Роль Великобритании в подготовке и развязывании Второй мировой войны
13 мая 1940 года Уильям Черчилль выступил со своей первой речью в статусе премьера Британии. Она прославилась словосочетанием «кровь, труд, слёзы и пот», но по сути была призывом к тотальной войне
После окончания Второй Мировой войны победившие в ней союзные державы установили в основном единое видение причин и начала этого вооружённого конфликта в Европе, обвинив во всём извечный германский милитаризм, и его новый извод – нацизм. Хотя в СССР, в силу следования марксизму, добавляли выпады в адрес капитализма и империализма в целом, а на Западе манипулировали оценками пакта Молотова-Риббентропа, однако вина нацистской Германии в развязывании Второй мировой не ставилась под сомнение.
Ситуация начала меняться с распадом Советского Союза. Провозгласив свою победу в «холодной войне», страны Запада стали публично принижать роль СССР, который понёс больше всего жертв во Второй мировой, в победе над нацистской Германией. Более того, со временем СССР на Западе стали называть таким же виновником Второй мировой, как и Третий рейх, апофеозом чего стала соответствующая резолюция Европейского парламента, принятая в 2019 году.
При этом как на Западе, так и в СССР, а позже в России, неоднократно публиковались исследования, которые вскрывали роль Великобритании в подготовке и развязывании Второй мировой войны.
Начать стоит с того, что геополитические идеи Адольфа Гитлера вполне устраивали Лондон. В своей книге «Майн Кампф»* лидер нацистов прямо писал, что Германии необходим союз с Англией, получив «добро» англичан на вооружение Германии, Гитлер готов напасть на Советский Союз, при этом не будет требовать назад немецкие колонии, а компенсирует их потерю землями российскими.
В начале 1935 года Берлин предложили Лондону заключить морское соглашение – априори соглашаясь с тем фактом, что британское доминирование на морях остается безусловным. Переговоры начались 4 июня 1935 года, и для участия в них прибыл лично министр иностранных дел Германии Иоахим фон Риббентроп – настолько эти переговоры были важны для Рейха. 18 июня договор был подписан, он позволял Германии иметь надводный флот в 35% от английского, а также подводные лодки.
За четыре последующие года Германия построила лишь четыре тяжёлых крейсера, один из них ещё и продала Советскому Союзу. Линкоров во флоте Третьего рейха не было, линейных крейсеров – всего два, оба устаревшие. При этом нацисты вообще не строили десантных кораблей, и даже их не проектировали – то есть к войне с «владычицей морей» Великобританией в принципе не готовились.
Сама же Британия в 1935-1939 годах спустила на воду пятнадцать тяжёлых и тридцать три лёгких крейсера, всего сорок восемь боевых единиц крейсерского класса. По состоянию на август 1939-го в составе британского флота – 12 линкоров, из которых 7 новых, и три линейных крейсера. Каждый из этих кораблей имел бортовой залп, как минимум в полтора раза превышающий вес залпа германских линейных крейсеров. Также в 1937 году в Британии были заложены пять линкоров и четыре ударных авианосцев (в августе 1939-го в составе британского флота было восемь авианосцев, в германском – ни одного).
При этом Лондон упорно подталкивал Гитлера на Восток, закрыв глаза на аннексию Австрии и подписав с нацистами Мюнхенское соглашение, приведшее к разделу Чехословакии (в нём приняла участие и Польша, которая с 1936 года была союзником Третьего Рейха). Взамен Германия рассчитывала получить от Польши экстерриториальный транспортный коридор до Данцига и Восточной Пруссии, и переговоры между Берлином и Варшавой по этому поводу шли вполне успешно.
Но 21 марта 1939 года в Лондон был вызван министр иностранных дел Польши Юзеф Бек. Там ему посоветовали порвать отношения с немцами – желательно в жёсткой форме, а союзники в случае чего гарантируют Польше военную защиту. 26 марта 1939-го поляки заявили немцам, что любые планы Германии по Данцигу приведут к войне с Польшей. Собственно, только после этого Гитлер и поручил разработать план войны с этой страной, ведь ранее он имел гарантии Варшавы о пропуске немецких войск на Восток.
Но британцы и французы собирались не помогать Польше, а сдать её с потрохами и вывести Гитлера к советской границе, чтобы столкнуть лбами Германию и СССР. Заодно Лондон и Париж вели переговоры с Москвой – якобы для создания союза против Берлина. Но задача была иная: отвлечь Сталина, не дать ему заключить с Германией договор о ненападении до того, как рухнет Польша. Пакт Молотова-Риббентропа разрушил эти планы, и позже Черчилль так писал об этом документе:
«Советскому Союзу было жизненно необходимо отодвинуть как можно дальше на запад исходные позиции германских армий, с тем, чтобы русские получили время и могли собрать силы со всех концов своей колоссальной империи. В умах русских калёным железом запечатлелись катастрофы, которые потерпели их армии в 1914 году, когда они бросились в наступление на немцев, ещё не закончив мобилизации. А теперь их границы были значительно восточнее, чем во время первой войны. Им нужно было силой или обманом оккупировать прибалтийские государства и большую часть Польши, прежде чем на них нападут. Если их политика и была холодно расчётливой, то она была также в тот момент в высокой степени реалистичной».
