Е. Снесарева
Военно-исторический журнал. 2003, № 8.
1.8.[1916г.]
Получил копию телеграммы нач[альника] шт[аба] 12[-го] кор[пуса] от 31.7.1916 г. № 10870:
Начальнику 12-й пех[отной] дивизии. Штаб армии уведомил, что генерал-майор Снесарев главнокомандующим Юго-Западного фронта зачислен кандидатом [в] дивизию, старшинством 24 августа 1915 г. Согласно сообщению Гл[авного] штаба 10870. Щедрин
Представлен к Анне I ст. с мечами за бой 12 июня 1916 г. в районе к северо-востоку от с. Калбако и Кутты. Представление направлено командиру 12-го корп[уса] при рапорте № 5137 от 12 июля (предст[авительский] № 5138 от 27 июня 1916 г.).
Выс[очайшим] приказом 10 июня 1916 г. награжден Георгием IV степени за подвиг 4 декабря 1914 г.
Выс[очайшим] приказом 24 февраля 1915 г. награжден Георгиевским оружием.
Мой наградной лист*
1. Должность.
2. В последнем чине С 24 августа 1915 г., начальник 159-й православной дивизии с 5 апреля 1917г.
3. Имеет ордена мирного времени:
Св. Станислава III степени - 1901 г., Св. Станислава II степени - 1905 г., Св. Анны II ст. - 1908 г. и Св. Владимира IV степени - 1912 г.
За текущую кампанию награжден:
1. Орденом Св. Владимира III ст. с мечами высочайшим приказом 5 декабря 1914 г. за особое отличие вне нормы за бой под Бучачем 10 августа 1914г.
2. Георгиевским оружием, приказ 8-й армии 1914 г. №209. Выс[очайшим] приказом 24 февраля 1915г. за особое отличие вне нормы: за бой под Монастыржеской 12 августа 1914 г.,
3. Высочайшее благоволение. Высочайшим приказом 23 июля 1915 г. за особое отличие вне нормы: за взятие перевала Ужок 3 ноября 1914 г.
4. Чином генерал-майора - высочайшим приказом 23 декабря 1915 г. за отличие в боях с мая по август 1915 г.
5. Орденом Св. Георгия IV степени - высочайшим приказом 10 июня 1916 г. за особое отличие вне нормы: за бои 4-6 декабря 1914 г.
6. Высочайшим приказом от 10 декабря 1917 г. начальник шт[аба] 12-й пех[отной] дивизии генерал-майор Андрей Снесарев за отличие в делах против неприятеля награжден орденом Св. Станислава I степени с мечами.
7. Приказом армии и флоту о военных чинах сухопутного ведомства от 11 марта 1917 года за отличия в делах против неприятеля начальник штаба 12-й пех[отной] дивизии генерал-майор Андрей Снесарев награждается орденом Св. Анны I степени с мечами.
Дополнение к приказу армии и флоту от 4 марта 1917 г.
* Здесь выделена более поздняя вставка и дополнения, сделанные А.Е. Снесаревым в его фронтовых записях. - Ред.
[35]
По Ген[еральному] штабу. Начальник штаба 12[-й] пехотной] див[изии] генерал-майор Снесарев 1 марта 1917г. назначается начальник[ом] штаба 12-го арм[ейского] корпуса.
Приказ армии и флоту 12 апреля 1917г. Нач[альник] штаба 12[-го] арм[ейского] корпуса генерал-майор Снесарев назначается командующим 159-й пех[отной] дивизией с зачислением по арм[ейской] пехоте.
8. Приказом армии и флоту от 15 июня [19)17 г. награжден Св. Георгием III степени.
9. Рапортом от 27.7.17 г, № 11153 комкора-22 на имя командарма-7 я представлен в генерал-лейтенанты за бои 15 и 20 июля "вне нормы" со старшинством с 20.7.
11.3.[19]16 г.
Стоим там же (Раранче, Слободзия). Вчера был у графа Келлера.
