Звали его, впрочем, и сейчас зовут, Шуриком, то есть Шавкатом.
Встретились мы с ним в поезде Москва-Душанбэ в 1995г. Заколоченные окна, поскольку стекла в вагонах выбиты. Туалет типа "потерпи до дома", народу в полтора раза больше положенного. У него был билет, такой же, как у меня или моей мамы. Но мы сели раньше него, остальные тоже раньше, так тчо места ему не хватило, даже на третьей полке, там где должны лежать чемоданы. По идее, он должен был ехать стоя. Именно это он и хотел сделать, но мама, женщина сердобольная, отдала ему свое место, а сама легла со мной валетом. Не сразу, к вечеру, когда послушали его историю.
Шурик хорошо говорил по-русски, но говорил так, словно это был таджикский язык. В смысле, обращался ко всем на "Вы" и не употреблял просторечий, время от времени вставляя цитаты из классиков персидской и русской поэзии. Так говорят только кишлачные таджики, которых не затронула цивилизация. Он и правда был кишлачным. Русский учил в школе, потом в армии, потом в школе милиции. А потом он вернулся в свой район, стал большим человеком. Гаишником-лейтенантом. И вот однажды он сидел в своей машине на обочине дороги. Его отец в это время с большого базара нанял машину, чтобы довести покупки до дому и ехал по той же дороге. Шофер, увидав милицейский "Газик" тормознул, старик его спросил, в чем дело? "Как в чем? Вон, "Бобик" стоит, сейчас доить будет". Отец Шавката рассмеялся: "Не бойся, это свой бобик, он не кусается". Когда сын возвратился домой отец ему сказал: "Лучше голодным ходи, чем люди тебя собачьей кличкой называть будут и проклинать, когда увидят". Шавкат послушался отца и уволился из милиции. "Ходить голодным" - это не фигура речи, в Таджикистане в то время было голодно. Я видел в поезде, с каким хлебом ехали люди из Душанбэ. Лепешка больше похожа на мацу, а буханка размером с половину нормальной, и почему-то пустая внутри, только корочка. Шавкат вспомнил, что он Шурик и поехал на заработки в Россию. Работал год, строил загородный дом какому-то новому русскому. Денег так и не дождался, фактически год проработал за еду, ни копейки не послав домой. А потом, когда достроили дом, он попросил денег. Ему дали, но не денег, а пинка. Не фигурально, буквально. Побили, сказали, что ты, чурка, вообще должен быть благодарен, что тебя кормили, и вышвырнули на дорогу. Со вторым хозяином ему повезло больше. За полгода работы ему, правда тоже не заплатили, но зато купили билет на поезд до Душанбэ. Второй хозяин не был новым русским, он был просто зажиточным фермером, поэтому избить Шурика он не мог. Шурик мог его избить, он был парень крепкий, хоть и худой, но жилистый, да и армию прошел в ВДВ. Но он не мог ударить человека, тем более ради денег. И вот, через полтора года каторжной работы, он возвращался домой без гроша в кармане. Всем купе мы собрали ему денег на то, чтобы из Душанбэ он мог добраться до родного кишлака.
- Шавкат-джон, как ты все это терпел, надо было сломать то, что ты построил!
- Нельзя на зло злом отвечать, грех это.
Присоединяйтесь к ОК, чтобы подписаться на группу и комментировать публикации.
Нет комментариев