Но и политика Лондона также была весьма расчётливой. Во-первых, начавшаяся 3 сентября 1939 года «странная война» в Европе была самым экономически рентабельным и ресурсно необременительным способом победить Германию. Ведь Третий Рейх автоматически оказался в состоянии войны с половиной мира. И дело не только в человеческом потенциале (население только Британской империи на тот момент – более полумиллиарда человек), но и в ресурсном.
К примеру, девять десятых тогдашних разведанных мировых запасов нефти находились вне немецкого контроля – Гитлер мог лишь рассчитывать на маломощные месторождения в румынском Плоешти и небольшие запасы в Венгрии. О свободном доступе к таким сырьевым ресурсам, как каучук, олово, никель, алюминий, без которых немыслима современная война, – немцам приходилось только мечтать.
Но британцы не ограничились блокированием поставок сырья в Германию по морю. Высший военный совет союзников на заседании 5 февраля 1940 года в Париже решил, что одновременно с отправкой экспедиционных сил в Финляндию войсками, высаженными в норвежском Нарвике, должны быть оккупированы районы шведских железорудных разработок. На тот момент из 15 миллионов тонн железной руды, используемых в Германии, 11 миллионов поступали именно из Швеции через Норвегию. Потому неудивительно, что ответом Берлина стала в апреле 1940-го оккупация Норвегии с целью обезопасить этот маршрут.
Однако главные события первой половины 1940 года развернулись во Франции. 10 мая немецкие войска перешли границы Бельгии, Голландии и Люксембурга. Именно в этот день Уинстон Черчилль был официально назначен премьер-министром Великобритании, и приступил к формированию «военного правительства», куда вошли также представители оппозиции. А 13 мая Черчилль выступил в британском парламенте с первой речью в статусе премьера, и заявил, что его правительство «олицетворяет единое и непоколебимое решение нации вести войну с Германией до победного конца».
Самым известным пассажем из этой речи стали слова Черчилля: «я не могу предложить ничего, кроме крови, тяжелого труда, слёз и пота». Американский историк Джон Лукач считал, что Черчилль заимствовал фразу у Гарибальди, биографию которого политик собирался написать в молодости, а журналист Мартин Уокер назвал её прямым цитированием речи Теодора Рузвельта перед курсантами Военно-морского колледжа в 1897 году. Однако суть речи была в другом – тотальная война и победа любой ценой.
«Нам предстоит суровое испытание. Перед нами много долгих месяцев борьбы и страданий. Вы меня спросите, каков же наш политический курс? Я отвечу: вести войну на море, суше и в воздухе, со всей мощью и силой, какую дает нам Бог. Вести войну против чудовищной тирании, превосходящей любое человеческое преступление. Вот наш курс. Вы спросите, какова наша цель? Я могу ответить одним словом: победа, победа любой ценой, победа, не смотря на весь ужас, победа, каким бы долгим и трудным не был путь. Потому что без победы не будет жизни».
То есть это был призыв к тотальной войне – за три года до того, как аналогичное заявление сделал министр пропаганды Третьего Рейха Йозеф Гёббельс.
При этом в 1940 году Германия неоднократно демонстрировала своё желание заключить мир с Великобританией. 24 мая Гитлер лично остановил продвижение вермахта, оставив в распоряжении окруженных союзных войск порт Дюнкерка и позволив британцам эвакуировать почти 300-тысячную группировку (215 тысяч англичан и 120 тысяч французов).
На совещании с командующим группой армий «А» генералом фон Рундштедтом фюрер сказал, что всё, чего он хочет от Англии, так это чтобы она признала положение Германии на континенте. «Возвращение Германии её колоний желательно, но это несущественно. В заключение он сказал, что его целью является заключение мира с Англией на такой основе, которая была бы совместима с её честью и достоинством».
22 июня 1940 года война во Франции была завершена. Французы подписали условия капитуляции в том же вагоне в Компьенском лесу, в котором в 1918 году маршал Фош принимал капитуляцию Германии – Гитлер любил всякие символические пропагандистские уловки. Но это была именно уловка – потому что Великобритания это перемирие не подписала, и начала планомерную подготовку к высадке своих войск на континент и разгрому Германии, экономика которой и так задыхалась от нехватки ресурсов.
Отчаявшись склонить Лондон к миру в ходе воздушной «Битвы за Англию», в которой Третий Рейх потерпел болезненное поражение, Гитлер обратил свои взоры на Восток, рассчитывая захватить огромные ресурсы СССР, в первую очередь нефтяные промыслы на Кавказе. Кстати, в конце марта 1940-го Лондон и Париж согласовали план бомбардировки этих промыслов ориентировочно в середине мая того же года, оговорив, что решение о нанесении такого удара будет поставлено в зависимость от развития взаимоотношений СССР с Францией и Великобританией. Но это, как говорится, совсем другая история – хотя её тоже нужно знать.
«Сегодня мы видим, как правду о Второй мировой войне пытаются исказить. Она мешает тем, кто привык строить свою, по сути, колониальную политику на лицемерии и лжи», – сказал президент России Владимир Путин, выступая на параде по случаю Дня Победы 9 мая 2024 года.
Нынешние заявления британских лидеров о необходимости «победы над Россией любой ценой» перекликаются с речью Уинстона Черчилля 13 мая 1940 года, а действия Лондона по науськиванию Киева напоминают политику Великобритании по отношению к Польше весной и летом 1939-го. И тут киевским властям не стоит забывать, что закончилось всё это очередным разделом Польши.
*запрещена в РФ
Олег Хавич
Нет комментариев