Получил выводы графа, вызванные наблюдением за декабрьской операцией. В них много правды, их 11.
1. Крайняя недобросовестность и часто лживость донесений и докладов о течении, успехах и неудачах боев.
2. Стремление начальников сложить всю ответственность на подчиненных, доходящее до того, что даже в бою они не приказывают, а советуют.
3. Малое знакомство начальников с той местностью, на которой действуют вверенные им войска и с которой они знакомы только по карте.
4. Отдаленность местопребывания начальников во время боя от места самого боя, причем не может быть ни личного наблюдения, ни личного своевременного руководства.
5. Боязнь начальников как младших, так и старших брать на себя ответственность и испрашивание указаний и разрешений по телефону во время самого боя и в минуты, даже не допускающие промедления.
6. Взгляд на резерв не как на средство для своевременной поддержки удара и развития успеха, а исключительно как на средство парализовать заранее предполагаемый неуспех.
7. Введение в бой мелких частей и полное бездействие крупных резервов. что приводит к поражению частей, ведущих бой, на глазах неиспользованных резервов и не позволяет развить успех.
8. Неправильное понимание закрепляется на захваченных рубежах, что приводит к остановке прорвавшихся частей, охлаждению их пыла и вызывает перерыв боя, дающий противнику возможность оправиться и парализовать наш успех.
9. Полное отсутствие творчества и шаблонное, не сообразованное ни с местностью, ни с обстоятельствами ведение боя при исполнении разных задач.
10. Неумение использовать и организовать крупные артиллерийские группы и согласовать артиллерийский огонь с действиями пехоты.
11. Полное нежелание начальствующих лиц считаться с физическими силами и с моральным состоянием вверенных им частей,
Под чем бы я не мог подписаться?
От 6.12.[19]15 г. имеется директива ("Об артиллерийской подготовке атаки") Гудовича. Ряд общих штампованных фраз: планомерно да целесообразно. Образчик обманчивого пустословия.
Две главных идеи: 1) план кампании и 2) существо боя. В первом нужно:
1) отбросить старые мысли о его куцости... "до стратегии развертывания сил";
2) план не есть одно лишь Стремление;
3) он переплетается с политикой, но едва ли всегда политика над стратегией.
Стратегия не есть ли это политика, приправленная оружием. Может быть, на время войны стратегия над политикой, а последняя ей помогает?
4) план даст ответ на вопрос о целесообразности боя (не полностью). Существо боя**, т.е. та практическая цель, которую нужно преследовать... после ответа на целесообразность: нужно ли вообще его вести (принимать или вчинить)?
Планосообразность без этой идеи - пустой звук. Чтобы существо понять, нужно обратиться к истории, особенно интересен Аннибал{1}.
1. Стороны без нарушенного равновесия духа могут бороться до полного истребления (Каталаунская битва{2} и др.).
2. Полного истребления почти нет.
3. Есть перелом (момент), за которым начинается победа. Перелом этот вызывается угнетением духа (паникой, страхом, волнением) одной стороны. И вот достигнуть его, а затем использовать - и есть практическая идея боя, его задача. Средства у Аннибала: внезапность, огорошивающий прием, постановка в явно невыгодное положение, обход.
Средства теперь: внезапность, ураганный огонь артиллерии, удушливые газы и т.п.
Посему в каждом бою нужно так вести дело, чтобы потрясти равновесие (в глубину достижения, по фронту труднее).
Несвой, 3 апреля - 2 мая [1916 г.].
Прожили незаметно, много поэзии и лени. 24.4, 28 и 1.5, [1916 г.]. Опять вернулись карты - спутник мирной жизни. Характерно: мало писал, как и домой, мало читал, зато отдохнул нервами, и теперь начну воевать... как бы заново.
Приемы борьбы за укрепление позиции и принципы полевой фортификации на Западном фронте{3}.
Отчет полк[овника] Ермолаева в 1915 г.
