Предыдущая публикация
Путь к Богу
Я ноги потерял, а люди души теряют
Как военный летчик Герой Советского Союза, монах Киприан, прошедший Афганистан, нашел свой путь к Богу
ЗВЕЗДА ГЕРОЯ НА ПОДРЯСНИКЕ
— …Это не просто награда, теперь это еще и мое послушание, — поправляет Звезду Героя Советского Союза на подряснике монах Киприан. — На второй день после пострига настоятель говорит: «Надевай и не снимай больше!» Герой-инок бодро ведет нас по переходам одного из московских торговых центров и, к нашему удивлению, приводит к небольшой комнатке, пропитанной ладаном.
— Вот такая у меня келья, — показывает на иконы отец Киприан. — Торговый центр — от прошлой жизни. Это семейный бизнес. Им руководит моя жена. Я теперь к нему отношения не имею. Здесь только моя келья. Я приписан к Бишкекской и Кыргызстанской епархии, Свято-Казанскому архиерейскому мужскому подворью, что в городе Кара-Балта. А в Москве у меня послушание — учусь сразу в двух вузах, на педагогическом и психологическом факультетах. Здесь и людей принимаю. Многим же не повезло больше, чем мне: я только ноги потерял, а они — свои души утрачивают.
ПОЛЕТЫ НАД АВИАНОСЦАМИ
Карьера Валерия Буркова была определена с самого начала. Ну кем еще может стать сын военного летчика?
— Хотя батя и предлагал: может, в следователи пойдешь? — вспоминает отец Киприан. — Но о другом пути для себя я и не думал — поступил в Челябинское авиаучилище штурманов. Летал на ракетоносцах Ту-16 на Дальнем Востоке в океан, на сопровождение американских авианосцев «Мидуэй» и «Энтерпрайз». В 10 метрах над водой шли, чтобы нас не засекли. И американцы не смогли нам под брюхо зайти, чтобы помешать фотосъемке. Хорошие кадры получились. А в 1981-м отец, полковник ВВС Анатолий Бурков, предложил: «Давай ко мне, в Афганистан!»
Но у Бога на этот счет были свои планы…
Все нужные бумаги старлеем Бурковым были подписаны. Чемоданы собраны, настроение — боевое!
«А ну-ка, еще раз кашляни…» — В голосе врача на медосмотре не было оптимизма. И молодого штурмана отправили в госпиталь. То, что Бурков считал за простуду, оказалось туберкулезом легких.
— Потом были месяцы лечения, отец ждал меня в Афгане, а я писал рапорты, — вспоминает инок Киприан. — И своего добился! Разрешили поехать туда авианаводчиком.
Но и этой командировке не суждено было сбыться…
Он добровольно перешел в «спецназ Божий», чтобы отмаливать грехи этого мира…
ОТЕЦ СГОРЕЛ В ВЕРТОЛЕТЕ
В тот день Валерий Бурков шел в патруль по полку. Его позвали к телефону: «Ваш отец, полковник Анатолий Бурков, погиб…»
— Срок его командировки давно закончился, но он не мог сидеть без дела, — говорит монах. — Панджшерская операция. 1982 год. Батя вылетел на Ми-8, руководил полетами. В тот день душманы подбили наш Ми-24. И вертолет отца оказался ближе всех. Он не стал ждать поисково-спасательную пару и дал команду забирать ребят. Начал снижаться, и у машины отстрелили хвостовую балку. Вертолет упал. Как рассказывали выжившие из экипажа отца, он дал команду покинуть борт, сам уходил последним. Но взорвалось топливо. Его потушили, но ожоги были сильные, говорили, что одна белая полоска на теле осталась, от портупеи… На похоронах я прочитал письмо отца брату. Пророческое, в стихах:
Не жалей, мама, я не страдаю,
Нетрудная жизнь у меня.
Я горел, я горю и сгораю,
Но не будет стыда за меня.
И я впервые в жизни разрыдался…
А потом была третья, самая долгая попытка попасть в Афган. «Достаточно нам и одного Буркова», — вынес резолюцию главком ВВС, и Буркова-младшего перевели в Челябинск.
— Хорошая подполковничья должность, — продолжает монах Киприан. — Сутки дежуришь, трое отдыхаешь. И на меня смотрели как на сумасшедшего, когда я написал рапорт на должность авианаводчика в Афганистан.
— Но зачем? — недоумеваю. — Романтика?
— Романтика и правда была. Но до гибели отца. Когда выгружал гроб и видел черной краской «п-к Бурков», четко понял, что так же могу вернуться…
ВСЮ МОЩЬ — НА НАВОДЧИКА
— Отец Киприан, сотни раз, наверное, у вас спрашивали: сами стреляли?
