(иначе говоря, песня эта вовсе не "старинная ямщицкая"). В дискографии Нины Дулькевич указан автор музыки - Яков Пригожий, пианист-аранжировщик московского ресторана "Яр" возможно, он просто аранжировщик. В других источниках обычно указывается "музыка народная".
В основе текста лежит стихотворение Леонида Трефолева "Ямщик" (1868) - перевод стихотворения "Почтальон" польского поэта Владислава Сырокомли (наст. имя Людвиг Кондратович, 1823-62). Основано на реальной истории, произошедшей с почтальоном-белорусом на почтовом тракте Петербург-Варшава в 70 верстах от Минска. В тех краях, на территории Царства Польского, почта доставлялась не ямской гоньбой, а почтальоном на коне, с сумкой и сигнальным рожком. В русскую песню попали эти черты: "Я принял пакет — и скорей на коня", "соскочил с коня" - герой едет верхом, а не на санях с тройкой, как полагалось бы ямщику.
ОРИГИНАЛЬНОЕ СТИХОТВОРЕНИЕ
Ямщик
Леонид Трефолев
Мы пьем, веселимся, а ты, нелюдим,
Сидишь, как невольник, в затворе.
И чаркой и трубкой тебя наградим,
Когда нам поведаешь горе.
Не тешит тебя колокольчик подчас,
И девки не тешат. В печали
Два года живешь ты, приятель, у нас, -
Веселым тебя не встречали.
«Мне горько и так, и без чарки вина,
Немило на свете, немило!
Но дайте мне чарку, - поможет она
Сказать, что меня истомило.
Когда я на почте служил ямщиком,
Был молод, водилась силенка.
И был я с трудом подневольным знаком,
Замучила страшная гонка.
Скакал я и ночью, скакал я и днем;
На водку давали мне баря,
Рубленок получим и тихо кутнем,
И мчимся, по всем приударя.
Друзей было много. Смотритель не злой;
Мы с ним побраталися даже.
А лошади! Свистну - помчатся стрелой…
Держися, седок, в экипаже!
Эх, славно я ездил! Случалось, грехом,
Лошадок порядком измучишь;
Зато, как невесту везешь с женихом,
Червонец наверно получишь.
В соседнем селе полюбил я одну
Девицу. Любил не на шутку;
Куда ни поеду, а к ней заверну,
Чтоб вместе побыть хоть минутку.
Раз ночью смотритель дает мне приказ:
«Живей отвези эстафету!»
Тогда непогода стояла у нас,
На небе ни звездочки нету.
Смотрителя тихо, сквозь зубы, браня
И злую ямщицкую долю,
Схватил я пакет и, вскочив на коня,
Помчался по снежному полю.
Я еду, а ветер свистит в темноте,
Мороз подирает по коже.
Две вёрсты мелькнули, на третьей версте…
На третьей… О, господи-боже!
Средь посвистов бури услышал я стон,
И кто-то о помощи просит,
И снежными хлопьями с разных сторон
Кого-то в сугробах заносит.
Коня понукаю, чтоб ехать спасти;
Но, вспомнив смотрителя, трушу,
Мне кто-то шепнул: на обратном пути
Спасешь христианскую душу.
Мне сделалось страшно. Едва я дышал,
Дрожали от ужаса руки.
Я в рог затрубил, чтобы он заглушал
Предсмертные слабые звуки.
И вот на рассвете я еду назад.
По-прежнему страшно мне стало,
И, как колокольчик разбитый, не в лад
В груди сердце робко стучало.
Мой конь испугался пред третьей верстой
И гриву вскосматил сердито:
Там тело лежало, холстиной простой
Да снежным покровом покрыто.
Я снег отряхнул – и невесты моей
Увидел потухшие очи…
Давайте вина мне, давайте скорей,
Рассказывать дальше нет мочи!
<1868>
Поет Сергей Лемешев
Интересно, что в народном песенном варианте драматизм истории сильно смягчен, я бы даже сказал, потерялось самое главное.
В оригинале стихотворения - ситуация настоящего нравственного выбора, и рассказчик в ней выглядит далеко не привлекательно:
Средь посвистов бури услышал я стон,
И кто-то о помощи просит,
И снежными хлопьями с разных сторон
Кого-то в сугробах заносит.
Т.е. она еще была жива, ее можно было спасти! А вовсе не сразу, как в песне: труп на дороге...
Коня понукаю, чтоб ехать спасти;
Но, вспомнив смотрителя, трушу...
И тут автор рисует малодушие ямщика, фактически - его личную вину в смерти несчастной, которую он со страху оставил без помощи.
Мне кто-то шепнул: на обратном пути
Спасешь христианскую душу.
Так всегда услужливо "кто-то" нам подсказывает в критической ситуации, что мы еще когда-нибудь потом, когда сделаем свои собственные дела, успеем помочь ближнему... Особенно неизвестно кому.
Мне сделалось страшно. Едва я дышал,
Дрожали от ужаса руки.
Я в рог затрубил, чтобы он заглушал
Предсмертные слабые звуки.
Он даже непроизвольно, совершенно бессмысленно (но психологически и художественно очень точно!) создает вокруг себя шум, наверное, чтобы заглушить голос совести, призывающий помочь явно гибнущему человеку, - помочь, возможно, во вред себе. Не так ли и мы подчас оправдываемся?
И как бы в виде мистического наказания за проявленную ямщиком трусость, этот замерзший по его вине человек вскоре неумолимо оказывается ... именно его возлюбленной...
Я снег отряхнул – и невесты моей
Увидел потухшие очи…
Вот почему он потом два года пребывает в печали, ему горько, не мило на свете, он все еще мучается, вспоминая - не просто какое-то несчастье, а свой собственный грех, не дающий ему покоя!
Т.е. мысль стихотворения можно сформулировать примерно так: "не откладывай помощь нуждающемуся, он может действительно оказаться твоим ближним".
В песне же все это утрачено, и мы слышим только обычную народную страшилку, без внутренней логики. Вышла как бы чистая случайность, что он вдруг нашел в степи замерзшей именно ту девушку, которую любил. И не совсем понятно, отчего ж он так долго и сильно страдает - причем явно именно в связи с самим тем событием, а не только из-за факта ее гибели...
Присоединяйтесь к ОК, чтобы посмотреть больше фото, видео и найти новых друзей.
Комментарии 5