Предыдущая публикация
История Южного городка в Бресте .
Южный начал свою историю в начале XX столетия, когда землю бывшего имения в Каменице-Жировецкой волости Брестского уезда выкупило военное ведомство России для строительства летних казарм гарнизона крепости.
Застройка городка началась в 1937 году и длилась больше двух лет. Представляла она собой одноэтажные кирпичные дома. Работу выполняло в основном население ближайших деревень. Подводами доставляли стройматериалы, на них же возили цемент от железнодорожной рампы и кирпич с местных заводов. Чтобы хорошо заработать, в стройку включались целыми семьями. Например, собирали камни на полях и отвозили их по месту назначения. После окончания строительства территорию городка обнесли забором и ввели пропускную систему.
После 1939-го поселок находился в составе Пугачёвского, а с 1954 года — Гершонского сельсоветов Брестского района. Трагический след оставила в истории Южного Отечественная война. Здесь размешался крупный лагерь военнопленных «Ревир», в котором погибло не меньше 15 тысячи человек…
Его разделяла дорога
О жизни Южного рассказывает Алла Гопша: «В городок приехали в 1947 году. Сюда на службу были направлены родители — Гурий Елизарович и Татьяна Фёдоровна Грошевы. Поселились мы, как и многие другие семьи военных, в ДОСе, доме офицерского состава. Поскольку в семье было трое детей, жили в одной, но большой комнате с общей ванной и кухней на четыре семьи. На ней помещались только две хозяйки, поскольку в центре была огромная плита.
Южный был компактный. Его окружали заболоченные места, кирпичный завод и деревни. Слева, со стороны бывшей деревни Пугачёво, когда въезжаешь в Южный, городок утопал в соснах и березах. У нас, детей, были любимые деревья, где сооружали место для игры. Мы знали даже, какие шишки на какой из сосен раньше созревают, какие они: большие или маленькие. «У одной старушки сосны родился ребеночек», — говорили о них.
Городок разделяла дорога на две половины. Кроме военных частей, штаба дивизии и ДОСов, здесь находились магазины, аптека, Дом офицеров, стадион. Была школа № 11 – сейчас гимназия № 6, которую посещали дети военных. Сначала это было небольшое здание, обведенное невысоким решеточным забором с рисунком. Когда количество учащихся увеличилось, воинская часть отдала свое двухэтажное, соседствующее со школой здание.
Школьная жизнь у детей Южного была насыщенной и интересной. Здесь проходили разные мероприятия, в которых участвовали родители и военные. Например, ходили в лыжный поход, а лыжи давала нам часть. Если у нас были какие-то соревнования — пожалуйста, иди на стадион. Я училась в классе, где было много воспитанников части. Это были дети-сироты, которых приютили военные, они называли их «сынами части». Жили ребята в казармах, а на занятия приходили к нам в школу, участвовали во всех мероприятиях. Мы с ними дружили.
Рядом со школой, если встать к ней лицом прямо, находилось красивое озеро, там росло много камышей. Жители городка любили около него проводить время. Любили мы и наш стадион недалеко от озера. На нем проходили все массовые мероприятия. Это было основное место сбора всех жителей городка на праздники, которые продолжались в Доме офицеров. Главные из них, как, например, День Победы, заканчивались салютом.
Много торжеств проходило и возле памятника погибшим воинам, он и сейчас стоит там же. Возле обелиска проводили линейки, принимали в октябрята и пионеры, выступали фронтовики. Особенно запомнилось, что возле него всегда росли канны красно-огненного цвета. Мы очень бережно относились ко всему. Никогда не было там сломанных цветов. Долгое время вокруг памятника было чистое поле, но потом засадили его всем городком липами и березами.
Чужого горя не бывало
В Южном жили люди разных национальностей, и все дружили. Здесь не было «моего» или «твоего», как и не было чужих детей. Война научила людей сплоченности, взаимопониманию и взаимопомощи. Когда умерла от рака моя одноклассница Аня Райцева, весь городок вышел ее хоронить. Пешком шли на Тришинское кладбище. Она была очень доброй и красивой девочкой. Все переживали беду как личную. В школе несколько дней был траур…
Видя такие отношения со стороны взрослых, дети тоже росли добрыми, отзывчивыми и ответственными. В памяти сохранились первые маленькие автобусы и связанный с ними случай. Выехать или въехать в Южный было можно только по пропускам с обязательной проверкой транспорта. Однажды в автобус стала проситься женщина с поломанной ногой на костылях. Она уверяла всех, что забыла паспорт дома, и, войдя в автобус, быстро юркнула под сидение. Но люди, которые жили в городке, были отличные пограничники, они быстро поняли, что это была диверсантка. Как только ее спустили со ступенек, она бросила костыли и начала убегать. Это был для нас пример.