Написано умно и наблюдательно. Неудачные атаки привели французов к выводам:
1) атака должна вестись на широком фронте;
2) фронт атаки должен быть выбран в малонаселенной местности и удар направлен в вогнутые части неприятельского фронта;
3) успех атаки зависит от
** Здесь и далее выделено в тексте А.Е. Снесаревым. - Ред.
[36]
первого нажима, осуществление которого должно быть молниеносно. Самая интересная мысль, остальное частности.
Итак: 1) широкий фронт атаки; 2) насыщенный массами войск; 3) укрытое сосредоточение этих масс в непосредственной близости противника с обеспеченным сообщением в тыл и, наконец, 4) накопление артиллерийских припасов до пределов неограниченного их использования. За 22-25 сентября при 2 000 орудий, из которых 708 тяжелых, на фронте в 31 км выпущено более 5 млн снарядов. Это было в Шампани{4}.
Стучаны. 3 мая [1916 г.]
Бедно и уныло, живем в сельской школе. Продолжаю: майское сражение в Аррасе, сентябрьские бои а Шампани и декабрьские в Эльзасе{5} привели к выводу, что разрушительная сила артиллерии в период подготовки беспредельна для тех районов позиции, которые могут быть подвергнуты прямому и явному обзору с наблюдательных пунктов.
"Война ручных гранат": бывают дни, в которые одной французской армией их выбрасывается до 200 тыс.
Комарешти. Слободзия. 7 июня [1916 г.].
Не писал больше месяца. 5 мая прибыл новый начальник дивизии. 8-го утром перешел в Берестье, где прожил до ночи с 22 на 23 мая, т.е. 2 недели. 19.5 праздник у азовцев. Учились атаковать австрийцев по французскому способу. 7, 12, 14, 16, 22 [мая] были смотры и проверки. Жилось скучно. Читал И. Тэна, его путешествие по Италии. Очень интересно.
В ночь с 22 на 24 [мая] с 1-й бригадой пошел на Малинцы, оттуда в Блищадь (ночь 23-24), оттуда в Ржаванцы в окопы под высоту 458 (был 24, когда [начался] сильный нашей артиллерии огонь, [но] не удалась атака). В ночь с 24 на 25 [мая] перебросился к Черному Потоку. 26 [мая] рекогносцировка, обход окопов. Вечером уехал в Онут к штабу. 27 [мая] был дома, вечером в Сагушке, 28 [мая] славный бой, в 2 часа получаю 75-й и 76-й [полки], перехожу к Черному Потоку, ночью ищу по полям полки и ночую в Похорлоуце.
Идем на другой день (29.5) через Юркоуц, мокнем под дождем и собираемся ночевать в Валяве, Рассказ [хозяйки] о пленном австрийце: "Чего горюешь, русские придут, они хорошие люди...". Россия показала себя в блестящем нравственном свете. Ночью будят, и я с 48-м и 45-м [полками] иду в Коцман, где 30.5. занимаю позиции и изучаю все. 31.5. приходят остальные, и готовимся к форсированию...
1.6 и 2.6.[19]16 г.
Получаю 75-й и 76-й полки, которые прибывают в Коцман, с ними занимаюсь и подготовляюсь маневрировать. Форсироаание откладывается. В ночь с 4 на 5-е занимаю правый участок, но экстренно вызывают а штаб.
5.6.[19]16 г.
Мне дают 45-й и 47-й полки с 2 батареями, [с ними ] иду к [высоте] 482, где они составляют левый авангард.
6.6.[19]16 г.
Помогаю у Панки графу Келлеру форсировать реку Серет.
14.6.[19]16 г.
Переехал на наблюдательный пункт 289 и следил за попыткой 2-й див[изии] (2 полка было) овладеть высотой 404, Не удалось: потеряли много и, вероятно, пленными, а 82-я дивизия отброшена. Только приспособился, как в 9 ч: "3автра в 4 часа атакуем, представьте через 2 часа соображения". В 3 часа выезжаю на наблюдательный пункт на выс[оту] 373, Здесь руковожу боем до 8.30, Взяты 382-я и Безымян[ная], с первой 48-й [полк] сбросили. Не послушались и не закрепились: толпу разогнали шрапнелью, а затем отбросили перешедшей в контратаку небольшой частью (думаю, что небольшой).
