Предыдущая публикация
Гаврила слов на ветер не бросал.
Сказано - сделано. Ещё и снег не выпал, а в селении Покровском, расположенном бог знает где, - в таёжной глухомани, - и казалось бы, забытом самим Богом, - проявилась Божья благодать в виде златоглавой церкви. Хотя и по размерам она больше походила на часовню. Без притвора, - входишь сразу в здание. Средокрестие внутри - не более пяти квадратных саженей. Без единого придела и с одним престолом. И с единственной иконой Богородицы. Даровал её Гавриле сам томский епископ, с наставлением назвать церковь в честь Пресвятой Владычицы. А как иначе, если и само селение Покровское, да и храм достроен был, как раз на Покрова, - то есть, первого октября 1843-го года. Поработали на славу томские умельцы, и за это были щедро вознаграждены. А вот старец Феодор Козьмич от вознаграждения скромно, отказался. Хотя работал наравне со всеми, что называется без выходных и проходных. Рыл землю под фундамент, валил лес, брёвна поднимал тяжёлые, - и топором махал умело, схватывая плотницкие навыки прямо на лету. Единственное, что он не мог, так это плющить золото под купол. Ну, это тонкая работа. А в остальном Фёдор Кузьмич практически не уступал умельцам, и брался сгоряча за самую тяжёлую работу. Хотя был старше каждого из них лет на пятнадцать-двадцать. Старец был на удивление вынослив и трудолюбив.
Ну, а Гаврила непосредственного участия в строительстве не принимал. И он пахал без выходных и проходных. Ранняя осень – самая ответственная таёжная пора. В народе говорят про это время: что наработал, то и слопал. Благо, что погодка удалась как по заказу, - весь сентябрь, - бабье лето. Баб только не хватало. А вернее их на приисках и не могло быть, - бедные старатели. Гавриле в этом плане было чуть попроще. Фима умудрялась приезжать к нему два раза в неделю, за двадцать, тридцать, сорок вёрст, а то и более. Притом что ездила она к нему обычно на ночь глядя. Одна в глухой тайге, - и не боялась ничего, - отчаянная женщина. Любовь... И ей хотелось ласки в бабье лето. А тут ещё на приисках работают её сыночки ненаглядные - Матвей и Серафим. Вымахали парни, - здоровей на голову любого мужика, - а без мамки долго жить не могут. Всё выглядывают, - когда она приедет к ним и привезёт им сладенького. Вот только драться ребятишкам было не с кем, - все свои, - бить некого, - разве что друг друга иногда, но это невсерьёз, - так и отвыкнуть можно ненароком.
ВКУС ЗОЛОТА. ЖИЗНЬ И СМЕРТЬ ИМПЕРАТОРА ВСЕЯ ТАЙГИ.
КНИГА ТРЕТЬЯ. ГЛАВА ПЯТАЯ. ФЁДОР КУЗЬМИЧ
(Начало 15.08. 2023 - 26.03..2024. Публикации 2, 4, 6 дни недели)
Гавриле в этот год везло практически во всём. И золота на действующих приисках рекордное количество пудов было добыто, и Васька Озеров старался, открывая новые и новые месторождения на перспективу, и церковь он построил, наконец-то.
КНИГА ТРЕТЬЯ. ГЛАВА ПЯТАЯ. ФЁДОР КУЗЬМИЧ
(Начало 15.08. 2023 - 26.03..2024. Публикации 2, 4, 6 дни недели)
Гавриле в этот год везло практически во всём. И золота на действующих приисках рекордное количество пудов было добыто, и Васька Озеров старался, открывая новые и новые месторождения на перспективу, и церковь он построил, наконец-то.
Дорога от Покровского до Енисейска строилась, приобретая постепенно нужный вид. Снег выпадет и прокатиться можно будет на роскошном зимнем экипаже, который приобрёл он этим летом в Красноярске. А в этом городе ещё скучают по нему Дуняша с Фенечкой, - ждут-не дождутся в гости своего любимого.
