Рано утром я уже был в ашраме. Я боялся заговорить с Шри Бхагаваном, поэтому просто сел перед ним. Казалось, что моя проблема ему безразлична, – он даже не взглянул в мою сторону. Когда настало время завтрака, я пошел вслед за другими в столовую и наспех поел. После завтрака я выбрал книгу «Джняна-Васишпгха» с книжной полки Бхагавана в холле для медитаций и взял ее с собой в самадхи матери (Раманы Махарши).
Я простерся перед Шивалингамом и тихо сказал: «О Мать! Ваш сын даже не смотрит на меня. Я схожу с ума из-за бесчисленных трудностей. Вашей милостью и с помощью этой книги я должен получить окончательный ответ, который освободит меня от этих трудностей».
Я сел в углу возле окна и начал читать стихи с огромной искренностью. Я забыл о времени. Примерно к шести часам вечера я закончил чтение, потрясенный смыслом одного из стихов: «В промежутке между двумя полетами мысли — безмолвие, в котором сияет чистое сознание Я».
Я сказал себе: «Когда я повторяю „Рама, Рама“, каждое произнесение имени „Рама" – это мысль. Значит, между двумя произнесениями имени „Рама" должно быть безмолвие чистого сознания. Это Бытие-Сознание и есть Я».
Переполненный радостью от того, что произошло со мной у самадхи матери, я пошел в столовую и быстро съел свой ужин. Затем я простерся перед Бхагаваном и попрощался с ним. Махарши лишь благосклонно кивнул головой с такой улыбкой, будто все знал. На следующее утро я снова был в Мадурае, и мое состояние уже позволяло мне приступить к преподавательской работе.
Вскоре после этих событий я получил от своей бабушки, жившей в Тируваннамалае, четки, которые она использовала для чтения джапы Раманама. Я стал использовать эти четки для своей Рама-джапы. Я выполнял эту садхану так ревностно, что она занимала все время, свободное от работы и сна. Джапа не препятствовала моей преподавательской работе, которая оставалась по-прежнему успешной. Со временем я обнаружил одну закономерность. Чем больше физической работы выполняет человек, тем больше пищи ему требуется; чем больше он ест, тем больше ему нужно спать. Ненужные действия не только тратят наше время, но также приводят к большему потреблению пищи, что в свою очередь приводит к еще большей трате времени, потому что лишняя пища требует больше сна, чтобы ее переварить. Поскольку лишний сон и лишние дела оставляли мне меньше времени на джапу, я сузил круг своих занятий, оставив только работу и дорогу в пару миль от дома до колледжа и обратно. Время, выкроенное из ненужной деятельности и лишнего сна, принесло мне двойную пользу. За пять лет я повторил мантру «Рама» около восьмидесяти миллионов раз.
Я приезжал в Раманашрам один-два раза в месяц на выходные. Я заметил, что, как только вхожу в ашрам, джапа полностью останавливается, и возобновляется, когда я выхожу из ашрама. Это был эффект возвышенного безмолвия Махарши. Когда я жил в ашраме, я боялся приближаться к Махарши и проводил все время, работая на кухне. Мои руки выполняли какую-то работу, в то время как внутри я был чистым, безмолвным Бытием-Сознанием.
В конце 1940 г. мне стало очень тяжело продолжать повторение мантры. Когда меня в Мадурае навестила Шантаммал, одна из женщин, работавших на кухне ашрама, я упомянул об этой проблеме. Она сказала: «Ты должен радоваться! Имя „Рама" – это сагуна-Брахман (Брахман с проявленными качествами). Он превратился в безмолвный ниргуна-Брахман (непроявленный, бескачественный Брахман) Я, недвижимое Бытие-Сознание. Цель джапа-садханы достигнута. Поэтому джапы больше нет».