16.6.[19]16 г.
Пока остаюсь до требования или выеду сам.
Начали мы маневрировать, и оно нам не дается: разрываемся, упускаем противника, атакуем поодиночке, выдаем друг друга, не верим, врем и т.п. Что тут больше: тактические ли неготовности или отсутствие воспитания? Для сильной и дружной тактики нужно воспитание: 1) чувство товарищеского долга; 2) чувство гражданственности или общего дела; 3) чувство правдивости, 4) гражданское мужество.
В организации штабов болезнь: или начальник штаба все (следит за едой, шлет команды разведчиков, советует [какие использовать] деревья при переправах и т.п.), или начальник штаба - старший писарь. В первом случае ведает судьбами дела безответственный человек, во втором - делает все наскорях и в конце концов оставляет за собою голую боевую работу, отбросив тыл, хозяйство, инспекторию и т.п.
Двинул пальцем и определили то позицию, то сторож[евое] охранение. Желательно: начштаба делает свое дело - разрабатывает идеи начальника, он под разумным (реальным) контролем организует и тыл, и все, что нужно.
Почему у нас нет связи? Штабы этого не забывают и доносят, что говорит строй. А этот доносит свое, т.е. часто лжет или преувеличивает: "никого нет", "большой прорыв" и т.д. Штаб - одно, строй - другое. Один у бумаги, другой у огня. И вновь - воспитание.
Испас (возле Каломеи). 17.6.[19]16 г.
Выехал вчера, получив новый приказ двигаться. Какая началась борьба между стрелком*** и штабом корпуса! Все пошло в ход: и стратегия, и тактика, и вранье, и все, что можно пустить в оборот. С тактической точки зрения тут много резону, но есть ли тут стратегия? Ее веления иногда прямо гнут тактические [замыслы]. Тут ничего не поделаешь. Узнаю, что Пархомов
*** Возможно, автор под понятием стрелок подразумевает обобщенный образ окопного офицера.
[37]
держался не ближе 8 верст к бывшей линии полка и "все по карте", судя по словам адъютанта. Посещение [окопов] должно исходить из нравственных соображений, чтобы солдат почувствовал. что в страшную минуту паники и огня начальник может явиться среди них, Солдаты это понимают и чтут. Сколько было трескотни по поводу моего посещения 26.5 16-й и 14-й рот 46-го полка. Нехорошо тут то, что верхи при таких экспериментах остаются в полном обмане. И опять все сводится к недостатку в военном воспитании. Все к нему возвращается.
Каломея. 18.6.[19]16 г.
Вчера ночью приехал сюда на автомобиле. Город милый, весь в зелени. Сегодня был случай смертельного ранения одного интеллигентного русского, который вздумал остановить грабеж в соседнем доме. Убийцы - рядовой Скривского и унтер-офицер 76-го Кубанского полков - оба пьяные, выстрелили из винтовки в живот. Остались [у убитого] жена и 7 детей; жена требовала смертной казни и в ее присутствии.
От Арист[арха] Николаевича (ком. 46-го полка) слышал эпизод: присуждены были к смертной казни два нижних чина. Один из них перед моментом казни просил сказать слово. Ему было разрешено. Он выпрямился и сказал: "Братцы, я сделал скверно, не следуйте моему примеру... лучше умрите честной смертью в бою, чем, как я, под расстрелом".
Каломея. 19.6.[19]16 г.
Живем еще здесь. Прочитал брошюры "Выводы из опыта боев под Верденом"{6} (25 стр.) и "Указания, вытекающие из рассмотрения боевых действий 16-29 декабря 1915 г.". Первую брошюру надо иметь: она захватывает "длинные" (если не вечные) принципы, а вторая - почти фельетон.