Зимой, как правило, Гаврила часто к ним наведовался. К тому же можно прокатиться и в Иркутск, - наведать дочку Степаниду, - родную или неродную, - трудно разобраться, - да и вряд ли стоит, - ведь она уже поверила, что он её отец по крови
. Да и действительно, она похожа на него, - макаровская девочка, - не дать, не взять. Марусе удалось пристроить Стешу в институт для благородных девушек вопреки её сословной принадлежности. Сыграли роль рекомендательные письма, которые Гаврила получил в подобном томском заведении, где проходила обучение его родная дочь Прасковья.
Само собой и в Томске, и в Иркутске он приподнёс внушительные денежные взносы, - пусть дети учатся, - такова его родительская доля. Он и Марусе преподнёс очередной подарок, - помог купить ей второй дом в Чите. Но сам переезжать туда не собирался. Далековато от Покровского, - две тыщи вёрст, считай что, - не наездишься. А к себе он в гости Марту и не приглашал. Фима недовольна будет, да и старец с ней встречаться не желает больше. Значит, не судьба. Хороша Маша, да не наша. Пусть свой рай показывает кому-нибудь другому.
Тёплая погода на Покров в Сибири - добрая примета. Значит, и зима не столь холодной будет. Снега будет много, а мороз не сильно будет лютовать. Гаврила беспокоился о старце, - какой ему покажется первая зимовка? Вдруг он испугается морозов и попросится обратно в свою келью, - там теплее и привычней, - у Семёна Сидорова. Тот за ним ухаживает как за родным.
Да и люди в Белоярской хорошо ему знакомы, - они его почти боготворят. А здесь он, в этой круговерти, предоставлен самому себе, на него никто особого внимания не обращает. Ну, приехал старичок какой-то, - церковь помогает строить, - держится особняком, - живёт пока у Васьки Озерова в домике, в отсутствие хозяев.
А кто он и откуда, - непонятно, - что он здесь забыл? Гаврила занят был чрезмерно, - за всё время он в Покровском появился, лишь однажды, - для того, чтобы принять работу у строителей. Помолился в новой церкви, переночевал, - и вновь на прииски, в тайгу. Торжественные мероприятия он решил оставить на потом, - дела были важнее. А Фима успокоила его, что старец у неё живёт, как у Христа за пазухой.
Ни в чём он не нуждается особенно, - в еде неприхотлив, - и вроде как доволен всем. Она приглядывает за ним, заботится, - а то, что он неразговорчивый, - она не виновата. Времечко придёт, - разговорится, - никуда не денется. Ну, и Гаврила успокоился, - Фима никогда ещё его не подводила.
Откуда ж было знать ему, что между ними с первого же дня возникли разногласия. Притом что старец с ней практически не разговаривал, - и более того, он даже отворачивал свой взгляд, когда она пыталась с ним заговорить. А дело даже и не в том, что Фима, опрометчиво порой высказывалась о новой вере, - она была раскольничьего рода, - ничего тут не поделаешь. Пусть себе крестится двумя перстами и называет имя Господа по-своему, - ну, ладно, - всё равно ведь христианка. А в том, что старцу было очень трудно с ней общаться, а тем более на неё смотреть.
Поскольку сразу же в глаза бросалась её грудь, - огромная, - просто немыслимых размеров. Пусть даже и прикрытая одеждой, плотно облегающей её крупную фигуру – но уж слишком впечатляюще она смотрелась. И что за женщины такие, у Гаврилы?.. Бедный старец... Одна хотела соблазнить его, другая, - не хотела, - даже в мыслях не держала этого, - но была сама невероятно соблазнительна.
А пещеры рядом не было, чтобы спрятаться в ней, как Иоанн Многострадальный. Хотя и можно было поискать. Противоположный берег был обрывистый, - могла бы и найтись какая-нибудь выемка. Но Феодор Козьмич пошёл другим путём. Не мудрствуя лукаво, он удалился от селения примерно на версту, и начал строить себе келью. Срубил четыре дерева, освободил от веток, подогнал их под размер, ошкурил, просмолил и начал вкапывать их в землю. За этим вот занятием, уже под вечер, и застал его Гаврила, когда вернулся, наконец-то, из тайги.
