В конце сентября 1958 года семьи лётчиков, железнодорожным эшелоном, в составе наземной команды, со всем имуществом эскадрильи, со станции Обь отправились к югу. Проезжая знакомые места ― Бердск, Евсино ― дошли до Барнаула и далее на станцию Алейск.
Военный городок, в котором должен был разместиться штаб училища, жилые дома офицерского состава, располагался на околице небольшого города Алейск ― районного центра Алтайского края. Городок ещё ускоренными темпами достраивался, когда в него въехали со своими детьми и необременительным сокровищем семьи лётчиков. Ещё не было завершено строительство штаба, казарм, учебно-лётного отдела, жилого дома. Но четыре трехэтажных дома уже ожидали своих жителей.
Семьи с двумя детьми получали две комнаты, бездетным, доставалась одна. Одинокие находились в лагере
Мужья спешили как-то устроить в квартирах привезённое эшелоном имущество, так как должны были, так же поездом, ехать в Евсино перегонять самолёты.
Вернувшись в Евсино первый день готовились к перелёту. Проложили маршрут, выполнили расчёты полёта. На следующий день сделали облёт самолётов. Наконец, 16 октября 1958 года эскадрилья поднялась в воздух. И через полчаса после взлёта над городом Алейск и новым аэродромом пронеслась эскадрилья серебристых МиГов, которые после эффектного роспуска пошли на посадку.
После посадки пересев на Ли-2, лётчики опять возвращались в Евсино для перегонки других самолётов.
Две недели понадобилось полку, чтоб устроиться и начать плановые полёты на новом, ещё не освоенном аэродроме. Лётчики изучали район полётов, инструкцию по выполнению полётов на аэродроме „Алейск”, которая была разработана штурманской службой училища и полка, согласованная с государственными органами управления воздушным движением и утверждена командующим ВВС Сибирского военного округа.
Аэродром „Алейск” расположен в четырёх километрах к северо-западу от одноименного города и в 120 километрах юго-западнее Барнаула ― столице Алтайского края.
Район аэродрома представляет собой равнинную местность с характерными линейными и площадными ориентирами, облегчающими визуальную ориентировку с воздуха. С востока район полётов ограничивается рекой Обь, где она рождается возле населенного пункта Бийск путем слияния Катуни и Бии. C Юга район полётов ограничивается предгорьям Алтая. Запад района характерный тремя параллельными лесными полосами узких, семи-десяти километров ширины долинах рек с каскадом вытянутых в том же направлении озёр. Между этими полосами, которые хорошо видны с воздуха в ясную погоду любого времени года, расстояние двадцать-тридцать километров. Они направлены с Южного Запада на Северный Восток и упираются в реку Обь. Ближайшая к аэродрому полоса проходит на расстоянии от него тридцати километров.
Сам Алейск стоит на реке Аллей и представляет собой небольшой город со станцией на железнодорожной магистрали, что соединяет Новосибирск и Барнаул со Среднеазиатскими республиками. Железная дорога считалась ещё одним из характерных линейных ориентиров района полётов. К северу от аэродрома „Алейск” на расстоянии пятидесяти пяти километров располагался второй аэродром Сибирского училища ― „Топчиха”, на котором базировался второй учебный полк самолётов МиГ-15бис.
Так же в гарнизоне был ещё один военный городок, расположенный при аэродроме на расстоянии от жилищного военного городка и штаба училища до четырёх километров. Строительство этого военного городка тоже ещё было не закончено, но уже функционировали штабы полка и батальона аэродромно-технического обеспечения, штабы эскадрилий с классами предварительной подготовки к полётам, тренажерный комплекс, столовые, казармы курсантов и солдат, бытовые сооружения, склады и тому подобное. Некоторые из них ещё дооборудовувались. В этом городке был построен двухэтажный дом для офицеров и сверхсрочников, которые непосредственно командовали подразделениями солдат, таких как рота охраны, аэродромная рота, а также технико-эксплуатационные части полка и эскадрилий.
В эти же дни объекты, построенные в военных городках училища, осматривал командующий ВВС военного округа. Генерал-лейтенант авиации в сопровождении многочисленной свиты, ибо там было и командование училища, полка, руководство строительной организации, медицинские работники округа, осмотрел и санитарную часть, которая ещё полностью не была оборудована, хотя уже давно функционировала. Посетители ходили коридорами, загромождёнными стройматериалами, обходили ящики с оборудованием.
