Между нами...
- это только начало интересного общения, познания окружающего мира и себя
- это встречи с новыми друзьями, расширение географии общения
- это открытие новых талантов, о которых и сами не догадывались или уже и не надеялись их в себе открыть...
При составлении публикаций мы берем материалы из свободного доступа интернета..
Если вы являетесь автором и распространение материала в Группе ущемляет ваши авторские права просим связаться с нами и материал будет удален: legalno@mail.ru
Но любовь — всегда нова. Не имеет значения, сколько раз в твоей жизни встретится любовь — один, два или три. Всякий раз мы оказываемся перед неведомым и неизведанным. Любовь может вознести нас на небеса, может низвергнуть в преисподнюю, но на прежнем месте не оставит. Любовь нельзя отвергнуть, ибо это — пища нашего бытия. Откажемся от неё — умрем с голоду, глядя на отягощенные плодами ветви древа жизни и не решаясь сорвать эти плоды, хотя вот они — только руку протяни. Надо искать любовь, где бы ты ни находился, пусть даже поиски эти означают часы, дни, недели разочарования и печали. Всё дело в том, что, когда мы отправляемся на поиски любви, любовь движется нам навстречу. И спасает нас. Пауло Коэльо, На берегу Рио-Пьедра села я и заплакала
Эти слова написала врач в далеком 1944! Дежурство в госпитале длилось 3 суток.
После утомительных дней врач отделения нейрохирургии Вероника Михайловна Тушнова, едва дойдя до дома, записала на клочке старой бумаги «Не отрекаются, любя…»
И уснула. Ей было всего 33 года.
Шел 1944-й.
Романс «Не отрекаются, любя…» на музыку Марка Минкова впервые прозвучал в 1976-м со сцены Московского драматического театра имени Пушкина.
Тушнова его уже не услышала – её не стало в 1965-м.
Двумя годами позже Алла Пугачева, отредактировав, превратила этот романс в одну из своих самых знаменитых песен. Но сначала было слово…. И вот как звучало стихотворение в первозданном варианте.
Не отрекаются, любя.
Ведь жизнь кончается не завтра.
Я перестану ждать тебя,
а ты придешь совсем внезапно.
А ты придешь, когда темно,
когда в стекло ударит вьюга,
когда припомнишь, как давно
не согревали мы друг друга.
И так захочешь теплоты,
не полюбившейся когда-то,
что переждать не сможешь ты
трех человек у автомата.
И будет, как назло, ползти
трамвай, метро, не знаю что там.
И вьюга заметет пути
на дальних подступах к воротам...
А в доме будет грусть и тишь,
хрип счетчика и шорох книжки,
когда ты в двери постучишь,
взбежав наверх без передышки.
За это можно все отдать,
и до того я в это верю,
что трудно мне тебя не ждать
весь день не отходя от двери.