаторы точно так же время от времени глядели на себя и своё окружение, как на героев рисованного фильма или пьесы дель-арте.
Где каждый носит свою маску, двигается и говорит соответственно костюму, пластике и роли - без психологии и биографии.
Например, Вячеслав Котёночкин рассказывал, как он знакомил свою невесту со своими друзьями-художниками.
Девушка была начинающей балериной - тонкой и трепетной.
Котёночкин позвал её в Дом кино - встретил у входа с цветами, проводил к столику.
И балерина, приближаясь и вглядываясь, начала замедлять шаг.
Вкруг стола сидели одноглазые Винокуров и Дёжкин, Буся Бутаков с кривой ухмылкой и Соболев с пиратской ногой - словно это не Дом кино, а карибский кабачок джентльменов удачи.
Вполне вероятно, что Котёночкин сочинил эту зримую историю, или довёл до выпуклости частичную правду того, что было.
Например, за столом были только Буся и Винокуров, а остальных Котёночкин в рассказе добавил.
Но так ведь и рождаются мультипликационные сюжеты.
Во всяком случае, через несколько лет Лев Атаманов снял мультфильм про «Балерину на корабле».
Где ростком, смыслом и венцом сюжета был визуальный и пластический контраст между изящной пассажиркой в балетной пачке на пуантах, и с зонтиком - и кривоногой неуклюжей командой в тельняшках.
12.4.24
Присоединяйтесь к ОК, чтобы посмотреть больше фото, видео и найти новых друзей.
Нет комментариев