Однажды на вопрос журналистов — могла бы она уйти от мужа?

Материнское проклятье

финал

Жизнь в столице затянула моментально. Всё казалось таким большим, интересным. Через два месяца Ульяна чувствовала себя уверенно, словно жила здесь всю жизнь. Научилась пользоваться схемой метро, не стеснялась спрашивать дорогу — здесь приезжих половина города. Она нашла работу и всё реже вспоминала Чирки. В Москве время не течёт рекой, оно стремительно падает водопадом, унося с собой всё: и печали, и радости, оставляя только мгновение «сейчас», которое через миг становится прошлым.
Поженились они здесь же — в столице, спустя месяц после приезда.
Гостей не было, но Илья настоял на белом свадебном платье. «Чтобы было что показать детям», пояснил он. И в один из снежных дней декабря они скрепили свой союз официально. Ульяна занялась сменой документов. Ей пришлось съездить в Йошкар-Олу, но никому из близких она не позвонила, и поездка оказалась мучением. Как только всё сменила, так её и пригласили на работу — словно ждали только этого.
Новоиспечённая ячейка общества влилась в столичную жизнь легко и быстро.
А через год Ульяна узнала, что беременна. Ей недавно исполнилось двадцать девять, и она давно с завистью смотрела на гуляющих по скверу мамочек. Скоро и она присоединится к ним!
Не в силах ждать до вечера, она позвонила Илье на работу, услышала его радостные возгласы, и душа её ещё больше наполнилась счастьем. Не отдавая отчёта действиям, машинально набрала мать и воскликнула, словно и не было полутора годового молчания:
— Мама! Я беременна! — закричала она в трубку.
— Ульяша! — воскликнула Марвина и залилась слезами от упавшей вмиг тяжести, от радостной новости, от голоса дочери, которого она так давно не слышала.
— Ульяша, Ульяша, девочка моя... — повторяла она в трубку.
С тех пор они начали созваниваться постоянно. Лëд между ними стремительно таял. Марвина не смела плохо отзываться о зяте, тем более сейчас, когда дочь уязвима.
Ульяна не напоминала матери о страшных проклятиях и последней ссоре. Она была полна радужных планов, ходила по магазинам в поисках коляски, кроватки, ползунков. Всё гадала, девочка будет или мальчик.
«Девочка», — уверенно сказала мать и Ульяна отчего-то поверила ей.
Ходила Ульяна легко, можно сказать, порхала, несмотря на внушительных размеров, живот. Близился день родов, которого она ждала со смесью страха и радости. Когда начались первые схватки — тут же позвонила Илье. Он приехал через полтора часа, Ульяна ходила по квартире, схватившись за поясницу. Он успокоил её, как мог, хотя руки у него предательски тряслись.
— Дойдëшь до роддома? — спросил он у неё.
Роддом был рядом, в десяти минутах ходьбы, если знать путь через дворы. Они много раз ходили этим маршрутом, чтобы в нужную минуту не сбиться с пути. Но сейчас Ульяна была слишком напугана и замотала головой: нет-нет, вдруг роды в пути начнутся.
Илья вызвал скорую, и равнодушная бригада увезла жену в роддом. Он загрузил в карету скорой помощи, приготовленную сумку, проводил машину взглядом и побежал знакомой дорогой. Успел даже раньше машины, и всё боялся, что Ульяна родит в пути.
Но первые роды редко проходят быстро и гладко, вот и для будущей мамочки всё только начиналось.
Илья ещё раз поцеловал жену, сказал одобряющие слова и пошёл домой, ждать новостей.
А они появились только ночью. Почти в одиннадцать ночи позвонила Ульяна и обессиленно проговорила, что родила дочку. Три четыреста, пятьдесят девять сантиметров. Илья не сдержал слёз — скопившее напряжение нашло выход. Ульяна попрощалась — сил на разговоры не осталось.
Утром мамочкам в палате приносили деток. Ульяна ждала, когда же принесут её доченьку, которую они с мужем нарекли Виктория — победа. В палату заглянула медсестра и вместо того, чтобы принести малыша, сообщила, что Збруеву ждут в перинатальном блоке.
На негнущихся ногах, холодея от страха, шла Ульяна по коридору. Что случилось с её доченькой? Воображение рисовало безумные картины, ужас сковал так сильно, что она даже молиться не могла.
— Здрасте, — прошептала она, заходя в кабине старшего педиатра.
Женщина прервалась от заполнения карточки и подняла голову:
— Збруева? Садитесь... — она взяла верхнюю папку с бумагами, пробежала по строчкам. — Ульяна Азимовна, ваша дочка чувствует себя хорошо, — Ульяна шумно выдохнула, а врач продолжила. — По всем показателям у неё норма. Но у неё врождённая экстродактилия.
— Что это? — прошептала молодая мамочка.
— Отсутствие или недоразвитие пальцев. В вашем случае практически всех пальцев на левой кисти.
— Моя дочь без руки? — У Ульяны не было сил кричать, она практически проскулила.
— Нет, без пальчиков, — так же тихо ответила педиатр. — У неё не хватает четырёх пальцев на левой ручке, большой палец недоразвит. Не знаю, почему на УЗИ этого не заметили... Такое бывает, Ульяна Азимовна. Это не самое страшное, — попыталась она успокоить её. — С таким... отклонением можно жить и можно жить очень хорошо. Ведь малыш с рождения привыкнет, научится обходиться только пятью пальчиками. Это во взрослом возрасте терять конечность сложнее...
Педиатр говорила что-то ещё, но Ульяна слышала только крик матери: «Вот как я мучаюсь с рукой без пальцев, так и ты будешь мучаться, помяни мои слова! Будешь мучаться, как я без пальцев! Будешь!»
Между Ульяной и матерью вновь образовалась пропасть. Настолько огромная, что казалось может вместить в себя целую планету. Молодая женщина постоянно плакала, вспоминала, как мать отказывалась ездить в город, а чтобы сходить в кафе или ресторан и речи не было. Мысленно и вслух она постоянно твердила: ты, только ты виновата, что моя дочь такая!