Лётчикам, которые только что переучились на самолёт МиГ-15, ещё много чего нужно было на нём освоить. Поэтому они свободное от курсантов зимнее время интенсивно использовали на отработку своей личной техники пилотирования, групповой слётанности, самолётовождения и боевого применения.
Подготовили аэродром. Определили размеры и направление взлётно-посадочной полосы. Снегоуборочной машиной выбрасывали на обочину полосы снег почти до земли. Остальное прикатали. Пометили и очистили от снега рулёжные дорожки, заправочную стоянку. Вытянули для обогрева личного состава железнодорожный вагон, приспособив в нём железную печь. Начали полёты.
Зима, по словам старожилов, оказалась на редкость малоснежной, хотя по сравнению с Новосибирском снегу было вдоволь. До конца зимы ВПП превратилась в широкую канаву ― бруствера были вровень с хвостом самолёта. Когда самолёт бежал по земле, то со стоянки его не было видно, лишь кончик хвоста иногда появлялся над бруствером. Всегда преследовала опасность быть выброшенным на бруствер, снег которого улежался и практически превратился в препятствие. Столкновение самолёта с ним на большой скорости могло привести к взрыву. Поэтому взлёту и посадке уделялось особенное внимание.
Во всяком разе, при выскакивании самолёта с ВПП лётное происшествие было неминуемо, тяжесть которого зависела от скорости в момент столкновения самолёта с бруствером.
За время офицерских полётов лётчики значительно продвинулись по программе переучивания ― закончили типовые атаки воздушных целей и воздушные бои.
С начала марта 1959 года начали полёты с курсантами, но успели выполнить лишь по несколько вывозных полётов, и прекратили ― начал интенсивно таять снег. Вполне стали очевидными неминуемые перерывы в курсантских полётах, а это вредно в период вывозной программы. Летать можно было только утром по замерзшей земле. Часов в двенадцать температура воздуха переваливала за нуль, верхний слой земли раскисал, в низинах появлялись широкие лужи, что не обеспечивало безопасность полётов. Полёты закрывались и переносились на следующий день с надеждой, что за ночь мороз скуёт поверхностный слой земли и даст возможность летать.
Именно в это время полк получил задание принять участие в командно-штабном учении округа с привлечением войск. Задание было необычным для учебного авиационного полка училища, но и командование округа понять тоже нужно ― отработка боевых действий наземных войск без участия авиации, без того, чтобы над головой летали самолёты, будет неполным, а авиации, кроме училища, в округе нет. Да и лётчикам училища полезно полетать над головами войск, принять участие в их учении, оторваться хоть на мгновение от монотонных полётов по кругу и в зону.
Погода отвечала требованиям задания и уровню подготовки лётчиков полка. Одно мешало ― состояние аэродрома. Если отпустит мороз, то летать станет опасно. С одной стороны, скользкая поверхность грунта делает невозможным торможение для выдерживания направления на пробеге и остановки самолёта в установленных границах, а с другой ― попадание самолёта в лужу воды может привести к попаданию воды от носового колеса в воздухозаборник и, как следствие, к остановке двигателя, что опасно во время взлёта.
Под осень в 1959 году строители сдали в военном городке пятиэтажный на три подъезда жилой дом, предназначенный для лётчиков. Это был проект, так называемых „хрущёвок” с малогабаритными одно- и двухкомнатными квартирами. Этот дом завершал прямоугольник, на одной паре противоположных сторон которого было по два, на другой ― по одному дому.
Вид из окон с одной стороны был на пустырь, который отмежёвывался от военного городка сараями для жителей этого же дома, а с другой стороны ― внутренняя территория городка, на которой ещё должны были строиться детские площадки, разбиваться клумбы для цветов, асфальтироваться дорожки и высаживаться деревья.
Тяжёлой была зима 1959 года. Утром на аэродром отвозили автобусом, который больше всего таскали трактором из-за снежных замётов. Домой отправлялись по большей части пешком.
В гарнизоне было два артиллерийских тягача. Своими мощными гусеницами они перемалывали снег, возили офицеров на аэродром и с аэродрома. В кузов тягача набивалось много людей. Они стояли впритык друг к другу, но эти неудобства их менее за всё тревожили. Донимало лишь то, что перемолоный гусеницами снег курился за тягачом и забрасывался на пассажиров таким микроскопическим, что затем невозможно было его стряхнуть с одежды. Он таял, куртки мокрели, а затем они замерзали на морозе и стояли колом.