— Стрелять — не работа авианаводчика. Моя задача — навести авиацию. И сколько там полегло — не знаю. Это сейчас — спутники, лазеры. А у нас было — берешь дымовую шашку и кидаешь как можно дальше. А потом по ней наводишь самолеты: удаление от дыма, азимут… Духи понимали это и всю мощь переключали на наводчика. Среди нас потери были большие.
— А самый страшный день помните?
— Зажали у нас роту. И в эфире — и стрельба, и мать-перемать! Жуткое состояние: они просят огневой поддержки, а как? Слишком близкое соприкосновение, своих положишь. Но я решил попробовать навести вслепую. Мы с командиром окруженной роты обговорили, я выстроил путь вертолета… Выдохнул, только когда в эфире прозвучало: «Ура!»
Отец Киприан массирует колени. Ниже них до 23 апреля 1984 года были ноги. Теперь — протезы, скрытые брюками и подрясником.
— Одна-единственная мина там была, и мне досталась… — улыбается он.
И инок снова прокручивает тот день. 40-я армия брала гору Хаваугар в Панджшерском ущелье. Отработали отлично — душманы бежали. Капитан Бурков поблагодарил летчиков за работу и присел отдохнуть. И тут увидел позицию в гроте. Подошел посмотреть, а там и ленты пулеметные, и гранаты английские, какие-то бумаги. «Мужики, трофеи!» — сделал еще шаг и…
— Как будто не со мной было, — продолжает Киприан. — Лечу и думаю, что кто-то рядом подорвался, а не я… Правую ногу сразу оторвало, левая — вся раздроблена. Сам эвакуацию вызвал. Хотя и не рассчитывал — середина дня, жара, высота — 3300, вертолету не хватает плотности воздуха, чтобы удержаться. Мой товарищ, связист Сашка Порошин (Господи, царствие ему небесное), рассказывал: «Сижу, эфир слушаю, и вдруг командующий ВВС 40-й армии генерал Геннадий Колодий про тебя заговорил с генералом Модяевым: «Есть один авианаводчик, у него отец здесь погиб. Вот на последнюю операцию разрешил сходить, потом я его заберу». И тут звонок: «Подорвался «Визит». Это мой позывной…
Для монаха Киприана Звезда Героя — теперь еще и повод для проповеди.
«МАРЕСЬЕВ СМОГ, Я ЧЕМ ХУЖЕ?..»
Что, помимо боли, может чувствовать 27-летний красавец капитан, который, очнувшись после операции, не обнаруживает ног? Отчаяние? Бесполезность? Но задать вопрос не успеваю.
— Вижу себя под простыночкой, ног нет, рука загипсована, — вспоминает отец Киприан. — И вдруг рядом увидел образ Алексея Маресьева. И в голове мысль: «Он советский человек, я советский человек. Он смог, а чем я хуже него?» И никаких сомнений ни в чем больше не было. Когда приехал командующий ВВС 40-й армии и сказал, что я по совокупности представлен к званию Героя, я ему в ответ сказал три просьбы: не надо представлять к Герою, маме не сообщайте и помогите остаться в армии. И в порядке исключения меня оставили. А потом я снова попросился в Афган. Но туда меня больше не пустили…
ПОЗВАЛ ЕЛЬЦИНА НА ТАНК
Перестройка с ее «новыми веяниями» вовлекла Валерия Буркова в большую политику.
— Случайно попал во власть, хотя у Бога случайностей не бывает, — рассказывает еще одну страницу своей жизни монах Киприан.
Сначала он стал членом правления Всероссийского общества инвалидов, позже — руководил Комитетом по делам инвалидов при Президенте России. А в августе 1991-го был назначен советником Ельцина. Бурков еще не успел как следует вступить в должность, как грянул путч.
— Меня утром 18 августа будят: «Спишь? А в стране переворот!» Приехал в «Белый дом», выхожу к набережной, а там колонна бронетехники. Подхожу, на бэтээре майор сидит. Я к нему залез. Военные, оказывается, не знали ничего. Я возвращаюсь в «Белый дом» и иду к Борису Николаевичу… Когда начальника охраны президента Коржакова спрашивали, кто позвал Ельцина на танк, с которого тот выступил, он ответил: «Не помню, по-моему, Бурбулис». Он перепутал: Бурков!
«ПРО ГОРБАЧЕВА ВСПОМИНАТЬ НЕ ХОЧЕТСЯ…»
А 14 октября 1991 года Бурков был удостоен звания Героя Советского Союза. Награду к лацкану прикрепил Михаил Горбачев. Звезда № 11663 стала предпоследней в стране. Лицо его становится серьезным, когда спрашиваю, чем запомнился первый и последний Президент СССР.—
Одним эпизодом: 23 февраля 1992 года был прием в Кремле. Мы поднимаемся по лестнице вместе с Русланом Аушевым, и нас догоняет Горбачев. Он нас узнал и начал: плохо, что страна распалась, и теперь только вы, военные, можете все исправить. Я разозлился. Думал: у тебя же столько власти было в руках, ты что, не мог, что ли? А теперь нас подначиваешь? С тех пор про него даже вспоминать не хочется…
Потом у Буркова были бизнес, депутатство… Но наступило то, что теперь он называет «выгоранием».