Получил телеграмму: начальнику штаба 12-й пех[отной] дивизии генералу Снесареву:
"Высочайшим приказом 10 июня Вы награждены орденом Георгия четвертой за бои четвертого декабря четырнадцатого. Сердечно поздравляем. Архангельский".
Ответил:
"Генералу Архангельскому. Сердечно благодарю за добрую память и за ласковое слово. Снесарев".
Жене телеграфировал:
"Обл[асть] Войска Донского. Семеновское. Снесаревой. Поздравь меня с Георгием, здоров, целую. Андрей".
В полк телеграфировал:
"Командиру 133[-го] Симферопольского полка. Высочайшим приказом 10 июня я награжден орд[еном] Св. Георгия за 4 декабря [19]14 года. Земно кланяюсь славному полку, стяжавшему мне эту великую воинскую награду. Ген[ерал] Снесарев".
Рад был несказанно. Принесшего мне телеграмму Худолея (Николая Потаповича) расцеловал вдребезги. Наконец-то моя гордость удовлетворена: рисковал, рискую теперь, и... все же без этой великой награды.
23.6.[19]16 г.
Выс[ота] 317 (наблюдательный пункт у д. Харасимув вправо от шоссе).
Вчера с 4.30 ч было дело у д. Завачув, кончившееся изничтожением 45-го полка. (Вся дивизия понесла [тяжкие потери]: в 45-м офицеров убито 3, ранено 15, контужено 4 (из 31 в ротах осталось 9); нижних чинов: убито 367, ранено 1458, контужено 46, остал[ось] на поле сражения [не подобранные] 186, [итого] 2057; осталось людей (штыков) 983; в 47-м офицеров: 1 убит, 8 раненых и контуженых; нижних чинов: убито 89, ранено 500, не подобрано 169, [всего] 758. Всего в моем отряде: офицеров убито 5, ранено и контужено 30; нижних чинов убито 476, ранено и контужено 2057, не подобрано 355, [итого] 2888. Общие потери дивизии за 22.6: офицеров убито 11, ранено 38, нижних чинов (убито, ранено и не подобрано) 4698. Осталось в дивизии 5.900 шт(ыков]).
Приказ был хорош, но не выполнен: на [взятие] 304-й [высоты] началось накопление, протолкнуты взводы, но в 9.15 [второй] приказ: атаковать с 10 часов высоту 353. А в [первом] приказе было: останавливаться на рубежах и закрепляться. Результаты: пошли на 304-ю и Безымянную к северу, но пока шли, были искрошены и разбиты ураганным огнем противника (пошли волнами, как учили, а ходить ими можно и должно сейчас же после артиллерийской подготовки с переносом огня дальше). На рубеж вышли изнемогшие, подпер[ли] 3 бат[атальона] украинцев: первый - направо, второй - влево, третий - за прав[ым] флангом. Они шли легче, но тоже под огнем. Конечно, люди залегли вокруг Завачува, В 3.30 часа категорический приказ кор[пусного] командира и нач[альника] дивизии (какое-то "двойное" [отношение к нам]: "Мне дела нет, если не найдут 4-й бат[альон] 47-го полка... Пусть становятся командиры полков впереди"). Мысль правильная, но выражена: 1) хамски, 2) трусом). Пробовали идти в атаку, но и силы, и порыв, и сердце были прикончены. Бросались, кричали "ура", резали проволоку. Бронированный автомобиль был мною выпущен в момент "ура", но шофер ранен, 1 пулемет уничтожен, другой поврежден, радиатор испорчен, лица других обожжены. Я с 4.30 часов до часу на 317-й [высоте] под артиллерийским огнем, а затем на выс[оте] 290 под непр[ерыаным] ружейным и артиллерийским до 21 часу.
