Когда я вспоминаю свою бабулю, всегда приходит воспоминание чего очень родного, близкого и дорогого. Никогда не думала что могу помнить то, что в трёх-пятилетнем возрасте говорила и рассказывала бабушка другим людям, а я только была рядом. Впервые я это поняла когда была в гостях у бабулиной подруги Тамары Николаевны. Она вспоминала бабулю, говорила много теплых слов, называла фамилии и имена людей с кем вместе пришлось жить, работать после войны, общаться и оказалось что я могу тоже что-то говорить и добавлять. Я называла фамилии, говорила что знала об этих людях. А Тамара Николаевна смотрела на меня недоверчиво и говорила откуда ты это все помнишь и знаешь. Ты же маленькая совсем была ты не должна знать этого. А я и не знаю откуда я знала, но в моей голове всплывали образы этих людей их фамилии, кто они были, как бабуля с ними общалась, кто приходил к нам.
Потом я об этом на некоторое время просто забыла. И вот опять накатило, кода при очередном походе в архив, я нашла некоторые документы. Это были посемейные списки послевоенные. И я читала фамилии и тут пришло воспоминание, бабушкин голос. Это случилось снова, я слышала эти фамилии, о них говорила и вспоминала бабушка. Вспоминала когда говорила о войне, говорила о том как во время карательных мероприятий сидели в болотах вместе с соседями и всей деревней кто успел убежать из Заболотья, с маленькими своими детьми (моей мамой(Таней) и младшим братом Иваном, и самой маленькой Евой), как посреди болота на острове жили в землянке, даже корову с собой привели через болота, чтобы всех детей молоком поить. В 1943 деревню сожгли всю до самой последней хаты. Люди почти все спаслись, убежали в лес. Их предупредили партизаны. Я знала фамилии этих людей они отпечатались в моей памяти очень четко и как я поняла правильно. Я могла точно сказать что я их уже слышала и знаю. У бабушки был мягкий характер, она была очень добрая и казалось, что нет дела с которым бы она не справится. Только из бабушкиных рассказов я никогда не знала и не слышала чтобы она говорила о своих родителях. О своём отце Адаме Альбертовиче Суржицком о своих дядях (братьях отца Иосифе, Антонии, Яне, Станиславе отчество это теперь я знаю) и маме Лукерье, а отчество не знаю и сейчас. Бабушка рассказывала как она вместе со своей старшей сестрой Ольгой пытались выжить во время войны. Сестра Ольга жила рядом в соседней деревне Заводный Остров в 6 километрах от Заболотья. Они пытались выжить, а главное пытались сохранить жизни своих детей. У Ольги было 2 детей у бабули Екатерины трое. Как всех накормить, как дать всем еды чтобы выжили. Бабушка рассказывала, что питались в основном тем, что можно было собрать в лесу. Грибами, ягодами, ловили руками в небольших болотных канавах угрей, варили, собирали щавель, из трав варили чай. Летом бабушка набирала 2 большие корзины ягод, в каждой почти два ведра ягод. На длинной такой широкой ленте цепляла за плечи и несла эти корзины в город Мозырь, а это более 40 километров в одну сторону, чтобы продать на рынке. Во время оккупации рынок работал. Немцы разрешали торговать на рынке. Вот бабушка и шла. Собирала почти 4 ведра ягод черники. Выходила вечером, к утру бабушка приходила нагруженная тяжелыми корзинами в город. Продавала ягоды быстро, они у неё были крупные, сладкие и очень чистые, без листочков. А это очень трудно так собирать, люди быстро разбирали всё. На заработанные деньги покупала хлеб, две корзины хлеба. Опять на плечи и несла домой к детям 40 километров, кормить всех своих. А бабушкина сестра Оля в это время смотрела всех детей. Выжили не все в 1944 году умерла Ева самая маленькая. Моя мама Татьяна хорошо помнит как носила Еву на руках, а маме в 1944 году было всего пятый год.
Бабуля не часто вспоминала о своей жизни, но когда начинала говорить, этот рассказ всегда заканчивался чем-то смешным. Мы, кто её слушал смеялись и наверное не очень относились к этому серьёзно. Она не могла говорить о чем-то очень серьезно, она что-то вспоминала смеялась и мы с ней веселились и смеялись, только бабушкины глаза оставались серьёзными и немного грустными.
Бабуля очень любила принимать гостей. И если к нам приходили гости, то это было большое событие. Бабуля и нас своих внуков тоже очень любила встречать и принимать. Она всегда должна была всех накормить, никто не мог уйти от неё голодным. Бабулины кислые на закваске блины я и сейчас помню, помню как они пахнут. И её кисель который она разливала в глубокие тарелки и мы дети кушали кисель ложками. Кисель мог быть овсяный, или из вишневого или черничного компота. А бабулина рыба… Это отдельный разговор. Когда мне пришлось первый раз в жизни фаршировать рыбу, то у меня спросили кто меня научил этому. А я просто всегда смотрела как это делает бабуля, а потом мои руки сами сделали, то что делала она.
Я никогда в детстве не задумывалась почему моя бабуля никогда не ездит к своей маме или папе на могилу, почему никогда не вспоминают бабулиных родных. Как из деревни в которой бабуля жила до войны она оказалась в Ораниенбауме в 46году, а потом в Мозыре. И вообще почему бабуля не ездит в ту деревню где она родилась и выросла. Почему я раньше не думала об этом, почему не расспрашивала? Не вернуть прошлого. А так хотелось бы исправить. Чтобы знать и помнить. Я только всегда помнила что деревня или даже хутор, где родилась бабуля называется Спримачев.
Присоединяйтесь к ОК, чтобы подписаться на группу и комментировать публикации.
Комментарии 3