- Фёдор Кузьмич!.. Бог в помощь!.. Вы ишо оказыватся и плотник?
- Здравствуйте, Гаврила Фёдорович!.. Куда вы? Пень в смоле, - запачкаетесь!
А Гаврила еле на ногах держался. Успел уже набраться зелья окаянного. Трубочка во рту дымится.
- Отстирается!.. Дак, а вы што здесь строите?.. Избушку?.. И на курьих ножках...
- Не на курьих ножках, а на сваях... По какому поводу навеселе?
- Как по какому?.. Двести пудов не повод, што ли?
- Золота?
- Здравствуйте, Гаврила Фёдорович!.. Куда вы? Пень в смоле, - запачкаетесь!
А Гаврила еле на ногах держался. Успел уже набраться зелья окаянного. Трубочка во рту дымится.
- Отстирается!.. Дак, а вы што здесь строите?.. Избушку?.. И на курьих ножках...
- Не на курьих ножках, а на сваях... По какому поводу навеселе?
- Как по какому?.. Двести пудов не повод, што ли?
- Золота?
- Ну, а чево ишо?
- Невероятно. Ето очень много.
- Могло и больше быть. Всё лето почитай лил дощь. Зато уж осень, - ух, така помощница!.. За месяц и добыли всё!.. Фёдор Кузьмич! А почему так далеко решили строить?
- Мне так больше нравится.
- А можеть, всё-таки поближе, а?.. Ить скоро заметёт. Снег в три аршина выпадет. Неловко будет добираться.
- Невероятно. Ето очень много.
- Могло и больше быть. Всё лето почитай лил дощь. Зато уж осень, - ух, така помощница!.. За месяц и добыли всё!.. Фёдор Кузьмич! А почему так далеко решили строить?
- Мне так больше нравится.
- А можеть, всё-таки поближе, а?.. Ить скоро заметёт. Снег в три аршина выпадет. Неловко будет добираться.
- А куда мне добираться?
- В церькву!.. Мы с вами для чево её построили?.. Штобы молиться кажной день!.. И я к вам буду кажной день заглядывать.
- Не часто ли?
- Да в самой раз. Мне много надобно от вас узнать...
- Что, например?
- Науки всяки. Мне ишо не поздно.
- Ето никогда не поздно.
- Дак вы мне не откажете?
- Не откажу. Мне с вами очень интересно. И какие же науки вы предпочитаете?
- В церькву!.. Мы с вами для чево её построили?.. Штобы молиться кажной день!.. И я к вам буду кажной день заглядывать.
- Не часто ли?
- Да в самой раз. Мне много надобно от вас узнать...
- Что, например?
- Науки всяки. Мне ишо не поздно.
- Ето никогда не поздно.
- Дак вы мне не откажете?
- Не откажу. Мне с вами очень интересно. И какие же науки вы предпочитаете?
- Любы!.. У меня ить за спиной всево два класса Верхотурсково уездново училища. Я совсем необразованной!.. Особливо я историю хочу узнать. Про всяких полководцев, ампираторов, про королей каких-нибудь. А ишо, Фёдор Кузьмич, мне язык немецкий надо подучить, - хотя б немножко.
- А зачем?
- Хочу в Неметчину поехать. Машины мне нужны особы, - землеройны. Мне без их никак. А там, я слышал, золото ужо копают под землёй.
- Копают, но неглубоко. В Богемии я наблюдал за этим...
Фёдор Кузьмич проговорился. И почти испуганно взглянул на собеседника. А тот, казалось, и не удивился.
- Где ента Богемия?..
- А зачем?
- Хочу в Неметчину поехать. Машины мне нужны особы, - землеройны. Мне без их никак. А там, я слышал, золото ужо копают под землёй.
- Копают, но неглубоко. В Богемии я наблюдал за этим...
Фёдор Кузьмич проговорился. И почти испуганно взглянул на собеседника. А тот, казалось, и не удивился.