— Все оказалось бессмыслицей, мне даже помогать никому не хотелось: все достало, во всем разочаровался. Чужие проблемы решал, а себя все больше терял. Даже водкой злоупотреблял, падал в ад. Одним словом, в 2009 году, будучи во всем успешным, я оказался в тупике жизни. Все, что имел, не радовало. Я уже не понимал, к чему стремиться дальше.
Тогда-то в жизни полковника Буркова и нарисовалась его дорога к Богу…
«ОН ВСЮ ЖИЗНЬ В ДВЕРЬ СТУЧАЛ, НО Я НЕ СЛЫШАЛ»
И Бурков стал читал православную литературу, посещать богословские курсы, познакомился с игуменом Пантелеимоном (Гудиным), создал центр помощи для несчастных людей, который содержал на свои деньги.
— Так что с 2009 года я стал молиться, и Бог меня посетил.
— Молятся многие, но единицы становятся монахами…
— Да я и не знал тогда, что буду монахом. Не собирался даже… Хотя, конечно, ничего просто так не бывает. Господь призывает к себе от нашего рождения. Он говорит: «Я стою у вашей двери и стучу, и кто откроет мне, к тому войду и вечерять будем».
— Долго он в вашу дверь стучал?
— Всю жизнь. Но я его не слышал…
«ВОЛЮ ИСПОЛНЯТЬ НАДО»
— И где же та точка, после которой решили надеть рясу?
— В 2016-м знакомый батюшка повез нас, мирян, к старцу Илию (Ноздрину). И говорит: спрашивайте, что волнует. А я думаю: если старец, то сам все скажет. Настала моя очередь, я молчу. И вдруг спросил: «Есть ли Божья воля на постриг меня в монахи?» Была пауза, он шлепнул меня по голове и сказал: «Благословляю». Потом была встреча с иеромонахом Макарием (Еременко) из Бишкекской и Кыргызстанской епархии. И когда я ему рассказал про встречу с Илием, он сказал: «Так волю-то Божью надо исполнять, Господь спросит». Я растерялся: как я брошу людей, которые у меня есть, сменю образ жизни и уеду? Он сказал: «А зачем? У тебя будет община в России от нашего Архиерейского подворья, катехизация и помощь киргизам».
— Всем?
— Кого пришлют или кого Бог приведет. Никакого миссионерства, упаси, Господи! Так что на моих глазах 11 мусульман, 1 экстрасенс и 1 баптист православие приняли!
«СПЕЦНАЗ БОЖИЙ»
Перевоплощение Буркова в монахи произошло неожиданно для него самого.
— Тот же иеромонах звонит: ждем на постриг. Я аж опешил: как? А он: «Вчера встречался с епископом, владыкой Даниилом (Кузнецовым), он благословил постричь тебя в апостольский пост». Я не знал, что сказать. Перезваниваю: давайте перенесем. Но уже нельзя. И я поехал в Киргизию… И стал монахом Киприаном. Навсегда запомнил это ощущение: через меня такой столб благодати прошел!..
— А супруга?
— Она дала согласие на постриг. У жены и сына — своя жизнь, а у меня — своя. Мы с ними дружнее стали… И сразу Господь меня вместо одной войны направил на духовную брань. Здесь самая настоящая война за души людей.
— А какая брань тяжелее?
— Духовная. Хотя я раньше, когда читал про монашеский подвиг, думал: ну какой там подвиг? Сидят в кельях, молятся, книжки читают, не рискуют… Сейчас мне есть с чем сравнивать. Это более тяжелая война, на которую Господь меня отрядил. На ней нет передышек — она постоянная. И монахи в этой войне — это «спецназ Божий»…
Инок выходит нас провожать. На улице подходит мирянка. И замирает, глядя на сияющий знак Героя. На наших глазах Звезда монаха Киприана рождает новую проповедь…
Валерий БУРКОВ (монах Киприан). Родился в 1957 году в Шадринске (Курганская область). В 1978-м окончил Челябинское высшее военно-авиационное училище штурманов, служил в дальней авиации. 1984 год — участвовал в боевых действиях в Афганистане. В апреле 1984 года был тяжело ранен, потерял обе ноги. С 5 августа 1991 года — советник Президента РСФСР по делам инвалидов. В октябре 1991 года ему присвоено звание Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда».
В 2016 году принял постриг.
Следующая публикация
Нет комментариев