Предыдущая публикация
Здравствуйте, друзья!
Сегодня публикую очередной свой короткий рассказ «деревенской» прозы, чтобы поднять ваше настроение. Ставьте лайки, пишите отзывы, замечания, пожелания, я же со своей стороны обязуюсь по возможности отвечать на все комментарии. Чтобы не пропустить очередного выхода рассказа подписывайтесь на мою страницу.
Кто глянется, к тому и сердце тянется. Ну что ж, поехали!
ОСЕННИЙ БУКЕТ
— … сегодня приехать не смогу, — сказал он в конце своего долгого и нудного оправдания. — Непредвиденные дела возникли. Извини.
«Лжёт, — подумала она, слыша в телефоне далёкий сердитый голос его жены, который пробивался сквозь плохо прикрытый ладонью микрофон. При этом глаза её молили: не отказывайся, ну, пожалуйста, приезжай, мне без тебя тоскливо. Но вслух она сказала совсем другие слова: — Хорошо, я всё понимаю. И… не виню тебя.
И в ответ сразу же услышала обрадованные гудки отбоя.
«Вот и всё, — грустно улыбнулась женщина и обессиленная от пустого разговора, устало опустилась на стул. — Одна… опять одна».
Её голени коснулся влажный прохладный нос таксы. Женщина взяла со стола чистую тарелку, предназначенную для отсутствующего мужчины, положила в неё кусочек заливного мяса, поставила на коврик, на пол.
— Кушай, мой мальчик, — произнесла она со вздохом, и ласково потрепала пёсика по загривку. — Только ты меня никогда не предашь.
Пёсик принялся с аппетитом уплетать еду. Он поминутно облизывался розовым язычком, и бросал на хозяйку благодарные взгляды своих круглых, как пуговки, блестящих глаз.
Женщина налила себе вина. Взяв бокал двумя руками, словно боялась его уронить, она стала не спеша попивать маленькими глотками, поглядывая на собачку, а думая о том мужчине.
Они встретились три года назад, ей тогда было двадцать пять лет, а ему тридцать три. В его годы Иисус Христос состоялся как богочеловек, многого добился в своей жизни и этот мужчина. А вот у неё в то время как раз случился в профессии небольшой спад — умерла скоропостижно ещё не старая мама и стало не до того, чтобы карабкаться по карьерной лестнице. Она сильно горевала и долго не могла взять себя в руки. Красивая, стройная обладавшая незаурядным умом, она незаметно для себя превратилась в самую обычную женщину без амбиций.
В это не лучшее время, за ней и стал приударять её упёртый начальник, оказывать всяческие знаки внимания. Он был удачно женат на дочери директора департамента жилищного хозяйства, имел девочек-двойняшек, и она поначалу никак не могла понять как это возможно вести двойную жизнь: сопротивлялась, как могла и, в конце концов, сдала свой неприступный бастион, ибо у неё уже не было привычного тыла в лице живой мамы. Они стали встречаться. Сложившиеся между ними запутанные отношения мужчину вполне устраивали в отличие от неё. Когда же любовник — а он им и был, чего ж скрывать — интуитивно чувствовал, что отношения начинают заметно охладевать, он обещал, как только подрастут дети, сразу же развестись и жениться на ней. Она не была наивной дурочкой, чтобы поверить в этот бред, что, однако не мешало ей продолжать на что-то надеяться. Воистину — надежда умирает последней.
Сегодня у неё был день рождения, и она с самого утра готовилась к празднику, весь день мечтала о том, как они отпразднуют вдвоём. Но не сложилось…
Находиться в доме стало невыносимо. Женщина надела плащ, взяла разноцветный зонтик и вышла выгулять собаку и развеяться самой.
На улице начинало смеркаться, моросил мелкий дождь. В парке пряно пахло прелью, повсюду лежали мокрые ворохи опавших листьев. В свете уличных фонарей они смотрелись очень красиво: ярко-жёлтые от берёз, лимонные с тонкими коричневыми прожилками от тополей и пурпурные от клёнов.
Женщина свернула с центральной аллеи на боковую. Там на скамейке в одиночестве сидел молодой мужчина в плаще и шляпе, с аккуратной, как у учёного, бородкой. Возле него на расстеленной мокрой газете стояла початая бутылка коньяку, раскладной стаканчик и развёрнутая в серебристой фольге половина шоколадки. С полей его шляпы стекала дождевая вода, но он как будто этого не замечал, глядя перед собой и чему-то блаженно улыбаясь.
Увидев чужого человека, такса звонко тявкнула. Мужчина с интересом взглянул на проходившую мимо женщину с собачкой, приветствуя, по-старомодному приподнял шляпу, с достоинством поклонился.
— Добрый вечер, прекрасная леди, — сказал он бархатным, каким-то обволакивающим голосом, от которого по телу женщины пробежала приятная дрожь.
Ей стало любопытно, и она чуть приостановилась. Совсем не ожидая от себя ответных чувств, осекавшимся от волнения голосом спросила:
— Вам не холодно?
— Что вы, — ответил он, одарив её очаровательной улыбкой и подвинулся, уступая ей место на сухом.
Отказать столь галантному мужчине было неудобно, женщина присела на краешек. Одной рукой придерживая за поводок таксу, другой приличия ради, она держала над мужчиной раскрытый зонтик.
— Вы, наверное, удивляетесь, что я здесь сижу… под дождём? — спросил новый собеседник, сбоку внимательно заглядывая в её лицо. — Я художник. Сегодня закончил очень трудную картину. Вот… отмечаю. Знаете, иногда хочется побыть одному. Нет-нет, вы мне не мешаете, — тотчас запротестовал он, перепугавшись, что женщина поймёт его слова не правильно. — С вами… приятно находиться.
— А у меня сегодня день рождения, — вдруг призналась она. — А мой… мужчина не пришёл. Вообще-то он не мой… — поправилась она, — но всё равно не пришёл.
— А ко мне вот и приходить некому, — печально заметил художник и предложил: — Выпьете? Ой, о чём я говорю! — воскликнул он. — Простите, ради бога! Минутку!
Мужчина вскочил и куда-то убежал. Вернулся он быстро, почему-то держа одну руку за спиной. С таинственным видом приблизившись к женщине, художник решительно стал на одно колено в палую листву и протянул ей осенний букет с сохранившимися на ветках разноцветными листьями, посреди которого алым цветом горела мокрая гроздь рябины.
— С днём рождения… — он на секунду запнулся.
— Вероника, — подсказала женщина.
— Вероника, — эхом повторил художник и, дождавшись, когда именинница примет у него букет, назвал своё имя: — Арсений… Арсений Макарский.
— А знаете, что? — спохватилась женщина. — Пойдёмте ко мне праздновать день рождения!
— Думаете, это будет удобно… без подарка? — спросил он нерешительно, но было видно, что предложение ему пришлось по душе.
— Ну, конечно!
— Тогда я напишу ваш портрет, — пообещал художник на будущее.
Вероника радостно подхватила Арсения под руку, и они пошли, о чём-то оживлённо переговариваясь. Такса оглянулась на скамейку, где осталась мокнуть под дождём немудрёная холостяцкая закуска, недоумённо тявкнула, и побежала их догонять.
Вскоре за оконными шторами одной из квартир на третьем этаже, можно было хорошо разглядеть серые тени двух танцующих влюблённых, слившихся в страстном поцелуе. А потом свет и вовсе погас.
Дождь расходился всё сильнее, стучал по жестяному карнизу, и струи обильно текли по стеклу.
Следующая публикация
Комментарии 93