- Где ента Богемия?..
Но старец почему-то не спешил с ответом. Гаврила был настойчив.
- Фёдор Кузьмич!.. Енто в Неметчине?
Деваться некуда, - придётся отвечать.
- Можно и так сказать. Ето Австрийская империя.
- Дак, значится, и австрияки золотишко добывают?
- Добывают... -
Старец выдохнул. Гаврила не интересовался, что он делал в Австрии, и как он мог там оказаться. -
- Но не в том объёме. Им до вас, как до Луны... -
И улыбнулся. -
- Вы герой, Гаврила Фёдорович!
- Ну, вы как скажете. Я понимаю, Юлий Цезарь был ероем, Бонапарт...
- Фёдор Кузьмич!.. Енто в Неметчине?
Деваться некуда, - придётся отвечать.
- Можно и так сказать. Ето Австрийская империя.
- Дак, значится, и австрияки золотишко добывают?
- Добывают... -
Старец выдохнул. Гаврила не интересовался, что он делал в Австрии, и как он мог там оказаться. -
- Но не в том объёме. Им до вас, как до Луны... -
И улыбнулся. -
- Вы герой, Гаврила Фёдорович!
- Ну, вы как скажете. Я понимаю, Юлий Цезарь был ероем, Бонапарт...
- Наполеон?.. Какой же он герой?.. Всё проиграл, что можно было.
- Ага!.. Ён столько стран завоевал...
- Они ему сдались на милость победителя. А вы тайгу завоевали!
- Я-то здесь причём?.. Ён был великий полководец, - ампиратор!.. Ну, а я хто по сравненью с ём?
- Ага!.. Ён столько стран завоевал...
- Они ему сдались на милость победителя. А вы тайгу завоевали!
- Я-то здесь причём?.. Ён был великий полководец, - ампиратор!.. Ну, а я хто по сравненью с ём?
- Вы тоже император в своём роде... -
Фёдор Кузьмич, уже не сдерживая своих эмоций, рассмеялся во весь голос, -
- Император всея тайги!..
Ну, и Гаврила вместе с ним.
- А што?.. Звучит!
- Будь моя воля, я бы вам медаль такую выбил!..
- Каку медаль?.. С таким названием?
- С таким!..
- И золотую?
- Золотую!..
Слово не воробушек. Смех смехом, а идея эта не могла Гавриле не понравиться.
Фёдор Кузьмич, уже не сдерживая своих эмоций, рассмеялся во весь голос, -
- Император всея тайги!..
Ну, и Гаврила вместе с ним.
- А што?.. Звучит!
- Будь моя воля, я бы вам медаль такую выбил!..
- Каку медаль?.. С таким названием?
- С таким!..
- И золотую?
- Золотую!..
Слово не воробушек. Смех смехом, а идея эта не могла Гавриле не понравиться.
- Договорились!..
Старец перестал смеяться.
- Вы о чём?
И тот уже вполне серьёзно:
- Об медали. В Барнауле есть одна прилична мастерская. Единственна во всёй Сибири. Я как раз туды и собираюсь.Там и закажу енту медаль.
- Вы шутите?
- Да нет. Я завтре собираюсь отъезжать.
- В такую даль?.. Зачем?
Старец перестал смеяться.
- Вы о чём?
И тот уже вполне серьёзно:
- Об медали. В Барнауле есть одна прилична мастерская. Единственна во всёй Сибири. Я как раз туды и собираюсь.Там и закажу енту медаль.
- Вы шутите?
- Да нет. Я завтре собираюсь отъезжать.
- В такую даль?.. Зачем?
- Ну, как зачем?.. А для чево я добываю золото?.. Для тово, штобы ево сдавать. А принимают ево токмо в Горном управлении.
- Как неудобно, а?.. Недоработки... А почему не в Красноярске или в Томске?
- На Алтае - Кибинетски земли. Фёдор Кузьмич! Да вы не беспокойтесь! Я же не один туды поеду. Со мной ишо Ерошка отъезжат, - ён парень хваткой. А ишо два гренадёра - Симка и Матвейка, - Фимины сынишки.