Метринское проклятье

глава 3

— Юмо-Влак... Ильям Ульяна деч ойырыза... шӱмжӧ эрыкан лиеш, а уш... яндар... йодам, йодам, йодам, пӧлекем... парымеш... ом код... Юмо-Влак... — женщина склонилась в поклоне.
Постояла так ещё немного, потом неестественно согнувшись, прижала левой рукой свечи к камню, задула их и собрала атрибуты в мешочек. Поклонилась Онапу и быстро пошла по тропинке.
Луна удивлённо смотрела ей в спину. Она припоминает эту женщину со странными движениями левой руки. Много-много круглых Лун назад женщина так же стояла здесь и просила жениха для дочери. Онапу передал просьбу богам, Луна сама слышала. А теперь женщина просит обратного... Ночная собака ещё несколько секунд смотрела на удаляющуюся фигуру и направила свой взор в другую сторону.
—Ульяна, я прошёл собеседование в Джойс Компани! — обрадовал Ульяну Илья.
— Ура! — воскликнула женщина. — Ура! Я знала, что они примут верное решение: ты же лучший в мире программист.
— До лучшего мне ещё расти и расти, — довольно улыбнулся Илья.
— А что они обещают?
— Зарплату в баксах, компенсация аренды жилья и вроде ДМС.
— Ого, круто!
— Ты поедешь со мной?
— Я? — Ульяна опешила.
— Конечно, ты. Я хочу, чтобы ты поехала со мной в Москву.
— Но... Что я там буду делать? — молодая женщина растерялась от неожиданности.
— Как что? Найдёшь работу, квартиру нам оплачивают, будем копить на свою.
— Я не знаю...
Илья удивлённо смотрел на Ульяну, та постаралась взять себя в руки.
— Я просто не знаю, как отнесутся к этому родители, бабушка.
— Мне кажется, они должны обрадоваться. Все деньги крутятся в Москве и это большая удача, что меня выбрали. Думаю, кандидатов было много.
— Конечно, удача! Просто у моих больше никого нет, если я уеду...
— Москва не так уж далеко, будут приезжать!
— Мама в Йошку-то редко приезжает, а в Москву...
Илья не понимал Ульяну — такая возможность выпадает нечасто, а она сомневается! Да это же шанс вырваться из этого болота. И условия отличные, он за комнату часть зарплаты отдаёт, а в Москве им жильё оплачивать будут. Сейчас главное — зацепиться в столице. Но он был уверен — всё получится.
И только ночью понял, что Марий Эл — болото только для него. А для Ульяны вполне уютное место: у неё своя квартира, машина, обеспеченные родители. Это он бежит от своих корней, а такие как она за свои держатся. Решил не давить на любимую, хотя это было и сложно: переехать надо в течение месяца, а значит, времени совсем мало.
Ульяна не знала, как сказать родителям о том, что уезжает с Ильёй в Москву. Загодя знала всё, что скажет мама: бросает их, сын алкашей дороже родителей, на кого им рассчитывать в старости, они её вырастили, а она...
Но спрашивая себя бессонными ночами: «действительно ли я хочу уехать с Ильёй?», уверенно отвечала «Да!». Это было решение, принятое не на эмоциях, это был взвешенный и обдуманный поступок. Илья прав, Москва — город больших возможностей. Ей было уже двадцать семь и, встретит ли она когда-нибудь такого же мужчину, неизвестно. И не нужен ей никто кроме Ильи. Почти два года вместе, но у неё никогда и повода не было в нём усомниться. Да, ссоры и обиды были, как у всех, впрочем.
Недопонимания, притирки... Но у кого их не бывает? Всё-таки они разные люди. Но никто, кроме Ильи, ей не нужен. Она даже забыла привычку оценивать сперва рост мужчины, а потом остальные качества. В Илье всё идеально начиная с роста.
Но как сказать родителям? Что начнётся, даже представить страшно.
Илья поторопил с решением. Пригласив в ресторан и подарив букет роз, спросил согласна ли она выйти за него замуж. Этих слов Ульяна ждала давно и просто задохнулась от счастья. Тем более, практичный и не особо романтичный Илья всё-таки постарался организовать всё красиво, пусть и банально, но всё равно будет что вспомнить.

