КТО ОН НА САМОМ ДЕЛЕ – ДЕПУТАТ, ВОЛОНТЁР ИЛИ СПОНСОР?

ЖИЗНЬ ДЕВАЛЬВИРОВАЛАСЬ КАК НИКОГДА

Александр Ярошенко: Более страшного времени я не помню

Более страшного времени я не помню. Человеческая жизнь девальвировалась как никогда. Каждый день новостная лента приносит сухую статистику: столько-то убито, столько-то ранено, столько-то разрушено, сожжено, уничтожено. Все через запятую, одной строкой, одним абзацем. Буднично.
Но даже в этой страшной кардиограмме бытия происходят вещи, от которых рефлекторно вздрагиваешь. Они режут канву души своим абсурдом и редчайшей запредельностью.
Заставил вздрогнуть и сжаться приговор Ивановского районного суда по резонансному делу о гибели в автокатастрофе председателя Мазановского районного суда Натальи Знатновой, ее мужа и их двухлетнего сына.
Трагедия произошла в октябре прошлого года недалеко от села Среднебелая. Столкновение с машиной семьи Знатновых совершил 30-летний капитан силовых органов, сотрудник одного из спецподразделений. Он выскочил на встречную полосу и спровоцировал лобовое столкновение, после которого оборвались три бесценные человеческие жизни. Еще один ребенок в этой семье остался круглым сиротой.
Суд именем России (от нашего с нами имени!) назначил виновному в смерти трех человек наказание, не связанное с лишением свободы.
Три года принудительных работ с отчислением в доход государства пяти процентов заработка. Слышите, пять процентов! Не двадцать и даже не десять, а пять! Что на эти деньги можно сделать в масштабе жизни? Выплатить грошовое пособие трем детям до периода их совершеннолетия? Их даже не хватит.
Осужденный выплатил родственникам погибших 2 миллиона 600 тысяч рублей. Смешная, вернее оскорбительная сумма, никак не сопоставимая с масштабом трагедии. На эти деньги даже не купишь сносную квартиру в заштатных Магдагачах.
А еще именем России ему запретили два с половиной года водить машину. Через два с половиной года снова можно будет вылетать на встречные полосы.
Юристы говорят, что это преступление не относится к категории тяжких. Так определил законодатель. На юридическом языке их называют «неумышленные преступления». Часто в таких делах большую роль играют родственники погибших, их позиция для суда много значит. Раз преступник выплатил деньги — значит, их приняли. Тут тоже все очевидно и понятно.
Но когда кладешь на одну чашу весов три человеческих жизни, а на другую — принудительные работы с грошовым отчислением в казну, то чаши эти перевешиваются. И крен уж слишком большой и антиобщественный.
Получается, правосудие избирательно. Сегодня за лайк в интернете можно получить реальный срок лишения свободы, за несколько строк в социальных сетях легко выхватить несколько лет пребывания в местах не столь отдаленных.За увеченную собаку можно лишиться свободы. Причем легко. А за созданную ситуацию, которая унесла три человеческих жизни — нет.
За это нужно просто отработать три года, за минусом праздников, отпуска и выходных. И выплатить государству мизерную сумму, на которую вряд ли можно достойно благоустроить три могилы.
Любое наказание в сути своей должно быть адекватным содеянному. Наказание должно максимально исправить человека. И показать миру, от имени которого его выносят, что с каждым, кто совершит подобное, будет то же самое.
В этом случае наказание обязано показывать ценность, вернее, бесценности человеческой жизни. Трех жизней! А в реалии получилось что? Собачья жизнь дороже людской? За убитую собаку можно заполучить реальный срок, а за три загубленные человеческие жизни — нет.
Буква закона обязательно должна исходить из духа закона. Дух первичен. Всегда и везде. А когда буква закона становится лазейкой, лабиринтом, который не ведет к справедливости, тогда получается самое страшное. Рубятся корни, которые держат и питают государство. #Ярошенко