Выводы: 1. Немцы гребня [высот] 304-й и Безым[янной] не заняли; подступы к ним - под огнем, а сами [они] за внутренней покатостью. 2. Страшное искусство артиллерийск[ого] управления; сосредоточение, сигнализация, маневрирование. 3.У нас [атакующие действия проведены] глупым нахрапом, без рекогносцировки, неподходящими строями, с отказом от идеи своего же приказа, без всякого контакта с пульсом боя и настоящими бойцами (Завачув с проволокой, пулеметами являлся фортом, а мы через него хотели перелететь). 4. Брон[ированный] автомобиль - сильное средство, но [для того, чтобы] добивать врага, а не его сламливать; против сильной позиции он очень слаб: окопы с траверсами укрывают хорошо людей, а пересеченное канавой шоссе преграждает автомобилю ход.
24.6.[19]16 г.
Наблюдательный пункт [на высоте] 317. Целый день валяемся с Павлом Тимофеевичем (Акутин), спим, я делаю заметки и пишу жене письмо. Он даже сумеп сходить искупаться в Днестре (он в полуверсте от нас, изгибается дугами в высоких берегах, покрытых мел-
[38]
ким кустарником). Противнику мы, видимо, надоели, и он не дал по нам ни одного выстрела. Вспоминаем позавчерашнее дело (22.6 у Завачува). Характерна потеря пульса боя около 13 часов. Я чуял, что что-то не так, начинаются сетования, пересуды и страшное вранье. Предлагаю отправиться на [высоту] 290 (наблюдательный пункт командира 45-го, бывший под страшным огнем). Отправляюсь на 290-ю, а буде нужно, пойду дальше (т.е. в цепи). Я чувствовал, что нужно изменить точку наблюдения.
Отпущен. На лошади еду сколько можно, а затем иду окопами, дохожу до 290-й и застаю всех прижавшимися к ямкам в передней крутости окопа. [Докладывают:] "Убиты в 2 шагах такие-то, перебиты 8 телефонистов, связь потеряна, высунешь голову - стреляют". Командир 45-го [полка] в удрученном состоянии: полк разбит (осталась треть), офицеры перебиты (выбыли все батал[ьонные] командиры, один до ранения 3 раза падал в обморок от жары), а приказывают наступать; кругом огонь, впереди форт, сердце людей ослабло. И когда мне было ясно, что дальше двигаться нельзя, что "сердца нет, значит и успеха нет", в это самое время "крикуны в безопасном наблюдательном пункте" развоевались. Ком[андир] корпуса и начальник дивизии приказывают в 5 часов атаковать и непременно взять Завачув и [высоту] 353. Что же? Взять - так взять. Поднялись и вновь умерли.
Дивизия в ночь с 21 на 22 [июня] заступила на позицию, и ей было приказано атаковать. Для изучения [обстановки] нужно было бы как минимум 2 дня, а могли наскоро осмотреться лишь от 16 час[ов] до 20 часов накануне. Что же дал [командир] 33-го корпуса, приказавший атаковать? Ничего! Ни [сведений о том], сколько артиллерии у врага, ни его пристрелочные данные, ни что такое Завачув, ни что на 353-й, ни про основную позицию, на которую [сам] готов был отступить и действительно отступил на нашем правом фланге ("победой" здесь страшно играли). Что же должен был делать начальник дивизии? Или просить 2 дня для осмотра, или требовать обстановки.
Ни то, ни другое сделано не было и дивизия легла.
Герасимув (Харасимув). 26.6.[19]16 г.
