России для процветания отчаянно не хватает людей с развитым критическим (не мифологическим) мышлением, способных обнаруживать проблемы, искать и анализировать идеи для их решений. Для российских компаний, по данным Всемирного банка, эта проблема в тройке самых актуальных вместе с высокими налогами и коррупцией.
Вера в чудеса снижает способность к критическому мышлению и понижает шансы на хорошую карьеру и высокую зарплату
Дефицит квалифицированных кадров — один из ключевых факторов, тормозящих экономический рост и модернизацию страны, пишет научный руководитель департамента политической науки НИУ--ВШЭ Марк Урнов в работе "Россия: виртуальные и реальные политические перспективы".
Квалифицированный — это в первую очередь способный самостоятельно, без внешних указаний решать возникающие проблемы, следует из доклада Всемирного банка "Развитие навыков для инновационного роста в России", составленного на основе опроса 1500 компаний. Однако, отмечает Всемирный банк, в России качество образования при его формально высоком уровне не позволяет подготовить таких специалистов, особенно востребованных в инновационных компаниях. "Я в ВШЭ с 2004 года, я вижу, как снижается качество абитуриентов, а это один из самых сильных вузов,— говорит Марк Урнов.— В других университетах то же самое. И это сказывается на качестве выпускников".
Главная причина этого — в России на исходе ресурс естественнонаучного понимания мира, говорит Лев Гудков, которое шло от средней школы. "Вместе с православием насаждается креационизм, происходит фундаменталистко-религиозная обработка сознания",— отмечает он, подчеркивая, что в результате люди приходят не к христианству, а к укреплению суеверий и магического представления о мире.
Усугубляет проблему укоренившаяся система школьного обучения, нацеленная на зазубривание и правильные механические ответы ради оценки. Перековать выпускников этой системы в вузах практически невозможно. Добавить к этому экономический кризис и плохие условия для бизнеса, низкое качество государственных институтов, и станет понятно, почему в России, по данным ОЭСР, доля компаний, внедряющих технические инновации, в 2009 году составляла 9,4% (а в связи с отъездом IT-компаний в последние год-два и того меньше). Это радикально меньше, чем в среднем по странам ОЭСР (50%) и тем более у лидера — Германии (70%).
Дефицит научных кадров делает проблему еще серьезнее. За последние 20 лет Россию покинули 70-80% ведущих математиков и 50% ведущих физиков-теоретиков, подсчитали Сергей Рязанцев и Елена Письменная в работе "Эмиграция ученых из России: циркуляция или утечка умов". Основные причины эмиграции — низкая оплата труда, плохая материальная и технологическая база исследований. Особенно сильна утечка умов из областей науки с наибольшим инновационным потенциалом. По оценкам Национального научного фонда США, каждая третья разработка Microsoft — дело рук и голов программистов-выходцев из РФ. Тем временем в России на естественнонаучных факультетах вузов, включая МГУ и МИФИ, рассказывают о божественной природе благодатного огня и "плохих" паразитах, появившихся в результате грехопадения. При таком развитии событий скоро утекать станет нечему.
Кроме того, социальный капитал, ядро которого — доверие, в России очень низкий. По данным World Value Survey, только 23% россиян склонны доверять окружающим (против 76% в Швеции). "Люди доверяют, по нашим опросам, только ближайшему окружению,— говорит Лев Гудков.— Поэтому в России очень низкий горизонт планирования, то есть возможность расчета своей жизни — это, в свою очередь, обуславливает нежелание и неспособность к сберегательному поведению, инвестиций в себя".
При этом само доверие может стать ловушкой и не спасти от обмана, как это было, например, с Внешпромбанком (политики и артисты несли сбережения в "банк для своих", а банкиры просаживали деньги на яхты и прочие увлечения). По словам Льва Гудкова, Россия в этом смысле стоит в одном ряду со странами, которые пережили социально-политические, этнические и этно-конфессиональные конфликты,— "это фрустрированные и атомизированные общества". Африканские страны, прошедшие за последние десятилетия через геноцид и этнические чистки, войны и перевороты, сюда вполне вписываются. Их опыт показывает, что выйти из заколдованного круга недоверия сложно, поскольку, как отмечает Борис Гершман, "верования в колдовство и отсутствие доверия, вероятно, взаимно поддерживают друг друга".
Мракобесие в помощь
Рост магического сознания в России стал заметен в 90-е — тогда на сцену вышли Чумак, Кашпировский и прочие оккультисты, эзотерики и шарлатаны. Причина этого, отмечает Лев Гудков,— крах представлений о себе, обществе и мире, системы ценностей, вызванный распадом СССР. Люди в массе своей были дезориентированы, говорит глава "Левады-центра", а после 70 лет тоталитарного режима их зависимость от окружения была очень высока. В 1990-е шла насильственная индоктринация, усиливалось чувство беспомощности. "Компенсация этого произошла в форме роста мракобесия, потребности в чуде, лидере, вожде, а также перекладывания на них ответственности за происходящее",— указывает социолог. По его мнению, сегодня большинство россиян ждут помощи от внешних сил — государственных, хтонических или оккультных. Не случайно люди почти никому не доверяют, кроме президента, говорит Гудков.
Магическое сознание, отказ от понимания причинно-следственных связей — одна из главных причин экономического отставания многих стран Африки
Мракобесие проявляется в закрытости, догматизме, реакционности в науке, политике, образовании, экономике и социуме в целом. Идеологически все это облечено в форму консерватизма, рассказывает Евгений Гонтмахер, замдиректора по научной работе Института мировой экономики и международных отношений: "К нему относят российские традиционные ценности, духовные скрепы, которые, что важно, так и не сформулированы".
