Напролом к бабушке.

Нина Егоровна проснулась поздно, почти в девять часов утра от шума дождя. Обычно она поднималась в восемь, но эту ночь спала плохо то ли от осеннего ненастья, ломившимся в маленькие окошки деревенского дома барабанной дробью тяжёлых капель, то ли от грусти, преследовавшей пенсионерку последнюю неделю. Дочь с внучкой и зятем уехали как только закончился их отпуск. Увезли и самую светлую радость – внучку Маринку. Шестилетняя девочка обожала бабушку, и в этот раз снова расставалась со слезами. Не выдержала и Нина Егоровна, тоже прослезилась, прося привозить Марину почаще. - Да вы что сегодня устраиваете обе? – полушутя, полусерьёзно ругалась дочь Светлана, - да приедем, приедем скоро, через месяц уже будем тут на выходные. Марина, ты уже скоро в школу пойдёшь, а ревёшь… Мам, ну а ты-то что? Какой пример внучке подаёшь? - Ой, да я и сама не знаю, жалко мне вас отпускать. Так весело всем вместе было. А теперь я снова одна… - со вздохом сказала Нина Егоровна. - Ты не одна, с тобой твоя соседка Ольга Петровна, считай сорок лет бок о бок, как сёстры живёте, да и с другими ты всегда отлично ладишь, - успокаивала мать Света. - Эх, тёща, - обнимал Нину Егоровну Слава, - если бы не работа, я бы точно у вас остался. Так тут хорошо, места красивейшие… А рыбалка одна чего стоит! Мариночка обнимала бабушку за ноги и не хотела садиться в машину. Но вот сборы и уговоры были закончены и семейство уехало в город. Теперь Нина Егоровна явно хандрила. Даже встать утром было тяжело. Казалось, ну какие там дела? Одной-то и готовить даже не хочется. И только лай Шарика во дворе заставил встать: надо кормить пса-сторожа, кошек и курочек. Соседка Ольга Петровна уже в своём саду работает. - Привет, Нина, что-то тебя не видать. Здорова ли? Как ты? – кричит она и привычно машет рукой. - Да здорова, вот только не могу привыкнуть, что моих со мной нет. Весь отпуск были вместе с внучкой, а теперь я одна. Только и думаю о ней, и всё из рук валится… - пожаловалась Нина Егоровна. - Это ты напрасно, - Ольга Петровна подошла к самому заборчику, - себя не терзай, они будут приезжать. Сейчас я приду к тебе, чайку попьём, я ватрушек принесу, вчера напекла. Женщины сидели в кухне, поговаривали. Ольга Петровна увидела на подоконнике старую пластмассовую куклу. Она была раздетой, лохматой, и казалось, тоже с тоской смотрит на дорогу, откуда должна появиться её маленькая подружка Марина. - Что это у тебя кукла-то растрёпанная, раздетая, только в одних трусах? – серьёзно спросила Ольга Петровна, беря куклу в руки. - Да, это внучка играла… Кукле этой много годков. Осталась ещё с детских лет Светы, - ответила Нина Егоровна, - помню как мы её покупали в нашем сельпо на день рождения Светки тайно, чтобы она не видела, а потом прятали в шкафу до времени. Как она радовалась кукле этой! Поэтому и выбрасывать не дала потом, даже когда невестой стала. - А сейчас тебе бы самое время её в порядок привести, - посоветовала Ольга Петровна, - раз такая легендарная кукла, семейная радость двух поколений, так сделай Марине приятное – одёжку ей пошей. Ведь ты же мастерица, Нина. А то просто позорище… Нина улыбнулась и согласно кивнула. Теперь вечерами она шила на куклу одежду. А прежде вымыла её губкой в тёплой воде, причесала как ребёнка и почему-то стала с ней разговаривать. - Ну, что, Настя. Вот и до тебя руки мои дошли. Теперь и я вроде в тебя играю… И смех, и грех. Но Ольга права. Абсолютно права. К тому же Маришка обрадуется. Ведь ты у нас стала как новенькая. Любо-дорого смотреть! На макушке куклы был повязан белый бант. Казалось, кукла прислушивается к голосу хозяйки дома и принимает с благодарностью свои обновки. Наряды с каждым вечером пополняли крепкую коробочку из-под обуви. Это были платья из обрезков материи, вязаные кофточки и шапочки, и даже сапожки из старых кожаных перчаток. В очередное чаепитие