Аэродром засыпало снегом мало, он был на вершине, и снег сметало в низины, лесополосы, сады и в населенные пункты. Поэтому при наличии погоды летали даже с курсантами, так как летом программу выполнить не успели, и было принято решение продолжить срок обучения и закончить программу. Но полёты зимой для курсантов сложны, по большей части возили их по кругу. Да и вероятность внезапного ухудшения погоды зимой значительно больше.
1960 год встретили в засыпанном снегом военном городке. Начали с курсантами наземную подготовку со второго января, а с двенадцатого ― вывозные полёты по кругу. Все курсанты лётной группы вылетели самостоятельно, освоили сложный пилотаж в зоне, полёты по приборам в закрытой кабине и полёты по маршруту.
Летали до 21 марта. Снег набирался водой, и летать становилось опасно.
Именно в это время руководитель полётов получил команду с КП училища закрыть полёты.
― Запусков больше не будет! ― объявил по радио руководитель полётов. ― После посадки всем на заправочную.
На этом лётная подготовка Сибирского военного авиационного училища лётчиков закончилась. Больше ни один самолёт в воздух не поднимался. Сначала не позволял аэродром, а затем они стали ненужными.
Комментарии 10
Командование НАТО пыталось держать под своим контролем территорию Союза, развитие на ней объектов атомной промышленности, военные объекты ...ЕщёКроме того, полку в Алейске ставилось и другое задание, что имело государственное значение. Дело в том, что осложнение межгосударственных отношений, противоборство в наращивании вооружений между СССР и США и возглавляемыми ими блоками в конце пятидесятых годов привели к эскалации международной напряжённости. Советский Союз, недавно вышедший из войны, восстанавливал разрушенное народное хозяйство и одновременно огромные средства расходовал на развитие вооружений, соревнуясь из США. Советская Армия в то время имела мощные зенитно-ракетные средства, способные защитить воздушные рубежи от воздушного нападения противника. Сверхзвуковая истребительная авиация только создавалась и не могла обеспечить противодействие полётам авиации США на стратосферных высотах. Противовоздушная оборона страны ещё не имела сплошного прикрытия территории, она была очаговой.
Командование НАТО пыталось держать под своим контролем территорию Союза, развитие на ней объектов атомной промышленности, военные объекты и тому подобное. Не добившись согласия руководства советского государства на открытое пространство для полётов авиации НАТО над территорией СССР, оно совершало несанкционированные полёты в нарушение международного права.
Летом 1956 года американский высотный самолёт-разведчик U-2 из запада вторгся в воздушное пространство СССР, прошёл почти до Москвы и Ленинграда и безнаказанно вернулся назад. В другой раз беспрепятственно выполнил два полёта над Беларусью. С тех пор ежегодно подобные полёты выполнялись не только в Европейской части СССР, но и в Средней Азии, Закавказье и на Дальнем Востоке.
Обычно, руководство СССР не могло спокойно смотреть на такое безобразие и пыталось принять соответствующие меры ― наращивало мощность ракетно-зенитных средств, истребительной авиации, расставляло их в определённых местах. Но прекратить полёты разведчиков не удавалось.
Лётный состав Сибирского военного авиационного училища не привлекали в системе ПВО из-за техники с низким потолком. МиГ-15бис достигал высоты 15 тыс. метров и не имел управляемого ракетного вооружения. Самолёты U-2 летали на высоте 20-22 тыс. метров.
Невзирая на это, когда в начале апреля U-2 вторгся в воздушное пространство СССР и, пройдясь над рядом важных объектов, безнаказанно пошёл в сторону Семипалатинска, командование ВВС приказало в каждом полку училища иметь в готовности по звену самолётов МиГ-15бис с подготовленными экипажами на случай, если самолёт-нарушитель будет в зоне действий полков на высоте достижения их самолётов с заданием уничтожить нарушителя.
С тех пор звено лётчиков сидело постоянно на аэродроме в готовности номер два на всякий случай. В относительной готовности держали аэродром в Алейске, чтобы самолёт только мог взлететь и выполнить задание, а там… хоть катапультируйся.