С начала 1935 г., вскоре после этого незабываемого опыта во время джаянти в 1934 г., я мысленно повторял мантру «Рама» все время, свободное от работы и сна. В эти моменты я ощущал вибрации мантры, но вначале не понимал, из какого места в теле они исходят. Каждую ночь я старался ухватить этот короткий промежуток времени между последним моментом бодрствования и первым моментом неосознанного сна. То же самое я делал при пробуждении, когда сон сменялся бодрствованием.
По мере практики начала вырисовываться закономерная цепочка явлений. После того как я ложился, закрывал глаза и мысленно повторял мантру «Рама», окружающий мир исчезал и растворялся в моем теле. Тело в свою очередь растворялось в центре-сердце, и вибрация мантры была единственным ощущением, пока наконец не погружалась в сонное забытье. Утром, когда сон кончался, первая в бодрствующем состоянии вибрация мантры зарождалась в точке, где находился центр-сердце, и сразу же вслед за ним «появлялись» тело и окружающий мир
Однажды после целого дня тяжелой работы я лег спать в 9 вечера. Я закрыл глаза, повторяя мантру «Рама», как обычно. Вместо темноты и забытья, которое обычно следовало после слияния с вибрацией мантры, я пережил нечто совершенно иное. Вибрация мантры слилась с безграничным и однородным океаном розового света, наполненным в каждой своей точке ощущением Бытия-Сознания и ничем более. Это переживание было подобно вспышке, и казалось, что оно вскоре исчезло; однако когда я проснулся, думая: «Какой странный сон!», я случайно взглянул на часы и обнаружил, что уже за полночь! Три часа затерялись в миге этого ярчайшего переживания.
Некоторое время спустя я встретился в ашраме с Садху Аруначалой (майором Чадвиком) и рассказал ему об этом переживании. Садху Аруначала сказал, что он тоже пережил нечто подобное, о чем сообщил Бхагавану. Бхагаван сказал ему, что это всего лишь видение и что его не следует путать с переживанием Я. Бхагаван добавил, что сияющий океан был не чем иным, как сплавом, так сказать, неведения сна и чистого света сознания Я.
В последующие ночи, закрывая глаза, я продолжал концентрироваться на точке, откуда возникает мантра-джапа, но это переживание так и не повторилось.
Конечно же, не это было целью моей садханы. Я все еще должен был много работать под руководством Бхагавана, пока наконец не достиг своей цели, своей победы — пребывания в бытии-осознавании чистого, недвижимого Я.
В августе 1946 г., во время одного из моих визитов, я простерся перед Бхагаваном в тот момент, когда он возвращался в ашрам после утренней прогулки. Шри Бхагаван, у которого был ревматизм и болели колени, слегка пошатнулся, так как я неожиданно преградил ему дорогу. Он с некоторым усилием восстановил равновесие, остановился и раздосадованно сказал мне: «Что за наказание! Люди падают передо мной в самые неподходящие моменты!»
Мне стало очень стыдно, и я тут же попросил прощения. Он сразу же смягчился, на его лице засияла благосклонная улыбка. Он спросил: «Чего ты хочешь?»
Я собрался с духом и ответил: «Вашей Милостью, Бхагаван, я испытал переживание Я. Прошу вас, скажите, как сделать так, чтобы во время сна я был в непрерывном кевала-нирвикальпа-самадхи, а все остальное время — в сахаджа-нирвикальпа-самадхи?»
Шри Бхагаван ответил: «Ты не можешь ничего делать, пока спишь. Все остальное время ты должен усердно практиковать вопрошание „Кто я?" Зрелый плод, который ты желаешь получить, упадет в твои руки сам собой».
Получив это благословение, я также получил свою окончательную упадешу из благословенных уст моего возлюбленного Господа и Учителя, Садгуру Раманы. Мне больше нечего было просить у него. Я знал, что должен много работать, чтобы достичь своей цели, и что ничего другого мне не остается.
из книги "Сила Присутствия"
Присоединяйтесь к ОК, чтобы подписаться на группу и комментировать публикации.
Нет комментариев