Грибы под пулями
Когда наши родители уезжали в командировку, мы всегда стремились помочь бабушке. С самого детства воспитывали самостоятельность. У нас был даже свой отряд, как тимуровский. Еще играли в казаки-разбойники, готовили во дворе обеды на костре, бегали по оврагам, в которых жили лягушки. Когда мы узнали, что во Франции едят их, то решили проверить, действительно ли это так вкусно. Но когда их почистили, пожарили и съели, так и не поняли, вкусно или нет.
Готовили общие обеды, сносили из дома, что кто мог. Например, жарили картошку, кушали хлеб с горчицей или подсолнечным маслом и солью. Собирали и ели щавель, ранние яблоки, груши-дички, которых росло тогда много возле леса. У военных были погреба в виде насыпных валов, где хранились квашеная капуста, соленые огурцы, помидоры, картошка и другие продукты. Мы любили, когда нас военные угощали огурцами и помидорами. Как-то солдаты подозвали нас и угостили консервой. Это показалось нам таким вкусным, лучше, чем торты и пирожные!
Развлекали детей военных и белочки, которых часто можно встретить в городке. С большой охотой мы собирали грибы, а затем хвастались, кто больше набрал. За ними ходили далеко от городка. Особенно грибное место было на полигонах, где проходили учения. Правда, шли туда против родительского наказа и порой сильно рисковали. В прямом смысле лазили под пулями. Еще там росли березки. На них взбирались, а затем, захватив верхушку ветки, спускались, как на парашютах. Наверное, в этом заключалась какая-то потребность в проявлении смелости. Сама атмосфера вынуждала нас быть ответственными, строгими, но одновременно хотелось, что-то сотворить.
Военные будни
По выходным взрослым давали машину, чтобы поехать закупить продукты. Мы ждали очень родителей, хотели, чтобы они привезли что-то вкусное. Ездили взрослые и на два дня в Ратно за продуктами: там они были намного дешевле. Помню, как с Южного городка шли до Мухавца, к переправе, на ней переправляли нас на другой берег. Затем снова шли до рынка, где сейчас ЦУМ. Запомнилось, что там стояли лошади с подводами, на которых был различный товар, продавали там поросят. Находились друг возле друга и маленькие лавки, в которых можно было купить всё необходимое.
Хотя и многое делали своими руками: вязали, шили, вышивали. У меня до сих пор сохранились элементы подзора бабушки, который подвязывали к низу кровати. В школе было домоводство, на нем девочек учили рукоделию. В 12 лет я уже сшила себе платье. Его увидела соседка и попросила меня сшить платья для ее девочек. Сделала одно красное и второе оранжевое в горошек, со всеми оборочками.
Еще мы делали себе маски на Новый год, готовили карнавальные костюмы. Нас связывала воедино жизнь городка.
Дети Южного городка давно стали взрослыми, у них есть внуки и правнуки. Но годы не прерывают те отношения, которые были когда-то: они до сих пор поддерживаются, а совместные встречи — это объятия самых дорогих и близких людей.
Следующая публикация
Комментарии 49
Он был тогда типа незаметно вынесен из кабинета физики в 11-ой школе и использовался для изучения звезд в индивидуальном порядке, изучении жизни в окнах соседних домов и вешания лапши на уши девушкам
Я в своем комменте писал про мое счастливое и безумно интересное детство в военном городке. А в то время через дорогу от меня был "полтинник", в котором мы два раза пацанами с3,14здили танки перед Штабом, а батя служил офицером в 38-ой, в которую позже призвали и меня. Я в курсе ее преобразований в истории, мы ее так и называли просто "пятидесятка" или "танкисты", особо не заморачиваясь - 50 омехбр там была или "база хранения", но меня лично всегда интересовала 22-я танковая. От одного из оставшихся после артобстрела в 1941-ом году, а ныне покойного ее офицера у меня сохранился подарок: планшет, курвиметр, портупея, компас, карандаш и карта.