был показ мод. Нина Егоровна наряжала свою куклу перед изумлённой Ольгой Петровной, горячо и восхищённо оценившей новый гардероб куклы. - Вот это да! Да тебе можно заказы брать на шитьё и вязание, Нинка! Модельерша ты наша, - улыбалась соседка. - Нет уж. Я теперь и слепая, и спина болит, вот только на куклины платья и есть силы и прок, - смеялась довольная похвалой Нина Егоровна. Ольга Петровна ушла, нахваливая свою подругу, а на следующий день вернулась с охапкой кукол. - Принимай, подруга! Ты не представляешь, на что ты меня подвигла. Я же перерыла все свои залежи. Можно сказать, что я – Плюшкин ещё тот. У нас, наверное, в роду так принято – ничего не выбрасывать. Она хохотала, видя изумление Нины, гладившей кукол, плюшевого мишку и заводную клюющую курочку. - Откуда такое богатство, Оля? – спросила Нина Егоровна, - ты ограбила детский садик? - Я влезла на свой чердак. Это что-то! Остров сокровищ, - рапортовала Ольга, - я и тебя туда приглашаю, это будет экскурсия в прошлый век, в наш СССР! Надо мне оттуда ещё приволочь кое-что. Только это потом. А сначала – вот, принимай для Маринки. У меня-то внук уже взрослый, в игрушки точно играть не будет. А ты как эту охапку кукол оденешь, так Маринка из деревни нашей вылезать не будет. Только ты ей сразу всех кукол не отдавай. Пусть сюда ездит играть, а берёт в город в гости по одной. Как в библиотеке книги меняют, так и ты ей каждый раз других кукол будешь дарить… Нина Егоровна вечерами с охотой занималась своей коллекцией кукол. Хандра её испарилась совершенно. Более того, она с такой любовью обихаживала кукол ещё потому, что они были старые, времён её молодости, когда Света и девочки Ольги были малышками. Словно в юность, даже почти в детство окунулась Нина, сама играла и наслаждалась этим процессом. Ольга Петровна приходила каждый вечер. Она принесла старый проигрыватель со своего чердака, тщательно вычистила его, и подруги сидели, вязали маленькую одёжку и слушали песни Муслима Магомаева, Валерия Ободзинского, Майи Кристалинской. На лавочке около русской печи чинно в ряд сидели куклы в нарядах. Казалось, что они тоже пришли на концерт и вслушиваются в забытые, но такие когда-то знакомые и родные мелодии советских певцов. Приехавшая в гости Марина была в полном восторге. Да что там внучка! Светлана и Слава были поражены бабушкиными куклами. А Нина Егоровна, после того, как обшила кукол, и свои блузки перестирала и надела к приезду родных самую нарядную – белую. - У нас сегодня праздник, мама? – спросила Света, - ты по какому поводу нарядилась? - Вы приехали! Вот мой праздник! – бабушка поцеловала дочь и внучку. Девочка не отрывалась от кукол. Она кружилась с ними в танце под музыку и радовалась как никогда. За столом собрались все, в том числе и Ольга Петровна. Она погладила Марину и сказала: - Нравится наша музыка? Мариночка кивнула. - Тогда в следующий раз я принесу пластинки со сказками и детскими спектаклями. У меня их там много… Ольга Петровна подняла указательный палец вверх, и Марина улыбнулась. Где это «там», она не поняла, но очевидно было, что в том высоком месте, у Ольги Петровны хранится самое важное, значимое и дорогое. Гости уехали. Марина взяла с собой куклу и Мишку. А через день позвонила дочь Света. - Маринка уже опять к тебе ломится. Так что в выходные мы снова будем у тебя. Диктуй, что из аптеки и магазина тебе привезти… Нина Егоровна счастливо засмеялась. Сработало! Надо же. Ольгин совет не только избавил от печали, но и внучку порадовал, и Света теплее на мать глядит, и в гости едут. - Пойду-ка я завтра в кладовой разберусь, - шептала своим куклам, сидевшим на комоде, Нина Егоровна, - авось тоже что-то ценное-драгоценное найду. Кажется, там старый металлический конструктор где-то был и детская посудка. Надо к приезду Мариночки всё успеть в порядок привести. Ух ты, делов-то сколько! Автор Елена Шаламонова.