Материнское проклятье

глава 2

Ульяна, ссутулившись, зашла в автобус. Она уже давно, со второго курса института, ездит на машине. Но вот сегодня машинка подвела — не завелась. Молодая женщина позвонила отцу, тот исходя из объяснений, сказал, скорее всего, полетел стартер, надо менять.
«А пока, Ульяша, лови мотор» — добавил отец и положил трубку.
Ульяна вышла на дорогу, встала недалеко от остановки и увидела, стоящий на светофоре автобус. Время в запасе было, поэтому она решила поехать «как в молодости».
Людей в автобусе было много, Ульяна чувствовала себя неуютно, словно в общественной бане. Но ехать минут тридцать, так что потерпит. Пристроилась у окна на задней площадке, и уставилась в окно.
— Проезд оплачиваем, — услышала она рядом с собой и даже вздрогнула от неожиданности.
— А-а-а?
— Проезд, говорю, оплачивайте. Спят на ходу... — проворчал кондуктор.
— Да... Сейчас. — Ульяна дотронулась до плеча, где обычно находился ремешок сумочки, но, погладив гладкую ткань плаща, поняла, что сумочки с собой нет. На долю секунды её охватила паника, но память тут же «показала» видеоряд недавнего времени: она села в машину, кинула сумочку на заднее сиденье, сунула ключ в замок зажигания и... долго пыталась завести машину. Потом вышла из неё, набрала папе, опять села, попробовала снова и опять вышла. Когда папа сказал, что решит вопрос позже, она вытащила ключи, пикнула брелоком и пошла на остановку.
Ульяна потрогала задний карман джинсов — телефон на месте. Пощупала карман плаща — ключи тоже. А сумочка так и осталась лежать на заднем сиденьи машины. Наличность в кармане она никогда не носила, только в кошельке, а значит, оплатить проезд нечем.
— Ну что, спишь? — грубо спросил кондуктор.
— Я сумку дома забыла, — спокойно, но, добавив каплю жалобных ноток, сказала Ульяна.
— Ну-ну. Давай выходи!
— Скажите, как вас найти, я после работы вам завезу.
— Голову мне не дури, ишь умная нашлась. Плати за проезд или топай отсюда!
На них с любопытством смотрели пассажиры, и Ульяна почувствовала, как щёки покрывает красная печать стыда. Она стала пробиваться к выходу, соображая на ходу как же добраться до работы. Хотя, если поймать частника, вполне можно договориться, только на работу она уже опоздает.
— Я оплачу проезд, — услышала она с другой стороны, и обернулась.
Молодой мужчина в кожаной куртке и бейсболке протягивал кондуктору купюру:
— Два.
Кондуктор отсчитал сдачу. Его лицо выражало недовольство, словно есть разница, кто оплатил проезд. Протянув сдачу мужчине в кожаной куртке, он принялся обилечивать остальных пассажиров.
— Спасибо, — сказала Ульяна, глядя на мужчину, а тот только улыбнулся.
Перед тем как выходить, Ульяна ещё раз обернулась и кивнула мужчине. А он, обогнув стоящего на пути человека, вышел из автобуса вместе с ней.
— Спасибо вам, — улыбнулась Ульяна, когда автобус с шипением закрыл двери и пыхтя повёз пассажиров дальше.
Она привычно отметила, кажется, он одного с ней роста. А если перестанет сутулиться (этим страдают многие высокие люди), то и, возможно, станет выше её. Привычка обращать внимание на рост с девушкой была уже давно, и практически каждого мужчину она оценивала в первую очередь по росту.
— Да бросьте! Ерунда, — ответил на улыбку мужчина.
— Ну в плане денег, конечно, не обанкротитесь, но в вопросах репутации совсем не ерунда — изгнание из автобуса с позором, не самое приятное.
— Вам в какую сторону? — спросил мужчина, хотя они уже шли по направлению Ульяниного офиса.
— Офисный центр на Речной. А вам?
— И мне туда же! — радостно воскликнул мужчина.
Ульяна отчего-то тоже обрадовалась.
Оказалось, что они уже год трудятся на соседних этажах, но рабочий день Ильи — так представился мужчина — начинается в десять утра, видимо, поэтому они никогда раньше не встречались. А сегодня он решил приехать пораньше — поработать в тишине, пока не приехали остальные. Ульяна не стала говорить, что на работу она приезжает на машине и сегодня тот редкий случай, когда она воспользовалась городским транспортом.
Живут они в двух остановках друг от друга, что тут же стало поводом встретиться вечером и прогуляться, пока осень не вступила в свои права и не залила землю дождём.
Ульяна не помнит, когда в последний раз получала удовольствие от свидания. С Ильёй было непривычно спокойно. Не было желания «презентовать» себя, наоборот, хотелось быть естественной. А главное — Илья был высоким. Она попросила его выпрямиться и расправила плечи сама, встали друг к другу спиной — так и есть, он оказался даже чуть выше Ульяны!
Симпатичный, не глупый, интересный и высокий — кажется, мечты сбываются!
Илья договорился с руководством, что будет приезжать на работу на час раньше и уезжать, соответственно, тоже. Работа не предполагала общение с клиентами и совещания, поэтому начальство противиться не стало. Деятельность Ильи как раз таки была больше связана с тишиной — он был программистом. Достаточно редким специалистом, в начале нулевых эта профессия ещё не набрала оборотов популярности, и некоторым даже приходилось объяснять, что она означает.