Все еще переживаем думы за 22.6. Обнаруживаются такие факты. Доносилось, что в батальонах 45-го оставалось по одному офицеру; к вечеру явилось 9 целых. "Доносите одно, а выходит другое", - говорит штаб. Не понимает. При том ужасе, который был, оказались отсталыми и спрятавшимися не одни нижние чины (этих было 355), но и офицеры, а к вечеру (затишье боя) подошли и подползли все. В разгаре-то были, конечно, не все. Кап[итан] Лобза (Петр Степанович) вел на позицию последний украинский батальон, после уже 2 часов, когда было сравнительно тихо, и до того был удручен и подавлен огнем, что "заболел", отправился в обоз и выразился так: "Не могу больше, готов быть кашеваром, но дальше от этих ужасов". Конечно, не всем дано. Дерганье исходило от корпусного [командира], который трепещет пред армией, а начальник дивизии не имел мужества, потеряв пульс боя, да никогда его и не имев, представить свое дельное возражение. Корпус[ной командир], передав директиву армии, построил коридор для дивизии и в нем указал рубежи. Считал, что этим дело его сделано, а затем начал толкать ругательствами и угрозами - картина довольно обычная. Нач[альник] дивизии держится мнения, что у врага артиллерии не много; во всяком случае, меньше, чем у нас; откуда [он это взял], не знаю.
Начинают подыскивать стрелочника: штаб корпуса - отчего пошли в лоб и открыто? Мы: отчего штаб не дал нам никакой обстановки? А почему бы не съехаться в штаб корпуса, обсудить, сделать искренний вывод и иметь мужество пойти дальше. Да, была неудача, но на ней учимся, чтобы избежать повторения таковых в будущем. И во всем этом вновь не видно воспитания. Все к тому же придем.
Герасимув (Харасимув) 27.6.[19]16 г.
Моя белая страница, мне нечего занести сегодня на твое поле. Душа моя суха, и, кто ее высушил, не знаю. О 22.6 все идет спор. 33-й корпус уже винит армию, которая заставила атаковать, не дав ни оглядеться, ни прорекогносцировать. Особенно это относится до 12-й дивизии, которая, совершив 4 ночных перехода, должна была ночью сменить другие части на позиции и затем вступить в бой. Словом, все ищут виновного и хотят свалить на него вину - путь, не ведущий к раскрытию правды. И никто ее так и не узнает, а историк отличится от современников только тем, что правду эту выдумает.
При бумаге и[сполняющий] д[олжность] инспектора артиллерии 8-й армии от 12 июня 1916 г. № 91 присланы 2 аттестации: на меня и Б.И. Новицкого. Получено 27.6.
Содержание:
"Боевая аттестация на начальника штаба 12-й пех[отной] дивизии генерал-майора А.Е. Снесарева.
Генерал-майор Снесарев с начала войны до конца октября 1914 года был начальником штаба 2-й казачьей сводной дивизии, затем до декабря 1915 года командовал 133-м пех[отным] Симферопольским полком, до 18 февраля 1916 года - бригадой 34-й пех[отной] дивизии и с 18 февраля состоит в должности начальника штаба 12-й пех[отной] дивизии.
Обладает широким образованием - общим и военным; владеет французским и немецким языками; военное дело понимает, обладает большим и разносторонним боевым опытом, как прошедший боевую страду командира пехотного полка и бригады и начальника штаба кавалерийской и пехотной дивизий. К службе относится с редкой добросовестностью, храбр и мужественен; во всякой обстановке сохраняет самообладание и полное спокойствие; всегда бодр; на подчиненных производит самое лучшее влияние, вызывая и поддерживая в них самое бодрое, спокойное и уверенное настроение, относится к ним мягко, сердечно, внимательно и заботливо. Здоровья прочного. Отличный.
Достоин выдвижения на должность начальника дивизии и на должности по Ген[еральному] штабу - начальника штаба корпуса и генерал-квартирмейстера армии "вне очереди".
Командующий 12-й пех[отной] дивизией генерал-майор Ханжин. 17.6.1916 г.".
Могу своему другу сказать мое спасибо за доброе слово!
[39]
Герасимув (Харасимув) 28.6.[19]16 г.
Стоим все на месте. Днем большая жара, по ночам, во вторую половину, предутреннюю - проходят ливни. На фронте спокойно; обе стороны влезают в землю, плетут проволоку и углубляют плацдарм. Деревня наша напоминает убогую горную деревушку, бедную и разграбленную; солнце заливает теплом все углубления, поднимая температуру до больших пределов.
