Предыдущая публикация
Наталия Климова "Жертва Богу" (из серии рассказов "Время жить")
Рассказы
Наталия Климова
ЖЕРТВА БОГУ
Анатолий Яковлевич затушил в пепельнице сигару и налил себе коньяка в бокал. Еще одна сделка прошла успешно. Только радости — никакой. У Анатолия уже давно не бывало настоящей радости. Ни деньги, ни деликатесы, ни даже отдых на лучших курортах не давали ощущения счастья. Внешне он был успешным бизнесменом, а внутри — душа, горящая в аду. Временами ему даже казалось, что он сходит с ума. Ведь у него было все, о чем только мог мечтать любой мужчина: деньги, власть, уважение… И при этом он был несчастен. Даже не так. Анатолий Яковлевич потерял интерес к жизни. Уже перестал срабатывать инстинкт самосохранения, все чаще в голову приходили страшные мысли.
Зазвонил телефон:
— Толик! Это Сашка! Сашка Быков! Я к родителям приехал на неделю, давай встретимся!
Тоска отступила, уступая место нетерпению и ожиданию праздника. Сашка Быков — бывший одноклассник Анатолия, уже пять лет жил за границей. Вот приехал и разыскал товарища.
Анатолий Яковлевич слушал Александра и удивлялся. У друга родился уже шестой ребенок, он по-прежнему трудился при храме, а его жена воспитывала детей. Как можно прокормить восемь человек на одну зарплату?! Но для Александра ничего удивительного не было:
— Понимаешь, Толик, нас Бог кормит. Ты же знаешь, я ушел с высокооплачиваемой работы и устроился в храме, потому что иначе уже не мог. Меня душили мои грехи, моя никчемная мирская жизнь. А жена… Она только рада была! Ты знаешь, мы же никогда не были так счастливы, живя в достатке, как сейчас!
— А меня, брат, тоже, видимо, грехи душат… Жить неинтересно.
— Ты на исповедь сходи, Толик. Бог всегда услышит и поймет. А то, что жить тебе тошно, это, пожалуй, даже хорошо! Жива, значит, душа.
Тут Анатолий Яковлевич побагровел:
— Слышит, говоришь, твой Бог?! А почему тогда мне так плохо? Ты что, думаешь, один такой святой? Да я больше тебя для Бога пожертвовал! Ты за всю свою жизнь столько не заработал, сколько я на храм денег дал!
И Анатолий, весь пунцовый от переполняющих его эмоций, бросился к сейфу и извлек оттуда кипу бумаг:
— Вот, Сашка, погляди!
Александр взял листок бумаги и прочел вслух:
— «Анатолий Яковлевич Смартко — главный жертвователь…»
— Видал?! На мои деньги не один храм возвели, а душа гниет! Плохо ей отчего-то, а твой Бог не спешит мне помочь!
Саша взглянул печально на друга и произнес:
— На исповедь тебе надо, Толик… На исповедь. По-другому оно никак. Это ты своим налоговикам бумажки с печатями показывай, а как к Богу на небо попадешь, такими писульками не прикроешься. За грехи все равно отвечать придется.
Сашка ушел, а на душе у Анатолия стало еще мрачнее. «Господи, да кому я вообще нужен? — думал он. — Семью так и не создал, родители умерли… А если и отойду ко Господу, то это заметят лишь конкуренты, которые явно не огорчатся такому повороту событий».
Подъезжая к дому, мужчина остановил машину у круглосуточной аптеки. Взял несколько упаковок таблеток от давления. Посидел в машине, о чем-то подумал и принялся колесить по городу, скупая лекарства во всех аптеках. Он где-то читал, что надо делать именно так — покупать таблетки в разных аптеках, чтобы не вызвать подозрения…
Дверь в квартиру открывал в каком-то приподнятом настроении. Скоро все закончится. Еще немного потерпеть…
— Простите, я очень извиняюсь, у нас сломалась электроплита, а мне очень нужно детей покормить, нельзя ли мне погреть суп у вас?
Соседка… Недавно переехала с детьми в квартиру напротив. Как не вовремя! А женщина тем временем залилась краской и смущенно опустила глаза:
— Просто мой младшенький гастритом страдает. Ему обязательно горячее нужно!
— Проходите.
Соседка радостно вошла в квартиру, но тут же обомлела от великолепия, царившего в ней. Посмотрела на свое простенькое платье и смутилась еще сильнее:
— Ой, простите… Извините! Я только суп погрею и тут же уйду!
Неловко повернулась и задела пакет, который Анатолий положил на полочку у входной двери. Оттуда в разные стороны полетели коробочки из аптеки. Соседка принялась их собирать, а затем замерла с пакетом в руке. Повисло тягостное молчание. Вдруг женщина расправила плечи и строго посмотрела Анатолию в глаза:
— Я забираю у вас это.
Анатолий даже не сопротивлялся. Вдруг стало стыдно и страшно. Господи, так хочется захотеть жить! Господи, прекрати эти мучения!
Соседка отнесла пакет к мусоропроводу, а потом приказала:
— Собирайтесь. Поужинаем у нас.
Дети — а их было двое: мальчик и девочка — рассказали о себе все, все, все. Про то, что папы у них нет, про то, что мама работает медсестрой, а они сами — Борька и Катя — уже такие взрослые, что могут себе обед приготовить! Соседка улыбалась, дети радовались приходу гостя, а Анатолий ел горячий борщ, разогретый в микроволновке, которую он принес из своей квартиры и подарил этой семье. В сердце, осторожно шагая, входила радость. Это было такое новое для него чувство, давно забытое и вновь найденное, что хотелось заплакать от счастья. Господи, спасибо за этот суп! И за соседей спасибо! Боже, пусть это никогда не заканчивается! Я хочу жить!
Марина (так звали соседку) отправила детей спать, и они еще долго говорили. О жизни, о детях, о Боге… Анатолий совсем не удивился тому, что Марина была глубоко верующим человеком. Он уже понимал: совершается чудо. Божие чудо. Господь дает ему шанс.
— Марина, как ты думаешь, как отблагодарить Бога, если Он тебе в чем-то помог? Может, пожертвовать побольше денег… Или купить что-нибудь для храма?
Женщина лишь улыбнулась:
— Жертва Богу — дух сокрушен…
И Анатолий вспомнил Сашкины слова: «На исповедь. По-другому оно никак».
Следующая публикация
Нет комментариев