Материнское проклятье

глава 1

Она хладнокровно смотрела на землю. Сегодня, когда края её были ровными, словно прочерченный циркулем круг в школьной тетради, наступало её время. Время вливать в тела энергии через край, словно наполнять кувшин водой. Сперва до краёв, потом вровень с горлышком, а потом щедрой рукой лить дальше.
Светлый блин на чёрной сковороде звёздного неба безразлично наблюдал, как живые существа фонтанируют энергией, эмоции переполняют их сосуды. Но уже вскоре тела не успеют переварить лунный поток, и вместо улыбок появится звериный оскал. Луна видела, как размахивая, руками кричат женщины. Как дерутся мужчины. Заходятся в плаче младенцы. Животные огрызаются, рычат, беснуются. Цветы ждут не дождутся, когда солнце сядет и им можно будет сложить лепестки — останется продержаться ночь и станет легче.
Весь мир в этот день, когда края Луны без сколов и щербинок, находится во власти её энергии.
Есть те, которые распознали связь, заметили, что тонкие нити ведут к ней, к Луне. Они сделали зарубки на деревьях, выцарапали знаки на камнях и в дни, когда Небесная собака брала верх над всём живым, старались затаиться, дабы не разрушить то, что было сотворено до того дня, когда края её замкнутся. Но таких меньше. Их всегда было меньше.
Вот и сейчас Луна наблюдала как в лес, стараясь слиться с соснами и не отбрасывать тени, идёт женщина. В руке у неё мешочек. Луна схоронилась за облаком, на несколько минут убавив яркость свечения, но наблюдать за женщиной не перестала. А та продолжала идти, будто и не заметила лунной шалости. Шаг её был уверенным, ровным. Так идут, когда знают куда идти, когда дорогой хожено сотни раз, когда хоть ока лиши — дойдëт. Луна поняла, что женщина из ведающих о ней.
Так и есть. Дошла до Того Самого Камня, поклонилась Онапе, опустилась на колени. Прижав мешочек левой рукой к коленям быстро развязав его, что-то достала. Проворно разложила в нужном порядке, зажгла свечи. Зашептала, заговорила. Обрывки слов Луна в себя втягивает:
—Тылзе-каваште, Ульяна мланде ӱмбалне....Ульяналан вате лияш полшо. Кузе тылат, Тылзе....нигунамат мланде дене кошташ огыл.... юмын Ульяналанат оръеҥлан кодаш огыл...
Пошептала ночная гостья леса, оставила на камне дань и засобиралась в обратный путь. Всё так же уверенным шагом идёт, ни на секунду не остановится, ни от одного звука не вздрогнет. Только знающие так ходят.
Дошла до края посёлка и нырнула в крайний дом. Луне в окно всё видно, да только скучно уже стало, и она дальше наблюдать направилась. А женщину в доме встретила другая, старая, с кожей как печëное яблоко.
— Сделала?
— Сделала, мам.
— Пӧлек оставила?
— Оставила...
— Ну теперь всё получится.
— Получится, мам... Давай спать, Азим спозаранок в Йошкар-Олу едет.
— Иди ложись, Марвина. Я Туну Юмо ещё поклонюсь и лягу.