А не сформулированы они потому, что пока сознание россиян — это, по словам Гудкова, "амальгама самых разных представлений с атрибутами православия". Евгений Гонтмахер видит пример здорового консерватизма в Европе и США: "Он закрепляет уже имеющиеся эффективные демократические институты и механизмы, позволяет им дальше развиваться и не дает обрушиться, как было в Германии при Гитлере".
Но, когда закреплять нечего, и речь заходит о том, чтобы вернуться к чему-то архаичному — мол, тысячу лет назад было лучше, это, убежден экономист, к консерватизму не имеет никакого отношения. Поэтому "законы Яровой" (в том числе определяющие наказание за "несообщение о преступлении" и вменяющие в обязанность операторам связи хранить все переданные данные) — это по сути мракобесие, которое представляет собой "необоснованный консерватизм", говорит Евгений Гонтмахер.
Без политиков вера в потусторонние силы не получила бы в России такого распространения, соглашается Евгений Ясин, научный руководитель НИУ-ВШЭ. По сути, рост мракобесия — побочный эффект от усилий элит не допустить разброда в стране, риск которого, считают Ясин и Гонтмахер, входящие в Комитет гражданских инициатив, вполне реален.
Росту и укоренению мракобесия в России способствует как минимум два обстоятельства. Во-первых, низкое качество госуправления. По оценке Льва Гудкова, разрыв в интеллектуальном уровне, образовании, кругозоре у элиты и народной массы сегодня минимален. Причина — отрицательный отбор: "Во власть отбираются те, кто не составит конкуренции". А значит, с каждым разом отбор все хуже. По его словам, некоторые представители власти по определенным характеристикам даже примитивнее среднего класса. Это подтверждает исследование Валерии Касамары и Анны Сорокиной из НИУ--ВШЭ. В 2009 году они проинтервьюировали 31 депутата Госдумы и 100 московских бездомных, задавая им одни и те же вопросы. Ответы в двух группах давались практически одинаковые — не только по идеям, но и по стилистике речи, отмечается в их работе "Образ России и ее будущего: политическая элита vs представители социального дна".
Во-вторых, властные элиты в силу сложившейся политической системы заинтересованы в сохранении статус-кво. Одна их часть преследует корыстные цели и боится уйти. "Типовой чиновник контролирует финансовые потоки, имеет при этом хорошую недвижимость — в России и за рубежом, автомашины,— рассуждает Евгений Гонтмахер.— Чтобы содержать все это, нужен какой-то cash-flow — постоянный поток денег, которые он получает (через жену, зарабатывающую в десять раз больше) благодаря своему месту". Если чиновника уволят, денежный поток прекратится, а сам заработать столько он не в состоянии. Другая часть — менее коррумпированная — понимает, что попытка пойти наперекор системе чревата "вылетом" из элиты, крахом карьеры, а возможно, и угрозой для личной безопасности.
И чтобы не лишиться карьеры и доходов, они подстраиваются под небольшую, но активную группу "реальных мракобесов" во власти, как их называет Евгений Гонтмахер. Говорят они одно, а на деле тормозят любые реформы, противодействуют улучшению делового климата, формированию открытого общества и развитию человеческого капитала.
Простой пример — импортозамещение. "Государство решает закрыть отрасль тогда, когда есть группы интересов, выступающие за ее закрытие,— говорит профессор экономики РЭШ Наталья Волчкова.— А эти группы интересов, как правило, имеют от закрытия этой отрасли прибыль". То есть люди владеют в России предприятиями в той или иной отрасли и зарабатывают на росте спроса на отечественную продукцию. По той же схеме, говорит профессор, становится закрытой наука в России. "Это как раз способ закрыть свою область от конкуренции извне",— замечает Волчкова. Последствия здесь такие же, как и в случае с протекционизмом в торговле: "Снижается разнообразие производимых идей-товаров, ухудшается их качество, меньше инвестиций делается в развитие идей-товаров, снижаются темпы роста экономики".
По мнению Евгения Ясина, научного руководителя НИУ ВШЭ, "мракобесие обывателей — продукт пропаганды". "Это выражение стремления людей во власти удерживать ее, нарастить свое влияние,— говорит он.— Они так действуют, поскольку других механизмов, основанных на демократических методах, в России прочно не заведено". Кроме того, отмечает Борис Гершман, вспоминая маккартизм в Америке, возрождение суеверий в атмосфере паранойи и страха (перед ведьмами, коммунистами, американцами, мусульманами, иммигрантами) "может намеренно использоваться в целях мобилизации электората или формирования определенного типа общественных настроений".
Насаждению мракобесия, по словам Гудкова, способствует также подавление общественных дискуссий, устранение независимых авторитетов, мнений, в том числе научных и моральных.
Возможно, механизм еще проще — потакание мифологизированному сознанию вытесняет склонность к критическому мышлению. А значит, сохранение статус-кво, равновесия, пусть и на дне, становится куда более простой задачей. Внешняя стабильность сохраняется, но за это приходится платить, как и многим странам Африки. И добиться качественного роста экономики, а не просто роста ВВП от нефти и газа без инвестиций в "экономику знаний", в человеческий капитал не получится.
Журнал "Коммерсантъ Деньги" №27 от 11.07.2016
Присоединяйтесь к ОК, чтобы посмотреть больше фото, видео и найти новых друзей.
Нет комментариев