Изнанка войны: разграбленное всюду добро, поломанные и оборванные сады и нестерпимый, всюду вас преследующий запах.
Герасимув 29.6.[19]16 г.
Сегодня остаемся здесь. Целый день идет дождь. В 46-м и 47-м полках полковые праздники (Петра и Павла). В первом был начальник дивизии, во втором хотел быть я, но начальник дивизии освободил меня "от посещения полка". Формула темная, но не борется ли она с иной, ходячей: "Нач[альник] дивизии распределил со своим нач[альником] штаба места, дав ему опасные, а себе взяв безопасные". Конечно, может быть, я и ошибаюсь.
Управление боем (до начальника дивизии включительно) состоит из двух частей: боевой исходной и чисто боевой. В первую входят: предварительная рекогносцировка, определение обстановки, приказ, занятие исходного положения - все то, что довольно ясно предвидено и установлено наукой; во вторую: руководство людьми при всех фазисах боя (приближение к врагу, поднимание в штыки, помощь резервами, устранение паники, борьба с обходами) - все то, что наукой не установлено, что состоит из видимо разрозненных частей, но что сводится к воплощению идей. 1. Преодолеть в человеке чувство страха и настроить его на победоносное продвижение вперед. 2. Побороть врага духовно, забыв его настроение и состояние духа. 3. Предупредить упадок духа своих (панику, отступление). Первая часть лишь обставляет заранее благоприятный исход второй: укрывает, вносит порядок, организует поддержку (резервы), помогает артиллерией и техникой. Но остается работы для второй части все же много: то же есть и у врага - случай нарушает все, духовное равновесие массы очень неустойчиво и теоретически не изучено.
Отсюда всякий начальник должен иметь в виду, что, все подготовив (довольно шаблонно) и выпустив части, он может каждую минуту спуститься с трона - своего наблюдательного пункта в борющуюся, нервную, может быть, изнемогающую массу его дивизии и помочь ей личным присутствием, словом, примером, может быть, готовностью вместе умереть. Что это даст, передастся ли широко (можно принять меры для извещения, даже должно) - это вопрос, и кто знает [на него ответ]. Но значение этого нравственного стимула несомненно, ведь в момент боя иногда все [предусмотренное] рушится (взад или вперед) от одного крика.
Разговариваем с Игнатом{7}. Он приводит пример, как Пех (Юлиан Степанович) в панике бежал от артиллерийских снарядов, как потерял шапку и пальто, как упал и лежал, притаившись, когда в 20 саженях впереди его разорвался снаряд. "Ведь он полковник, отчего его не берут в строй?". То же он говорит и про Савченко (Георгий Михайлович), подтверждая его трусость (сам я видел 25.3). "А какой тут храбрый, побил морду ординарцу начальника дивизим, доложившему, что не получают овса. Стараются, чтобы не попастъ в окопы: им ни чинов, ни орденов не надо". Все это очень хорошо и правильно подмечено и видно всем, даже самым простым людям...
Герасимув 30.6.[19]16 г.
Наша армия представляет в [лице] большинства своих членов того сына [из притчи] Евангелия, который сказал отцу, что идет работать и... не пошел. Наша система в воспитании растит и ширит такой тип, растит, практикуя хамство, капризность, беспринципность. В результате затурканный человек, как в древности пытаемый, смотрит в глаза своему палачу и старается прочесть, что тому угодно, чтобы так и сделать. На первый план: сохранить начальническое настроение в терпимом или выгодном тоне, а существо или польза дела отодвигается далеко, вглубь волевых осадков. И есть какой-то дьявольский закон, что воспитанный в таких "ежовых рукавицах" начальник, сделавшись старшим, забывает тягость и гнет системы (в свое время он ее критиковал) и неизменно надевает сам "ежовые рукавицы". И идет система беличьим колесом, без изменений и улучшений.
Присоединяйтесь к ОК, чтобы посмотреть больше фото, видео и найти новых друзей.
Нет комментариев