- Как неудобно, а?.. Недоработки... А почему не в Красноярске или в Томске?
- На Алтае - Кибинетски земли. Фёдор Кузьмич! Да вы не беспокойтесь! Я же не один туды поеду. Со мной ишо Ерошка отъезжат, - ён парень хваткой. А ишо два гренадёра - Симка и Матвейка, - Фимины сынишки.
- Гренадёры, потому что рослые?
- Ага!.. Под три аршина ростом, оба. А кулаки как чайники, - мордовороты! И главно, драчуны таки!.. Лет шесть назад в тайге однажды вдвоём лупили двадцать мужиков.
- Дети били взрослых мужиков?.. А сколько же им было лет тогда?
- Лет по шашнадцать-осьмнадцать. Они погодки у неё. Вам, рази, Фима не рассказывала об них?
- Ага!.. Под три аршина ростом, оба. А кулаки как чайники, - мордовороты! И главно, драчуны таки!.. Лет шесть назад в тайге однажды вдвоём лупили двадцать мужиков.
- Дети били взрослых мужиков?.. А сколько же им было лет тогда?
- Лет по шашнадцать-осьмнадцать. Они погодки у неё. Вам, рази, Фима не рассказывала об них?
- Нет. Не рассказывала.
- А почему?.. Фёдор Кузьмич!.. А штой-то с вами?
- Ничего.
- А почему вы погрустнели?
- Да так. Взгрустнулось почему-то...
- А я догадываюсь почему... Ай, бля!.. Неужли Фима приставала к вам?
- Да нет, вы что?
- Она, наверна, новыя одёжки примеряла, которы ей Маруся подарила, да?.. А сиськи все наружу.
- А почему?.. Фёдор Кузьмич!.. А штой-то с вами?
- Ничего.
- А почему вы погрустнели?
- Да так. Взгрустнулось почему-то...
- А я догадываюсь почему... Ай, бля!.. Неужли Фима приставала к вам?
- Да нет, вы что?
- Она, наверна, новыя одёжки примеряла, которы ей Маруся подарила, да?.. А сиськи все наружу.
- Гаврила Фёдорович! Не было таково...
- Ну, я ей покажу... От сучка!..
- Я клянусь! Она ни в чём не виновата!.. Просто... понимаете... мне тяжело с ней...
- Поентому вы и решили здесь построиться. Ну, ладноть коли так.
- Ну, я ей покажу... От сучка!..
- Я клянусь! Она ни в чём не виновата!.. Просто... понимаете... мне тяжело с ней...
- Поентому вы и решили здесь построиться. Ну, ладноть коли так.
Таперь ухаживать за вами будеть Пелагея - Васькина жена. Она, вобше, почти без сисек, - плоска, как доска. И страшна на лицо. Вы ёй не соблазнитесь даже еслив сильно захотите.
- Гаврила Фёдорович! Вы что такое говорите?
- А то и говорю. Оне как раз приехали севодня из тайги.
- Гаврила Фёдорович! Вы что такое говорите?
- А то и говорю. Оне как раз приехали севодня из тайги.
И, между прочим, вам и с Васькой надо познакомиться. Сичас я позову ево...
Гаврила крикнул:
- Васька!..
Не то чтобы и очень громко, но в Покровском, - за версту примерно, - кто-то отозвался:
- Што?
- Ходи сюды!
- Сичас, Гаврила Фёдорыч!
Гаврила крикнул:
- Васька!..
Не то чтобы и очень громко, но в Покровском, - за версту примерно, - кто-то отозвался:
- Што?
- Ходи сюды!
- Сичас, Гаврила Фёдорыч!
Старец вновь заулыбался.
- Ну, и голосок у вас... Как Иерихонская труба!.. А что за Васька-то?
- Ну, Васька, да и Васька. Озеров ево фамилия.
- А как он нас найдёт?
- Хто? Васька, што ли?.. Да ён ково угодно сыщет! Тайга считай што ево дом родной. Ён местной уроженец. А знаете, зачем я ево кликнул?
