Пшеничных Андрей Петрович - разведчик 181-го особого разведывательного отряда Северного флота, старший краснофлотец.Этот «жилистый и верткий» солдат наводил хаос в окопах и блиндажах врага....
Родился 13 (26) июня 1914 года в селе Нижний Икорец (ныне Лискинского района Воронежской области) в крестьянской семье. Русский. Образование начальное. Работал в колхозе, затем кочегаром и литейщиком в паровозном депо города Свобода (с 1943 по 1965 годы и с 1991 года - город Лиски).
В Военно-Морском Флоте в 1936 - 1938 годах на срочной службе, служил на Северном флоте.
Вторично мобилизован в ВМФ в сентябре 1942 года.
В боях Великой Отечественной войны с ноября 1942 года. Тогда же краснофлотец А.П. Пшеничных зачислен разведчиком в 181-й особый разведывательный отряд Северного флота легендарного Героя Советского Союза и командира нескольких отрядов специального назначения Виктора Леонова.
Лично захватил несколько пленных.
Разведчик 181-го особого разведывательного отряда Северного флота старший краснофлотец Пшеничных Андрей Петрович отличился в ходе Петсамо-Киркенесской наступательной операции, захватив две артиллеристские батареи на мысе Крестовом, тем самым прикрыв наступление советских войск.
Сухие слова из наградных листов не могут передать весь героизм неожиданной атаки красноармейцев на этот мыс.
О рукопашных схватках в сопках Мурманской области вспоминает дважды Герой Советского Союза Виктор Николаевич Леонов:
«К октябрю 1944 года Северный флот вместе с 14-й армией Карельского фронта был готов к удару по немецко-фашистской группировке на Крайнем Севере. Разведывательному отряду штаба флота вместе с подразделением Северного оборонительного района предстояло высадиться в районе Лиинахамари. Там у противника были две батареи, которые своим огнем закрывали узкий вход в Печенгский залив. Нужно было заранее вывести их из строя.
В ночь на 10 октября мы вступили на побережье между заливами Печенгский и Малая Волоковая. По карте до мыса Крестовый, где располагались огневые позиции батарей, было примерно 30 километров. Но это по карте, а если учесть характер местности, то, пожалуй, 60 наберется.
Двое суток без сна и отдыха пробирались через тундру, горы. Днем нас поливал дождь, по ночам засыпал снег. На третьи сутки подошли к Крестовому...
В ходе боя мы вывели из строя батареи, но немцев было намного больше, а наши силы иссякали. Нам пришлось отойти на ближайшую сопку…
Невероятно! Я считал, что по крутой и высокой стене обрыва подняться на сопку нельзя, но враг поднялся.
Своему помощнику Змееву я приказал собрать раненых, взять рацию и отходить. Остальных повел в рукопашную. Отступать егерям было некуда: сзади — пропасть, и штыки скрестились. Разведчики сражались самоотверженно, но к немцам все время подходило подкрепление.
Постарался пробиться к краю расщелины, чтобы гранатами приостановить гитлеровских солдат, карабкавшихся вверх. Впереди увидел худого, жилистого, сильного и верткого Андрея Пшеничных. Его тонкое, чуть рябоватое лицо было бело, узкие черные глаза блестели. Он наносил штыком удары, от которых не было спасения. Но вот, наступив неловко на камень, Андрей поскользнулся и упал. Над его головой взметнулся приклад. Я рванулся на выручку. Дорогу преградили два немецких штыка. Нырнув вниз, я успел убить одного из егерей. Рядом появился Павел Барышев:
— Держись, ребята!
Пшеничных увернулся от удара. Винтовка егеря хрястнула, ударившись о гранит. Удивленный солдат выпустил ее из рук и тут же грохнулся на землю. Его свалил Андрей Пшеничных.
На помощь нам подоспела группа мичмана Никандрова. Немцев удалось сбросить вниз. После этого они чуть приутихли. Однако положение наше оставалось тяжелым. Самое страшное состояло в том, что кончался боезапас.
Ночью сюда должны были подойти наши катера. Но на всякий случай я послал Пшеничных и Гугуева отыскать путь отхода с мыса.
В заливе показался немецкий корабль с десантом. Он медленно приближался к занятой нами горе. Наш плотный пулеметный огонь заставил его изменить курс и поискать другое место для высадки десанта. Но и в новом месте из прибрежных кустов десантников встретили автоматным огнем. Сообразив, что это действуют Пшеничных и Гугуев, я послал на подмогу им мичмана Александра Никандрова вместе с его группой.
Катер снова вынужден был отойти от берега.
Ночью мы прорвались на перешеек и там держались до рассвета. Потом перешли в решительную контратаку и погнали немцев по всему мысу до самой его оконечности.
Не знаю, сколько мы их побили, но в плен взяли 117 егерей. С нашей стороны потери убитыми составляли семь человек.
После боя все восхищались Андреем Пшеничных и поздравляли его. Андрея сравнивали с лучшим мастером рукопашного боя Семеном Агафоновым…».
Этот «жилистый и верткий» солдат наводил хаос в окопах и блиндажах врага, к концу боя счет убитых им в рукопашной и штыковой атаке перевалил за десяток.
Из воспоминаний командующего Северным флотом адмирала Головко А.Г. :
"… На причале Лиинахамари, когда торпедный катер Шабалина переправил туда с мыса Крестового отряд разведчиков Леонова, мне запомнился разговор с самим Леоновым. Как только он попросил у меня разрешения возвратиться (после окончания боевых действий в Лиинахамари) на мыс Крестовый, чтобы похоронить погибших там людей из своего отряда, я сказал ему:
- Отряд дрался геройски. Всех до единого представьте к наградам. А лично Вас представляем к званию Героя Советского Союза.
Леонов поблагодарил и тут же очень обрадовал меня вопросом и просьбой:
- Как же быть с Агафоновым и Пшеничных? Они первыми прорвались к батарее и захватили её. А как потом дрались! Все разведчики отряда считают их героями.
- Ну, если все, - ответил я, тогда ошибки не будет. Пишите реляции".
Комментарии 4