О реальном полёте не многие думали, хоть и дежурили, как было приказано.
Действовали по плану приведения полка в боевую готовность. Никто не понимал, почему объявлена тревога, ведь же никогда не объявляли в день государственного праздника. Значит, что-то серьёзно.
Лётчики собрались в классе предполётной подготовки. Зашёл командир полка и возвышенным голосом обратился к присутствующим:
― Товарищи офицеры! Сегодня в пять часов тридцать шесть минут самолёт U-2 с территории Афганистана пересёк границу Советского Союза на высоте девятнадцать тысяч метров, вторгся в наше воздушное пространство и продолжает движение в глубину нашей страны. Прошёл над Байконуром и держит курс в сторону Челябинска. Намерен...ЕщёНаступил праздник Первого мая 1960 г. Неожиданно в девять часов в военном городке взвыла сирена тревоги. Все собрались на месте отправления транспорта на аэродром. Лётчики в лётной форме одежды, технический состав ― в технической форме. Первыми поехали лётчики и техники первой эскадрильи, звено которой дежурило на аэродроме, а также группа руководства полётами.
Действовали по плану приведения полка в боевую готовность. Никто не понимал, почему объявлена тревога, ведь же никогда не объявляли в день государственного праздника. Значит, что-то серьёзно.
Лётчики собрались в классе предполётной подготовки. Зашёл командир полка и возвышенным голосом обратился к присутствующим:
― Товарищи офицеры! Сегодня в пять часов тридцать шесть минут самолёт U-2 с территории Афганистана пересёк границу Советского Союза на высоте девятнадцать тысяч метров, вторгся в наше воздушное пространство и продолжает движение в глубину нашей страны. Прошёл над Байконуром и держит курс в сторону Челябинска. Намерения его неизвестны. Полк получил задание иметь в готовности номер один и готовности номер два по паре самолётов с целью вылететь на перехват нарушителя и уничтожить его, если снизит высоту полёта и повернёт в нашу сторону.
Присутствующие внимательно слушали командира.
― Руководство партии и правительства, лично Никита Сергеевич Хрущёв непосредственно наблюдают за ситуацией. Соответствующие силы приведены в боевую готовность. Мы должны быть в готовности к любым действиям, и если возникнет такая необходимость, выполнить любой приказ командования вплоть до выполнения тарана. Прошу иметь в виду, что аэродром готов только для взлёта, и то ограничено. Вылет будет в случае крайней необходимости по приказу сверху. Посадка в зависимости от направления полёта на запасном аэродроме. В случае катапультирования обеспечить безопасность гражданского населения.
Отбой тревоге дали в 14 час местного времени.
Сообщили, что самолёт-нарушитель был сбит зенитной ракетой с первого пуска в 8 часов 53 минуты московского времени.
Подробностей никаких. Лишь через несколько дней один из лётчиков, который вернулся из Москвы, привез тайную весть, о которой говорили только между собой. Будто нарушителя таранил один из лётчиков, который перегонял Су-15 из завода в паре с другим лётчиком. Они сидели в Омске. По приказу маршала авиации Савицкого пару подняли на перехват нарушителя и приказали таранить, обрекая их на смерть. Не имея высотного снаряжения, даже разгерметизация кабины приведёт к неминуемой гибели лётчика.
Во время атаки цели пара вошла в зону пуска зенитных ракет. Ведущий догнал нарушителя и таранил его, после чего его самолёт взорвался и лётчик погиб. В это время ракетно-зенитная батарея выполнила пуск ракет, одна из которых поразила самолёт ведомого, и лётчик тоже погиб.
Американский лётчик Френсис Пауэрс, который пилотировал самолёт-нарушитель, выпрыгнул из кабины во время падения уже в тропосфере, и был захвачен местными жителями.
Во время судебного процесса Пауэрс так и не признал, что его сбила ракета. Тогдашняя пресса сообщала, что, когда судья задал Пауэрсу вопрос: „Расскажите, что вы чувствовали, когда вас сбила советская ракета?” Пауерс ответил: „Когда меня что-то сбило, я почувствовал как будто удар в спину.”.
Позже, когда стали открытыми некоторые детали инцидента, будет признано, хоть и не официально, а за рассказами очевидцев или участников событий, что лётчика, которого послали на таран нарушителя, советская ракета сбила-таки.