Предыдущая публикация
Баллада о материнском сердце
Елена Черных 5
Их вывели раздетых на мороз.
Всех выстроили на краю обрыва.
Не слышно было жалоб,горьких слёз.
Только по-волчьи,жутко вьюга выла.
Их привели к причалу на расстрел:
десяток душ во-истину невинных.
Ярко костёр невдалеке горел.
Там руки грел майор в шинели длинной.
Многим из них ведь не было шести.
Полста на всех...Как же безумно мало!
...А был состав,разрушенный в пути.
В тыл всех везли,но их война догнала.
Лишь пятеро спаслись там из огня.
Не погубила деток вражья сила.
Им повезло,и сжалилась судьба:
их,как родных,казачка приютила.
...На фронте муж.Пол года нет вестей.
Опять рожать ей.Скоро будет пятый.
Как не принять измученнных детей.
Лишь только б не пришёл фашист проклятый.
Своих четыре...Тоже мал-мала...
Плюс пятеро...Свой крест несла упрямо.
Любовь,тепло для всех она нашла.
Все девять называли её "мама".
...Война в их дом вновь принесла беду.
Нагрянули враги в казачью хату.
Срывая автоматы на ходу,
ворвались к ним немецкие солдаты.
-Матка!Тафай скорей сюта...
Шнель!Бистро,бистро...Млеко,курки,яйки...
-Нет ничего.Какая там еда!-
им с горечью ответила хозяйка.
Коровы нет.Поели кур давно.
Как прокормить такую то ораву?
Все дети замерли,словно в немом кино,
услышав в хате голос их картавый.
И офицер перчатки снял,
легко,ими похлопал по ладони тонкой.
Со всех сторон смотрели на него
голодные мальчишки и девчонки.
Девять пар глаз устало-озорных
серьёзно,молча на него глядели.
Все девять,чистых,искренних в тот миг
вдруг не по-детски сразу повзрослели.
...И тёплый свет в глазёнках затая,
девчушка из-за печки чуть несмело с улыбкой к офицеру подошла,
за край шинели дёрнув неумело.
Так неожиданно, что вздрогнул от того.
С гримасой злобы глянул на ребёнка.
Глазами синими смотрела на него
от голода ослабшая девчонка.
И тихо-тихо,как из под земли,
звучал наивно тонкий голосочек:
-Вы,дяденька,нам хлеба принесли?
Мне хлебушка бы... маленький кусочек!
Брезгливо он на крошку посмотрел,
и дом окинул зло холодным взглядом.
Ребёнка отшвырнул и захрипел:
Ду шайзе..!
... Дяденька,не надо!!!
Все заревели так,что "будь здоров",
и у иконы вдруг погасла свечка.
Плач в хате слышан был со всех сторон:
из под кровати,с сундука и с печки.
Не дрогнуло тут руки у врагов.
Сердца были прочнее чёрной стали,
когда они,шипя, со всех углов
прикладами детишек доставали. Фашистов разозлил ребячий вой.
Они вдруг озверели,словно стая. И встала мать,закрыв детей собой, чужих и рОдных от беды спасая.
Свои то светлые.Глаза,как васильки.
А у приёмных смуглые мордашки.
Глазёнки,словно угольки.
На голове колечками кудряшки.
Увидев их,майор остолбенел.
-Зи юде! -заорал своим солдатам
Он в этот миг их разорвать хотел,
увидев в них врагов своих заклятых.
И очередью стену рассекло,
поверх кудряшек с вражьих автоматов.
Выла метель в разбитое стекло,
и замолчали в ужасе ребята.
Орал фашист картаво:
-Растреляйть!
От злобы своей страшной задыхался.
Упала на колени плача мать
пред извергом,что дико улыбался.
Ползла по стёклам,раня себя в кровь,
хватаясь за полы его шинели.
На эту материнскую любовь
презрительно глаза его глядели.
-Не надо убивать МОИХ детей!
Прошу вас...умоляю вас...не надо!
Если ты зверь,меня тогда убей..!
Убей меня! Они не виноваты!
Он сапогом толкнул её.Упала...
-О,майн гот..!
Надо вставайт...Всё...Аллес! Шнеллер...Шнеллер!
Она,держась руками за живот,
от боли морщась,встала еле-еле.
Упал платок,и русая коса
сползла с плеча,рассыпавшись волнами.
Майор аж головою покачал:
-О! Матка...Гут! Красифо...Намен,намен...
Как сфать тебя?Ты нихт...Ты ест другой...
Ты нас за глупость,матка...Мы понЯли.
Все дети подбежали к ней гурьбой,
прижались молча и её обняли.
-Кто тут тфои? А то им будет смерть...
Кто ест тфои...Тфои родные дети?-
картавил он,боясь в глаза смотреть,
ей,матери,восставшей против смерти.
-Да все мои!-прильнула к ним щекой,-
все,как один... мои они кровинки.
Как их делить:родной и не родной,
если они ,как сердца половинки.
Ладонью по курчавым волосам
и по косичкам тонким,светло-русым погладила:
-Ну,как я их предам?
Ведь каждый из них МОЙ,Он НАШ...Он РУССКИЙ!
Не разделила их..Нет не смогла.
Не сотворила благо для спасения. Она своих детей не сберегла, чтоб быть,как мать в последний час со всеми.
...Их выгнали к обрыву,на мороз.
И выла вьюга тихо и упрямо.
Не слышно было жалоб,детских слёз.
Они лишь молча обнимали МАМУ.
Ей косы в миг покрыла седина...от ужаса.
Да,смерть она жестока!
Не злой мороз,а страшная беда,
прибавила ей годы раньше срока.
Стояла до последнего она,
не отпустила рук и не упала,
когда во мрак спустилась тишина...
Ведь пуля первой в сердце ей попала.
Был добрым тот прощальный мамин взгляд.
Держали крепко руки её дети.
И ледяных ладошек листопад
был для неё в тот миг сильнее смерти.
Их расстреляли всех...
И замела следы злая метель у мёрзлого причала.
И долго-долго эхом доброты
там сердце материнское стучало.
***шнель-быстро
ду шайзе-ты скотина
зи юде-они евреи
майн гот-мой Бог
шнеллер-быстрее
гут-хорошо
намен-имя
нихт-нет
аллес-всё
© Copyright: Елена Черных 5, 2020
Свидетельство о публикации №120052307041
Следующая публикация
Нет комментариев