- Откуда же мне знать...
- Ён вам поможет строить дом. Васька знает всё: откуда ветер дует, где снега больше наметает в зиму, и как печку праильно сложить. Ён вумной человек. На каторге два раза был.
- Ну, и голосок у вас... Как Иерихонская труба!.. А что за Васька-то?
- Ну, Васька, да и Васька. Озеров ево фамилия.
- А как он нас найдёт?
- Хто? Васька, што ли?.. Да ён ково угодно сыщет! Тайга считай што ево дом родной. Ён местной уроженец. А знаете, зачем я ево кликнул?
- Откуда же мне знать...
- Ён вам поможет строить дом. Васька знает всё: откуда ветер дует, где снега больше наметает в зиму, и как печку праильно сложить. Ён вумной человек. На каторге два раза был.
- Два раза?
- Дурно дело не хитро. А вы случаем никово не знаете из декабристов?
- Не понял!.. –
Старец вновь, почти испуганно:
- Причём здесь декабристы?..
А Гаврила вновь махнул рукой.
- Да, ладноть. Можете не отвечать. Я знаю, со смутьянами опасно знаться.
- Дурно дело не хитро. А вы случаем никово не знаете из декабристов?
- Не понял!.. –
Старец вновь, почти испуганно:
- Причём здесь декабристы?..
А Гаврила вновь махнул рукой.
- Да, ладноть. Можете не отвечать. Я знаю, со смутьянами опасно знаться.
- Так я не понял, вы о чём?
- Об Ваське. Ён с декабристами дружил.
- Со всеми?
- Через одново, наверная. От скоко их сидело там в Петровской крепости?
- Человек сорок.
- Ну, вот. И с кажным Васька за руку здоровкался, - чаи, наверна, распивал с имя. А те ему, наверная, рассказывали про Сенатску площадь, как они царя хотели загубить вместе с ево детишками.
- Об Ваське. Ён с декабристами дружил.
- Со всеми?
- Через одново, наверная. От скоко их сидело там в Петровской крепости?
- Человек сорок.
- Ну, вот. И с кажным Васька за руку здоровкался, - чаи, наверна, распивал с имя. А те ему, наверная, рассказывали про Сенатску площадь, как они царя хотели загубить вместе с ево детишками.
И вам, наверная, захочется узнать, - хто их подбил на енто дело.
- Вы думаете, что заговорщики могли об этом Ваське рассказать?
- Могли, конешно. Они ить думали, што Васька тоже супротив царя, - раз второй срок на каторге отматывает. И заманить, наверная, его хотели в свою шайку. Они ить подлыя людишки.
- Вы думаете, что заговорщики могли об этом Ваське рассказать?
- Могли, конешно. Они ить думали, што Васька тоже супротив царя, - раз второй срок на каторге отматывает. И заманить, наверная, его хотели в свою шайку. Они ить подлыя людишки.
- Бог им судья... Однако, мы заговорились. Шли бы вы, Гаврила Фёдорович, отдыхать. У вас усталый вид. А мне работать надо.
- Стемнеет скоро.
- Ничего... Я разведу костёр, - всё будет видно...
- А ночевать где будете?
- Стемнеет скоро.
- Ничего... Я разведу костёр, - всё будет видно...
- А ночевать где будете?
- Да здесь и заночую.
- Нет уж! Ночевать мы будем вместе, - в моём доме!.. Я Фимку выгоню, - пущай идёт к своим детишкам!..
- Нет уж! Ночевать мы будем вместе, - в моём доме!.. Я Фимку выгоню, - пущай идёт к своим детишкам!..
А сичас я помогу вам. Немного поработаем, - пока не потемнеет, - а потом пойдём ко мне. Медка пригубим, побеседуем...
Гаврила встал с пенька, снял чуечку и поплевал на руки.
Гаврила встал с пенька, снял чуечку и поплевал на руки.
- Ну, што там рыть-копать, - показывайте!..
Продолжение следует - в субботу.
Продолжение следует - в субботу.
Следующая публикация
Комментарии 19